– Кстати об этом… – Мэйр небрежным взмахом руки отправила посуду в раковину и направилась в гостиную. Заинтригованный Себастьян последовал за ней – он хоть и давил в себе любопытство, но было очень интересно узнать, что вытащило целительницу из кровати в такую погоду с самого утра. – Тут кое-какая одежда, – сообщила Мэйр, деловито разыскивая что-то в куче пакетов, – ну и еще всякое там барахло. А то у тебя из вещей зубная щетка да пара страшненьких казенных рубашек, оскорбляющих мой взор… Себастьян еще раз, уже оторопело, оглядел все это пакетное взгорье. Мысль о том, что его фея, издерганная чужими кошмарами, встала ни свет ни заря и пошла покупать для него целую уйму «всякого там барахла», никак не желала укладываться в голове. – …и чтоб я не слышала нытья про «не могу принять», ясно? – Мэйр, не дождавшись никакой реакции, грозно зыркнула на него, прежде чем вернуться к возне с пакетами. – Про «слишком дорого» тоже не интересует; я отнюдь не нищенка, и деньги свои на что хочу, на то и трачу. – Я не… – Что именно «не», Себастьян так и не смог сообразить, а потому осекся, беспомощно разглядывая все богатство. Нет, он был безмерно благодарен Мэйр, которая вообще не обязана была делать для него все это, просто… – Хорошо, ныть не буду. И спасибо тебе, но… Мэйр, зачем мне столько? Он подцепил кусок плотной черной ткани, на деле оказавшейся сюртуком, воротник которого был едва заметно расшит серебряной нитью. Красиво. И как нельзя лучше подходит лорду, но никак не лесному чудищу. – Эм-м… – протянул он. Она оторвалась от перекапывания пакетов и сурово уставилась на него, наверняка собираясь разразиться очередной тирадой. – Куда я, по-твоему, должен в этом пойти? – Куда-нибудь да пойдешь. Не думаешь же ты, что тебе дадут всю жизнь отсиживаться в лесу? – Почему бы и нет? – Даже не знаю, – Мэйр сделала вид, что задумалась, – может, потому что ты теперь долбаный лорд Лейернхарт? Но проблема даже не в этом, а в том, что наш драгоценный лорд Фалько хочет на пенсию. Так что извини, – она горестно вздохнула и развела руками, – никто тебе в лесу сидеть не даст. – Но я хочу! Мне нравится отсутствие людей. – Поверь, твои желания мало кого волнуют. Как и мои. О, нашла! В Себастьяна полетела тряпка, опознанная как рубашка, а спустя мгновение целительница извлекла из пакета какие-то деревяшки. И только когда она соединила их двумя шустрыми движениями, до Себастьяна дошло: «деревяшки» – это плечи и рукоять. Он завороженно наблюдал, как тонкие и цепкие пальцы придирчиво ощупывают полированное дерево, с неожиданной легкостью натягивают тетиву – а лук тугой даже с виду. – Забавная игрушка, – пробормотала Мэйр, – я думала, придется за ней порталом в Иленгард идти, но сообразила у отца спросить – он у нас оружейник. Оказывается, старомодных извращенцев хватает, и в Нижних Холмах этого добра целая лавка! И держат ее наши родичи, ну кто бы сомневался… Ну же, бери! – Она улыбнулась так счастливо, словно это ей перепал такой прекрасный подарок, и протянула лук. – Будет тебе здесь хоть какая-то радость. Себастьян, кое-как согнав оторопь, зачем-то кивнул и взялся за рукоять. Его простенький лук, сгоревший вместе со всем прочим имуществом, не шел ни в какое сравнение с этим; про тяжелое, грубо сделанное охотничье оружие, что по счастью нашлось в лесной хижине, и говорить нечего. Он поискал крепления, соединяющие изогнутые плечи и затейливую резную рукоять, но так и не нашел – словно бы лук вырезали из цельного куска древесины. – Он изготовлен мастером-магом, – прочтя на его лице замешательство, пояснила Мэйр. – Чтобы собрать и разобрать, достаточно намерения. Терновый, будет хорошо стрелять даже в мороз. Натяжение – шестьдесят фунтов, можно ослабить до пятидесяти… Мастер Эрин предлагала взять послабее, но я подумала, что этот вполне подойдет. Раз уж ты и раньше охотился, то пятьдесят всяко натянешь, с твоими-то плечищами… Хм, так, что еще? А, ну да, тут и остальное есть, – она махнула в сторону большого пакета. – Колчан, стрелы там, тетива запасная, воск, ну и, конечно, всякие штуки для защиты. Вздумаешь стрелять голыми руками – прибью! Ты маг, тебе руки для другого нужны! – Ага, – только и смог вымолвить Себастьян, разглядывая столь неожиданный подарок. К тому же щедрый – цену таким игрушкам он не мог и представить. Он любовно огладил полированное дерево, дернул упругую тетиву и жадно глянул в сторону пакета. Стрельба десять лет была его единственным развлечением, а до того – неплохой причиной, чтобы сбежать в лес за деревней и почувствовать себя свободным. Рядом с Родериком Себастьян всегда ощущал себя запертым в невидимой клетке. – Я не знаю, что и сказать. То есть… знаю, но не уверен, что этого будет достаточно. – Себастьян все же смог найти в себе достаточно сил, чтобы отложить оружие на ближайший столик и приблизиться к Мэйр. Пусть потом ругается – сейчас ему было необходимо дотронуться до ее холодных рук и оказаться как можно ближе. – Ты потрясающая, Мэйр Макинтайр, ты знаешь? – Ничего я не знаю, – смущенно пробурчала Мэйр, однако не пытаясь освободиться. – Прекращай ты, ну в самом деле… Еще б замуж позвал! – Я бы и позвал, но ты же не пойдешь. – Себастьян усмехнулся, погладил ухоженные ладони большими пальцами и неохотно отпустил свою ворчливую фею. – Но зато я знаю, куда точно пойдешь… Спать, Мэйр! Прямо сейчас и без всяких возражений! – Слушаю и повинуюсь, мой господин, – ответили ему предсказуемо ехидным тоном. Видать, и впрямь устала, раз даже не пытается спорить. Глава 8 Сон упорно не шел. Под спиной был мягкий матрас и свежие простыни, за окном чирикали неспокойные ночные птички, доносился запах каких-то трав. Идиллия, не иначе. Если бы перед глазами не стоял огонь. Себастьян знал, что пламя, пожирающее стены, дверь и ситцевые занавески, – нереальное. Тошнотворного запаха горелой плоти на самом деле нет. Не в этом доме. И Себастьян не знал, с чем связано подобное состояние, будто на грани сна и яви. Прежде кошмары его не мучали, а видениями он не страдал с самого переезда в этот дом. Монстр подозрительно молчал, только магия шевелилась внутри, ища выход, силясь выплеснуться, но словно боясь этого. Потому что боялся сам Себастьян – за тонкой стеной спал человек, которым он дорожил и которому меньше всего на свете хотел причинить боль. Тот дом рассыпался пеплом и остался в прошлом. Настолько далеком, что нормальный человек уже давно похоронил бы мысли о нем за куда более приятными воспоминаниями. Если бы Себастьян мог, он бы сам охотно стер из своей памяти все, что было связано с Серым Долом. Не считая Сэры – она заслуживала того, чтобы помнить о ней как можно дольше. Его милая маленькая Сэра, обратившаяся в груду обгоревших костей среди куч серого пепла. Себастьян перевернулся на спину и уставился в потолок – чистый, без единой подпалины. – Ну давайте, уходите уже… Он зажмурился, принявшись считать и думать о том хорошем, что случилось с ним за последние дни. Например, о том, что его не потащили на виселицу, хотя могли бы. Или о том, что его волшебная Мэйр, любящая жизнь в одиночестве, так охотно приняла его в своем доме. За немалую плату, разумеется, на что Себастьян никоим образом не обижался – цивилизованный мир был таков, что все в нем решали деньги, и в таких условиях глупо быть альтруистом. Он бы и сам охотно заплатил своей целительнице – хоть золотом, хоть дичью, хоть всей своей магией до последней капли, потребуйся она ей. Выругавшись вполголоса, чтобы ненароком не разбудить спящую за стеной Мэйр, Себастьян рывком поднялся с постели. Пол под ногами не издал ни звука, в отличие от петель, скрипнувших, стоило ему толкнуть дверь комнаты. «Надо бы смазать», – отстраненно отметил он. Пробежка по лесу и охота на зайцев неплохо прочистила бы мозги. Ну, насколько это вообще возможно, учитывая его затяжную ссору с собственным разумом. Жаль, что на дворе ночь, а Мэйр вряд ли оценит его побег. Огонь, исчезнувший было, вернулся, стоило только шагнуть к лестнице. Себастьян почти почувствовал жар, когда коснулся перил, и поспешно отдернул руку. – Да твою ж мать. Удар по гладкой деревяшке отрезвил ненадолго. Пламя перед глазами рассеялось, но чувство было такое, будто он только что неплохо поколдовал. Как тогда, во время драки с наемными убийцами. Себастьян уселся прямо на ступеньки, уперся локтями в колени и запустил пальцы в волосы. – Прекращай уже, – проговорил он сам себе. – Не зря же Мэйр тратит столько времени… Внезапная мысль кольнула в мозг словно иглой. Мэйр! Он подскочил на месте, едва не навернувшись с лестницы. Если ему самому плохо, то каково сейчас ей? Скорее по наитию, чем по доброй воле, Себастьян быстрым шагом направился к комнате Мэйр, надеясь, что не успел навредить ей. Толкнул дверь и шагнул внутрь, и только там смог выдохнуть более-менее спокойно, увидев, что хозяйка дома все еще жива. И спит, пусть неспокойно, вздрагивая так, что заметно даже в неверном свете луны, льющемся сквозь неплотно зашторенное окно. Себастьян подошел к постели, опустился на колени и коснулся руки, выглядывающей из-под одеяла. Будто он мог таким образом успокоить Мэйр, хотя на деле наверняка делал только хуже. – Бездна, не подкрадывайся ко мне спящей, – проворчала та хриплым со сна голосом. – Я же спросонок и об стену долбануть могу… Она нехотя села на постели и совершенно по-детски потерла глаза кулаками, прежде чем спросить: – Тебе опять плохо? Себастьян посмотрел на нее снизу вверх и покачал головой. – Нет. Нет, просто… кошмар. Наяву. Я подумал – вдруг сделал тебе что-то, и решил проверить. Извини… Он попытался подняться, но изящная рука легла на его плечо, мягко удерживая на месте. – Нетушки, несчастье мое, эдак я опять полночи пробегаю. – Мэйр медленно, будто с неохотой разжала пальцы, а затем плюхнулась обратно и, сдвинувшись ближе к окну, откинула уголок одеяла. – А мне ле-ень… Ради твоего же блага я надеюсь, что ты не храпишь. «Она надеется… что?» Пришлось все же уточнить для полной ясности: – Ты хочешь, чтобы я?… – …заткнулся и лег со мной. Я тоже не в восторге, но в прошлый раз вроде помогло. «Да шевелись же ты, идиот! – ожил монстр, до того притворявшийся мертвым. – А то она передумает!» – О. Ладно. – Себастьян сбросил неуместное оцепенение и юркнул под одеяло. Улегся на самый краешек и даже честно закрыл глаза, намереваясь уснуть. И не выдержал, повернулся к Мэйр: – Что было в прошлый раз? – Ах, так ты не помнишь нашу первую ночь? Ну каков наглец! – Целительница отвернулась к окну, но Себастьян откуда-то знал, что она усмехается. – Ничего особенного. Ты меня дергал с постели каждый час, а я в итоге не выдержала и отрубилась чуть не на тебе. А проснулась сама, да и то только потому, что на работу надо было зайти. Так и не найдясь с ответом, Себастьян подвинулся к Мэйр чуть ближе – тепло ее тела так и притягивало, как и струящийся от нее легкий ручеек магии. – Да уж, я определенно не самый лучший партнер в постели, – хмыкнул он. – Спать не даю, а удовольствия ноль. – Твоя правда, – безжалостно согласилась Мэйр и, кажется, зевнула. – Можешь прямо сейчас начинать исправляться. Монстр не иначе как упал в обморок от таких слов – Себастьян ожидал ехидных комментариев, но в голове вдруг стало ясно как никогда. Почти… В здравом уме он бы ни за что не стал так своевольничать, касаясь выглядывающего из-под одеяла плеча и сдвигая ткань мягкой рубашки. Прежде чем Мэйр успела опомниться и справедливо осыпать его проклятиями, Себастьян придвинулся еще ближе и дотронулся губами обнаженной кожи. Отстранился почти сразу – мыслей в чужой голове он не слышал, а без дозволения… Кто знает этих эльфов, может, у них не только уши волшебные? – Можно? – тихо поинтересовался он. – Дай-ка подумать… – начала Мэйр сиплым полушепотом, а затем резко повернулась и зло сверкнула своими нелюдскими глазами. Откуда-то пришла догадка: наверняка эти глаза отлично видят в темноте. – Боги, Себастьян! Я… я же про «спать», а не… не про вот это вот! – сердито выдохнув, она дернула одеяло на себя и укрылась чуть не с головой. – Хватит уже, ну… Я понимаю, что ты десять лет девиц не видал, но прошу, не делай того, о чем непременно пожалеешь. «Неубедительно врешь», – подумал Себастьян, неохотно отстраняясь. Нет, он помнил свое обещание, правила приличия; и что в постель его взяли, чтобы спать. Но… он мог поклясться, что Мэйр очень, до мурашек и дрожи нравится, когда к ней прикасаются, обнимают и целуют. Однако по каким-то причинам принять то, что может быть кому-то симпатична – симпатична ему, – она никак не может.