– Кроме мифологического чудовища? – Кроме мифологического чудовища… Не сбавляя шага, он отрицательно покачал головой. В тот момент, когда она уже собиралась посвятить его в свои открытия, которые доставили ей столько неприятностей, создали такое непонимание среди окружающих, Ванденбюш воскликнул: – Манон!.. Проснулась и уже устроилась! Какая пунктуальность! – Он остановился и обернулся к Люси. – Эта Химера. Вы о чем? – Да не важно… – Ладно… – Он поднял указательный палец. – Ах да, последнее! Пожалуйста, отвечайте быстро. В какие цвета выкрашен вестибюль? Вопрос застал Люси врасплох. – Синий, желтый, красный, дико fashion[25]. А что? – Феноменальная зрительная память. Полагаю, это помогает вам в работе, в частности, когда надо зафиксировать место преступления. Короче, оставим это… Если через год я спрошу вас, что вы делали 25 апреля 2007 года, вы, возможно, не вспомните. Но если я дам вам приманку, булавку в руке, например… Михаэль Дерво, «MemoryNode», Манон, клиника, пение канареек… Вы даже обо мне вспомните! Автобиографическая память. Всегда, через год, даже через десять лет, вы без проблем сумеете вернуться сюда, вы будете знать, что надо идти по зеленому ковровому покрытию в направлении, указанном серыми стрелками, чтобы попасть в зал «MemoryNode». Процедурная память. Вы также будете знать, что такое гиппокамп. Семантическая память. И наконец, вы можете назвать мне три числа, отмеченные Дамьеном? – Уф… Он назвал количество раз, которые он повстречал вас… А в сумме получилось девяносто девять… – Шестьдесят седьмая встреча в коридоре, двадцатая на одной и той же плитке – номер двенадцать, если считать от входа. Эти детали не имели для вас никакого значения и исчезли из вашей рабочей памяти… Естественный фильтр забывания, поддерживающий равновесие… Вот… Надеюсь, вы поняли роль каждой из ваших памятей. Люси кивнула и бросила взгляд в сторону переговорной. Ничего особенного. Стулья, стол, белый экран и органайзеры «N-Tech». И все. А она-то ожидала увидеть обилие технологий, множество картинок, огромные сканеры… – Да, согласен, такая простота поражает, – прошептал Ванденбюш. – Но не забывайте, что сегодня нет лучшего средства усовершенствовать память, чем лист бумаги и карандаш. Мои самые пожилые пациенты не способны включить компьютер. Они даже не знают о его существовании. Когда Люси и невролог вошли в зал, Манон уже сидела там вместе с другими. Лейтенант полиции внимательно всмотрелась в полтора десятка лиц, повернувшихся к ней. Мужчины и женщины всех возрастов. У некоторых отсутствующие взгляды, другие – явно заинтригованы. Невролог знаком подозвал Манон, она подошла, не сводя глаз с бейджей. Ванденбюш… Его лицо ни о чем ей не говорило, но она выучила, она «знала», что он представитель компании «MemoryNode». А эта Люси Энебель… Звучит и написано знакомо… – Мы ведь уже встречались? – спросила она, блеснув глазами. Люси инстинктивно прикрыла ладонью зашитую бровь. – Верно, мы провели вместе некоторое время. Я… – Лейтенант полиции, – опередила ее Манон. – Да-да! Подождите! У меня для вас кое-что есть! Я… Я вам еще не звонила? Скажите? Люси достала мобильник. Сообщение. – Звонили! Наверное, я была за рулем и не услышала. Манон полистала органайзер и увлекла Люси подальше от остальных, в глубину помещения. Энебель тут же вновь ощутила близость, даже теплоту, что связывала их во время той адской грозы. Одновременно близкие и далекие. – Сверяясь со всеми своими заметками, записями и тем, что я слышала в средствах массовой информации, я попыталась восстановить путь Профессора. И сделала вывод, что еще до того, как похитить меня, он знал наше детское выражение и был в курсе того, что мы лазили в дом с привидениями в Эме! Чтобы «позлить Других»! Похоже, бесконечные повторения и дневной сон были не напрасны. – Я знаю, – ответила восхищенная Люси. – Я тоже об этом думала во время рабочего совещания, на котором только что побывала. Профессор получил эту информацию, потому что он с вами так или иначе знаком. – Это представляется логичным, но я поразмыслила и не нашла, как это возможно. Нет, не может