«Как экзамен, — подумала Кордец, — или пан или пропал, без права пересдачи.» Она высказала свою мысль Никитиной и та рассмеялась. Анжелика тоже засмеялась. Они были так похожи в этот момент — две взволнованные женщины в красивых черных костюмах и белых блузках. Никитина почувствовала, что так близки они еще не были. Две женщины, которые поставят на уши весь мир. Ночной праздничный город ошеломлял. Это было действо, достойное, чтобы его смотрели и восхищались. Проезажая по ночным улицам, каждая из них думала о своем. Их ни разу не остановили. Каждый гаишник знает их номера, об этом позаботилась Анжелика. Толпы людей на улицах веселились, забив обо всем. Глава 49 Они выбрались из дома в теплую летнюю темноту, напевая навязчивые эстрадные песенки. Настроение у них было приподнятое, они смеялись, отпускали друг другу плоские шуточки, их праздничные костюмы как нельзя лучше гармонировали с наступающим фестивалем. Вся компания двинулась по направлению к острову, до которого было рукой подать. Когда они собирались, Василий заметил, что Пашка сунул подаренный пистолет за ремень джинсов. Постреляем, — сказал он. Народу по мере приближения к Острову прибавлялось. Милиции тоже. Многих Василий помнил по бывшей работе и издевательски подмигивал им. Они смотрели на него затравленно, но тоже улыбались и кивали. Ничего, — мысленно успокоил их Василий. — Завтра сдадите смену и нагуляетесь вволю. Фестиваль только начинается. Высоко в небе сверкал салют, взрывались фонтаны разноцветных брызг, оглашая громом весь город. Нарядные фонарные столбы склонили свои головы в низком поклоне. Натянутые между ними приветствия, поздравления, флаги гордо колыхались, словно сознавая свою важность. Василий поймал себя на мысли, что проходя под всем этим великолепием, невольно начинаешь чувствовать гордость за Калининград, за людей, которые это все сделали, пусть и большой ценой. Значит можем, если захотим. И каждый сознавал себя частичкой, внесшей вклад в общую мозаику. — В меня и пиво уже не влезет. — Откуда-то раздался голос Игоря. — Я пас. Просто так, еще можно… но чтобы на время! — Кто тебя заставляет, — засмеялась Наташа, с сочувствием глядя на Игоря. Тот поставил все рекорды по выпитому еще дома. — Сейчас придем, сядем как люди, возьмем, что хотим и будем медленно-медленно отдыхать.. — Я от шашлыка не откажусь, — сказал Слава. — С чем его пьют… тьфу я хотел сказать, едят? — Вообще-то с вином, — проявил свои знания Павел. — Лучше всего с бургундским красным… — А белое бывает? — осведомилась сзади Аня. — Бургундское? Павел не ожидал подвоха, но быстро сориентировался, сделав обиженное лицо. — Бургундское разное бывает, чтоб вы знали. — И московскому городскому банку оно наиболее симпатично, — подытожила Наташа. Они дошли до первого кордона. Немолодой капитан с дюжиной омоновцев проверяли проходящую толпу. Окинув их быстрым профессиональным взглядом он отрывисто сказал: — Проходите. Протиснувшись через турникет, они замедлили шаг. Народу стало слишком много. Все шли к мосту, который служил входом непосредственно на место событий. Толпа возбужденно гудела и разговаривала на разных языках. Света здесь лилось намного больше. То тут, то там выстреливали пробки из шампанского. Приходилось поэтому кричать, чтобы быть услышанным. — Держитесь за руки, — крикнул идущий спереди Василий. — Не потеряйтесь! Так они проделали путь до моста. Здесь уже снимало телевидение. Телерепортеры носились как ужаленные, выискивая знаменитостей. Таковые приехали на фестиваль в большом количестве и народ особенно был рад, что они рядом, протянул руку — и можно поздороваться с их телохранителями или сфотографироваться, но это для тех, кто пошустрее. Над мостом, непонятно каким образом, повис, расправив крылья, огромный орел, освещаемый изнутри. Прямо под ним находилось человек пятьдесят омоновцев, перегородивших мост. Только своеобразная калитка оставалась свободной для прохода. Справа от нее стоял деревянный бревенчатый домик с большим окном. Туда тянулась длиннющая очередь. В избушке продавали билеты. Василий первым встал в хвост очереди. Вся компания вытянулась за ним. — Сколько нас? — крикнул он назад. Состоялся быстрый подсчет. — Восемь! Очередь двигалась быстро. Василий купил восемь билетов и они прошли внутрь. С кордоном проблем не возникло, его узнал старший лейтенант из омона, как-то они вместе охраняли «Балтику» во время чемпионата. — Привет, Димка, — крикнул Василий. — Это все с тобой? — с завистью спросил он. — Не с тобой же, — съязвил Василий. — Ладно, проходи быстрей, — усмехнулся Димка. Было видно, что он устал. — Будет время, принеси пивка, а то я умру скоро. Народу — тьма… — Хорошо, — крикнул Василий, удаляясь. Увлекаемые толпой, они двинулись по Острову. То и дело им навстречу попадались люди, одетые в необычные карнавальные костюмы — огромный бурый медведь со взлохмаченное шерстью, человек с головам совы и лошадиным хвостом, жонглеры на