Виктор заскрежетал зубами. — Он там, внизу светит. Я сначала подумала, что кажется, думала отблески фонаря, а вот сейчас решила проверить. Игорь опустился у ног девушки на четвереньки и смахнул со льда слой инея. Мутная темная синева разлилась под ногами глубоким колодцем. Недолго думая парень приложил каплю-передатчик к глазу и аж подпрыгнул от удивления. Заулыбался и протянул каплю Маше. Та посмотрела и передала ее Виктору, а затем и остальные парни поверили в то, что выход у них есть и он находится прямо под ногами, а в руках у них только что побывала поистине сверхъестественная вещь. Сквозь прозрачный материал капли поверхность льда выглядела не больше серой пелены, но вот под ней, в десяти метрах высвечивался темный, шириной около двух метров провал. 49. Бродяги и мент Вопрос с водой был решен. Покачто. Но назревали другие вопросы. Еда и газ для горелки. Но внимание на этом пока решили не заострять. Есть еда или нет ее, все равно, дороги назад нет. Отдохнув и отмывшись, компания собрала вещи и, погрузив их на золотую посудину, назвать это корыто лодкой, было очень проблематично, устремилась к дальнему берегу. Передвигаться сперва было неудобно. Цепь не желала скользить через кольцо. И ее постоянно приходилось переносить вручную. Процесс напоминал переправу на пароме. Вытягивая корыто за натянутую цепь, компания медленно, но уверено двигалась вперед. Связанный Моня, сидя в золотой лодке, вел себя предельно агрессивно. Пытался пинаться, расшатать посудину, но Анна, просверкавшая перед его лицом шокером, успокоила парня. И тот, зло щурясь на всех, затих, но полковника, засмотревшегося за борт, все же умудрился пнуть, в надежде столкнуть в воду. За что и получил от Леонида Васильевича так давно заготовленную затрещину. А за бортом и впрямь было на что посмотреть. Вода прозрачная и чистая у самого берега к центру переправы начала темнеть. Дно ровное и гладкое здесь резко уходило вниз. Открывалась черная расщелина. Бездонная и широкая. И на той глубине, размытой и невнятной, куда все же добирался свет от фонарей, что-то было. Что-то двигалось. То тут, то там расплывшийся луч выхватывал какую-то тень, белесую и быструю. Стоило свету коснуться ее, как та тот час исчезала, как будто ее и не было. Но она была. Они были. Большие и быстрые. Бесу удалось выхватить и пару секунд проводить существо светом фонаря. Огромная пасть. Двух метровое змеевидное тело, белое или прозрачное. Существо юркое, как уж. И как показалось парню, у этого существа не было глаз. Всем вспомнилось их недавнее беззаветное купание. — Да уж, — пробормотал Миха, зябко подергивая плечом. — А ведь могла и клюнуть. Бес улыбнулся. — А что же они едят здесь? — Анне было не до плоских шуток. Она в ужасе наблюдала за змееподобными телами, скользящими и исчезающими в глубине под корытом. — Не нами, по крайней мере, — Леонид Васильевич, не торопясь, перетягивал тяжелую золотую цепь. Провал со своими обитателями остался позади. Дно вновь обозначило себя в свете фонарей. Как копия своего противоположного собрата оно было пустое. Камень и песок покрывали его ровным ковром медленно поднимающимся вверх. Посудина лязгнула дном о берег и Миха, осветив сперва пространство вокруг их судна, спрыгнул вводу и принялся подтаскивать корыто на сушу. Картина, открывающаяся их взорам на этом берегу, была такая же унылая, как и на том. Камень под ногами, тяжелый туман над головой. Впереди, в отвесно поднимающейся вверх стене, сиял непроглядной темнотой высокий туннель. И других вариантов, кроме как идти через него, не представлялось. Да и спуск, оставленный ими на том берегу с золотым паромом абсолютно точно совпадал по направлению с входом в этот туннель. — Ну что же, нам туда. Бес первым сунулся в темноту пещеры, освещая ее рваные стены светом своего фонарика. Леонид Васильевич оглянулся назад, наблюдая за Моней, тот же с нескрываемой тоской не мог оторвать свой взгляд от золотого парома, а сделав это, вновь сник, как и на спуске по лестнице. «Вот тебе и демоны», — подумал полковник. — «Каждому свой. Кому черная тень. Кому желтый металл», — и, улыбнувшись, добавил. — «А кому и повышение по службе». Думать о золоте Леонид Васильевич перестал. Его алчные мысли все остались в золотом коридоре. Призрак возможного богатства, конечно же, не оставил его, но, как человек образованный, и в принципе не бедный, он понимал, что все сделать своим просто не реально, хоть и очень хочется. В своих мыслях полковник отчетливо видел дальнейшее развитие событий. Ему в компании этих гопников необходимо добраться до искомой цели. Выжить с ними. И выйти на поверхность. А потом. Леонид Васильевич аж сглотнул неожиданно образовавшийся в горле комок. А потом. Компанию за решетку, а себе, как первооткрывателю этих богатств и почет, и слава, и процент от общей стоимости. Главное выбраться отсюда. Туман над головой становился прозрачнее с каждым шагом. Из плотного, густого он делался рыхлым, клочковатым, а вскоре и вовсе исчез, открыв всю красоты каменного туннеля. Стены, испещренные неглубокими сколами и впадинами, тянулись вверх, постепенно сближаясь друг с другом, и далеко в высоте встречались, образуя из туннеля вытянутый к верху треугольник. Под ногами хрустели мелкие камешки, как будто кто посыпал дорогу гравием, а затем плотно его утрамбовал. Шли после отдыха достаточно бодро. Моня, сперва порывавшийся остаться у берега, со временем перестал дергаться и, не сопротивляясь, шел рядом с Михой. Тот же, не зная, что ему делать с таким товарищем, вел его на поводу. Рюкзак с плеч обезумевшего парня теперь окончательно закрепился за Леонидом Васильевичем. Прошло не более пары часов, когда впереди послышалось далекое журчание воды. — Все верно, — подтвердила общую догадку Анна. — Река. Потом озеро и пришли. Встретить воду были готовы все. Но каждый представлял это себе, как выход к берегу, но не так как это оказалось на самом деле. Пещера стала уходить несколько ниже их первоначальной точки, и вот в один из моментов перед компанией показалась вода. Туннель, от одной стены до другой весь был покрыт водой. В паре метров от сухого участка она бурлила. Небольшие фонтанчики то и дело вырывались из глубины, и тут же множеством брызг опадали вниз. А вырвавшаяся масса с негромким шуршанием убегала дальше по туннелю, с причмокиванием облизывая влажные стены. — Как же хочется ругаться матом, — раздражено сказал Леонид Васильевич, подойдя к краю берега. — Почему все должно быть обязательно сложно? Почему, что бы добраться до какой-нибудь хрени, сначала необходимо отшагать хрен знает сколько, потом спускаться, плыть, снова плыть? А дальше? Лезть на стены? Что дальше? — полковник пнул камень, тот, хлюпнув, скрылся под водой. — Почему нельзя все сделать проще? Сократить все это расстояние? Идиотизм. Там хоть корыто то было, а здесь что? Вплавь? — Успокойся, мент, — Миха подошел к полковнику. — Придумаем, что-нибудь. А не придумаем, так и вплавь отправимся. — А вдруг там такие же, как в расщелине водятся? — Анна светила фонариком, пытаясь что-либо разглядеть в постоянно движущейся воде. Но из-за постоянного бурления толком ничего видно не было. — Смотрите, — Бес стоял возле правой стены и указывал лучом фонаря на ее кромку, теряющуюся в воде. — Что там? — Миха, не видя из-за расстояния, на что указывает парень, направился к нему. — Да тут мелко совсем, — не дожидаясь кореша, ответил Бес. — Не больше, чем по щиколотку. Да и широко достаточно. Пройдем, я думаю. — Так, пока что привал, — Миха опустил свой рюкзак на берег. Посмотрел на полковника. Задумался. Потом, нахмурившись, проскочил взглядом по стоящему столбом Моне, а затем улыбнулся Анне. — Ань, ты за старшую, а я с Бесом пойду, проверю, куда там эта дорога ведет. Может там тупик? Девушка кивнула, а Леонид Васильевич, растянув губы в улыбке, усмехнулся и сел на рюкзак, смотря в глубину туннеля. Парни ушли. Анна еще некоторое время провожала их светом фонаря, а потом уселась рядом с полковником. Моня так и остался стоять столбом за их спинами. — Леонид, — девушка кротко взглянула на полковника. — Да, — ответил тот вопросительным взглядом. — Мы этого не делали. Того о чем ты говорил. Нет. Никаких терактов. Магазин грабанули. Парня подстрелили. Да. Но не теракт. — Какая разница, — устало ответил полковник. — Все равно мы очень глубоко от истины. И от тех, кто мог бы ее подтвердить или опровергнуть. — Что нас ждет? Там? — девушка подняла глаза к верху. — Тюрьма, — Леонид Васильевич сделал паузу. — Без вариантов. За чисто сердечное скостят. Но срок будет, — он изучающее посмотрел на девушку. — А как же ваш демон, если он существует? Разве не поможет? Девушка покачала головой. — Не знаю, — Анна, переставшая за трудностями дороги