— А сейчас, я так понимаю, видишь? — поинтересовался Виктор, предполагая, что их приключение еще не закончено. — И куда нам? — Прямо по этому туннелю, — как-то буднично, как будто они еще не налазились по этим заполненной водой катакомбам, сказала девушка. — Вперед, и я чувствую, что блуждать нам осталось недолго. — С чего ты это взяла? — подал голос, чуть углубившийся внутрь Игорь. — Я вижу силуэт. Раньше такого не было. Светлый, высокий. Парни насторожено замерли, прислушиваясь к возможному шороху от присутствующего здесь незнакомца, если он был тут на самом деле. — Кто это? — Не знаю. Он далеко впереди, весь светится и явно приглашает нас пойти за собой, — Маша говорила так, будто была под действием сильного успокоительного. Мягкие слегка удлиненные слова обрывались, не закончив предложение, и лишь через мгновенье звучали вновь. — Маш, ты в порядке? — Виктор, стоящий рядом с девушкой, потянулся к ней, нащупал мокрую куртку, а когда взял ее за руку, то негромко воскликнул. — Да у тебя жар! Тело девушки было и впрямь раскалено до возможного максимума, но сама девушка этого не замечала, она выдернула свою руку и, уверено зашагав вглубь туннеля, сказала: — Пойдемте. Скоро все закончится. И не бойтесь споткнуться, пол и стены здесь ровные. Парни двинулись следом, ориентируясь на раздающиеся впереди Машины шаги. Виктор пытался остановить ее, обратить на себя внимание, но девушка будто под гипнозом шла вперед, изредка говоря парням, что вот сейчас надо повернуть, а сейчас переступить порог. И она ни разу не ошиблась. Вскоре Виктор перестал ее уговаривать, понимая, что она все равно на него не реагирует. Он лишь шел рядом, периодически беря ее за руку. Игорь, не зная, что делать, и вообще стоит ли что-нибудь делать, просто шел по туннелю, в точности выполняя все указания Маши. — Сейчас налево, — предупредила Маша. — И не пугайтесь. Так надо. Виктор, идущий рядом с девушкой и придерживающий ее за руку, сперва не понял, о чем она говорить, но повернув вслед за ней, едва не выбил себе плечо и больно ударился головой о низкий свод. Однако, как он выяснил позже, это был и не свод вовсе. Просто земляной проем. Нора. Пугаться на самом деле было чего. Свернув из эхом звенящего от шагов туннеля, молодые люди протиснулись в разлом в стене, образованный невесть как, или почву размыло, а бетон не выдержал давления и просел, или стену просто кто-то пробил и вырыл за тем проход. Ноги беззвучно ступали по земляному полу. Из-под пальцев, разведенных в стороны рук, сыпались куски мягкой породы. Этот ни чем не укрепленный проход был даже уже, чем их первый яйцевидный туннель. Вокруг стоял запах земли. И парням этот запах казался, куда как более пугающим, чем вонь от несущихся по стоку нечистот. Этот запах у них, в царящей вокруг полной темноте и тонущем в рыхлых стенах звуке, ассоциировался с запахом свежевырытой могилы, в которую они добровольно залезли. Не общаясь друг с другом, забыв о холоде, который в этом ответвлении исчез, а на замену ему пришло тепло окружающей их земли, молодые люди вышагивали, оставляя за собой глубокие отпечатки, ноги проваливались в рыхлый грунт буквально по щиколотку. Пару раз на голову срывались небольшие пласты почвы, и молодые люди в спешке вытряхивали из волос и одежды землю, стараясь быстрее уйти от опасного участка. Наконец, Маша остановилась, и парни в нетерпении ожидали, что же дальше? Неужто пришли? Или девушка вновь упустила ориентир? А вокруг, как был, так и оставался постепенно осыпающийся земляной туннель. * * * — Маша, — потряс ее за руку Виктор. — Маша, что ты видишь? — Все. Пришли, — отозвалась девушка уже своим нормальным человечески голосом. — Впереди зал. — А отчего ты не заходишь? — парень подошел к ней поближе и аккуратно обнял сзади. Она не отстранилась, а наоборот, прижалась к нему посильнее. Виктор чувствовал, что жар у нее спал, и одежда вроде как подсохла. Какая же у нее была температура? — Мне страшно, — Маша выдернула Виктора из его мыслей. — Страшно зайти