– Вот уж спасибо, – пробормотал я. – Жизнь за жизнь, Брайан. Вы сохраните меня, а я вас. На том и условимся, верно? – улыбался Эльс. – Вы, видимо, один из этих сумасшедших, среди ученых, что мечтают захватить мир под свой контроль? – спросил я. – О, да! – рассмеялся Эльс и добавил, подняв вверх указательный палец. – Но только с одной оговорочкой. – И какой же? – У меня это получится, – сказал Эльс и безумно оскалился. Несколько секунд я смотрел на него с отвращением, а потом сказал: – Ладно, я забираю мальчика. Надеюсь, что в будущем, я не пожалею о том, что сейчас не пристрелил тебя, – проговорил я, аккуратно поднимая Чучо на руки. – Что вы, Брайан, вы точно ни о чём не пожалеете, – ответил Эльс. – С вами, я поступлю честно. Мы договорились. Всё начнется отсюда. Я вышел с Чучо на плече и спустился на минус четвертый. Я должен найти папку Роудса, что где-то спрятал Фил. Без неё, выходить из фабрики было бессмысленно. Я собирался отдать её только после того, как Чучо пересечет границу и окажется у себя дома. В коридоре четвертого горел свет. Я положил бессознательное тело на кушетку у входа и подошёл к полуоткрытой двери, откуда доносились какие-то звуки. Приоткрыв дверь, я увидел небольшую кладовку, в которой сидел связанный журналист, а перед ним стоял Фил с черной папкой в руках. Я направил свой пистолет на Фила. – За этим пришёл? – спросил он и протянул папку. Я недоверчиво поднял руку и забрал документы. Журналист поднял свою голову и равнодушно посмотрел на меня. – Так просто отдашь? – недоверчиво спросил я, опустив вниз пистолет. – Ты ведь пришёл убить меня? – спросил Фил. – Так стреляй. Или отдавай папку. Делай выбор. Я ничего не понимал. Он совершенно не сопротивлялся. Попросту никак. Я не ожидал от Фила такой реакции и стал сомневаться в том, что делаю. – Ну? – спрашивал Фил. – Чего стоишь? Забирай донора, можешь ещё забрать журналиста и проваливай. Журналист приободрился, вскочил и радостно закивал. Фил лягнул его ногой и тот плюхнулся на стул обратно. – А Холл? – спросил я. – Холла, к сожалению, отдать не могу, – покачал головой Фил. – Хотя, если тебе нужен мёртвый Холл, то он в багажнике. А зачем он тебе? Ты ему, что ли собирался эту папку отдать? Я опустил глаза вниз. Фил знал всё и просто мной манипулировал. Сейчас он очертит вокруг меня круг обстоятельств, которые знал лучше меня, и я окончательно запутаюсь в том, что делаю. Я тяжело посмотрел на него и спросил: – Долго ты будешь играть со мной как кот с мышкой? Говори уже всё как есть, без своих намеков. Фил усмехнулся: – Думаешь я твой враг? – Я не знаю, – ответил я. – Мне нужно вытащить отсюда Чучо. Папка Роудса даст хоть какую-то гарантию. – Кем ты себя возомнил, Брайан? – спросил Фил. – Давно ты стал ангелом-справедливости? Думаешь, встал на светлый путь и перечеркнул родовой знаменатель? Ты предал самого себя. Ни меня и ни чёртову фабрику, себя! Ты ищешь счастья в том, что тебя счастливым не сделает! Ты будешь обречен в вечном поиске врагов – это станет твоим проклятием. Твоя жизнь – ложь. Ты изгой. Ты пуст и безнадежен. Нельзя родится среди волков и стать овцой, но можно стать паршивым волком. Человек, что служит и Богу и дьяволу, нарекает себя на вечную муку – о нём забудет сама смерть. Твоя жизнь кончится, как только ты убьешь меня, ведь больше у тебя не останется ни одного покровителя. Так и останешься брошенным и забытым. – Я не хочу убивать тебя, – произнес я и почувствовал ком в горле. – Нет, Брайан, – ответил Фил. – Так не получится. Я же сказал – делай выбор. Или я убью тебя. А потом прикончу журналиста, чтобы тот не болтал лишнего. И мальчик Чучо, никогда больше не увидит свой дом. А там и до Сальмы доберусь. Меня нельзя оставлять в живых, Брайан. И мой тебе дружеский совет – Диану тоже. Это злая, мстительная девка и она уже заждалась тебя на втором. Хочешь пролить свет во тьме – кончай всех и играй в своего архангела дальше. Только так. – Ты как будто хочешь, чтобы я прикончил тебя, – ответил я. – Мне плевать на тебя, Брайан. Это правда. Мало кто честен с тобой, но я говорю как есть. Я сам прошёл этот путь. От честного Фила, что жаждал расправы над всем бесчеловечным и аморальным, до того, кто перед тобой. И я знаю, о чём говорю. В тебе я вижу себя, молодого и наивного. Ты не сможешь долго сопротивляться. Жизнь поимеет тебя. Тогда ты и увидишь мир без любви и сочувствия. Люди станут товаром, а поступки, лишь способом выживания. Ты ещё придешь к этому, уверяю, и вспомнишь мои слова. Давай, кончай уже с этим… Ну?! Я все не решался поднять пистолет. Журналист выпучил глаза и ждал от меня действий. – Ну ладно, – сказал Фил. – Придётся