думать о мистическом существе, почти забыла свой страх и ужас, который сковывал ее в самом начале пути. Она хотела все исправить. Откреститься от всего того что с ней происходит. — Бред, — она вновь покачала головой. — Все, как сон. Как кошмар, — помолчала. — А он? — девушка качнула головой назад. — С ним что будет? — Если симулирует, то тюрьма. Врачи дознаются. — Симулирует? — переспросила Анна. Ей эта мысль в голову не приходила. — Что значит симулирует? — она обернулась на Моню и посветила ему в лицо фонариком. Гопник не отреагировал. — Ты думаешь так можно притворяться? Полковник хмыкнул. — Так? Да притворяться можно так, что Оскара дадут. Был прецедент в практике, — Леонид Васильевич подцепил валяющийся у ноги камень. — Один изверг и изувер, специализирующийся на маленьких девочках, а иногда и мальчиках, после того, как его поймали, очень сильно не хотел в тюрьму. Знал, что за решеткой таких, как он, не любят. Ну, и стал симулировать умалишенного. Мол, голоса слышит разные. Они ему говорят что делать, даже управляют им. Под шизика косил. Врачи раз его проверили. Нет, говорят, адекватен. Он все роль свою играет. Врачи два его проверяют. Все в порядке. А этот в зале суда на судью бросается со словами, что им в данную минуту кто-то командует. Судья обиделся, — полковник ухмыльнулся. — Они вообще люди ранимые, судьи-то. И вот выносят этому маньяку приговор: признать невменяемым и отправить на принудительное лечение. Тот обрадовался сначала, думал, положат, таблеток дадут, мультики будет смотреть. А ему за место таблеток лоботомию и электростимуляцию мозга. — Полковник замолчал. Повернулся к Моне, высвечиваемые его светом фонаря. — И дальше? — поторопилась Анна. — А что дальше, — не поворачиваясь, ответил Леонид Васильевич. — Первую процедуру маньяк вытерпел. Думал все. Нет. Ему как трехразовое питание это прописали. — Не отрывая взгляда от Мони, продолжил полковник. — Через день он стал говорить, что все придумал про голоса, что специально настаивал на невменяемости, что бы только не в тюрьму. Но курс лечения назначен и пересмотру не подлежит до прохождения полного курса. Через месяц мужик спекся. Стал ссаться и сраться под себя. Весь день говорил свое имя и мычал что-то неразборчивое. Моня, как и не слышал, стоял, как зомби, только слюни еще не пускал. Леонид Васильевич отвернулся от него. — В общем, стал этот хитрый маньяк овощем, — Леонид Васильевич сделал паузу. — Это я к чему? — он посмотрел на Анну. — Дурачком можно и прикинуться, но в этом случае стать им вполне реально. Сделают. А тюрьма или дурка? Что лучше? Ну, не знаю. Но пускать слюни и сопли? По-моему это просто противно. — Черт, — выругалась девушка. — Он же мой парень. — Не женаты еще? — Нет, — отрицательно покачала головой Анна. — Ну, тогда радуйся. — Чему? — Все равно же вам расставаться, после выхода отсюда. Совместных камер не бывает. А ответственность моральную за него нести, я бы тебе не советовал. Было видно, что девушка готова расплакаться. Голова опущена вниз. Дыхание медленное, тяжелое, и руки мелко-мелко трясутся. — А здесь? — продолжил Леонид Васильевич. — Вы, правда, верите в этого демона, к которому ведет дорога. Анна кивнула. — Я верю. Из далека так посмотришь — бред. А задумаешься, вспомнишь все случившееся и страшно становиться. Тут сложно не поверить. Вон, Моня тоже не просто так свихнулся. Ведь нельзя же просто из-за созерцания золота так поехать? Леонид Васильевич промолчал и про свой разговор с гопником в золотом коридоре, да и про свои личные мысли, просачивающиеся в сознание все в том же коридоре и топящие рассудок алчностью и злобой. — Можно, — коротко ответил он и швырнул в воду камень, который так и крутил в руках во время всего их разговора. Как же ему сейчас было охота домой. К его Лизоньке. Обнять ее, поцеловать нежно и крепко в губы, переплестись телами, утонуть в ней и раствориться в тепле и спокойствии ее души. — Гадство, — лишь зло выругался полковник. — Полное гадство. В туннеле заполненным водой показался свет фонаря. Миха и Бес возвращались. Оказалось, что по краю стены пройти можно. Там дальше, этот туннель переходил в другой более широкий и высокий, как ущелье. И в этом ущелье бежала настоящая река, в которую из похожих на их туннель ответвлений втекали новые притоки. Река, настоящая река, была впереди, а это так небольшая протока.