9 Все мелкие факты постепенно становились на свои места. Предположения превращались в вероятности, и тоненькая пить про тянулась между ними. Образовавшаяся линия была неровной и едва различимой. Оставалось натянуть эту нить, чтобы проявился весь рисунок. Требовалось время, но оно стремительно неслось. День близился к концу. Не обращая внимания на презрительные взгляды Ким, которыми она время от времени одаривала меня, я дважды спускался в казино. Народу там было вдвое меньше обычного, и отток все продолжался. Судя по карте, ураган, который было отклонился к северу, лег на прежний курс и с неторопливой уверенностью приближался к Нуэво-Кадису, набирая все большую силу. Возможно, он еще изменит направление, но любителей рисковать становилось все меньше. Внешне все было как обычно. Прекрасный тропический день. Горячее солнце сияло в ярко-синем небе, и несколько легких облаков виднелись в юго-западном направлении. Однако что-то давящее чувствовалось во всем. Птицы беспокойно кружили над головой, издавая резкие, тревожные крики. Побродив с полчаса между столов и неудачно попытав счастья у рулетки, я махнул рукой. Везения не будет, не тот день. Напряжение, висевшее в воздухе, действовало и на игроков. Они оставались в зале скорее по привычке. Помимо того состояния, которое я переживал вместе со всеми, у меня было ощущение какого-то странного жжения между лопаток, как будто там находилась мишень и кто-то уже целится в нее. Я знал это чувство из прошлого опыта. Это не было предчувствие; просто мое подсознание уловило определенное стечение обстоятельств и посылало сигнал опасности именно в эту точку. Медленно обернувшись, я пробежал глазами по лицам. Людей Ортеги я знал давно. Я заметил Марти Стила, который в этот момент как раз поднял голову, приветственно помахал мне рукой и продолжал играть. Заядлые игроки были поглощены своим делом. Туристы поглядывали на часы, боясь опоздать на свои рейсы. Никто не вызывал подозрения, но горячая точка все жгла. Я хотел было пойти выпить чего-нибудь, как заметил Анжело, который подал мне знак. Я направился к лифту. В это время дня он работал без лифтера. Мы одновременно вошли в лифт. Я нажал свой этаж. Времени было мало, и Анжело сообщил скороговоркой: — Я отдал сеньорите Гордот переделанный паспорт, сеньор. Вечером ей передадут форму горничной. Ей заказан билет на рейс 51 на завтра в ночь. Когда закончится смена, она выйдет вместе с остальными горничными, и их доставят в аэропорт в автобусе. Водитель — браг Марии Лопес. — Ты в нем уверен? — Как в собственной матери. Он из наших, как Роза Ли. — Сабин держит аэропорт под наблюдением. — Она ведь женщина, стало быть, понимает в гриме. Пусть постарается выглядеть как горничная или озабоченная туристка в спешке. Вам нечего бояться таможенного досмотра — чистая формальность, а людей Сабина мы возьмем на себя. — Он улыбнулся. — Уж мы найдем, чем их отвлечь. — А билеты они будут проверять? — Вряд ли при таком столпотворении. Им лишь бы распихать всех по самолетам. А на борту она в безопасности. Пилоты не будут мешкать со взлетом. — С тобой все в порядке, малыш? — Я о себе позабочусь, а вы опасайтесь начальника полиции. — Хорошо. Если бы это была моя единственная забота. Вечером увидимся? — Ровно в шесть у меня будет свободный час. Я зайду к вам перед ужином. — Жду. Лифт остановился, и Анжело вышел. Ким в номере не было. Исчезла сумочка и три пятисотдолларовые банкноты. Но остальные деньги, которые я прятал в ковре, были на месте. Ее вещи висели в шкафу. Никакой записки она не оставила. Я чертыхнулся, такой поворот не входил в мои планы. Она не была уполномочена действовать самостоятельно и должна была находиться при мне. Если она занялась этими тремя бумажками, это кончится тем, что мы оба окажемся в петле. Солнце уползало за горизонт, оставляя за собой пурпурное сияние. Наступающая ночь сотрет его и окутает город безлунным мраком. Что бы с ней ни случилось, искать ее у меня не было времени. Было без нескольких минут шесть. Я сунул за пояс кольт, проверил, в кармане ли отмычки, и в это время раздался стук в дверь. Пришел Анжело. У него в руках был поднос с ужином на двоих. Положив в карман чек, который я ему выписал, он сказал: — Вы готовы, сеньор? — Да. А что с охранником? — Он сейчас на кухне с бутылочкой вина. — А как же потом? — Потом он