— А лифт? — Не работает, — и мило улыбается! Сашка тяжко вздыхает. Всеволод Алексеевич после самолёта как-то сильнее захромал. Дома было более-менее, в аэропорту тоже. А посидел три часа в одной позе и всё, заметно подволакивает ногу. И бог бы с ней, с эстетической стороной. Ему же больно. Только виду не подаёт, всеми силами изображает энтузиазм от поездки. — Безобразие, — рычит Сашка, пока они поднимаются по лестнице. — А ещё «интурист»! Я посмотрела в Интернете, у гостиницы самый высокий рейтинг в городе! — И расположение отличное, пять минут до площади, где будет концерт, — добавляет Туманов. — Ну! И при этом постояльцы должны топать пешком! — Ты их лифт видела, Сашенька? Даже если бы он работал, я бы предпочёл пешком, чем застрять там на пару часов. Он, наверное, старше меня. — Скажете тоже. Так, нам налево. Ну хоть двери на магнитных ключах, уже цивилизация. — Ой, а вы заселяетесь, да? Им навстречу спешит полная женщина с таким непосредственным лицом, что Сашке в первую секунду хочется спрятаться за Туманова. Потому что женщины с такими лицами всегда очень общительны, и сейчас ей точно что-нибудь понадобится. А у Сашки и так передоз общения с посторонними людьми: стройка регистрации в аэропорту, стюардесса, водитель, девушка с ресепшена. Слишком много для волка-одиночки. — Заселяемся, — кивает Туманов, распахивая дверь номера. — Ой, тогда я вам сейчас халаты принесу! И тапочки. — И туалетную бумагу не забудьте, — усмехается господин артист. — Так зачем? Бумага в ванной уже есть! — не улавливает женщина иронии. — И даже зубные наборы! В последней фразе звучит столько гордости, что становится понятно — зубные наборы тут кладут только в самые дорогие номера. У них, между прочим, люкс. По крайней мере, люкс им обещали. — Зачем вам их тапочки? — уточняет Сашка, заходя за ним в номер. — Я вам ваши взяла. Гостиничные будут сваливаться, а вы и так хромаете. Да и халаты их стираные-перестиранные, кто только не носил, фу… — Проще взять, чем всё это объяснять. Вообще-то по стандартам гостиничного сервиса и тапочки, и халаты уже должны лежать в номере. Уж в люксе-то точно. Только я сомневаюсь, что у нас люкс. Сашка оглядывает их временные владения. Однако… Здесь не две комнаты и даже не полторы, просто напротив кровати есть ещё диван и маленький журнальный столик. Скромный в диагонали телевизор висит над диваном, поэтому с кровати Туманов в нём ничего не увидит без очков. Но хуже всего кровать. Обыкновенная полуторка, и стоит Сашке на неё сесть, как оправдываются её худшие предположения — там самый простой матрас, пружинящий и проваливающийся. — Похоже, я буду спать на диване, — вздыхает она. — С чего вдруг? — Всеволод Алексеевич замирает на пороге ванной комнаты и оборачивается. — Мы тут не поместимся. Ну то есть поместимся, но вам будет тесно, а у вас и так колено болит, вам надо в нормальной позе спать. — Мне надо спать рядом с тётей доктором, особенно в свете того, что болит колено и дышать как-то тяжеловато. — Опять? — настораживается Сашка. Он печально кивает. — Увы. Так вот, а диван слишком далеко. И двигать его у меня тоже настроения нет. Так что не выдумывай, поместимся. Всё равно ты ко мне прижимаешься, хоть бы тут трёхметровая кровать была. — Матрас дерьмо, — добавляет Сашка. — Зато у нас джакузи есть! Хочешь в джакузи поваляться? — Только осталось. Идите лучше на кровати поваляйтесь, а я вас послушаю и подумаю, какие нам лекарства выпить. — Я хочу ополоснуться с дороги. Может, отдохну и само пройдёт. И скрывается в ванной комнате. Сашка мрачно смотрит на закрывшуюся за ним дверь. Хоть бы раз оно само прошло, ага. Сашка не успевает раздеться, как дверь в номер открывается, и появляется та самая улыбчивая тётенька. С халатами и тапочками. — Вот, принесла. Очень хочется сказать, что следовало бы стучаться. Но Сашка вспоминает слова Туманова про «проще согласиться», забирает халаты и тапочки, заверяет, что больше им ничего не нужно и уже намеревается закрыть дверь и лучше на замок, как появляется Туманов. Без рубашки, но хотя бы в брюках. — Одну минуточку. Нам нужна пробка для ванны. — Что? — столбенеет Сашка. Тётушка тоже в ступоре, то ли от экзотичности просьбы, то ли от вида легенды топлесс, ещё и с дозатором инсулина на пузе. Чего это он такой непосредственный сегодня? От персонала заразился? — Пробка, для ванны. Чтобы слив заткнуть. Иначе ванну никак не принять. Нет, мы в советское время затыкали и трусами, но может быть, у вас всё же найдётся более подходящее приспособление? — Конечно, я сейчас принесу! — всплёскивает руками тётушка и исчезает. Сашка прислоняется к стенке. — Господи, зачем? Она же сейчас опять придёт. Может, уже положим её с нами, на диванчике? Всеволод Алексеевич, ваша общительность меня убивает. Вы бы хоть рубашку накинули. — Я что, красна девица? — А пробка вам зачем? Вы серьёзно собрались ванну принимать? С нарастающей одышкой? — Во-первых, она не нарастающая. Пока. Во-вторых, других вариантов нет. В ванне отсутствует душ. Только кран. А помыться под краном мне будет сложновато. — Сколько, говорите, там звёзд было нарисовано? — рычит Сашка. — Я этих организаторов прокляну до третьего колена. — Можешь