Некоторое время ничего не происходило. Даже Мазут чего-то терпеливо ожидал. А спустя секунд десять мозг ежа несколько раз мигнул разноцветными огоньками, словно был украшен гирляндой. Но на этом дело не завершилось. Палыч вдруг принялся ёрзать задними лапками, а я в очередной раз едва в обморок не упал. Внезапно у зверя вывалился глаз, а его место заняла та самая бусинка и засияла красным огоньком. Похоже, она даже в размерах увеличилась, чтобы аккуратно занять место утраченного органа. Мазут на это не обратил никакого внимания, словно так и должно было случиться. Его манипуляторы снова ожили, стали извиваться. Палычу установили на место часть черепушки, предварительно смазанную какой-то слизью. Затем вокруг раны пробежался фонарик, который до сего момента светил зверю прямо в глаза, и мастер наконец освободил колючего от захвата. Ёж как ни в чём не бывало тут же попытался ещё раз тяпнуть Мазута, но тот уже находился вне досягаемости. Палыч несколько раз презрительно фыркнул, зачем-то понюхал свой глаз, который так и валялся на верстаке, и принялся бегать по столу в поисках места, где можно спуститься. Глядя на его совершенно обычное состояние, я немного успокоился. Видно же, что со зверем полный порядок. — Всё? — Я удивлённо уставился на мастера, который в очередной раз свинтил кисть и установил на её место уже третий протез. — Почти, — ухмыльнулся тот. — Теперь твоя очередь. — Э-э-э, в смысле — моя?! — Я попятился. — Да не ссы ты! Там делов на минуту. Я даже ответить ничего не успел, как вдруг осознал, что не могу сдвинуться с места. В глаза бил приятный свет. Не знаю почему, но я вдруг ощутил себя совсем крохой, в смысле — младенцем. Мне хотелось лишь глупо улыбаться и пускать слюни… — Готово, — внезапно прогремел голос Мазута у самого уха. — А? — Я тупо уставился на него, совершенно ничего не понимая, — Это что такое было? — Не знаю, — пожал железными плечами Мазут и уставился в никуда. Я уже знал, что таким образом люди погружаются в визор. Ну вроде как в экран компьютера пялятся. Некоторое время я смотрел на мастера, а затем попытался спрыгнуть с верстака, но был остановлен. — Куда? — Так ты же сказал, что всё готово? — Потерпи, я вас синхронизировать должен. Импланты я подсадил, но сеть ещё не настраивал. Тут делов на минуту. — Понял. — Я вновь вскарабкался на верстак, теперь уже осознав, с какой целью Мазут уткнулся в визор. Нет, на самом деле мог бы и предупредить. Хрен его знает, чем он там занимается, может, порнушку смотрит. Кстати, о птичках. Надо бы поинтересоваться, есть ли в визоре подобная услуга. Нет, не на порнушку, конечно. Хотя… Ладно, это дело десятое. Но ведь наверняка здесь имеются какие-нибудь фильмы, мультики, или, на худой конец, просто прикольные видео. Должны же люди как-то развлекаться? Ведь не круглые сутки они по помойкам лазают? Вскоре все настройки были завершены, и мне стали доступны чувства зверя. Поначалу я даже немного испугался яркости ароматов, что витали вокруг, да и зрение сильно изменилось. Человеческим языком это описать довольно тяжело. Я вроде как и своих ощущений не лишился, и до кучи чем-то сторонним обзавёлся. Например, в данный момент испытывал голод, хотя одновременно с ним был вполне сытым. Дополнительно ощущал некий комок раздражения, который тоже принадлежал не мне. Интуитивно я ожидал, что Палыч со мной сейчас заговорит, но увы, этого не произошло. Из раздумий меня выбил резкий голос Мазута. — Всё, готово. Крысу гони. — Сдача будет? — Я забрал тушку у Хлюпы и протянул её мастеру. — Какая сдача? — изобразил удивление тот. — Так, ты мне давай мозги не трахай! Крыса минимум десятку стоит, ты за работу восемь попросил. Гони сдачу! — Я протянул в его сторону запястье, подставляя чип для расчёта. Но Мазут даже не подумал переводить деньги. Он как-то странно ухмыльнулся, отвернулся к верстаку и открыл средний ящик. Там он пинцетом подхватил какой-то цилиндрик и бросил его мне в ладонь. Предмет моментально раскрылся кучей волосинок, которые тут же впились мне в кожу, а затем и сам нырнул внутрь. — Ай, мля! — запоздало отреагировал я и отдёрнул ладонь. А когда присмотрелся к ней, заметил, как быстро зарастает ранка. — Ты чего сделал?! — Сдача, — сухо, продолжая ухмыляться, ответил он. — Банк памяти на сто терабайт. — И на кой чёрт он мне нужен? — Я откуда знаю, — вновь пожал плечами мастер. — Всякую ерунду в нём хранить можно. Навыки, например, записывать. — В смысле, навыки? — Услышав такое, я всё же заинтересовался обновкой. — Ну например, язык какой выучить. Или как вертолётом управлять. — И что, я смогу вертолётом управлять? — Нет, конечно, — захохотал Мазут. — Но знать, как это делается — будешь. Это как… Ну… — Да я понял, теоретические основы. — Во! — Он ткнул меня пальцем в грудь. — Всё, валите уже, я жрать хочу. * * * Вот как-то так всё и было. А затем мы отправились на охоту. Любопытно же. Это как с новой игрушкой или любой другой вещью. Стоит купить новенький телефон — и несколько дней с ним даже на секунду расставаться не хочется. А у нас так вообще речь о деньгах шла. Губу мы, конечно, раскатали… Первая ночь, если её можно здесь так называть, оказалась бессонной. Мы бродили по окрестностям и заглядывали в каждый закоулок, в поисках жертвы. Но увы, ничего похожего на крыс так и не обнаружили. Как и на следующий день. И неделю спустя. Естественно, наша работоспособность упала до катастрофических показателей, за что мы с Хлюпой постоянно получали от кардиналов втык. Но смены нам всё-таки ставились, хоть и скрипя зубами. С питанием тоже процесс наладился. Колба вроде и бросал на меня полные ненависти взгляды, но связываться больше не рисковал. Оно и правильно, целее будет. Я, может, в прошлом и бомж, но неуважительного отношения к себе не потерплю. В жизни, конечно, всякое случалось, но по возможности я каждый раз бился до последнего. Собственно, по этой причине у меня отсутствует часть зубов. Правда, здесь этот факт совсем не мешает. Пища жидкая, её откусывать и жевать не нужно. Ах да, не хотелось бы о всякой мерзости, но туалеты здесь… В общем, беда с этим делом, да такая, что в дрожь бросает при каждой потуге. Лично я всегда терплю до последнего, прежде чем посетить отхожее место. И если по-маленькому можно отбежать куда-нибудь за угол (главное при этом кардиналам на глаза не попасть), то кишечник опустошить не так просто. Даже не знаю, как объяснить, чтобы не вызвать рвотного рефлекса. Короче, это напоминает сельский сортир на морозе, вот только есть один нюанс. Этот ежедневно посещает около тысячи человек. Так что атмосфера внутри царит… Но даже не это самое страшное. Я-то в него забежал, прослезился и выскочил. А ведь есть те, кто его вычищает. Не по собственной воле, конечно. Для подобной работы нужно как следует накосячить. Не дай бог так попасть, лучше сразу застрелиться. Что в отношении всего остального — жить можно. Хотя бы тепло, отчего проблем с ночлегом не возникает. Где упал — там и дом. Хлюпа в этом плане ступил, в общагу заселился, за которую ежедневно платит. Точнее, платил. Этот вопрос оказался вполне решаем. Оказалось, достаточно посетить нужный кабинет, минут сорок там поругаться и — вуаля! — отныне приятель тоже бомж. В смысле, бездомный. Даже по прошествии десяти дней мир для меня оставался загадкой. Каждый день возникало всё больше вопросов, начиная от мусора, в котором мы ковырялись, и заканчивая бардаком вокруг. Ответов, естественно, не было, но я не унывал, ведь рано или поздно я их получу. Да и не до того пока, бизнес бы наладить. Ведь для этого есть всё необходимое, а главное — спрос. Да ещё какой! Эх, мне бы на часок в моё старое логово, я бы здесь олигархом стал. Но увы, приходится исходить из того, что имею. А с живностью в этом мире серьёзные проблемы. За всё время я здесь ни одной птицы не увидел, и это довольно странно. Насекомых-то — хоть отбавляй. Палыч вон, вообще никаких трудностей не испытывает, знай себе чавкает целый день. За всеми этими размышлениями я незаметно погрузился в сон. Хлюпа уже давно храпел неподалёку. Он вообще умел засыпать мгновенно и в любой позе. Удивительное качество, никогда так не мог. Даже если вымотан как собака, всё равно буду полночи ворочаться и о всякой ерунде думать. А этому хоть бы что. * * * Пробуждение вышло нестандартным. Если не сказать больше. Правда, для этого придётся выражаться и вовсе не литературными фразами. В общем, разбудили меня крики. Я открыл глаза, уже привычно прослезился от яркого света и, ничего не понимая, осмотрелся. А вокруг явно творилась паника. Люди в страхе бежали. Такое попросту невозможно подделать. Причина, конечно, не ясна, зато понятно направление. Разбираться с тем, что так напугало толпу, желания не возникло: раз бегут, значит, следует присоединиться. — Подъём! — Я толкнул приятеля в зад, и он тут же подорвался. — А? Чё, проспали? — Хлюпа тоже смахнул слёзы и принялся тупо озираться. А затем мгновенно подорвался и, не говоря ни слова, присоединился к бегущей толпе. Я резонно решил, раз уж пошла такая пьянка, то все вопросы буду задавать