Элис берёт с пола его миску и начинает медленно открывать ещё нераскрытую коробку, глубоко погрузившись а свои мысли. Рано, либо поздно настанет тот момент, когда тебе потребуется забыть всё, что было связано с определённым человеком. – Мяу, – где-то на заднем плане промяукал Тимми, тем временем Элис медленно насыпала по одной подушечке в миску. Все ваши совместные вечера, шуточки, убеждения, прикосновения. Всё. – Мя-яу! – на этот раз Тимми издал звук погромче из-за чего Элис морщится в лице. – «Но, я до этих пор буду надеяться, что ты будешь бережливо сохранять в своей памяти всё самое светлое, что у нас было…», – заканчивает мысль девушка у себя в голове. – Мяу! – Да ты сегодня заткнёшься или как!? – повышает голос девушка и со всей силы кидает в него коробку. Кот успевает отлететь в сторону от летящего на него коробки, поднимая шерсть дыбом от испуга. Немного замялся в уголке, а затем набирался храбрости. Он медленно подходит к коробке с сухим кормом, опасаясь чего-то, а когда удостоверяется, что коробка не причинит ему вреда. Пока Элис наблюдала за этой картиной, Тимми принюхивается к коробке и рассыпанный из неё подушечек. Девушка делает медленный шаг к питомцу, но Тимми отбегает назад, испуганно кинув на хозяйку взгляд, а затем убегает от страха в другую комнату. Элис громко вздыхает, мысленно благодаря себя за ещё один минус поддержки. Последней поддержки. Девушка хватается за лоб рукой. Головная боль понемногу стала возвращаться. Элис поджимает губы и закрывает глаза, а когда набирается сил, то приседает и нехотя начинает убирать подушки с пола, убирая их обратно в коробку. Не поднимаясь с пола, девушка ставит коробку на кухонный гарнитур и берёт с него же полную миску, которую ставит на пол. – Тимми, кушать! – зовёт Элис, надеясь, что после этих слов она услышит звук бегущих когтей об пол, но в коридоре стояла лишь тишина. Элис обессилено садится на пол, упираясь спиной в кухонный гарнитур, с печалью рассматривая миску. Теперь она точно знала свой ответ на утренний вопрос «а виновата ли я во всём?». Да, виновата. Вот тебе пример с котом. Чайник издаёт щелчок, что означало завершение его работы. Элис просидела немного на полу, переосмыслив все содеянные ею моменты, и тяжело встаёт с пола, упираясь об столешницу. Ещё несколько таких вздоров и она совсем не сможет встать сама, так и останется приклеена к полу в полном одиночестве. Элис берёт чайник и наливает кипяток в кружку, от чего по кухне мигом разносится аромат бодрящего напитка. Всё, что её сейчас радовало в жизни – крепкий кофе, который только и старался заряжать девушку хоть какой-то частичкой счастья, вскоре которое куда-то улетучивалось сквозь день. Неожиданно раздаётся уведомление на телефоне, лежащий на столе. Элис, стоя у окна с кружкой кофе в руках, повернула голову в сторону звука, а потом направляется к нему. Она ставит кружку в сторону, когда садится за стол, разблокировала телефон и заходит туда, откуда пришло уведомление. Это было сообщение в чате её класса вместе к классным руководителем, мистером Бейли. Как раз он и написал следующее сообщение: «Добрый день, дети. Сегодня, около пяти часов вечера, будут оглашены ваши результаты выпускных экзаменов». Коротко и очень информативно. Элис в это время ела печенье, а когда дочитывает сообщение, останавливается жевать и вновь перечитывает сообщение, нахмурив брови. С экзамена прошло не более трёх дней, а тесты уже проверили? Нет, Элис не верит. Она нажимает на ввод сообщения и только хотела начать писать вопрос по поводу этого, как вдруг её опередил одноклассник: «Уже?» Опять же, коротко и ясно. Весь вопрос уместился в одном слове. Элис усмехается сообщению и тому, что если бы не одноклассник, то она бы настрочила довольно длинный вопрос. Она замечает, что мистер Бейли что- то начал печатать, и откладывает телефон в сторону, потому что взрослые люди печатают одно сообщение несколько часов. Элис доедает отложенное печенье и запивает его кофе, полностью допивая напиток до дна. Краем глаза она видит новое сообщение в чате. Девушка пододвигает телефон к себе и читает. «Сам удивлён». – И это ты писал минуту? – саркастично смеётся она и блокирует