начать прямо сегодня, у нас с ними ужин через три часа, — меланхолично кивает Туманов. — И мне бы хотелось до этого времени всё-таки вымыться, полежать и получить квалифицированную медицинскую помощь. А то, боюсь, на банкет меня не хватит. Сашка хочет сказать всё, что думает по поводу банкета, помощи и всей затеи в целом. Но, во-первых, она дала себе слово не портить ему настроение. Во-вторых, дверь снова открывается. Сияющая как медный пятак тётушка приволокла им пробку для ванны. Ну вот, а вы говорите, нет сервиса в регионах… * * * — И за здоровье нашего Всеволода Алексеевича, нашего легендарного, не побоюсь этого слова, артиста я хочу поднять этот тост! Усатый и пузатый дядька стоит возле накрытого стола, в одной руке держит микрофон, в другой рюмку. Пиджак у него расстёгнут, а низко висящий галстук кончиком то и дело окунается в миску с салатом. Сашка сидит от него через стол, и её взглядом можно гвозди заколачивать. Во-первых, поднимают не тост, а бокал. Тост произносят. Во-вторых, пить за здоровье могут только в России. Нет, она не токсичит. Но в случае Всеволода Алексеевича пить за здоровье — идея ну очень сомнительная. Сашка мысленно прикидывает, как может взаимодействовать спирт с теми лекарствами, которые он выпил перед выходом из номера. Вроде бы ничего фатального, но и точно ничего хорошего. Впрочем, Всеволод Алексеевич так быстро берёт стакан с водой, якобы запивать, что у Сашки не остаётся сомнений — сплёвывает. Он ей как-то раскрыл секрет, как пить в настырных компаниях, когда нельзя отказаться, и не пьянеть. Стакан воды, ловкость рук, и в итоге он просто полощет водкой рот. Что в целом даже полезно. Одна радость — банкет проходит в их же гостинице. Похоже, что организаторы фестиваля забронировали её целиком на дни праздника. Хорошая новость в том, что далеко ходить не пришлось, только по лестнице спуститься, ибо лифт никто не починил. Плохая новость — качество закуски примерно то же, что и качество обслуживания в номерах. — Инсулин будем заливать литрами, — пробормотала Сашка, когда они только усаживались за стол. — Я не собираюсь есть всё подряд, — заверил её Туманов. Он действительно ведёт себя крайне осторожно: всем улыбается, поддерживает все тосты, шутит, но на тарелке у него три куска огурца и кусок мяса, с которого он тщательно счистил майонезную «шубу». А стакан с водой не пустеет, только пополняется с каждым новым тостом. Сашка мрачно жуёт то же мясо, и тоже без «шубы». Не из соображений диеты, просто боится, что от передозировки майонеза стошнит. Майонезом заправлены все салаты, включая овощной. Хорошо хоть догадались и просто овощную нарезку поставить. А ведь она его три раза спросила, точно ли он хочет идти на банкет. Ну серьёзно, и колено, и астма, и просто усталость от перелёта. Это же не сам фестиваль, а просто пьянка с организаторами, все поймут, если ветеран сцены не явится. Но ветеран сцены её заверил, что и хочет, и может. «Стоять или ходить не придётся, так что с коленом как-нибудь потерплю, а дышать уже легче». Конечно, легче, после горсти таблеток. Но ему бы выспаться перед завтрашним днём, да просто отлежаться с дороги. Сашка внимательно наблюдает за сокровищем. Бледнее, чем обычно, но в целом весёлый и хотя бы внешне довольный жизнью. Усатый дядька, закончив с тостом и хряпнув рюмочку, подходит к ним и плюхается на свободное место рядом с Сашкой. — Ещё раз спасибо, Всеволод Алексеевич, что согласился приехать! Выручил так выручил! Интересно, они уже на «ты»? Ещё пять минут назад «выкал». И кто это вообще? Сашка знает человек пять из присутствующих. Вон та потрёпанная жизнью тётенька в чёрной водолазке и обтягивающих кожаных штанах — рок-певица Ольга, песни Цоя поёт и на колонках скачет. Как скакала в Сашкином детстве, так и продолжает. Беседовать с ней не очень интересно, Всеволод Алексеевич сказал ей походя пару дежурных комплиментов, но она на любую фразу отвечает что-то в стиле «на всё воля Божья», «с Божьей помощью» и «надо больше молиться». Так что Сашка предпочитает держаться от неё подальше, они с тётей явно из разных эгрегоров. Мужик лет семидесяти с седой бородой, в костюме-тройке — белорусская версия Всеволода Алексеевича. Тоже на фестиваль пригласили, тоже вип-гость. Он Сашке нравится, соответствует её представлениям о прекрасном. И поёт неплохо, хоть и тенор. Ещё трое из молодой попсы. Ну как молодой, лет под пятьдесят им уже, надо полагать, если они рвали школьные дискотеки в Сашкином детстве. Остаётся вопрос, кто такой усатый дядька с испачканным в майонезе галстуке? — Вам спасибо за приглашение, Иван Николаевич, — расшаркивается в ответ Туманов. — Как я мог не приехать в ваш благодатный край. «Ваш край»? Ёлки, это губернатор, что ли? Сашка тянется за телефоном. Окей, гугл, как зовут губернатора сего чудесного края? А фотография есть? Ёлки, правда губернатор. — Ну, смотри, какой на завтра план, Всеволод Алексеевич, — продолжает глава края, ближе придвигаясь к Туманову, а значит, и к Сашке. От него пахнет водкой и потом. Очень знакомое по детству сочетание. Сашка сдвигается ещё ближе к Туманову. Зря она с ним пошла, отсиделась бы в номере. Ну да, а если понадобится её помощь?