быть. – Вы живете в тупике Старого Лилля, очень пустынном. У нас нет свидетелей, нам сложно узнать, что произошло. Сегодня утром мои коллеги опросили ваших соседей относительно времени, когда вы обычно выходите на пробежку. Никто ничего не заметил. А по словам вашего брата, в квартире ничего не было ни перевернуто, ни украдено. Возможно… вы добровольно последовали за похитителем, потому что знакомы с ним… Потому что его фотография есть в вашем органайзере. Манон отрицательно покачала головой и незаметно потрогала левый бок. Ее рука нащупала металлический предмет, похожий на… оружие? – Что-то не так? – забеспокоилась Люси. Манон скрестила руки на груди, неловко пытаясь скрыть волнение. – Нет-нет, ничего… Просто… Все эти события… Мое… Мое похищение… Она потерла правое запястье. – О чем мы говорили? – О том, что ваш похититель, безусловно, появлялся в вашем окружении. В течение этих четырех лет он, возможно, воспользовался вашей амнезией, чтобы сблизиться с вами. Он мог выждать, чтобы вы составили воспоминания о нем как о человеке, которому вы доверяете, а потом, воспользовавшись этим, обмануть вас. Возможно, он здесь, совсем близко. Манон, мне нужен ваш органайзер. Молодая женщина впилась пальцами в прибор и в тревоге обернулась к остальной группе: – Нет-нет, я не могу вам его дать. Это очень личное. Люси заметила мужчину с узкой бородкой, который настойчиво смотрел в их сторону. Она перешла на шепот: – Я не прошу вас показать мне все, только то, что меня интересует. Вы непременно должны назвать мне всех людей, которых знаете. Вы ведь всегда их фотографируете, правда? Манон кивнула. – И вы можете мне их показать? – Если хотите. Но… подождите… Манон включила записывающее устройство, прикрыла глаза и кратко изложила все, о чем только что говорила с Люси. Отсутствие свидетелей, предположение, что она уже встречалась с Профессором. Она оглядела присутствующих, выключила микрофон и, еще раз бросив взгляд на бейдж, спросила Люси: – Так чего вы хотели? – Фотографии ваших знакомых у вас в органайзере. – Для чего? – Манон! Я только что вам объяснила! После минутного сомнения девушка, страдающая амнезией, сказала: – Но знаете, их же там страшно много. Как только кто-то вступает в контакт со мной, я его сразу фотографирую. Затем она открыла папку «Фотографии» и принялась листать портреты, сопровождаемые коротким описанием. Врачи, друзья, родные, доставщик пиццы, почтальон, сантехник, пациенты «MemoryNode». Там обнаружился и Ален Шрайв, мужчина с узкой бородкой. Десятки и десятки лиц. – Минуточку! Вернитесь назад! – воскликнула Люси. Манон повиновалась. – Эрве Тюрен?.. «Никогда больше не работать с этим извращенцем». Но почему? Манон пожала плечами и, поджав губы, обхватила аппарат обеими руками: – Личная жизнь… Вас это не касается… Я… Я никому не показываю эти фотографии. Вы его знаете? Люси постаралась говорить спокойно: – Сегодня он снова подключился к расследованию. Здесь, в Лилле. – Он вернулся в Лилль? Зачем? – Он лучше всего знаком с делом Профессора. И производит впечатление компетентного человека. Я ошибаюсь? Манон опустила голову. Немного поразмыслив, она ответила: – Нет-нет… Он великолепен… И настойчив… – Вы с ним хорошо знакомы? Манон вздохнула: – До… ограбления мы… сотрудничали… Я делилась с ним своими соображениями, своими выводами относительно математических проблем, а он взамен сообщал мне важные детали расследования. Мы вместе… много путешествовали… по тем городам, где были совершены убийства… В ее голосе чувствовалась горечь. Что означало это «мы вместе много путешествовали»? Люси не отступала: – В органайзере вы написали «извращенец». Почему? Манон закрыла папку «Фотографии» и вернулась в главное меню. – Сейчас начнется сеанс, мадам, – проговорила она, поднимая голову. – Мне придется вернуться в группу. Люси осторожно погладила Манон по руке, чтобы привлечь ее внимание: – Я заметила, как Тюрен смотрит на женщин. Он неподобающим образом обошелся с вами? Манон хотела уйти, но на этот раз Люси проявила настойчивость и крепко удерживала ее за руку: – Отвечайте, Манон! Он вас домогался?