позже. Подскочил с места, схватил Палыча и рванул вслед за другом. Для понимания: расстояние между постройками в трущобах не всегда превышало метр. И в эти узкие щели, одновременно пыталась протиснуться неслабая толпа. Подчиняясь общей панике, люди покидали дома, не забывая схватить самое ценное. И уже через две минуты плотность народа вокруг превысила все дозволенные пределы. Мне стало по настоящему страшно, ведь стоит лишь на мгновение утратить бдительность, затопчут насмерть. Я успел тысячу раз пожалеть, что поддался на провокацию. Нужно было бежать в другую сторону. Да, пусть навстречу опасности, но здесь шансов выжить едва ли не меньше. Давка такая, что тяжело дышать. Палыч свернулся в клубок, потому как ощущал мой страх и точно так же осознавал опасность. Вот только мне от этого вовсе не легче: иголки впиваются в руки и в живот, да так, что я чувствую, как по мне стекают струйки крови. Однако ничего не могу с этим поделать. Толпа напирает сзади и совершенно не желает двигаться спереди. Хлюпа давно уже потерялся из вида, кто-то постоянно орёт у самого уха… Я запнулся о чьё-то тело и едва удержался на ногах, чтобы не присоединиться к нему. Вряд ли этот человек переживёт сегодняшнюю ночь. Страх захлестнул меня с головой. Из последних сил я старался сохранять здравый рассудок. Толпа вокруг заражала ужасом. Казалось, ещё немного — и я тоже спрыгну с ума и начну с криком куда-то ломиться. В какой-то момент я утратил связь с реальностью, потерял счёт времени. Вокруг была только ревущая человеческая масса, за которой невозможно было услышать даже собственные мысли. Как вдруг я едва не провалился вперёд. Трущобы закончились внезапно, и люди уже не сдерживали меня впереди. Под ноги снова попалось тело, видимо, кто-то не смог вовремя сгруппироваться и упал. Теперь ему уже ничто не поможет. Сопротивляться такому потоку бесполезно. Единственный способ выжить — двигаться синхронно с ним. Позади раздался крик, полный боли и страха. Оборачиваться на него я не стал, дабы не сбиться с темпа. И без того понятно, что к уже лежачему телу присоединился кто-то ещё. Теперь он будет так же безжалостно растоптан толпой. Я нёсся вперёд, пока не осознал, что уже могу остановиться. Вокруг больше не было хаоса, хотя люди продолжали разбегаться. Степь позволила толпе рассеяться, отчего опасность быть раздавленным наконец миновала. Я обернулся на город и замер с открытым ртом. Стало понятно, от чего бежал народ. Там творился настоящий ад. Я просто не расслышал его за воплями. Да и не до того было. На город напали. Лишь тот факт, что мы с Хлюпой находились в центре, (потому как ночевали возле управы), позволил нам выжить. Будь мы на окраине, скорее всего, погибли бы в числе первых. Стройные ряды роботов на полном ходу врывались в трущобы. Во все стороны летели щепки, полыхали взрывы. Теперь я отчётливо слышал их грохот. Страх сковал мышцы, и я будто под гипнозом наблюдал за тем, как машины перерабатывают в труху место, что ещё вчера мне казалось безопасным. Они явно получали отпор. Это было видно. Часть роботов разлеталась словно кегли, в полёте сшибая своих собратьев. Вот только не совсем понятно, кто с ними воюет. Слишком далеко от места событий я находился, и даже зум визора не справлялся с этим расстоянием. Однако его с лихвой хватило, чтобы понять: вскоре машины вырвутся с противоположной стороны и примутся за нас. От осознания опасности новая порция адреналина влетела в кровь, и я бросился наутёк. Сколько я так бежал, не знаю. Остановился, лишь когда силы окончательно покинули тело. Я рухнул на землю, жадно, со свистом в лёгких, глотая воздух. Сердце колотилось в рёбра с такой силой, что казалось, оно собирается покинуть тело. А в мозгах бесконечно стучал единственный вопрос: «Что это было?» Судя по реакции Хлюпы, под нечто подобное он уже попадал. Ведь не зря подорвался и свалил, не говоря ни слова. Почему он ничего не рассказал? Как часто случаются подобные атаки? И главное: почему? Пожалуй, следует в первую очередь выяснить эти моменты. Что-то совсем не хочется быть растерзанным механическими тварями, так что лучше быть готовым к мероприятиям подобного плана. Зато теперь я прекрасно понимаю, почему люди живут в шалашах и не пытаются улучшить коммунальные условия. В этом просто нет смысла, если подобные набеги совершаются хотя бы раз в месяц. А судя по тому, что Хлюпа провёл в этом мире как раз схожее количество времени, то оно как-то так и происходит. — М-да, попал я, как хрен в рукомойник, — пробормотал я и сел.