помочь. Фил взял свой пистолет, перезарядил его и пошёл в сторону кушетки, где лежал мальчик. – Чуууучоооо, – звал он ребёнка. – Где же ты, мелкий засранец. Я поднял руку и выстрел дважды в спину Фила. Тот упал и несколько раз дернул ногой. Я подошёл ближе к нему и увидел, как он улыбается кровавым ртом. – Ты умный парень Фил, – сказал я. – Мне далеко до тебя. И возможно, ты во всём прав. А может и нет. Этого никто не знает, ведь ты всего лишь человек, как и я. Но я знаю точно – я не играю в Бога. И твоя смерть уже тебя заждалась. Чувствуешь? Она уже стоит за твоей спиной и пускает ядовитую слюну тебе за воротник! – Истинно говорю я вам, – хрипел он. – Кто убьет – тот убит. Но каждый убитый, попадёт в рай и будут ему прощены все грехи его. Ибо никто не может забрать жизнь, что сам не создал. Никто не может лишить душу человеческую её воли. Как и никто не в праве распоряжаться ей. Прощай Брайан, пути наши разошлись… Фил закрыл глаза и откинул голову в сторону. Я развязал журналиста и велел ему идти за мной. Он дрожал от испуга и шёл на полусогнутых ногах. – Не убивай, прошу тебя, – шептал он себе под нос. – У меня семья, дети, прошу… Я поднялся на второй этаж. На сердце было скверно. Я прошёл в зал и положил Чучо на диван. – Садись рядом, – велел я журналисту. Тот послушно сел с краю и покорно прижал голову к коленям. – Браааайаааан, – услышал я коварный голос рыжей из кабинета Лении. Я подошёл и открыл дверь. Диана сидела на кожаном офисном кресле вытянув ноги на столе. – А я нашла ключи от кабинета, – счастливо проговорила она и потрясла связкой ключей в воздухе. – Какая удача, правда? Ты ведь уже понял, что у нас очень толстые стены? Теперь мы можем не сдерживать свою страсть. Я стоял в полушаге от двери и молча смотрел на её довольную рожу. Диана встала и подошла ко мне. Она посмотрела мне в глаза, обняла и прижалась всем телом. – Ты знаешь, – говорила она. – А я сегодня ездила в седьмой квартал, к твоей бывшей. Ну знаешь, хотелось потрещать с ней, на тему, на чьей поляне теперь гвоздики растут. Обосновать по девчачьи этой королеве булочек, что твой дружок поселился в моей норке. Я вообще не понимаю, как ты с ней жил! От неё постоянно несет какими-то специями! Я в ста метрах почувствовала её отвратительную вонь! – И что было дальше? – мрачно спросил я, нащупав рукоять пистолета за спиной. – Ну так вот приезжаю я и вижу прелестную картину, как эта вонючка лобызается в десны с каким-то байкером! Представляешь?! Аж слюну по своим коровьим сиськам пустила! Вот же сучка! Слушай, а давай я оближу и приласкаю твою сладкую морковку, а то я по ней сильно соскучилась! Диана встала передо мной на колени и расстегнула ширинку. – Ну так вот, смотрю я значит на эту омерзительную парочку, а у самой прямо руки чешутся её пристрелить! Вот же шалава! Пока муж на войне, она уже на коне! Ей, оказывается и объяснять ничего не надо! Я помню, как эта пампушка ходила по двадцать второму и всё оглядывалась! Строила из себя недотрогу! Серьезно, ещё бы чуть-чуть и он начал бы её трахать прямо на своём байке! Я вытащил пистолет и, щелкнув предохранителем, уткнул ствол ей в голову. – Диана… Просто сдохни, – сказал я и нажал на курок. – Нет! – услышал я крик и увидел, как журналист выскочил из зала и побежал наверх к выходу. Я застегнул ширинку, взял Чучо на руки и пошёл следом. Поднявшись на первый этаж, я прошёл длинный коридор и вышел на улицу. Над фабрикой кружило два вертолёта. Прямо у моих ног лежало два убитых наёмника. У ворот было ещё три трупа. Группа спецназа стояла на углу здания. Один из офицеров крикнул мне: – Брайан Ривз! Аккуратно и медленно положите мальчика на ступеньки и отойдите на два шага! Руки за голову! Оставайтесь без движения, к вам подойдет офицер! Из будки охранника выскочил Сморчок. Он наставил на меня пистолет Адриана и крикнул: – Ты предатель! Тебе не жить! Я закрыл глаза и увидел свою смерть. Вот сейчас, в этот момент. Это было логично, разумно, рационально… Но она вновь лишь посмеялась надо мной. Я слышал её мерзкий хохот. Но я открыл глаза и увидел, как мой кольт вновь дал осечку… Потом раздалась короткая прицельная очередь и спецназовец выстрелил в глупого Сморчка. Тот упал и задергался в конвульсиях. Живи Брайан, – услышал я внутренний голос. Живи теперь со всем этим. Живи и пусть тебя мучают ночные кошмары. Вернись со своим дырявым, черствым сердцем к своей любимой и покайся ей в измене. Давай, объясни ей это. Проси у неё прощения, сам себя не простив. Ты будешь жить Брайан. Твоя война кончилась. Ты жив. Тебя ждёт дом. Глава четвертая. Офицер полиции – Брайан Ривз. Часть первая. Мужество прощения.