туда. Страшно узнать, что там? — А силуэт и свечение? — Пропали. И от этого еще страшнее. — А мне не страшно, — Игорь, которому все их путешествие уже порядком надоело, рывком протиснулся мимо прижавшихся друг к другу Маши и Виктора и пошел дальше. То, что туннель остался позади, парень понял сразу. Стены выскользнули из-под рук, ноги больше не проваливались в почву, да и всем нутром он как-то почувствовал, что окружает его сейчас не пахнущая могилой земля туннеля, а весьма просторное помещение. Но вот, опять незадача. В туннеле-то можно идти по стене, а здесь ничего не было видно. И тут его сзади случайно подтолкнули вышедшие следом Маша и Виктор. Сделав несколько шагов по инерции, Игорь услышал, как из-под облепленного землей кроссовка, раздалось звонкое эхо, как будто бы кто ударил по большому, обтянутому кожей барабану. Весь зал завибрировал, отражая звук от невидимых стен. А затем заискрился, постепенно вырывая из темноты овальное помещение размерами примерно шесть на десять метров. В тусклом голубоватом мерцании цвет этого капсулоподобного зала казался бархатно синем. Не было в этом помещении ни столов, ни стульев, ни еще какой мебели, лишь по центру находились две полутораметровые колонны, сделанные из какого-то прозрачного материала. Мерцание в зале усилилось, и молодые люди, следящие за вспыхивающими и гаснущими огоньками, не заметили, как и откуда появилась высокая, ослепительно сияющая фигура. Она разгорелась из одной далекой и маленькой точки и вот уже стоит в полный рост перед ними. Парни отступили назад. А Маша, оставшись на месте, произнесла: — Это я его видела. Парни смотрели на фигуру перед собой, не веря своим глазам. Выше каждого из них на метр, она не имела выразительных линий, лишь струящийся свет, идущий от каждого сантиметра ее тела. Определено вычерчивалась голова, слегка покатые и узкие плечи, весьма длинные и оттого не пропорциональные руки, ноги же у фигуры отсутствовали, вместо них, она имела одну широкую опору, утолщающуюся к низу. Общее впечатление походило на то, что кто-то высокий надел плащ до пят, но плащ очень странный. Такой, что не видно ни одной складочки, не видно отворота или воротника, все ярко и однотонно. — Кто вы? — еле вымолвил от страха и удивления Игорь. Молчание. Фигура приблизилась к торчащим из пола колоннам, положила ни них свои руки и тут же через прозрачные столбы от пола к рукам фигуры потянулись светящиеся линии. Одни прямые и непрерывные, поднимающиеся по центру колонны. Другие же спиралевидные и короткие, как будто ползущие по поверхности змеи. Яркость фигуры померкла, когда ее сияние соприкоснулось со струящимися от пола линиями. Поблекло мерцание по всему залу и, затмевая все вокруг, в центре помещения постепенно заполняя все его пространство, возникла молочная дымка. И ничего более. Мерцание стен прекратилось вовсе, молчаливая фигура и колонны исчезли, а расположившиеся почти у выхода молодые люди застыли, не смея пошевелиться, и наблюдали, как в тумане начинает что-то происходить. Легкое движение, начавшееся у краев видимой зоны, переместилось к центру. Как от дуновения легкого ветерка рябью пробежали еле уловимые волны. И вот в разных участках пока что однотонной белой дымки засверкали всеми цветами радуги быстрые всполохи. Как молнии, начавшись с одного края, они перекатывались к другому, сталкивались между собой, и в местах их столкновения образовывались новые сияния, прорезывающие насквозь все более ускоряющуюся в хаотичном движении дымку. Местами стали зависать на некоторое время изумрудные и багровые волны, похожие на переливы северного сияния. А в эпицентре всего этого блеска и всполохов явно что-то шевелилось. Сначала, похожий на небольшой прозрачный шарик, объект начал расти. Закручиваясь вокруг своей оси, он со временем потерял прозрачность, и стало видно, что его поверхность, увеличивающаяся в размерах, будто бы поддернута невесомой темной пеленой, которая, вращаясь вслед за шаром, лишь слегка отстает от него самого. Скорость вращения