– Только потому, что им от нее что-то нужно. – От тона Морган у меня – мороз по коже. – Заклинательниц с историей как у Ханны – нет. Если бы были, они наверняка связались бы именно с Заклинательницей. У меня помощь Старейшина не попросила, хотя мы с Элис из одного клана. Горечь и обида в голосе Морган щемят сердце. – А ты хочешь помочь? – Хочу ли я помочь своей девушке завербовать Кровавую Ведьму? – Голубые глаза Морган пронзают меня насквозь. – Конечно! Сбитая с толку Джемма смотрит то на Морган, то на меня. – Зачем игнорировать магию, от которой одна польза? Морган машет рукой в мою сторону. – Вот ты и объясни ей. А я уже по своим парням соскучилась. На девяносто процентов уверена, что один из них бисексуал, а я, как ты знаешь, такое обожаю. – Морган открывает книгу и начинает читать, но ее умиротворенное прежде личико теперь дышит напряжением. – История долгая, но я могу озвучить самые важные моменты. – Бросаю встревоженный взгляд на Морган, но та с головой погрузилась в чтение. – Я уже объясняла, откуда берутся ведьмы? – Откуда берутся дети, я знаю, Ханна. – Откуда берется магия! – Я закатываю глаза, хотя понимаю, что Джемма прикалывается. Наверное, чтобы отвлечь внимание от того, как отчаянно ей хочется все выяснить. – У Матери-Богини, руководившей созданием нашего мира, было три дочери, а именно три Сестры-Богини. Как только человечество встало на ноги, Мать-Богиня удалилась заниматься другими мирами, передав бразды правления дочерям. Через несколько тысячелетий те заскучали и принялись подначивать друг друга. – Подначивать? – Джемма вскидывает бровь. – Так говорили родители, хотя мне в ту пору было только восемь. – Я пожимаю плечами. – В общем, Старшая Сестра создала Заклинателей, а когда настал черед Средней, ей захотелось магию покруче. Она наслала на мир бури. Те, кто танцевал под дождем, стали Стихийниками. – Я улыбаюсь. – Поэтому мы считаем дождливые дни хорошим знаком. – Чудики! – с нежностью бормочет Морган, хотя я не до конца уверена, имеет ли она в виду мой клан или парней в книге. – А Младшая Сестра создала Кровавых Ведьм, – предполагает Джемма. – Да. Но Младшей не хватило сил создать ведьм самостоятельно: она залезла в сад Матери-Богини, уколола палец о шип розового куста и пожертвовала магией, чтобы сотворить Кровников. Когда Мать-Богиня узнала про это, она наказала всех трех Сестер, изгнав их из нашего мира. Джемма хмурит лоб. – И вы ненавидите Кровавых Ведьм, потому что Младшей Сестре подфартило с подначиванием? – Не совсем. Морган фыркает. – Да почти в точку! Младшая Сестра коснулась розового шипа не случайно. Она сделала все для нашего же блага: хотела защитить своих детищ от тех, которых создали ее Сестры. – Леди Ариана рассказывала не так. Морган захлопывает книгу. – Леди Ариана – не Кровавая Ведьма. Жгучий румянец заливает мои щеки. – Верно. Но тогда зачем древние Кровники использовали магическую силу, чтобы превращать людей в марионеток? И не только древние… Я не упоминаю ведьму, подчинившую себе мое тело. В общих чертах Морган ту историю знает, а мне не очень хочется ее пересказывать. Морган садится и свешивает ноги с кровати. – Ваша создательница успела научить клан использовать магическую энергию. А наша из-за изгнания не успела научить нас ничему. Мы во всем разбирались сами. – Морган подходит ко мне и обнимает за плечи. – И в итоге разобрались. Тепло ее силы с гулом растекается по телу, я позволяю своей энергии танцевать и играть с воздухом, задувать выбившиеся кудряшки Морган ей за спину. Вот бы магия всегда так слушалась, отзывалась так легко и свободно! Но Морган выпрямляет спину, перекрывает собственный незримый поток, и я глушу свой. Когда мы отрываемся друг от друга, Джемма очень пристально смотрит на последнюю, до сих пор не перевернутую карту. – Можно ли утверждать, что превращение людей в марионеток больше связано с жуткими стереотипами, чем с изгнанием Богинь? Я гляжу на Морган, позволяя ответить