— Сомневаюсь. — Можно спросить, зачем он вам? — Надо узнать, жив ли он. — Могу вас заверить, что жив. Когда шел к вам, я видел сеньора Фучиллу у бара с одной из наших известных проституток. Он здесь часто бывает. А эта дама — одна из его любимиц. — Спасибо, Анжело. — Я не стал больше объяснять, а он спрашивать. Когда он ушел, в ванную вошла Ким. — Что все это значит? Я вышел в гостиную, открыл бутылку, налил два бокала шампанского и вернулся в ванную. — Тот, кто следил за мной, не околачивался вокруг дома и не видел Фучиллу. Он знал, какой дорогой я пойду обратно, подождал, пока я пройду, вернулся к дому Розы и убил ее. — Зачем? — Хотел бы я знать, малышка. Может, она занималась антиправительственной деятельностью? Это не их рук дело. Они бы ее арестовали, пытались бы узнать имена других подельников. Здесь что-то другое. Это как-го связано с покушением на нас. Сомневаюсь. Если кто-то хотел тебя убить, он сделал бы эго в доме Розы. — Может, он не хотел выдавать себя и нашел более ловкий ход. В этом случае Роза погибла только потому, что я ненадолго зашел к пей. Кто же это? - За мной кто-то следит. Я чувствую это кожей. И это единственное объяснение происшедшего. — Ты думаешь, они знают, зачем мы здесь? — Дело не в этом. Надеюсь, что нет. Если Роза успела связаться с А ртом Кифером до убийства, наш план остается в силе. Мы держали связь с материком только через нее. Если это — обыкновенное убийство, тогда Сабин вряд ли провел у нее тщательный обыск и обнаружил передатчик. Но если здесь замешана политика, нам хана. — У меня есть связь. — Ты добьешься, что нас обоих пришлепнут. Ты знаешь, что организовать въезд и выезд было поручено мне. — Ладно. Только надо действовать быстрее. — Согласен. Где твой паспорт? Странно глянув на меня, она взяла сумочку и вынула паспорт. Заменить фотографию и имя и поставить фальшивую печать не составит труда. Я поднял угол ковра, отделил слой основы и достал несколько крупных купюр, которые я там спрятал. Себе я взял пять тысяч, остальные отдал Ким. — Сохрани это. Ким внимательно наблюдала, не понимая, что я затеял. Увидев, что я надеваю пальто, спросила: — А сейчас куда? — Надо помочь другу. Хочу вытащить отсюда Лайзу Гордот. Ее глаза гневно сверкнули. — Если ты думаешь… — Притормози, малыш! Надо сделать все, чтобы вывести Сабина из себя. Чем больше у них неприятностей, тем скорее они откроют свои карты. Спасибо ее профессиональной выучке, а то не сносить бы мне головы. Мило улыбнувшись, я исчез, послав ей на прощанье воздушный поцелуй. Анжело сфотографировал Лайзу прямо в ее номере и пообещал принести готовый паспорт через пару часов. Он предупредил меня, что Руссо Сабин окружил отель своими охранниками с приказом задержать Лайзу. Ким и меня, если кто-нибудь из нас попытается выбраться отсюда. Лайза сидела в кресле напротив меня. Надежда в потускневших глазах медленно угасала. Она была в узком платье из отливающей серебром материи. Но пульсирующая, покоряющая женственность исчезла. Передо мной был лишенный жизни манекен. — Теперь нечего и пытаться. Вынув из кармана пачку банкнот, я протянул ей. — Так легко мы не сдадимся. Нам помогут отвлечь людей Сабина, и прорваться будет не так уж трудно. Не теряй голову и слушай меня. Отсюда ты доберешься до самолета… Эй? Да ты никак уже померла? Слабое подобие улыбки мелькнуло на ее губах: — Да, почти… — Ну это же не первая заваруха в твоей жизни. Она улыбнулась по-настоящему. — С этим не поспоришь. Послушай, зачем тебе все это? — Это мой отвлекающий маневр, Лайза. Ты поможешь мне расколоть их ряды. История знает много примеров, когда из-за женщины падали правительства. — Тебе-то какая в этом выгода, Морган? — Будет время, полистай старые газеты. Узнаешь обо мне много интересного, хотя и не с лучшей стороны. Это роль для меня. Никто, кроме меня, с ней не справится. — Морган… — Она встала с кресла и подошла ко мне, шурша платьем. — Я ценю твое участие, чем бы все это не кончилось. — Она обняла меня за шею и прильнула к моим губам. Передо мной был совсем не манекен. Мои пальцы сжали ее смуглые плечи, она застонала, передав все свои чувства в поцелуе. Взяв мою руку, она положила ее на упругую грудь и подалась ко мне всем телом, как будто желая слиться со мной. Я отстранился, не отнимая рук от ее лица. — Нет, дорогая. Ее глаза сопротивлялись. — Почему? — Нам нужно напряжение. Мы должны быть натянуты, как струны. Если мы расслабимся — нам конец. — Негодяй ты, Морган. — Но она улыбнулась, потому что поняла меня. — Моя воля, я бы тебя не отпустила. — Знаю. В другой раз… в другое время, в другом месте. Я вернулся в наш номер. Из приемника неслась быстрая дробь фламенко. Вдруг музыка прервалась и передали еще один оптимистичный прогноз погоды с заверениями, что нет никакой нужды спешить с отъездом. Ким сидела на диване так неподвижно, что я ее сначала не заметил. Я налил себе вина. В ее глазах, которые следили за моими движениями, было что-то недоброе. Перед ней на журнальном столике лежали три пятисотдолларовые бумажки. — Что с тобой? Того времени, что я отсутствовал, не хватило бы на фактор Дельта. Ким не отводила от меня глаз. — Нет, Морган. Ты все-таки фактор икс. Посмотри на эти банкноты. Я нахмурился, поставил стакан и стал разглядывать купюры. Нормальная добротная валюта. — Деньги как деньги, а что? — Это из тех, что ты мне оставил. Откуда они у тебя? — А черт их знает. — Ее поведение разозлило меня. — Может, из банка в Майами, а может, выиграл внизу. — У тебя были и свои деньги, не так ли? — Немного. А в чем дело? — Немного или весь улов? Может, тебе удалось все переправить сюда? — Да о чем ты? — Номера серий на этих банкнотах совпадают с украденными тобой. — Послушай… — начал я. Ким покачала головой, не отводя от меня холодного, осуждающего взгляда. — А я-то только начала думать… — Она встала, сурово глядя на меня, и добавила: — Впрочем, это неважно.