Звонит телефон, хватаюсь за него, как за соломинку. Работа! Отлично! — Слушаю, — коротко отвечаю в трубку, и эксперт Вадик бубнит в ответ: — Федот, подгребай, а… Тут такое дело… Я знаю, что тебе это не понравится, но Захарова… — Еду, — рявкаю радостно и выбираюсь из-за стола, поясняя сидящим Альке и Немому причины своей неожиданной активности, — работа. Маме привет. Сваливая из родительского дома, чувствую невероятное облегчение пополам с виной, потому что Альке теперь отбрыкиваться от маминой заботы… Но, с другой стороны, сами виноваты. Нехер было про жопу, градусник и прочее. Пусть попрыгают, для разнообразия. И, кстати, чего там с Захаровой опять???ДРУЗЬЯ, СЕГОДНЯ СКИДКА 30% НА МОЕГО ВЕСЕЛОГО ОБАЯТЕЛЬНОГО ЗАСРАНЦА КОЛЯНАПРИСТРОИТЬ КОЛЯНАЗАХОДИТЕ, ВАМ ПОНРАВЯТСЯ ЕГО ПРИКЛЮЧЕНИЯ. НАЧИНАЯ ПРЯМО С ПЕРВОГО САМОГО))))) Глава 11 Захарову перевели с третьего к нам, в центр. И это пиздец. Я его пока что не могу прочувствовать сполна, но, блять, уже предвижу. Вадик, зная нашу с ней взаимную любовь, заботливо предупредил заранее. Как и о том, что сегодня будет простава. То есть, эта мелкая дрянь хочет по всем правилам поиграть и на все мои мозоли последовательно понаступать. На мгновение прикидываю, какие хороводы начнутся вокруг нее теперь, учитывая, что тут, в центре, ребята поактивней и посмышленей, чем на периферии, и как-то даже душновато становится. Воздуха, блять, недостает! В буквальном смысле. — Короче, сегодня вечером простава будет, все уже в курсе… — бубнит Вадик, уныло сопя длинным, в красных прожилках, носом. А говорил я ему, нельзя так много пить и так мало спать… Будет морда, как у алкаша. — И че? — хмурюсь я, затягиваясь посильнее утащенной у эксперта сигариллой, типа, кубинской. Говно, конечно, я кубинские пробовал, разницу понимаю, но Вадику, выходцу из самых низов пролетариата, этого говорить, естественно, не буду. Зачем человека обижать? Он так счастлив со свомими сигариллами… — и Карась будет? — Самый первый, — вздыхает Вадик, — ты ж его знаешь… Знаю, блять, очень хорошо я своего начальника знаю, этого простатитного любителя юбки задирать… Ни одной бабы не пропустил еще, урод толстый. Говорят, у Карася жирная лапа где-то высоко, выше границ города, потому он тут и сидит, несмотря на все косяки и парочку сочных скандалов с подчиненными. И даже центральным, самым крутым, самым привелегированным отделением руководит, хотя, на мой взгляд, он вообще тут липовая фигура. Соломенный бычок, как в сказке. Все отделение держится на заме Карася, Володе Кнутове, которого мы между собой зовем Кнутом. Очень ему это прозвище подходит. Кнут должен был занять место начальника еще года назад, шел к этому вполне целенаправленно, но в последний момент поступил приказ сверху, оттуда, куда даже смотреть страшно, и теперь у нас по коридорам ходит, раздуваясь от важности, Карась. А Кнут так и остался в замах. — А Кнут? — Не, он домой, у него жена же беременная, — отвечает Вадик, и я делаю вполне логичный вывод, что на проставу Захаровой соберутся исключительно подкатыватели яиц. Это злит дико. И сама Захарова, с ее незамутненными голубыми глазами — блядский магнит для все придурков по всей окрестности, и ее желание полностью влиться в коллектив тоже злит. Как и очередная незамутненная причина быть поближе ко мне. Зря я напрягся, что она на меня не смотрела в последнюю нашу встречу. Это у нее, видно, пмс был или чего там у них, у баб, бывает, когда башню сносит и словно на пороховой бочке сидишь постоянно? Мне-то это не сильно знакомо, я с бабой никогда не жил, а сестра и мама такой хренью отродясь не страдали, повезло отцу и этому вообще не немому утырку Немому. Но рассказов от бедолаг-коллег слышал немало. Короче, что бы там ни было у Захаровой, явление это носило кратковременный характер. И уже