телефон. Она берёт с блюдца второе печенье и жует его, тщательно смакуя его вкус. Хоть печенье и было любимым, но оно еле как приносило краски в её жизнь. Она потеряла счастье во всём. Элис непонимающе хмурит брови, прокручивая сообщение мистера Бейли в голове. Она стала задавать себе множество вопросов, если тест был написан на неудовлетворительную оценку. На сколько процентов она сделала свою работу? Поступит ли она вообще на хирурга, к профессии которой она стремилась годами? А точно ли ей пойдёт профессия хирурга? Откуда у неё появились большие сомнения насчёт своего будущего? Вот как один провал может поменять весь твой план. Один провал – всё. – Чё-ё-ёрт, – протягивает Элис. – Если будет «C», то я в большой заднице. Сейчас она стала бояться результатов по естественным наукам, когда она готовилась к ним, не покладая рук. Но страх того, что она написала на неудовлетворительную оценку, не покидал её разум. Она всё же надеется, что написала хотя бы на 80%, на «В», если уж пошло на то. А о высоких баллах она уже и не задумывалась. Ей вновь захотелось начать плакать по поводу провала, по очередному удару в сердце, но ещё результаты не оглашали, поэтому надежда на лучшее ещё есть. А ещё она и не могла плакать больше, всю свою влагу она выплакала. Элис прикладывает руки к щекам, а затем оттягивает кожу лица вниз, снимая с себя нападающий стресс. Но внутри всё равно присутствовала тревога и паника, смешанная с дикой печалью о провале. Это самые ужасные чувства, когда не знаешь, какому именно состоянию поддаваться. Паникёр или ходячая тоска? Решаешь не ты, а твой организм. В этом мире решает не твой разум, а подсознательность, которым управлять не умеешь. Подсознание может всё. Глава 12. Я хочу вытащить из этой ямы и тебя. Летние дни тянулись долго. На улице было сухо, пекло яркое солнце, хоть оно и пряталось часто за полупрозрачными облаками. Все люди ходили в шортах и майках, что было не свойственно для Чикаго. Сегодня у Элис выпускной вечер. Именно сегодня она оторвётся по полной под хитовые песни этого года и поболтает с одноклассниками обо всём на несколько лет вперёд, но желания этим заниматься не хотелось. Хотя и прошло много времени с последнего экзамена, болезни мамы и ссоры с Томасом, но душевное тяжёлое состояние так и не покидало её. В какой-то момент она вовсе и не хотела идти на выпускной вечер и дальше находиться дома в полной грусти и одиночества, но её друг Кристофер всё-таки смог её уговорить, несмотря на то, что Элис отказывалась. Осталось около двух часов до начала праздника. Всё это время она думала не идти туда, но после того, как Кристофер решил её вытащить из одиночества, она стала шариться в своём шкафу, обвиняя себя в том, что не продумала свой образ на всякий-пожарный. Она не приготовила хотя бы платье, в котором бы она всё равно не пошла, и макияж, который она всё-таки не решится сделать. Осознав, что времени на шопинг наряда совсем нет, она вытаскивает из шкафа бежевого цвета блузку с глубоким декольте и тёмно-коричневые широкие брюки. Она аккуратно кладёт на кровать, чтобы посмотреть, как всё выглядит и сочетается. Элис не была мастером по образам. То, что первое ей попадалось под руку, в том она и ходила, но сегодня надо одеться красиво. – Венди бы на раз-два разрешила эту проблему. – говорит себе Элис и упирает руки в бока, насупив брови, внимательно разглядывая образ, – А пропустят ли меня вообще в этом? – вспоминает она, что на вечер дресс-код должен соответствовать, а именно платье, которые она ненавидела. Элис громко вздыхает с психом и запрокидывает голову назад. Ещё такая выходка и она вообще никуда не пойдёт, но раз согласилась идти с Кристофером, то придётся. Тем более, он пригласил её как своего партнёра на вечер. Элис вновь берёт блузку в руки и рассматривает её вырез. Декольте было, достаточно, глубоким, что будет открывать её грудь. Для девушки данная одежда была для неё неприемлема, когда она всегда носит мешковатую одежду. А для окружающих это будет большим удивлением и темой для разговоров на весь вечер. Но в этом есть частичка её плана. Вот придёт она с глубоким декольте на выпускной вечер, одноклассницы будут её будут негодующе обсуждать, а все парни школы будут её. Но, конечно, Элис их отошьёт, потому что ей в край не нужны чужие проблемы и лишние слёзы из-за парня. В школе все знают Элис как зубрилку, которая поступит в медицинский университет, одевающиеся в не такую уж и облегающую одежду, не демонстрируя своей элегантности, а тут бац, и Элис с декольте на вечере. В шоке будут не только сверстники, но и учителя, которые осуждающим видом будут её рассматривать. Элис улыбается своей мысли. Она с задуманными видом смотрит на брюки и решает их положить обратно в шкаф, вытащив за место них длинную юбку с длинными вырезом на боку, оголяя ногу девушки. – Не платье, но ближе к нему, – она выставляет юбку вперёд, рассматривая её модель. – Всё же не хочется подвести Криса, – и на шагу захватывает блузку, чтобы погладить вещи. Пока Элис провозилась с глажкой одежды из-за нежной ткани на блузке, которую в любой момент можно было прожечь, прошло около десяти минут, что времени на «привести себя в порядок» оставалось меньше, чем она думала. Элис врывается в свою комнату с одеждой, аккуратно кладёт на стул. – Мяу, – пушистый серый кот залезает на не заправленную кровать хозяйки и садится на подушку, смотря на Элис голубыми большими глазами. – Да, Тимми, скоро заправлю, – отвечает Элис коту, скидывая с себя халат, оставаясь перед ним в одних трусиках. Белый кот комфортно улёгся на подушку, пока в это время Элис боролась с застёжками на кружевном бюстгальтере. – Ну же, застёгивайся! – пыхтит Элис, пытаясь попасть в застёжку, и чудесным образом и застёгивает его. Она надевает блузку и натягивает на себя юбку. Когда она была полностью одета, то оценивающе разглядывает свой образ в зеркале и теперь она стала сомневаться,, что вообще пойдёт на бал в таком виде. Она думала, что организаторы бала выгонят её за такой наряд, особенно за брюки, когда девушкам желательно быть в платье. С каких это пор вещи имеют гендеры? Но вдруг Элис вспоминает, что обязательно туда придут девушки с вычурными вырезами на платье и короткой длиной, еле прикрывающая задницу. Про такие платья на бал они говорили? С образом она смирилась. Она стала рассматривать своё лицо, что тоже вызывало некое недоумение, что девушка сама не понимала, в чём причина. – Может, всех добить макияжем? – задаёт самой себе вопрос она, а затем выпучивает глаза, удивляясь своим же словам. – О-оу, кто-то превращается в типичных бьюти-блогеров. Она сразу смотрит на часы, которые показывали, что до начала мероприятия оставалось не меньше сорока минут. Элис хмыкает и возвращает взгляд на своё отражение, который всё-таки и говорил ей «ну давай же, накрась меня!». – Была не была! *** Томас в очередной раз возвращался домой с работы, но сегодня он проработал на славу, что был вовсе и не уставшим, а больше радовался самому себе, что он хоть чем-то может удивить начальника. Светофор сменился с жёлтого на красный, что ему пришлось остановиться на перекрёстке. Он думал, что мог бы быстро проскочить, но рисковать не стал. Переживёт ли сестра ещё одно ЧП в их семье? После его скандала с Элис, когда он наговорил на неё много глупых слов, ему было очень стыдно за себя и за ту ситуацию. Всю эту неделю ему было тяжело видеть сестру разбитой, когда раньше она чуть ли каждый день не светилась от счастья. Он понимал, что он тот человек, от которого она ждала поддержки, но этот человек накричал на неё и заставил бояться её, за место того, чтобы её крепко обнять. Он винил себя и думал, как сделать первый шаг к примирению. Он перебрал всевозможные варианты, но все они были не такими хорошими и слезливыми. С сестрой Томас ни разу не пересекался, а если пересекались, то Элис либо спала, либо была не дома. Либо же он был на работе или в больнице у мамы. Чтобы выветрить грустные мысли, он опускает окно и берёт с полочки пачку сигарет. Совсем недавно он начал курить со всей этой суматохой и волнением из-за состояния женского пола в его семье. Лишь он один стойко держался, но в этом помогали ему сигареты, которые снимали с него стресс, и он становился будто непробиваемым. Это всё из-за Мёрфи, который после окончания рабочего дня дал ему попробовать сделать затяжку, когда они с ним разговаривали, а тот заметил, что его коллега выглядел напряжённым. Мёрфи хорошо понимал состояние коллеги и предложил ему попробовать снять напряжение, на что Томас не сразу согласился. – Ты чего такой напряжённый? Забыл принести чашечку кофе мистеру Боул? – хоть шутка была и неуместная, но Мёрфи всегда пытался отвлечь плохие мысли собеседников шутками, хоть они и бывали неудачными. Томас молча смотрел куда-то вдаль, глубоко задумываясь о чём-то. Он усмехается шутке одним краем губ и смотрит на Мёрфи. – Да не, всё пучком, – бросает Томас и вновь смотрит в ту же самую точку. Коллега прищуривается и подходит к нему, перекрывая Томасу вид на природу, что заставило мужчину посмотрит на него. – Твои глаза выдают тебя, – медленно отвечает Мёрфи, глубоко разглядывая его глаза. – Всё нормально, рассказывай. Томас несколько секунд смотрит на мужчину, а затем отворачивает свой взгляд в другую сторону, поджимая губы. Он с большим вздохом взъерошивает волосы назад и наконец смотрит на Мёрфи. – Да мама инфаркт подхватила. Плюс, ещё накричал на сестру, что она теперь меня боится. Неистово плохо как-то на душе, не знаю… – признаётся Томас, и вновь прячет глаза от приятеля. Мёрфи молча наблюдал за действиями Томаса с большим сочувствием. Он хорошо понимает друга, понимает его точное состояние, ведь он сам когда-то потерял маму, которая поболела раком и вскоре погибла. Хотя и была надежда, что она могла и вылечиться, но Мёрфи не смог вовремя набрать сумму на операцию. Он долго не мог отойти от того, что набрав деньги чуток быстрее, мама бы была жива. Сейчас он отошёл от этой ситуации, но когда вновь вспоминает тот момент, когда ему врач говорит «мы сделали всё что могли», то на глаза сразу наворачиваются слёзы и желание напиться до потери сознания, но он старался меньше думать об этом, ведь мама ему говорила однажды, что он не должен винить себя, а должен продолжать жить счастливым человеком, каким бы она хотела его видеть. После смерти матери он стал много курить, чтобы заглушить в себе боль и тоску. Мёрфи, вспомнив детально все моменты, молча кивает на слова Томаса и достаёт с кармана брюк пачку сигарет. Он вытаскивает одну сигарету и зажимает её между зубами, вытаскивает вторую сигарету и протягивает Томасу со словами: – На, сними напряжение. Мужчина не сразу обратил внимание на приятеля. Запоздало переводит взгляд на друга, а потом на сигарету в его руке. – Не, не буду. – Будет легче, гарантирую, – продолжает Мёрфи. – Мёрфи… – Ладно, не буду заставлять тебя, но если захочешь стрельнуть сигарету, я к твоим услугам, окей? – Окей, – кивает Томас. – Том, я не хочу оставлять тебя таким. Я хочу как-то помочь тебе. – Я понимаю, спасибо, Мёрфи, – сухо ответил он и тяжело садится на ближайшую скамейку. Мёрфи проследил за его действиями и тоже присел рядом. – А сейчас как твоя мама? Всё же… хорошо? – В сознании. Пока что лежит в больнице. Сказали, что скоро можно будет её забрать домой, – отвечает Томас, нервно хрустя костяшками пальцев. – Но всё равно я на каком-то вечном стрессе, хоть всё и обошлось, к счастью. – Понимаю, тяжело осознать произошедшее, – отвечает коллега, а затем замолкает, обдумывая в голове продолжение своего ответа, затем он усмехается и продолжает. – Как говорила моя мама за день до своей смерти: «Ты должен жить так, будто ничего плохого и не произошло. Я хочу, чтобы ты был самым счастливым человеком, который будет продолжать отрываться по полной и шутить про мамаш», – на последнем слове он горько усмехается, глядя в вечернее небо, осыпанное мелкими звёздами. – Я знаю, что прямо сейчас она находится рядом и гордится мною, что я всё-таки продолжаю отрываться по полной, не утопая в луже точки, – коллега переводит на него взгляд и продолжает. – Так что, с мамой, слава тебе Господи, всё обошлось, а с сестрой помиритесь. Просто нужно выждать некоторое время, чтобы по друг другу соскучиться, а потом будете всю ночь напролёт рассказывать все свои новости. Томас слегка улыбается, что было больше похоже на нелепую улыбку. Он переводит взгляд на Мёрфи и ещё больше улыбается ему. – Спасибо. Мёрфи взаимно улыбается всеми рядами зубов и продолжает рассуждения, отведя взгляд в сторону: