– Маньяк?! – ахнула Яна. – Вполне возможно… – А что за девушка-то? – Яна хотела побольше узнать о личности убитой. Почему-то ни Мэтью, ни майор Жданов ей не сказали, что подозрение на хозяйство «Солнышко» падало не только из-за выращенных здесь ягод. Оказывается, убитая незадолго до смерти была здесь. А может, они об этом и не знали? – Ну что про нее сказать?.. – замялась Вероника. – Она приходила устраиваться на сезонную работу. Здесь это обычное дело. Я видела, что эта девушка говорила с нашей Олесей Дмитриевной, но та ей отказала. Девушка еще так сильно на нее кричала, разозлившись, что ее не взяли, ругалась. Что-то типа: «Зажрались! Не хотите людям помочь даже подзаработать! Бог вас накажет», и так далее. – А Олеся Дмитриевна что? – спросила Яна. – А это нормально – обсуждать меня за глаза? – раздался чуть хрипловатый голос за их спинами. Женщины дружно обернулись. На пороге стояла Олеся Дмитриевна, плечом подпирая дверной косяк. Одета она была в мужскую клетчатую рубашку и синий рабочий комбинезон. – Здравствуйте, – поздоровались женщины. – Здрасьте! Ни свет ни заря, а вы уже языками чешете? Ну что, мисс Марпл, много узнала за ночь или бражки было мало выпито? – смерила она взглядом Яну так, что той захотелось уменьшиться в размерах. – Чего-чего? – невинно захлопала глазами Цветкова. – Не надо притворяться. На работу она пришла устраиваться! Бомжиха! Из тебя хорошая актриса получилась бы. Мне знающие люди сказали, что ты приехала вместе с полицейским и еще одним типом из Москвы. А теперь еще разговоры об убийстве. Ведь вы именно по этому поводу сюда и приехали. Вы с ней, девочки, разоткровенничались, а она всего лишь хотела добыть какую-нибудь информацию! – продолжала жестко говорить Олеся Дмитриевна. – Это правда? – спросила Вероника и отступила от Яны на шаг. – Я не хотела ничего плохого. Если будете бить, я буду кричать, – сразу же предупредила Цветкова. – Вот крыса, – прошипела Галина. – С ума сойти что делается. Получается, я с ментом всю ночь пила и душу изливала! – Я не мент! Я на самом деле врач! – быстро заговорила Яна. – Да, я приехала с полицейскими. Они мои друзья. А до того, что девушку убили, никому и дела нет? Это преступление что, расследовать не надо? – спросила она. – Так ты думаешь, это мы ее убили, что ли? – удивилась Вероника. – Хуже некуда, когда расследованием занимается дилетант, – задумалась Олеся Дмитриевна. – Но полиции неизвестно, что убитая девушка была у вас в хозяйстве. Почему вы скрыли этот факт? – Яна неожиданно для себя перешла в наступление. – А нас никто и не спрашивал, – пожала плечами Олеся Дмитриевна. – И потом, что значит – была здесь? Ну приходила устраиваться на работу, я ее выгнала. Вот и все! – Вероника, а откуда ты знаешь, что убили именно эту девушку? – спросила Яна. – Можешь ей не отвечать. Она здесь никто! Самозванка! – сказала, точно плюнула, Олеся Дмитриевна. – А мне скрывать нечего! По местному телевидению показывали фотографию убитой девушки и просили дать по ней информацию, – ответила Вероника. – Вот! И что же вы не дали информацию-то? – обратилась Яна к агроному. – Какую? Я даже имени ее не знаю, она для меня такая же неизвестная, как и для полиции, – логично отметила Олеся Дмитриевна. – Документов у нее не было. – А почему вы не взяли ее на работу? – спросила Яна. – От девочки пахло травкой… да что там говорить – марихуаной! Уж я-то разбираюсь в этом. Не хватало мне еще наркоманки в хозяйстве! – ответила Олеся Дмитриевна. – А когда я ей отказала, так она показала себя во всей красе. Я еще подумала: хорошо, что не взяла ее. Ну, ты все узнала, что хотела? – обратилась Олеся Дмитриевна к Яне. – А то сейчас еще одно убийство произойдет. Яна внимательно посмотрела на ее обветренное лицо. – Я хотела сказать, что если возьму тебя на работу в поле, под палящими лучами солнца, с твоим-то ожогами, то тебе не выжить. Яна поняла, что Олеся Дмитриевна шутит, и с облегчением выдохнула. – А своим друзьям передай, пусть приходят и задают любые вопросы. Отвечу. Только в конце дня, потому что мне работать надо! А теперь уходи. – С ума сойти! Одна сбежала, другая крысой оказалась, – не успокаивалась Галина. – Вероника, получается, мы тут с тобой вдвоем остались. – Кто сбежал? – напряглась Олеся Дмитриевна. – Машка. Вот записку оставила, – и Вероника протянула начальнице лист бумаги. – А может, она и есть маньячка? – смеясь, посмотрела на Яну Олеся Дмитриевна. – Поняла, что к ней подбираются, и рванула? – Не смешно, – ответила Яна, глядя агрономше прямо в глаза. – Из всех, с кем я здесь познакомилась, мне больше всего подозрительной кажетесь вы. – Вот и дождалась! Класс! Работала, работала всю жизнь… и стала маньячкой! – всплеснула руками Олеся Дмитриевна. – И какой у меня мотив? Самолюбие не выдержало, и я решила ее замочить. Так? – Да Олеся Дмитриевна самый справедливый и трудолюбивый человек на свете! Не смей на нее тянуть! – заступилась Галина. – И Машка, конечно, не виновата. Кишка у нее тонка. – Зато у тебя кишка не тонка! – Яна поняла, что пора вступить в конфликт и с Галей. – А у меня какой мотив? Я этой девчонки вообще не видела. – А ты за что сидела? – спросила Цветкова. – Разбой… и что? Я свое отсидела и больше ни-ни. Молодая была и горячая! А еще у меня было обостренное чувство справедливости. Я, если что, и сейчас могу вмазать за своих! – Галя, держи себя в руках, – взяла ее за плечо Олеся Дмитриевна. – Яна сейчас уже уходит, если, конечно, это ее настоящее имя. – Имя настоящее. Хуже всего то, что мотив известен только самому маньяку. Нормальный человек логики в его поведении может и не найти. – Понятно, мы все под подозрением, – кивнула Олеся Дмитриевна. – Еще вопросы? Может, у тебя и ордер имеется на наш арест? – Я еще раз повторяю, что не служу в полиции, а здесь нахожусь только потому, что вы меня приняли на работу. И жалуйтесь кому хотите! Яна гордо подняла голову и прошествовала на выход. Выйдя из барака, она споткнулась и оказалась на земле. – Черт! Женщины выбежали из барака на ее крик. Перед дверью валялась большая корзинка, о которую и споткнулась Цветкова, а все ее содержимое рассыпалось по земле. Это были нарезанные каким-то причудливым способом фрукты и ягоды. Яблоки выглядели как маленькие арбузы, груши напоминали ананасы, а крупная клубника представляла собой мини-сердечки. – Ой, не предупредили тебя. Это возлюбленный Маши каждое утро ставит к двери такие сюрпризы. У него прямо страсть к фруктам и ягодам, – сказала Вероника и ойкнула. Но было уже поздно – у Яны появился новый подозреваемый. – Выходит, и с ним Маша не попрощалась, – растерялась Вероника. – Кто ему скажет, что она уехала? – А может, госпожа следователь выдвинет еще одну гипотезу. Маша заподозрила в преступлениях своего любимого и сбежала. В полицию обратиться мужества не хватило, вот и решила уйти, ну, и себя спасти. – Олеся Дмитриевна не сводила глаз с Яны. – Подло с ее стороны, конечно, подружек оставить с маньяком, который от ярости вообще может с катушек слететь. – Миша – добрейший человек. Работяга, – не согласилась Галя. – Чикатило тоже был добрейший человек, муж и отец, – сказала как отрезала Олеся Дмитриевна. – Не надо обсуждать Марию за глаза, вы же сами за это ратовали, – сказала Яна, с трудом поднимаясь на ноги, так как разбила коленку. – Сбежала Мария, и ладно. Свекровь-ведьму никому не пожелаешь, а Михаилу сама скажу, чтобы перестал изголяться. Больше некому оценить его художества. А он, похоже, ночей не спит, старается, – сказала Олеся Дмитриевна, выразительным взглядом давая понять Цветковой, что ее здесь больше не задерживают. Глава 14 – У тебя здесь цветочная оранжерея? – спросил Мэтью, зайдя к Яне в номер. – А ты думал, что один такой шлешь мне букеты? – усмехнулась она. – Есть и еще желающие. – Кто бы сомневался. Королевские лилии от знатной особы! – улыбнулся Мэтью. – А вот и скромный букет полевых цветов… – Это от Виталия Николаевича, – улыбнулась в ответ Цветкова. – Ну и твои розы разных цветов тоже на уровне. – Не знал, какие ты любишь, хотя могу предположить, что алые. – Правильно предполагаешь. – Я так рад тебя видеть, что не могу даже ругаться с тобой, хотя и хотел, – признался Мэтью. – Кстати, я тут пощекотал нервы Карлу Штольбергу, сообщив ему, что ты на задании и ловишь маньяка, чтобы всем спокойно спалось. – И что он ответил?