объекта все возрастала, и стало заметно, что вращается он уже не вокруг одной своей оси. Складывалось ощущение, что шар имел несколько центров вращения и сейчас с огромной скоростью он крутился по всем им одновременно. Дымка же вокруг растущей сферы, сперва и не реагирующая на движение внутри, тоже начала закручиваться. Сначала медленно и ленно, цепляемая растущим шаром, она начала завиваться относительно него все быстрее и быстрее. И вот, весь сверкающий всполохами молний и разноцветными переливами хаос пришел в упорядоченное движение. Спровоцировав общий хоровод, нестерпимо сияющая сфера на время перестала расти. Вращаясь, как сумасшедшая, разрывая своим касанием раскручивающуюся следом дымку, сполохи в которой так же начали приобретать спиралевидные формы, сфера принялась втягивать в себя все то, что сумела оторвать. Образовав вокруг себя еще одну сферу из уплотненного, бешено вращающегося тумана, она на мгновение еще подросла в размерах. А затем, разогнавшаяся до ее скорости и слившаяся в одно разноцветное, толи кольцо, толи утолщенный диск, дымка стала сама втягиваться внутрь. Соприкоснувшись в нескольких местах, и уже не разрываясь по ним, она полностью объяла заметно подрагивающую сферу, и слой за слоем начала таять в ней. Сфера же, вместо того чтобы продолжить свой рост из-за втекающего в нее тумана, дрожа всей своей массой, стала сокращаться в размерах. То плавно, то рывками, ее диаметр становился все меньше, а поверхность пока еще ярко-белая начала темнеть. Втягивая остатки дымки, и сжавшись до размера теннисного шара, сфера уже не дрожала, ее вращение было не различимо, а глянцевая черная поверхность, казалось, светилась такой темнотой, что даже сейчас, когда весь свет в помещении исчез, она была четко видна. Продолжая сжиматься, сфера достигла размера горошины. А затем, резко втянувшись сама в себя, исчезла вовсе. Но лишь на миг. Точка, в которой растворилась маленькая черная песчинка, взорвалась сразу во все направления. Яркая белая вспышка разорвала пустую темноту. Голубоватый свет, мгновенно заполнивший весь предоставленный ему объем замер, перестав расширяться, стал ярко желтым и далее через оранжевый перешел в красный, и, темнея, померк вовсе. Но при этом никуда не исчез. Он был, и затем, то тут, то там уплотняясь и вновь приобретая видимое свечение, он принялся распадаться на множество отдельных точек. Неспешно из вновь возникшего сияния, местами, образуя завихрения, а местами, просто притягиваясь друг к другу, светящиеся точки продолжили свое движение и, растекшись до границ помещения, они соприкоснулись с поверхностью стен и свода, оживив замершее в них до этого мерцание. И став одним целым с ним, родившаяся только что четко ограниченная вселенная, расплылась в невообразимой бескрайности, потеряв и центр и край. Молодые люди стояли и заворожено смотрели, на представленное их взорам действие. Сперва не понимая, что конкретно происходит, они лишь с интересом наблюдали за развитием событий, но после взрыва и образования бескрайнего, сияющего миллиардами светлых точек пространства, они поняли, что же все-таки видят. А видели они не что иное, как рождение Вселенной. А между тем, пока еще не соприкасающиеся между собой светящиеся точки начали активно взаимодействовать. Притягивая друг друга, захватывая кружащий вокруг туман, они сталкивались, росли, взрывались и веерами распылялись на своих соседей. Заворачивались в спирали и вытягивались в почти бескрайние линии. Одни светила, впитав в себе своих соседей и клубящиеся рядом туманности образовавшегося газа, умудрялись вырасти до непостижимо гигантских размеров, и не в силах сами удержат свою массу, взрывались, рассеивая по молодой вселенной энергию и образовавшиеся в результате термоядерного синтеза тяжелые элементы, которые в свою очередь, подвергаясь гравитационным законам, притягивались друг к другу, сталкивались, образовывая мельчайшие частицы пыли и огромные, свободно парящие в бескрайнем пространстве космоса валуны. Озаряемая