– Пфф… Я, конечно, неплохо зарабатываю, но такими темпами быстро окажусь в долгах. Ты мне не по карману, честно. – Да нет же, – Лола отмахнулась от него. – Не за деньги. Просто так. Для удовольствия. И мне разрядка, и тебе не в кулачок дрочить. Ммм? От смеха Фенрир еле сдержал поток кофе из носа: – Ты серьёзно? – А что не так? У тебя шикарный член, со мной можно делать что угодно. Грех не покувыркаться! Ну… а как найдёшь себе подружку, скажешь. – Не знаю… Лола ему понравилась, но сама мысль – скатиться до механического, пусть и жутко жаркого, вида отношений с эскортницей – казалась Андрею безумной. «Хотя… Это, конечно, лучше, чем мастурбировать в душе…» – Я проверяюсь после каждого клиента, – продолжила она. – Хотя, собственно, все используют защиту. Нет, правда. Что тебя смущает? Я приеду, мы оторвёмся, перекурим, оторвёмся ещё раз, и меня след простыл. – Ну… Давай… – Фенрир с сомнением улыбнулся. – Супер! – Лола допила кофе и упорхнула в спальню за одеждой. «Зашибись… Наёмник и эскортница… Интересно, это мой реальный потолок? Или я настолько скатился на дно?..» – затянувшись электронной сигаретой, Андрей пошёл следом за девушкой, ухмыляясь собственным мыслям. Глава 6. ОДНА ЗА СЕБЯ – Это что? – Лера недоумённо перевела взгляд с заявления на невозмутимое лицо Сатира. – Заявление, – он жизнерадостно пожал плечами, будто собирался в отпуск на Мальдивы, а не переводился в отряд наёмников. – И как я должна понимать твоё заявление? Константин деланно вздохнул и присел напротив Пики: – Понимай ровно так, как есть. – Я не подпишу, – она вернула ему лист бумаги, исписанный крупным жёстким почерком. Склонив голову набок, Сатир угрожающе прищурился: – Лерчик, пупсик. Подписывай. – Нет. – Ты не можешь мне отказать. – Могу и откажу. С какой радости я должна рисковать своим лучшим снайпером? – А давай лучший снайпер сам решит? Сжав челюсти, Лера снова перечитала строчки заявления. – Зачем тебе понадобился перевод? – Решил вспомнить молодость. Имея определённые догадки, Пики отрицательно покачала головой: – Пока не скажешь настоящую причину, не подпишу. – Тогда я уволюсь, – усмехнулся Сатир. – Ага. Я на твой блеф не куплюсь, не надейся. Снайпер задумчиво уставился в окно и лениво произнёс: – Мне снова звонил Черномор… Снова предлагал приятный процент… Закатив глаза, Лера взяла в руки смартфон и начала листать контакты в поисках нужного номера. Сатир заметил боковым зрением её манипуляции и встрепенулся: – Что ты делаешь? – Хочу уточнить степень приятности проце… – она уже приложила телефон к уху, как Константин выхватил гаджет из её ладони и быстро нажал на отмену. – Что за выходки?! – Лера оскалилась, еле сдерживая бешенство. – Просто подпиши перевод, – Сатир уставился на неё в ответ, не желая отступать. – Для чего он тебе?! – Ты прекрасно знаешь. Не говори, что не догадалась в первую же минуту. Вскинув брови, Лера нажала на кнопку громкой связи: – Макс, будь добр, зайди ко мне. Тот в ответ кашлянул и отключился, а через несколько секунд вошёл в кабинет. – Что? – Твоих рук дело? – не глядя на него, Лера протянула ему заявление Сатира. Напряжённо засопев, Макс посмотрел на лист бумаги, потом – на Константина, потом – снова на Леру. Та встала с места и медленно прошлась вдоль кабинета, притормозив у окна и взяв в руки небольшую хромированную леечку, из которой аккуратно полила живописно высаженные в длинный керамический лоток миниатюрные суккуленты. Мужчины продолжали молча наблюдать за ней. – Объясни мне, Максим, – её голос прозвучал с металлическим оттенком. – У тебя какая-то проблема с родительской сепарацией? – С чем? – Макс непонимающе свёл брови. – Твой сын – уже достаточно взрослый мужчина, способный в одиночку разнести толпу террористов, всплыть со дна Волги и трахнуть любую женщину детородного возраста, какую ему взбредёт в голову пожелать. Сатир с трудом сдержал смешок. Плечи Макса подозрительно дёрнулись. Лера, не замечая их реакцию на свои слова, продолжила: – Но ты всё ещё пытаешься опекать Андрея, будто ему восемь лет. А не двадцать восемь. У тебя какая-то проблема с необходимостью отпустить его в свободное плавание? – она наконец-то закончила рассматривать цветы и декоративные камни на подоконнике и повернулась к Максу: – Если тебе так важно контролировать его ранимое самочувствие, почему ты сам не присоединишься к отряду? Почему просишь Сатира выступить его нянечкой? Голубые глаза Пики, обычно ассоциирующиеся у большинства со спокойной водной гладью или ярким осенним небом, в этот момент казались Максу предвестниками страшного морского шторма. Он приоткрыл рот, чтобы попытаться сказать что-то в свою защиту, но внезапно все доводы, пришедшие ему на ум, показались детским лепетом. Поэтому он просто качнул головой и, сбавив степень недовольства на лице, примирительно произнёс: – Лер, пожалуйста. Просто подпиши. Всего на один раз. А дальше пусть работает сам. Я… Я тебя прошу как родитель родителя. – Нет, – короткий ответ Леры резанул пространство. – Кость, можешь… ненадолго… – Конечно, – Сатир задорно вскинул ладони и вышел из кабинета. Макс до боли прикусил губу, пытаясь собрать мысли в кучу, и снова заговорил: – Лера, я знаю. Знаю, что Андрей заслуживает самых гневных слов и самого сурового наказания. Он после всего случившегося полнейший мудак, козёл и гандон. В квадрате, в кубе, в десятой степени… И это, конечно же, и моя вина. – Угу. – Но… Пожалуйста. Не из-за него. Не ДЛЯ него. Подпиши Сатиру разовый перевод. Я ведь… Я же тут за неделю сдохну от нервов. Я в твоих глазах тоже гандон и мудак, я это вижу. Но будь ты чуточку выше всего этого… Каким бы говнюком он ни был, Андрей всё же мой сын, – Макс напряжённо сглотнул и откашлялся. – Я заплачу и его процент, и процент Кости из своего кармана, я… – Да плевать мне на деньги, Максим! Когда Лера начинала называть его полным именем, Давыдов-старший знал, что ситуация дошла до пика. – Лер, один раз. Потом я сам буду со своими тараканами разбираться… Но сейчас не готов. – Да ты никогда не будешь готов! – Лера рухнула в кресло и уставилась в монитор ноутбука. Опустив плечи, Макс побеждённо кивнул: