– Но меня как прямого наставника этого дурня, – сделав «скучное» лицо, хозяин кабинета кивнул на меня, – просили посвятить вас в некоторые тайны как «Ритуала фаворитки», так и в «Зелёного рыцаря». Вот для начала вот это всё подпишите. – О! Они уже готовы! – воскликнула моя «супруга в магии», сграбастав две из трёх положенных перед нами папок. – Естественно… При вашем-то статусе, – хмыкнул ректор и протянул девушке перьевую ручку. – Что это? – спросил я, глядя, как Инна проставляет свой вензель на двух красивых бумажках, а потом передаёт их Нине. – Свидетельство фаворитарного брака Ефимова К. В. – ответила Зайка, ставя размашистую подпись в единственной свободной графе обоих документов. – Тебя, милый, это не касается. – Совсем-совсем? – уныло спросил я, глядя, как листы гербовой бумаги рассортировываются по папкам, одну из которых передали герцогу Сафронову, – А мне показалось, что там моё имя написано… – Ну да, твоё! – согласно кивнула Нина. – Поэтому я и говорю – тебя это не касается. – Потрясающая логика… – пробубнил я себе под нос. – Как знал, что одной магией, без бумажек подобное дело не обойдётся. – А теперь, – хмыкнув и привлекая внимание, сказал Андрей Иванович, раскрывая последнюю папку, – все трое. Это бумага о неразглашении. Девушки, внимание! – Это «договор о неразглашении» чего? – А? – Сафронов словно бы вынырнул из своих мыслей и уставился на меня, я же мысленно выдохнул. – Ну… того, что мне приказали вам рассказать. – Понятно, – я первым поставил свою «кляксу», девчонки следом за мной, а когда бумаги исчезли в ящике рабочего стола ректора, произнёс: – Я весь во внимании. – В общем, так, детки, – произнёс Андрей Иванович, откидываясь на спинку кресла и щелчком пальцев то ли накладывая, то ли активируя барьер от прослушки. – То, что вы сейчас услышите, касается фаворитарных браков, а также ритуала «Зелёного рыцаря»… и сразу скажу, что это – секрет, можно сказать, государственной важности, не только для нашей страны, так что носителями его являются высшие чины многих держав мира. Соответственно эта информация, если ей дать ход, может натворить очень много бед. Поэтому подписанные бумажки – бумажками, но я хочу, чтобы вы осознавали всю серьёзность того, что я должен вам рассказать. Он выжидающе посмотрел на нас и, дождавшись дружного кивка, продолжил: – Его Величество не пошёл бы на этот шаг, если бы не вчерашний инцидент. Это чтобы вы понимали, что это не великая честь, быть посвящённым в этот секрет, а вынужденная мера и по большому счёту должностное преступление, совершаемое из личных интересов. В частности, из-за вас, Инна Святославовна. Потому как у «нас», – он особо выделил это слово, – нет ни малейшего желания, чтобы из-за какой-нибудь случайности вы попали в руки какого-нибудь проходимца. Тем более что вы «супруга в магии» не кого-нибудь, а молодого Аватара и с недавних пор моего подопечного. Можно сказать, личного ученика… Мужчина посмотрел мне прямо в глаза, видимо ожидая какой-нибудь реакции, но я сохранял каменную морду лица. Старшая же цесаревна вздрогнула и поплотнее прижалась к моему плечу. – Вы никогда не задумывались, – герцог Сафронов встал со своего кресла и медленно подошёл к окну, – почему при наличии большого количества фавориток у многих аристократов девушки после ритуала почти никогда не выходят в свет, а зачастую и вовсе выпадают из общественной жизни, превращаясь в заядлых домоседок? – Нет, – задумчиво протянула Нина, а Инна молча кивнула. – Я вообще этого не знал… – буркнул я. – Так вот, всё дело в том, – медленно произнёс ректор, поворачиваясь к нам и приседая на подоконник, – что ритуал фаворитизации – одна большая мистификация. – Как! – ахнула младшая цесаревна, даже привстав со своего стула, а её сестра так и вовсе, кажется, перестала дышать. – А вот так, – усмехнувшись, ответил Андрей Иванович. – На самом деле не существует такого заклинания, с помощью которого абсолютно любая из одарённых женщин способна подавить волю другой и фактически промыть ей мозги. Легенда о невероятных возможностях ритуала целенаправленно поддерживается Консорциумом Наций, ради стабильного наращивания объёма человеческого ресурса, способного пользоваться магией, это точная цитата. Фактически сам «ритуал» это благовидный предлог для создания стабильного гарема в странах, где традиционно отсутствует подобная практика, а полигамия долгое время находилась под запретом в связи с религиозными или социальными запретами. А необходимо это в первую очередь для положительной евгенической селекции врождённых одарённых, которых, по расчётам наших специалистов, в противном случае на сегодняшний день в мире было бы на несколько порядков меньше. – Но как же… – выдавила из себя шокированная куда больше сестры Инна. – Я же чувствую… – То, что возможности ритуала мистифицировали, – мягко произнёс герцог Сафронов, – не значит, что он на самом деле не работает. Просто его эффект – довольно сильно отличается от постулируемого. – И что же на самом деле делает этот ритуал? – чётко выговаривая слова, произнесла Зайка. – Он создаёт «привязку», скажем так, капсулирует некоторые эмоции и воспоминания, которые женщина испытывает в момент его совершения, а также внедряет в сознание определённые закладки, которые срабатывают, когда фаворитка желает совершить нечто неприемлемое по отношению к другим участникам ритуала. Но он не подавляет человеческую волю и не калечит сознание, навязывая внедрённые сторонние чувства. – Именно поэтому его проводят во время секса? – догадался я. – Да, – кивнул мужчина. – Момент первой интимной близости считается наилучшим для фаворитизации. Причём процесс должен быть добровольным и проводимым с обоюдного согласия, ну и стоит добавить, что при отсутствии чувств к партнёру девушкам рекомендовано принимать либо магические эликсиры, либо препараты на основе афродизиаков. Девушки быстро переглянулись, и Нина отрицательно покачала головой. – А почему… – начала было Инна и, замолчав на секунду, продолжила: – Почему вы вначале упомянули о том, что фаворитки обычно не участвуют в социальной жизни общества и не выходят в свет. – Потому что подобное им не позволяют их новые семьи, – просто ответил ректор. – Вы уже взрослые и должны понимать, что принятые почти во всех странах законы, связанные с фаворитизацией, по большому счёту стирают равноправие полов и нарушают права женщин. Хотя говорить об этом открыто – не принято. Дело в том, что очень редко, когда фаворитками становятся действительно влюблённые в своего «мужа по магии» девушки. Чаще всего это договорные «браки», в которых очень часто их мнение вообще не учитывается. В результате эмоциональная привязка получается довольно слабой, и фаворитка просто не испытывает должный уровень лояльности к своему «супругу». – То есть по сути, – произнесла Нина, – всё это мало отличается от обычного сексуального рабства? – Если совсем уж грубо говорить, то – да, – кивнул аристократ. – Девушки по собственной воле или по желанию семьи меняют свою свободу на богатую сытую жизнь в пределах родового поместья, многие из которых давно уже разрослись в маленькие закрытые города. Там они по большому счёту ни в чём не нуждаются, в том числе и во внимании мужчин. – Это как? – нахмурился я. – У многих одарённых большой силой аристократов из влиятельных родов количество фавориток достаточно большое… «Угу – например, у тебя…» – подумал я. – …и постоянно оказывать всем им одинаковое внимание нет никакой возможности. Поэтому, подчёркивая, что фаворитка – не наложница в серале, принято не замечать того, что по прошествии некоторого времени женщины начинают жить с другими мужчинами, принесшими клятву на верность роду. Фактически их затворничество призвано не допустить того, чтобы ими воспользовались чужаки, ведь очень часто они знают определённые «секреты», которые не должны покидать родовых стен. Контакты же внутри «Рода» только укрепляют его, а потому приветствуются, особенно если первенцы у данной фаворитки не обладают сильным даром. – Но я люблю моего Кузьму, – немного потерянно произнесла Инна. – Я… – Именно поэтому, – улыбнувшись, перебил девушку ректор, – Его Величество и не стал наказывать «твоего Кузьму» за подобное самоволие. Такого же мнения придерживался и дед Касимовой Евгении. В противном случае, если бы у вас не было к нему никаких чувств – никто бы не посмотрел, что он Аватар, а так – ваш отец решил пойти на уступки и не портить жизнь своей дочери. Или вы, юная леди, думали, что Империя может вот так вот разбрасываться принцессами крови? – Понятно… – пискнула старшая цесаревна, покраснела и уткнулась носом в моё плечо, а Нинка побелевшими пальчиками сжала мою ладонь. – Ну и, конечно же, подобное вынужденное «затворничество», – продолжил лекцию Сафронов, – связано с тем, что для любой фаворитки, особенно знатных кровей и обладающей секретами своего «Рода», особую опасность представляют «Зелёные рыцари». Собственно, вчера вы уже познакомились с действием этого вообще-то запрещённого ритуала. – Запрещённого? – нахмурился я. – Да, конечно. И не только у нас, но и во многих других странах мира. Во-первых, с одной стороны, он губителен для восторженных зелёных юнцов, которые бессмысленно гибнут во имя «любви», а чаще всего просто мимолётной влюблённости в красивую мордашку, увиденную один раз на каком-нибудь приёме, которая о его страстных чувствах – знать не знает! Ну а во-вторых, при удачном стечении обстоятельств, его применение фактически является банальным похищением человека, чем пользуются различные хитрые мерзавцы ради собственной выгоды. Да и кому понравится, что проходимцы уводят его женщин. – Он запрещён… – задумчиво произнёс я. – Но его всё равно практикуют… – Да, – коротко ответил Сафронов и, помолчав, пояснил: – Если ритуал был исполнен успешно, очень трудно постфактум доказать сам факт его применения. – Подождите, подождите! – воскликнул я. – Но дуэль за даму, да и все эти ключевые фразы… Например, вчера на приёме, ведь там была прорва свидетелей… – И что? Что это доказывает? – фыркнул ректор. – Только-то, что один болван бросил другому болвану вызов в особо извращённой форме! А то, что у упомянутой девушки потом фаворитизация слетела – так это ничего не доказывает. Тем более что, в отличие от идиота Деньского, в таких боях никто не сражается по апокрифиальным правилам! Бьются насмерть. И вообще, Кузьма, я не понимаю, с какой стати ты этот вызов принял, да ещё и со всеми условиями согласился? – Ну… – стараясь показаться умным, я почесал затылок. – По поводу выбора оружия, да это был мой косяк. А вообще… ну… я как бы был не против дуэли, поэтому согласился. А что? – Я не против того, чтобы ты потешил себя, прихлопнув парочку-другую благородных идиотов, – тяжело вздохнул Сафронов. – Но я не понимаю, зачем ты согласился на апокрифиальные условия? Ты что? Толстопузый торгаш? – Не понял, – откровенно признался я. – А что, я мог принять вызов и не согласиться с… – Да, конечно! – ректор аж всплеснул руками. – Вызов на дуэль это одно, а соглашаться или нет на её условия, совершенно другой вопрос! Ты мог сам назначить то, как именно ты намерен взгреть наглеца, осмелившегося нанести тебе подобное оскорбление. Если бы ты заявил, не согласен биться по апокрифиальным правилам, то твой противник не смог бы выставить против тебя бретёра и был бы вынужден сражаться сам. А ты как будто с дуэльным кодексом незнаком – на всё взял и согласился… Это ж какая глупость для колдуна твоего уровня. – А… вот оно что, – хмыкнул я. – Буду знать. Хм… то есть я и с Ромушевым тогда мог бы не соглашаться… – Подожди, – нахмурился Андрей Иванович. – Это же чёрным по белому написано в… Ты вообще дуэльный кодекс читал? – Нет, – я смущённо улыбнулся. – Не доводилось… У нас в деревне дуэли как-то не прижились. Наверное, из-за отсутствия аристократов. Мы всё больше за клубом на кулачках смахивались. – Зато он молитвенник наизусть знает, – ехидно добавила Нинка. – О-па… – Кажется, подобное признание слегка выбило ректора из колеи, но он быстро взял себя в руки и, подойдя к одному из шкафов, вытащил толстенький томик в красном переплёте, гулко хлопнув им по столу перед моим стулом. – Так! Прости, я всё время забываю о том, в каких условиях ты вырос. А теперь, Кузьма, слушай меня внимательно. Вот пока ты эту книгу не прочитаешь от корки до корки и я не признаю твои знания удовлетворительными, даже не думай о дуэлях. – Вот весь этот талмуд? – Да. – А если… – Кузьма, я всё сказал. – Но… – Вот если будет «но», то выбирай крайние правила и убивай идиота с одного удара. Молодёжь… блин! Его, понимаешь, разводят как ребёнка, а он сам голову в петлю суёт… – А вы думаете, что этот парень вышел бы против меня на моих условиях? – хмыкнул я, рассматривая обложку «Кодекса». – А куда бы он делся под ритуалом-то? Тем более что, судя по всему, ему была известна именно его «неправильная» версия. – А поточнее, если можно, – попросила Инна. – Отчего ж нельзя, – ректор вернулся в своё кресло и, оперевшись локтями на стол, обвёл нас взглядом. – Я именно это как раз и собирался вам рассказать, правда это как раз, к сожалению, не такая уж и секретная информация, а потому вам, дети, следует быть аккуратнее. Дело в том, что «дуэль» для успешного выполнения ритуала – не нужна. Да собственно для того, чтобы сбить фаворитизацию – вообще ничего не нужно, следует только убедить выбранную жертву в том, что её «муж в магии» её не достоин, и тогда разрушающая энергия «Зелёного рыцаря» сломает капсулизацию памяти и сотрёт закладки. По-другому говоря, женщина просто перестанет быть чьей-то фавориткой и фактически станет свободна. – То есть, – я нахмурился, – «Зелёный рыцарь» не забирает себе фаворитку, а просто освобождает её? – Именно. Вот только об этом мало кому известно, как и о самом ритуале, чем и пользуются мошенники, убеждая находящихся в замешательстве после разрушения «капсулы» женщин, что отныне они принадлежат им. Кстати, именно по этой причине в нашей стране была введена официальная регистрация фавориток на принадлежность к роду «мужа в магии», дабы после случайного или намеренного разрушения ритуала у освободившихся девушек оставались обязанности перед семьёй, и они не становились «никем», – он внимательно посмотрел на старшую цесаревну. – Так что запомните это, Инна Святославовна Ефимова-Вершинина. И аккуратно, не разглашая тайну, донесите это до Евгении Павловны Ефимовой-Касимовой, я думаю, вы справитесь. – Да… Спасибо, Андрей Иванович, – девушка мило покраснела, я же в первый раз услышал новую фамилию своих «жен в магии», причём не мог не заметить, что герцог второй фамилией назвал у Инны ту, которую носит император, а не по роду матери. – Я всё сделаю. – Подождите, подождите… – пробормотала Нина. – Вот так вот просто? Взять и убедить.