ей. – Да, в какой-то мере. – Морган пожимает плечами. – Но это – дурацкий предлог не просить у нас помощи. Особенно если дела настолько плохи. – Она содрогается, и в животе у нее урчит. – Проголодалась? – спрашивает Джемма. – Сейчас я что-нибудь принесу. – Совсем не обязательно… – начинает моя девушка, но Джемма выходит из комнаты, не дав ей закончить. Морган вздыхает и снова обнимает меня за плечи. – …звать меня с собой в поездку. Ее шепот ласкает кожу, греет и одновременно тревожит. Я так и льну к Морган. – Не хочу, чтобы тебе из-за меня досталось. Затея-то опасная. – Ханна, я Кровавая Ведьма, – тихо напоминает Морган, и я вдруг остро чувствую жар ее тела. – Я очень быстро прихожу в себя. – Не хочу потерять тебя. – Ты не потеряешь. – Морган целует меня в щеку. – Попроси меня. Встревоженная вопреки ее заверениям, я кусаю губы. Но, посмотрев на Морган, встречаю в ее взгляде уверенность. – Поедешь со мной в Нью-Йорк? Вместо ответа – еще один поцелуй. Сначала он нежный и сладкий, но быстро становится отчаянным, требовательным, и я забываю, как дышать. – Нашла только попкорн с белым чед… – Лучшая подруга Джемма осекается, увидев, что творится в ее комнате, а мы с Морган резко отстраняемся друг от друга. – …чеддером, – завершает она фразу, а я замечаю в руках лучшей подруги пакет. – Мне попозже зайти? – Нет, прости. – Я встаю, забираю пакет и отправляю в рот горсть попкорна. – Давай закончим с Таро! – Не слишком хочется знать, какие еще напасти сулят карты, но так проще всего извиниться перед Джеммой за горячую сцену в ее родном доме. – Когда в следующий раз захотите меня про-секс-гнать, повесьте на дверную ручку резинку для волос. – Джемма! – восклицаю я со стоном, хотя ее приколы мы заслужили целиком и полностью. – Мы не будем распускать руки, обещаю. – Как скажешь. – Джемма усаживается, медленно выдыхает и переворачивает последнюю карту. Над водоемом склонился кто-то обнаженный. В каждой руке – по кувшину, человек льет в воду и на землю непонятную жидкость. В самом низу написано «Звезда». – Что она означает? – Пугающей карта не выглядит, но что-то в ней вызывает смутное беспокойство. – Вот даже не знаю. Как правило, энергия у Звезды позитивная. – Джемма берет со стола аметист и крепко сжимает в кулаке. – Странно, но связи с твоей завтрашней поездкой не чувствуется. Может, ты думала о чем-то другом? – Может… – Я пытаюсь вспомнить, что, кроме соблазнительных губ Морган, было у меня в мыслях, когда Джемма тасовала колоду. Какое-то место в них занимала поездка, еще я тревожилась о мамином ковене и… Догадка поражает, как удар грома. Зои. Отравленный ковен. Женщина, подливающая что-то в воду. Пульс подскакивает, и я пячусь от стола. Сюр какой-то! Это же просто Таро! Разве могут карты поведать что-то конкретное о случившемся с моими родственниками? – Ханна, что такое? – Морган останавливает мое отступление. – Я поняла, как они это сделали. – Поворачиваюсь к Морган. – Звучит, наверное, дико, но я интуитивно чувствую. Я знаю, как Охотники отравили ковен. Морган внимательно смотрит на расклад Таро. – Как? – Они подмешали препарат в воду. – Я достаю телефон и набираю Арчера. Возможны сотни других объяснений, но это первое имеет какой-то смысл, хоть и обескураживает. Детектив отвечает после третьего гудка. – Нужно поговорить. 7 Разговор с детективом производит эффект домино. Арчер обещает проверить мою теорию отравленной воды, а через десять минут звонит мама и зовет домой. Стоит вернуться – и родительница развертывает крупномасштабную операцию «Из Салема – ни ногой», а в субботу лишь наращивает обороты. – Не хочу, чтобы ты ехала. – За субботнее утро мама повторяет это, наверное, в сотый раз. Она стоит на пороге моей комнаты, скрестив руки на груди. – Здесь, за барьером, безопаснее. – Старейшина Китинг хочет, чтобы я им помогла. Запретить мне ты не можешь. – Родительница в жизни не перечит леди Ариане и вдруг решила пойти против воли Старейшины?