А Себастьян, между прочим, ничего такого и не хотел. Всего лишь приласкать немного, почувствовать жар ее тела… и, может быть, поцеловать… – Не знаю, о чем я должен пожалеть, – проговорил он, все же наклоняясь и целуя Мэйр в уголок губ, прежде чем отодвинуться и повернуться к ней спиной. – Извини. На какое-то время в комнате повисла тишина. Не уютная и приятная, как это обычно бывало между ними, а очень даже наоборот. – Это называется «эмоциональный шантаж», хитрожопый ты засранец, – тихо проворчала Мэйр. А затем придвинулась ближе и медленно, будто неохотно обняла Себастьяна, чуть не вплотную притиснувшись грудью к его спине. – Как что не по-твоему, так всю душу вытрясешь… Рука на груди, горячая, изящная, но сильная, согревала лучше всякого огня. Себастьян чуть сполз вниз по подушке, чтобы лучше слышать успокаивающее сопение над ухом и чувствовать на шее теплое дыхание феи. Подумав, накрыл чужие длинные пальцы и сильно сжал. Мэйр, судя по всколыхнувшей воздух прохладной волне недовольства, это не понравилось. Себастьян чуть ослабил хватку и погладил запястье. – Извини, – снова прошептал он, закрывая глаза. – Спи давай, несчастье мое. Сон пришел на удивление быстро. Пламени больше не было. * * * Просыпаться в чужой постели, с чужой же рукой поперек живота было… странно. Настолько, что Себастьян не придумал ничего лучше, кроме как выместись из этой самой постели побыстрее. И потише, чтобы не разбудить мирно сопящую Мэйр, закутавшуюся в одеяло, как в кокон, стоило только ему выбраться из ее объятий. В самом деле, они же не влюбленная парочка, чтобы просыпаться вместе в лучах рассвета. Хотя какой там рассвет – лес за окном объят густым туманом. Не дождь, и то ладно; можно высунуть на улицу нос и проветрить сонные мозги. Выйдя из дома, Себастьян вздохнул – в такую погоду не поохотишься, да и к новому луку стоит привыкнуть, прежде чем соваться в лес. Зачарованный, на минуточку, населенный поехавшими деревьями, столь же поехавшими лошадьми и демон знает чем еще. Мэйр о своих владениях фантазировала в красках (не иначе как в целях устрашения своего безалаберного пациента), и эти картинки в ее голове мигом отбивали охоту рисковать. «То ли дело дверь в защищенной камере», – напомнил он сам себе и усмехнулся. С того случая и месяца не прошло, а будто уже пара лет. К хорошему быстро привыкаешь; интересно только, как долго это продлится. Себастьян покосился на груду поленьев под навесом: надо бы наколоть, да побольше, чтобы теплолюбивая Мэйр в один прекрасный день не замерзла. Как вообще можно замерзнуть в погоду, подобную нынешней, он откровенно не понимал – в Сером Доле случались такие морозы, что всю скотину заводили в дома. Да и лесная хижина не отличалась крепкими стенами, отчего к холоду и сквознякам пришлось быстро привыкнуть. А заодно научиться латать протекающую крышу и сколачивать подгнивающие доски, чтобы совсем не окоченеть в зиму. Странное, кстати, дело – до своего побега в лес Себастьян не мог похвастаться умением работать руками, по хозяйству помогал мало. «Магу руки для другого нужны», – любил говорить Родерик. Удивительно, как еще лук подарил… Хотя позже Себастьян узнал, что это был подарок отца, а вовсе не Родерика. Видимо, чтобы потом всякий раз читать нотации, когда видел стертые до крови пальцы. Совсем как Мэйр. Себастьян отмахнулся – не хватало еще сравнивать ублюдка-отчима со своей феей, – скинул рубашку, поежился от сырого воздуха, коснувшегося спины, и взялся за топор. Чем не плата за ночь без кошмаров? – Из моей постели еще не сбегали, чтобы заняться… вот этим, – спустя какое-то время послышался за спиной голос Мэйр. Себастьян как раз пытался расколоть особо крупное бревно и не слышал ее шагов. И едва не выронил топор от неожиданности. – Что ты делаешь, чудо лесное? Для этого скелеты есть в кладовке! – А они умеют? – Он повернулся и не смог сдержать улыбки – Мэйр вышла на улицу, кутаясь в шерстяное одеяло. – Согласись, они и вполовину не так хороши, как я. – Сие бесспорно, мой полуголый друг, – пробурчала Мэйр, сонно щуря глаза и явно мечтая куда-нибудь если не рухнуть, то хотя бы присесть. По утрам его целительница, вся такая манерно-опрятная и деловитая, частенько бывала сама на себя не похожа: растрепанная, ворчливая и поразительно неуклюжая – только что мимо дверей не промахивалась. – Но это отнюдь не повод похабить руки, они и без того… Прекрати закатывать глаза, ты, чудовище! И оденься, ради всех богов! Мне на тебя даже смотреть холодно! Себастьян на эту отповедь улыбнулся и покачал головой – Мэйр неисправима. Но топор все же всадил в бревно, справедливо рассудив, что на сегодня физического труда достаточно. Потянулся за рубашкой, но надевать не стал, перекинув через плечо. – Сразу видно – ни разу ты не была севернее вашей столицы. Это разве холод? И вообще, у меня же есть ты. – Он приблизился и протянул целительнице ладони с несколькими свежими мозолями. – Вылечишь? – Вылечу? Ни фига. Наглые засранцы должны страдать. Но Мэйр вылечила. А потом принялась кутать его в одеяльце, пунцовея волшебными ушами и непрестанно ворча про бестолковых неслухов, у которых отроду ни мозгов, ни совести. Себастьян слушал все это, глупо ухмыляясь и судорожно соображая, как угомонить свою сварливую фею. По всему выходило, что или накормить, или вырубить. – Боги, Мэйр, прекрати. – Кое-как освободившись от цепких пальцев, он накинул одеяло обратно на целительницу и уже привычно сжал ее ладони в своих. – Или я тебя поцелую. Ты же не хочешь этого? Мучительно хмурясь и явно все еще силясь прогнать сон, Мэйр выдала: – Я, может, и хочу, да только это плохая идея… Себастьян, ожидавший очередной нотации в стиле «ты мой пациент, это неэтично, я в домике и вообще иди в Бездну», даже рот приоткрыл в недоверии. – Так… это значит «да»? – Так… это я вслух сказала? – Мэйр отняла свои руки и укуталась в многострадальное одеяло по самую макушку. А дождавшись решительного кивка, меланхолично прибавила: – Дерьмо. Надо пойти еще поспать. – Зачем вообще вставала? – вздохнул Себастьян, натягивая край одеяла до самого кончика ее носа. Такую Мэйр, уютную, домашнюю и теплую, хотелось обнять, утащить подальше от чужих глаз, что особенно актуально посреди леса, отпаивать горячим чаем и кормить пирожными. Потом можно заняться чем-нибудь поинтереснее – Мэйр не сильно против, судя по блуждающим в ее голове мыслишкам. Но сначала пирожные… …о которых, как и обо всем остальном, придется позабыть, потому как неведомый гость не нашел времени лучше, чтобы наведаться в их дом. Едва только вспыхнул портал, Себастьян от разочарования выпустил толику магии, надеясь отпугнуть визитера. Куда там – это явился дражайший дядюшка собственной персоной. Непробиваемый, неприлично бодрый и хитро ухмыляющийся. Оценил картину, не иначе. – Какие котятки! – умилился Фалько, даже руками всплеснул. Дурацкая улыбочка никак не вязалась с образом сурового лорда-менталиста. Другое дело, что самому лорду до этого дела нет. – Дровник вместо сеновала? Суровая вы парочка. От Мэйр пришлось отойти и как можно более сурово (ну, Себастьян надеялся, что вышло именно так) зыркнуть на Фалько. Пока он придумывал, как бы так съязвить, чтобы наверняка испортить родственничку настроение, Мэйр его опередила. – Какими судьбами, Уилл? – откинув с глаз одеяло, поинтересовалась она. Тоже недовольна – Себастьян почувствовал волну досады и негодования, исходящую от нее. – Проснись и пой, подменыш! Крышу пацану чинить пришел, – охотно поведал Фалько, не переставая веселиться. – Ты вроде разрешила, и мы с тобой договорились, что я выделю ему время. – А предупредить? Лорд виновато развел руками. – Сама понимаешь, дел у меня хватает. Я освободился час назад, показался пред очи дражайшей супруги… Кстати, насилу вырвался: ей, понимаешь ли, вынь да положь племянничка, – он вздохнул с напускной печалью. – Я пока что отбрехался – мол, племянничек без ментальных щитов общественно опасен. Но ты же знаешь Рангрид! Собственно, она меня к вам и выгнала. – Исторгнув из могучей груди еще один душераздирающий вздох, Фалько расплылся в гадкой ухмылочке. – Но в следующий раз я, конечно, предупрежу. А то мало ли, вдруг вы тут не одеты! – Размечтался, старый охальник!.. Ромашковый чай, предложенный Мэйр, оказался весьма кстати. Себастьян, едва заслышав, что лорд Фалько собирается помочь с его недужной головой и магией, мигом сменил гнев на милость и пребывал в предвкушении. Он не слишком понимал, в чем эта помощь должна выражаться, а оттого нервничал. Даже Мэйр заметила – и окатила его волной успокаивающей магии. – Что мне нужно делать? – поинтересовался Себастьян, когда они устроились в гостиной. – Для начала – ни на что не отвлекаться, – сказав это, лорд Фалько устремил выразительный взгляд на Мэйр. Та поерзала на месте и невинно уточнила: – Что? – Брысь, подменыш. Ты вроде спать хотела? Иди спи. Мэйр с явным неудовольствием поморщилась, однако послушно поднялась и, коротко сжав плечо Себастьяна, ушла наверх. «Не обижай дядюшку, несчастье мое!» – донеслась как будто издалека чужая смешливая мысль. – Так, от Мэйр избавились, – деловито проговорил указанный дядюшка. Однако колдовскими премудростями делиться не спешил. – Думал, будет сложнее… Ну что, как тебе тут живется? Зачарованный лес – то еще местечко. Себастьян еще какое-то время пялился на опустевшую лестницу, а потом повернулся к Фалько и пожал плечами. – Не знаю, я пока там не был. То есть в самую чащу не совался, а так… Ну, все нормально… Что еще он мог сказать? Что ему до безумия, до звездочек перед глазами нравится жить здесь, с Мэйр? Спать с ней в одной постели, просыпаться и чувствовать себя почти нормальным человеком? Этого еще не хватало. – Я почти не слышу его. – В ответ на вопросительный взгляд Себастьян покрутил рукой вокруг головы. – Да, я знаю. Именно поэтому я и здесь. Вторжение в свой разум Себастьян засек почти сразу – и тут же вытолкнул незваного гостя прочь. По понятным причинам он не слишком любил, когда в его голову влезали без спроса. – Что вы делаете? – возмутился он. Недавно обретенный дядюшка выразительно закатил глаза и сложил руки на груди. – Вхожу в твой разум, что ж еще-то? Как я, по-твоему, обучу тебя ментальной защите? – Ну не знаю… словами! – Да какими, в Бездну, словами? – сердито фыркнул Фалько. – Пойми, Себастьян, работу с сознанием нельзя изучить по книжкам. То есть там, конечно, нарисуют модель памяти, расчертят матрицы заклинаний, дадут примеры базовых сетей… Только вот из них ты ни в жизнь не поймешь – что, куда и как надо класть, пока другой менталист тебе не продемонстрирует наглядно. И уж тем более не сообразишь, каким образом и в соответствии с какими критериями базовая сеть заклинаний настраивается под чужой разум и векторы магической силы. Понимаешь ты, что я хочу сказать? Понимать-то Себастьян понимал – не зря же он чуть не все свободное время, коего было даже в избытке, проводил за умными книжками, которые таскал из библиотеки Мэйр. Но и экспериментов над своими мозгами он не очень хотел, даже если в роли экспериментатора так называемый дядя. Родерик воспитывал его с рождения, и сей факт никак не помешал ему… сделать с ним то, что он сделал. – То есть вы должны влезть в мои мозги и начать восстанавливать мою защиту? А я должен вам довериться? – протянул Себастьян. И в ответ получил уверенный кивок. – Так себе план. – Ты сам хотел стену. Аж чуть больницу нам не взорвал. – Хотел. Но сам. Я, знаете ли, не слишком доверяю всяким помощникам. – Послушай, Себастьян, – Фалько потер пальцами переносицу. Стало даже стыдно – у человека его положения наверняка достаточно дел и без всяких неуравновешенных юнцов, – я понимаю, у тебя была сложная жизнь. Но тебе придется смириться с моим вмешательством, иначе так и будешь сидеть тут, в четырех стенах. И это в лучшем случае.