Никита и Алина рассмеялись. А Егор думал о том, что Вера обманула тогда, никуда не уехала. Всё это время они с Никитой были рядом. А он, Егор, ничего не знал о сыне… Может, зря он не прислушался к матери и не искал Веру?.. …Вера подъехала к дому, и тут же увидела, как из припаркованного чёрного «Крузера» вышел Егор. Подошла. Никита и Алина сидели в его машине, что-то смотрели в планшете. Егор выставил руки вперёд, словно обороняясь: — Инициатива исходила не от меня, Вера. Но врать не буду, я очень рад, что всё так получилось. Прекрасно провёл день в компании ребят. Поговорил с Никитой. — Я ничего против и не сказала, вроде. — Ну слава богу. А то уж думал, полиция на подходе, и меня сейчас повяжут, — улыбнулся он. — Я поняла, что бороться бесполезно. Такое ощущение, что это даже сильнее их. Пусть общаются. — Вера, но им не будет вечно по десять лет… — Я понимаю, к чему ты клонишь, Егор. Дай мне ещё чуть-чуть времени. Я морально готовлю себя к тому, чтобы всё рассказать Никите. — Правда? — он так обрадовался, что не мог это скрыть. — А у меня есть выбор? — устало спросила Вера. — Только я хочу первая рассказать. Не говори пока Алине. Обещаешь? — Да, да, конечно! — кивал он. Сердце бешено колотилось. Она идёт на уступки шаг за шагом… Впускает их с Алиной в свою жизнь. — Как расскажу, сразу сообщу тебе, — быстро проговорила Вера, потому что ребята открыли дверцы и начали выбираться из машины. — Здравствуйте! — звонко сказала Алина, неожиданно напомнив Вере десятилетнюю Настю. — Здравствуй, Алина! — улыбнулась Вера. — Какая красивая у тебя мама! — зашептала Алина на ухо Никите, но услышали почему-то все. — Не могу не согласиться, — как бы ни к кому не обращаясь произнёс Егор. — Ладно, Никита, прощайся с Алиной и Егором Николаевичем. Им ещё добираться. Егор с Алиной устроились в машине; Алина махала рукой Никите и Вере. Вера помахала в ответ. Потом мельком глянула на Егора: он смотрел на неё. Сердце защемило. Вера помнила такой его взгляд… …Вера сидела в кресле у своего парикмахера. — Вера, вот прямо настолько коротко? Прямо времена НЭПа, или как актрису немого кино? — Да-да, не жалей, Алёна! Как Веру Холодную, только без чёлки! — Ох, — вздохнула Алёна и отмахнула волосы Веры. Сначала стригла неуверенно, потом дело пошло. Нашли краску, максимально приближённую к естественному цвету волос Веры. — Ну вот, по мере того, как краска будет «отрастать», постепенно крашеные волосы будем стричь. А как останутся только свои, можно и немного длиннее вырастить, — удовлетворённо сказала Вера. — Слушай…- сказала через два часа Алёна, глядя на результат своей работы. — А ведь ты оказалась права! Супер, и помолодела! Совсем девочка! Потом Вера пошла на маникюр. — Вера! Тебя не узнать, богатая будешь! Что-то ты рано! Недавно делали! — удивилась мастер по маникюру Наташа. — Наташ, я хочу короткие ногти и нюд. — Чтооо? Это точно ты говоришь, Вера? Нюд? — Нюд, нюд! Потом Вера зашла в ювелирный и купила три пары маленьких-маленьких серёг-гвоздиков, фиониты. Дома собрала всё-всё своё серебро и спрятала. Ни колец, ни браслетов, ни цепей. Вставила в уши свои старые золотые серьги-колечки, а в дополнительные дырки — фиониты. Всё. Одежда пусть остаётся, какая есть. И к прежнему весу она не будет возвращаться. Все её предыдущие многолетние старания по изменению себя и «выдавливанию» прежней Веры были напрасны. Она так и не смогла убежать ни от себя, ни от Егора и его семьи. Потому Вера сегодня вернулась к своему «природному» образу. Голова стала очень лёгкой после стрижки. Еще бы на душе стало так же легко… — Мама! Какая ты красивая! Как на фото, где я маленький, — они с Никитой пили чай. — То есть, ты и вчера была красивая. Но сегодня ещё красивее! — Спасибо, сынок, — Вера водила кончиками пальцев по чашке с чаем. Она решилась на разговор. — Никитушка… А что бы ты сказал, если бы узнал, что твой отец рядом, и ты можешь с ним общаться? — Я бы сказал, что очень рад, потому что он классный, — быстро отозвался Никита. Вера удивлённо смотрела на сына. — Мы уже давно с Алиной догадались, что Егор Николаевич — мой отец. Точнее, она догадалась после того, как узнала, что у меня нет отца. То есть, отец не живёт с нами. У нас с Алиной одинаковые отчества, и мы очень похожи. — Далеко пойдёт Алина, — пробормотала Вера. Потом добавила громче: — А вы это обсуждали? — Да, но Егор Николаевич не признался. — Он бы признался, Никита! Не обижайся на него. Это я ему запретила, хотела первая тебе рассказать всё. Что ещё говорит Алина? — Что если я родился у вас, значит, вы друг друга любили. А вдруг вы влюбитесь снова? И мы могли бы жить все вместе. — Сынок, о таком речи нет! — Ну так мы мечтаем просто. Вера тяжело вздохнула. — А почему Егор Николаевич выбрал не тебя, мама? Почему он не жил с нами? — У него была невеста, мама Алины. Потом они поссорились, и тогда его невестой стала я. А потом они помирились. И я уехала, потому что она была раньше, понимаешь? К тому же, сынок, у тебя всегда была я. Если бы Егор Николаевич жил с нами, а мать Алины погибла, с кем была бы маленькая Алина? Совсем одна? — Да, ты поступила правильно, мама! — подумав, кивнул Никита. — Ведь мы всё равно встретились, и можем видеться с Егором Николаевичем хоть сколько. — Только предупреждай меня, где ты. Обязательно. — Конечно, мама! — Ещё хотела спросить, сынок! Ты уже большой. Вот если, допустим, был бы суд, и Егор Николаевич бы хотел, чтобы ты жил с ним, кого бы ты выбрал — его или меня? Никита укоризненно посмотрел на неё. — Мама! Ну ты спросила! Ты же сама всегда говоришь, что я у нас единственный мужчина в доме! Как я могу тебя оставить? Кто будет тебя защищать? Вера схватила сына в объятия и прижала к себе крепко-накрепко. Из глаз потекли слёзы. — Мама, ну ты чего? Беда с вами, женщинами! … Когда Никита уснул, Вера набрала сообщение в вайбере: «Привет, Егор! Я всё рассказала Никите. Но они догадались раньше!». «Привет, Вера! Да, знаю, Алина прижала меня с расспросами. Никита свободен завтра после школы? Можно забрать его до вечера? Мы съездим в кафе. Посидим, поговорим…». «Конечно. Только будьте на связи!». «Может, и ты поедешь с нами?». «Лучше не надо. Вам есть, о чём поговорить, а при мне Никита может быть скован!». Нет, нет. Конечно, она не поедет. Пусть Никита общается с отцом сколько душе угодно. А она не обязана общаться с отцом Никиты. Глава десятая Вера собиралась идти на обед. В салоне уже никого не было, обед начался пять минут назад, и все разошлись по столовым и кафе.