уснет. — Понятно. Идем. Народу в отеле осталось мало, и это облегчило пашу задачу. Мы спустились на служебном лифте в подвал, нажали верхнюю кнопку, прежде чем выскочить, и лифт стал подниматься вверх. Между коробками и бочками мы пробрались к отверстию вентиляционной шахты, проходящей между отелем и соседним зданием. Анжело легко ориентировался в темноте. Я следовал за ним, держась за его плечо. Вскоре мы вышли в переулок через один из запасных выходов. Во избежание всякого риска Анжело решил не связываться с такси. Нас ждал потрепанный крытый грузовичок. Кружными путями Анжело привез меня к дому Розы Ли. Без труда открыв замок, мы вошли черным ходом. Со мной был ручной фонарик. Анжело узнал, что полиция ограничилась тем, что установила факт и время убийства и вывезла тело. Поскольку подозрение в первую очередь пало на меня, соответственно переключилось и их внимание. Сейчас людей Сабина интересовали поклонники Розы в баре «Орино». Вполне вероятно, что преступление было совершено в порыве ревности. Анжело позвал меня на кухню. — Ее убили здесь, сеньор. В свете фонарика на полу виднелись осколки разбитой посуды, перевернутая хлебница с разбросанными ломтями и два сломанных стула. — Она сопротивлялась. — Да. Она была вся в ссадинах. Став на колени, я собрал осколки и рассортировал их. Минуты через три стало ясно, что пострадала одна обеденная тарелка и чашка с блюдцем. Анжело смотрел на меня с недоумением. — Это не был гость. Этот человек вошел тем же путем, что и мы, и убил ее, когда она собиралась перекусить. — Не понимаю, сеньор. — Неважно. Пойдем. Мы пробрались к старому гаражу, я открыл замок, и мы вошли. Все вещи были на прежних местах, балка, где был спрятан передатчик, невредима. — Причина не политическая, Анжело. Ее убили из-за меня. Слушай внимательно. Стоит Сабину копнуть глубже, и он поймет, где собака зарыта. Тогда он сровняет этот домишко с землей. Здесь спрятан передатчик, он может пригодиться твоим друзьям. Когда я закончу сеанс, размонтируй его и спрячь в надежном месте. Сможешь это организовать? — Да. Нет проблем, сеньор. — Хорошо. Только поторопись. Он светил мне фонариком, пока я наладил рацию и настроился на нужную волну, моля всех святых, чтобы кто- нибудь оказался на приеме. Я повторял позывные. На пятый раз ответил сам Арт, проверил пароль и перешел на прием. — Розу убили, Арт. Причины неизвестны, на подробности нет времени. Она успела связаться с тобой? — Порядок, Морган. То, что ты просил, уже в пути. У меня полетел цилиндр в самолете, я едва успел передать все на последнее уходящее судно. Тебе чертовски повезло. Из-за урагана у нас здесь все встало на прикол. Весточку получит Хосе, он тебе передаст. — Хорошо… — начал было я, но Арт перебил меня: — Погоди. Ты получишь дополнительный груз. Твой дружок Джои Джолли добрался сюда, но у него все поджилки трясутся от страха. Он отказывается говорить со мной и хочет видеть только тебя. Это же судно доставит и его. Состояние у него жуткое, тебе надо бы спрятать его. Он уверен, что за ним следят. Да еще парень, который повел судно, сказал мне перед самым отходом, что кто-то побывал в его запертой каюте. Карта с приложенным курсом была в рубке. Из каюты пропала выпивка. Тогда я не насторожился, потепиу что такое уже не раз случалось. — Джои называл какие-нибудь имена? — Мне нет. — Это точно последнее судно? — Морган, после последнего урагана, когда здесь все разнесло к чертовой матери, никто пе согласится выйти в море и за миллион баксов. Парень, что направляется к тебе, согласился но дружбе. Я дважды спас ему жизнь. Если ураган вас не зацепит, ты родился в рубашке. — Издеваешься? Как мы выберемся отсюда, черт возьми? Сможешь отремонтировать самолет? — Безнадега. Нужных деталей на месте нет, а если заказать, получу через неделю. Единственно, ты можешь сесть на то же судно, если успеешь управиться. Если не попадешься во время самой операции, есть шанс удрать. Отличная посудина, с двумя дизелями и капитаном, который знает свое дело. — Он сможет немного подождать? — Будет ждать до последней минуты. Но уж если больше нельзя — так нельзя. Тогда крутись сам. Ему не прикажешь. У него жена и шестеро ребятишек. — Хорошо, Арт. Будь на связи на всякий случай. — Есть. Как твой план? — Пришлось изменить. На тонкости не остается времени. Придется идти напролом. — Надеешься управиться один?