прекратилось. И все вернулось на круги своя. Потому что иначе бы нахера Захаровой переходить в наше отделение? Смешно же… И вообще… Как она так быстро-то? Полгода не прошло с ее появления в прокуратуре, а уже в центре… Мне, например, чтоб сюда попасть, на земле несколько лет отпахать пришлось… А тут прямо шустренько так… Явно… Явно, блять, за особые заслуги! А какие особые заслуги могут быть у такой куклы? — Тебе бы, Федот, умыться пойти, — комментирует Вадик, — а то рожа вся красная и страшная. Даже я напрягся… — Отвали, — бурчу я, отворачиваясь и пытаясь выдохнуть, чтоб прогнать марево перед глазами. Не важно вообще, каким способом Захарова так шустро сюда перескочила… Мне она кто? Мне она никто… Вот и все. Пусть хоть со всем отделением перетрахается, мне похер. Вот так вот. Постановили. Закрепили. Утвердили. — Я так понимаю, ты не пойдешь на проставу? — спрашивает Вадик, внимательно наблюдая за моей рожей и , видно, приходя к выводу, что я уже вполне в себе. — А какого хера я там забыл? — резонно спрашиваю я. — Ну вот да… — забормотал Вадик, — я тоже думаю, нехер тебе там… Захарова, ты ж знаешь, она такая… А там Карась… И ребята уже прямо забивают места… — Какие еще, блять, места??? — вопрос вырывается сам собой, мозг вообще в этом не участвует, слышу только голос свой , словно со стороны, и удивляюсь тому, насколько он страшный. Реально страшный, словно хрип мертвеца. — Кто первый ее… ну… — Вадик замолкает, позволяя мне самому додумывать, какие там места забивают мои гребанные коллеги. — Суки… Отворачиваюсь, сплевываю, отбрасываю в мусорное ведро нежно обожаемую Вадиком сигариллу. Он провожает тоскливым взглядом скуренный только до половины бычок, вздыхает: — Федот, выебал бы ты ее уже, а? Может, отпустило бы… — Че? — таращусь на Вадика с диким удивлением: как он вообще? Какого хера??? — Ну… — Вадик отводит взгляд, опять вздыхает, — между вами такой напряг постоянно, что наши все уже и ставки сделали, когда… Я пока держу банк… — Че? Вы рехнулись, что ли? Я и Захарова? Да я ненавижу эту дрянь! — рычу я с досадой, прикидывая, сколько народу, оказывается, наблюдает за нами все это время… И чего они говорят между собой… А я, как дурак… Да бля-а-а-а… — Ну, ненависть траху не мешает же, — рассудительно отвечает Вадик, — а иногда и наоборот… Вот я и говорю, выеби ее уже. А то смотреть на тебя страшно. И сейчас… И вообще… Я открываю рот, чтоб начать яростно убеждать этого придурка в том, что его теория тоже придурочная и в корне неверная, и что у меня к Захаровой вообще ничего, кроме желания ее пришибить, и что не думал я так плохо о своих коллегах, а стоило бы… На полсекунды представляю себе этот дебильный разговор, не менее дебильное выражение морды Вадика во время этого процесса, общую тупость ситуации и нелепость темы… И говорю: — Нахуй иди. Вместо тысячи слов, блять. Вадик кивает, встает, и я торопливо продолжаю: — Но не прямо сейчас, эй! Сначала плесни мне конины. — Нету, — обиженно задирает подбородок Вадик, отходя к рабочему столу и делая вид, что страшно занят чем-то невьебенно важным. — Не пизди, — раздражаюсь я, — все у тебя есть. И не жмоться. Я из родительского дома, с мамой разговаривал, а потом с тобой еще… Мне надо стресс снять. — Вся наша жизнь — сплошной стресс, — философски отвечает Вадик, — и чего? Все время пить? — Ну, тебе же помогает… — Не совсем… И вообще, я думаю, что тебе не стоит сейчас… Ты, когда пьяный — буйный… Лови тебя потом… — Не надо, я тяпну и тут у тебя отлежусь до вечера. Все равно выходной. — А потом? — А потом пойду гляну, кого Захарова на вписку позвала…Девочки, сегодня скидка 30% на первую книгу цикла "Не смей меня хотеть", в который входит и эта книга, историю с одноименным названием НЕ СМЕЙ МЕНЯ... ХОТЕТЬ ! Заходим, мои хорошие! История - огонь!