вспышками взрывов гигантских звезд, светом от уплотняющихся туманностей и молодых светил, молодая вселенная из равно заполненного состояния начала приобретать отдельные, несвязанные между собой системы, внутри которых, подчиняясь законам тяготения и сотням других законов, сформировывались единственные в своем роде неповторимые и удивительные конструкции, сочетания взаимодействия энергии и вещества. Закручиваясь вокруг ярко сияющих, уплотненных гравитационными силами облаков газа и пыли, начали свое движение галактики. Спиральные, эллиптические, линзовидные и галактики неправильной формы — все они, образовав напрямую невзаимодействующие между собой системы, начали уверенно развиваться, приобретать краски, объемы, менять свои формы. Скопления газа и пыли, подверженные взаимному притяжению, начали сближаться, вращаясь вокруг центров своих галактик. И внутри каждого такого скопления стали образовываться светящиеся точки. Звезды разгорались все ярче, превращаясь из пылегазового облака в огромные термоядерные заводы, закручивали вокруг себя оставшиеся газы и пыль и формировали вращающиеся по своим орбитам планеты, так же различные по размерам, и цветам. Затем, выжигая в своей массе легкие элементы и образуя из них более тяжелые, светила начинали расти до невероятных размеров, нередко поглощая раскаленным ореолом планеты своих же систем, а затем, сбрасывая с себя все лишни газы, неуклонно уносимые в космос, они оставались умирать, превращаясь из красных, разогретых до многих тысяч градусов гигантов, в маленькие, но обладающие огромной плотностью карликов. И медленно замерзали, забывая сами, и не давая возможности другим, когда-либо вспомнить или узнать о своем существовании, превращаясь в бесхозный космический мусор. А панорама растущей Вселенной, представшая перед забывшими о терзающих их тела голоде и боли молодыми людьми, между тем сдвинулась в сторону и, увеличиваясь в размерах, оставила видимой лишь огромную закрученную спиралью с множеством рукавов, сияющую разноцветными красками, дисковидную галактику. Ярко-желтая в эллиптическом центре она медленно вращалась вокруг своей оси, а ее рукава, состоящие из пыли, газа и образующихся из них звезд и планет, не отставая от яркого центра, меняли свои цвета, темнее тем больше, чем ближе они находились к периферии. И так получалось, что из живых, солнечных они становились бледно-белыми, а дальше превращались в ледяные, мертвенно-синие. Зависнув в таком положении на краткий миг, панорама вновь пришла в движение, увеличивая центральную часть одного из рукавов галактики (как выяснять потом молодые люди, называющегося рукавом Ориона), она остановилась, поместив во все свободное пространство комнаты-капсулы всего одно эллиптическое газопылевое облако. Облако раскручивалось, постепенно сжимаясь, и большая его масса уже сконцентрировалась в центре. Оно все вращалось и вращалось, но ничего больше не происходило. Оно оставалось стабильным сгустком уплотнившегося газа и пыли. Как вдруг невдалеке, приближаясь все ближе и ближе, сначала тусклая и маленькая, а затем, увеличиваясь в размерах и становясь все ярче, вылетела голубая звезда. Нестерпимо яркая и просто огромная по размеру, она была лишь немногим меньше вращающегося облака. Пролетая мимо, голубая звезда, замедлила свой ход. Взаимные силы притяжения заставили два космических объекта зацепились друг за друга. Образовав связь, облако, вращение которого совпало с направлением движения звезды, слегка вытянулось, приобретая более плоскую форму. А поверхность звезды, вся вспенивающаяся огромными корональными выбросами и рвущимися гигантскими петлями протуберанцев, подернулась в противоположную сторону своего вращения. И не в силах выдержать рвущее на части приливное напряжение противоположное собственному вращению и направлению движения, звезда лопнула. Яркая вспышка, сопровождающаяся колоссальным выбросом материи и энергии, озарила все вокруг. Каждая песчинка вспыхнула нереальным светом, а вся масса облака содрогнулась