трехметровых ходулях или совсем уже невероятные персонажи из фантастических сказок. Одна сцена находилась прямо возле Кафедрального собора. На ней уже шло представление под одобрительный гул народа. Индийский факир показывал свое искусство глотать шпаги, метать ножи и укрощать змей. Толпа, затаив дыхание, наблюдала за его действиями. Несомненно, видеть такое им приходилось впервые. Из репродукторов лились звуки флейты. Кобра, распушив свой капюшон, медленно раскачивалась и гипнотизировала толпу. Волшебная атмосфера происходящего накаляла обстановку. Немного постояв, Василий с компанией направились к другой сцене, где и должна была состояться церемония открытия. Сцена размещалась под эстакадным мостом, который перекрыли еще с утра, масса народа на мосту создавала впечатление сплошной, медленно колышащейся живой массы. С моста вниз вела лестница, но сейчас она была забита милицией. Василий взглянул на часы. Без пяти девять. Сейчас выйдет Никитина. Насколько это получилось, они протиснулись поближе к сцене. Несколько больших профессиональных телекамер снимали происходящее. В ночном небе кружился вертолет. Рядом со сценой, красиво убранной цветами и переливающимися гирляндами укрепили огромный телевизионный экран. «Самсунг» — прочитал Василий на его панели. Это сделали в ответ на критику прошлогоднего фестиваля, когда задние ряды не могли разглядеть, что творилось на сцене и вследствие этого возникла давка. По краям сцены установили несколько громадных динамиков. Звук происходящего слышался на другом конце города. Стоящие вокруг люди пили пиво, громко смеялись, фотографировались и соревновались в остроумии. Все топтались в ожидании официального разрешения приступить к веселью. Никитина взошла на подиум в окружении своих помощников. Раздалось щелканье затворов десятков фотоаппаратов. Лучи прожекторов пересеклись на ее фигуре. Вот он, этот миг, которого она так ждала, к которому готовилась не жалея сил. Она была спокойна, но волнение многих тысяч людей передавалось и ей. Она подошла к микрофону и замерла, глядя на волнующееся море пришедших на фестиваль. Рядом с ней находилась Анжелика, а чуть позади — семеро ее незаменимых помощников. Все они были причастны к происходящему и по праву пользовались всеми лаврами победителей. — Друзья, — сказала Никитина. — Сегодня у нас знаменательный день. Целый год мы все трудились, чтобы он настал. Тридцать пять стран-участниц съехались в Калининград показать вам свое искусство. И это воистину высокая цель, ради которой стоило идти на некоторые жертвы. — Ее голос был слышен в каждом уголке города. — Но с вашей и Божьей помощью мы заслужили право следовать этой цели. Теперь, когда вся Европа встала на путь объединения, нам маленький фестиваль послужит той отправной точкой, с которой и мы скажем свое слово. Слово объединения, слово искусства, слово радости. Я благодарю всех вас, что вы пришли и поддержали это начинание, я благодарю гостей фестиваля, которым, надеюсь, понравится у нас. Особую благодарность хочу выразить заместителю министра по культуре России без помощи которого стало бы невозможным проведение фестиваля, а также всех моих помощников и всех, кто принимал участие в подготовке этого мероприятия. Спасибо вам. — Она помолчала мгновение и продолжила. — Считаю международный фестиваль искусств «Янтарный Орел» открытым. Секунду длилась тишина, потом раздался шквал аплодисментов. Люди что-то кричали, улыбались, и хлопали, хлопали… На сцену полился нескончаемые поток цветов, музыки и шампанского. Василий обалдел от такого представления. Он ошеломленно смотрел на своих друзей, а те на него. Они что-то кричали, но из-за шума ничего нельзя было разобрать. Наташа взяла его и Павла за руку и потащила из толпы. Павел тащил за собой Аню. — Пойдемте есть шашлык, — услышал Василий. Он засмеялся и они пошли к шатрам, со сторона которых в небо взвивался белы дым. Глава 50 Архипов и гроша ломаного не дал бы, чтобы сходить на фестиваль. Как и Литвинов, он ненавидел подобные мероприятия. А тем более такие, которые сильно осложняли и без того нервную работу. В гордом одиночестве он сидел в своем пустом кабинете на Советском и прокручивал возможные неприятности на фестивале. Он и только он отвечал за порядок и безопасность, и при таком стечении народа всякое становилось возможным. Отправив Деева и Троицкого на остров, сам он остался в кабинете координировать всю организацию. Периодически его радиостанция взрывалась потоками отборной ругани и он представлял, какую нагрузку приходится выдерживать там, на месте. Не дай бог вмазать какому-нибудь пьянице дубинкой, — увольнение без разговоров. Его предупредил сам Литвинов. Даже сюда доносились громкие звуки с острова. Представление, видимо, началось. Заиграла, потом замолкла музыка. Слово взяла Никитина. Отдельные фразы он различал. Архипов заерзал на стуле. На душе было неспокойно и он связывал это с большой ответственностью, свалившейся на него.