от ударной волны, которая прокатилась сквозь него, сжимая и ускоряя движение. И не успела вспышка от взрыва погаснуть, как в центре молниеносно уплотнившегося и разогнавшегося газопылевого облака засветилась желтая, пока что не имеющая четких ориентиров звезда. Протозвезда будущей солнечной системы. Раскручиваясь все сильнее, облако стало еще сильнее сплющиваться перпендикулярно оси вращения. И вот очистившись от окружающей мишуры, образовался огромный диск, в центре которого горела, подогреваемая проходящим внутри термоядерным синтезом, желтая, яркая и очень горячая молодая звезда. Диск, состоящий из пыли и газа, раскручивался вокруг солнца, не в силах ни вырваться из его притяжения, ни приблизиться к нему ближе из-за возросшей с увеличение скорости вращения центробежной силы. Но периферийные участки диска, в силу своего удаления от центра, вращались медленнее. И вот, то тут, то там в диске стали происходить разрывы. Сотни мелких, почти пустых колец разрезали однородную плоскость. Пыль и газ в каждом кольце постоянно сталкивались, раскаленные до огромных температур они начинали слипаться, склеиваться. Разрежая пространство диска, образовались тысячи шарообразных объектов. Они догоняли друг друга, сталкивались, взрывались, разваливались и вновь соединялись. Время шло. Огромный желтый шар, весь покрытый двигающимися завитками и периодически появляющимися всплесками, освещал царящий вокруг него хоровод камней и газа. И вот множество протопланет, окруженных мельтешащими в разные стороны астероидами и кометами, стало уменьшаться. Сталкиваясь и слипаясь друг с другом, притягивая оставшиеся газы и пыль, они в итоге образовали с десяток крупных планет, вокруг которых уже вращались их собственные спутники. Молодые люди с интересом смотрели, что же будет дальше, все чаще приковывая свои взгляды к третьей от Солнца планете. Но видели лишь темный круглый шар, ни завихрений атмосферы, ни голубизны бездонных океанов, лишь мертвую землю, с сотнями действующих вулканов. За границей четвертой планеты, отгораживаясь от остальной части Солнечной системы кольцом астероидов, вращалось еще четыре большие планеты. И тут тоже все было не так как в учебниках. Ближними к кольцу астероидов вращались две планеты помельче, а за ними, и тут бы никто не ошибся, располагались огромный Юпитер, со своим вечно красным глазом, и Сатурн, по орбите которого уже вращалось разноцветное кольцо астероидов. Игорь никогда не считал себя знатоком астрономии. Он и голову-то к ночному небу поднимал только с целью оценить вероятность дождя на завтра. Но смотря на молодую солнечную систему, и в особенности на за астероидную зону, он мог поклясться, что Юпитер и Сатурн должны находиться ближе к солнцу. И будто бы подслушав его мысли, планеты вновь пришли в движение. Нет, конечно, они продолжали двигаться по своим орбитам, но пролетев несколько раз мимо Юпитера, планеты, толи из-за силы притяжения, действующей от большего собрата, толи еще от чего принялись удаляться от центра системы. Хаотично, рывками две планеты одновременно и подталкивая друг друга и замедляя, двинулись к внешнему кольцу астероидов, внутри которого, продолжая сталкиваться, образовывались и разрушались множество карликовых планет. Внутреннее же кольцо, спровоцированное удалением планет, потянулось вслед за ними. И огромное количество астероидов и комет, получив импульс извне, заметалось по солнечной системе. Перемещаясь по абсолютно произвольным траекториям, но, все же стремясь быть поближе к солнцу, вся масса этих состоящих из газов, камней и железа ночных странников начала сталкиваться с планетами. Ожесточенная бомбардировка накрывала поверхности еще не до конца сформированных планет, образовав на них множество кратеров, приводила к взрывам такой силы, что от одного столкновения планеты целиком покрывались огнем, а их орбиты смещались со своих мест. Когда же космические тела перестали падать, то оказалось, что помимо разрушений, они выполнили поистине божественную миссию. Кометы, вдоволь порезвившись на поверхностях планет, занесли на них множество недостающих и нужных элементов. Так у них появились более плотные атмосферы, а у одной из планет, и, к сожалению, это была не Земля, отчетливо наблюдалось большая водная гладь. Марс, получивший после бомбардировки воду наряду с другими необходимыми элементами, так же умудрился обзавестись тремя спутниками, зацепив своим притяжением пролетающие мимо астероиды. Два из которых кружились на значительном отдалении, а третий вращался почти возле поверхности планеты. Игорь смотрел на Землю, всю еще темную, лишь слегка подернутую клочьями нестабильной атмосферы, на поверхности которой, выбрасывая огромные массы расплавленной магмы, извергалось бессчетное количество вулканов, и понимал, что его видение про пустыню, могло быть и вполне про Землю. Что, возможно, ему открылось знание о том, как погибнет родная планета. Скоро, как он понимал, на ней появится жизнь, свидетелем чего он был, а затем, из-за столкновения с астероидом, придет конец всему живому. Но, перебивая себя в своих же рассуждениях, Игорь задал вопрос. Но почему же столь необычен был животный и растительный мир, привидевшийся ему, и почему он ни разу не слышал о разработках шароподобных космических кораблей? И тут же отвечал, да потому, что не мог он знать о том, что ждет землян в будущем. Между тем, планеты в солнечной системе заняли свои более привычные места, а поток блуждающих по пространству астероидов иссяк почти полностью. Одни из них вновь заняли круговые орбиты, а вторые покинули приделы внешнего кольца, обогатив его еще большим количеством свободно парящего космического строительного материала. Пытаясь сопоставить свои видения и происходящее сейчас перед глазами, Игорь чуть не пропустил, как, появившись из-за Солнца, вращаясь по той же орбите и в том же направлении, что и Земля, к ней стала приближаться другая, соизмеримая по размерам планета. Или нет? Парень более внимательно посмотрел на новое космическое тело и так и обмер. Большей частью покрытая завихрениями царящей непогоды, в просветах облаков синеющая водяной гладью, похоже, что именно Земля двигалась сейчас навстречу той темной, подверженной вулканической активности планете. «Вот тебе и вот» — подумал Игорь. Планеты неуклонно сближались. Их столкновение было настолько неизбежно, что парень даже просчитал ту секунду, на которой это должно было произойти. И не ошибся. Две планеты, темная и голубая столкнулись. Они, как будто бы слиплись, соприкасаясь и проникая друг в друга все глубже. И тут блеснула яркая вспышка. Разлетелись в стороны огромные куски грунта, формируя из себя новые кометы и астероиды. Поверхности планет вспыхнули в общем пламене и тут же озарились адским ореолом из-за взметнувшейся в космос воды, которая превращалась в газ, заволокла собой тот хаос, что творился в месте столкновенья. Когда же пространство очистилось, то глазам наблюдателей открылась картина, от которой непроизвольно вырвался вздох радости и облегчения. В месте столкновения двух планет, заволоченная темно-синими тучами, озаряемыми снизу огненными всполохами от постоянных извержений, кружилась Земля, а вокруг нее, заняв привычное местоположение, летала, теперь уже вечная ее спутница — Луна. Наблюдая за этим светопреставлением, Игорь опять чуть не пропустил очень интересные события. На Марсе, который так же, как и родная планета, имел гидросферу, и, судя по тому, что она не испарялась в космос, сформировал с помощью своих спутников, крепкую магнитосферу. Так вот, на Марсе, как мог разглядеть Игорь, и услужливый оператор, будто следуя мыслям парня, приблизил камеру к поверхности, пока что розово-голубой планеты, на нем уже царила жизнь. Высокие леса, застилали своим разноцветным ковром большую часть планеты. Открытая поверхность воды, по сравнению с Земной, была очень мала, но суша, похоже, не испытывала нехватку влаги. Она была вдоль и поперек исчерчена нитками рек. А по ним уже бежали небольшие кораблики и огромные суда.