* * * Дед Антон одному ему ведомой тропой пробрался через непроходимую мешанину замшелого повала, сквозь густую стену молодого леса и вышел на «свой» участок. Эту часть леса давнишний пожар пощадил, не ходили сюда и люди – далеко, неудобно. На той стороне реки, за теплицами, было сколько угодно леса, но именно здесь Копылов чувствовал себя хозяином. Мыском вытянутый на пару километров за излучиной Камышовки участок целиком принадлежал ему одному. Деревья подступали к самой воде, а топкий берег зарос камышами, где гнездились утки. Проверив свою землянку, давным-давно обустроенную под вывернутыми корнями старой ели, и перекусив на скорую руку, дед Антон поднялся и направился ближе к реке. Жара жарой, а от воды всегда сыро. Может быть, и выжила грибница-другая? Бродить в чаще он мог бесконечно долго, иногда по трое-четверо суток не возвращался в поселок. К своему разочарованию, грибов он не обнаружил. Хорошо знакомые грибницы то ли погибли, то ли спрятались глубоко под землей, дожидаясь живительной влаги осени. Зато ягод было действительно много. Старый малинник вымахал выше его роста, но ягоды в нем оставались крупными и сладкими. Дед Антон не стал продираться насквозь, а пошел по краю, когда боковым зрением увидел что-то непривычное. Что-то, чего здесь раньше не было. Что-то, что не могло быть правдой. Под старой березой возвышался над поникшей травой свежий холмик. Не холмик даже – куча ломаных веток и побуревшей прошлогодней листвы. Поставив корзинку в траву, чтобы не рассыпать собранную малину, дед Антон осторожно приблизился и замер, глядя на острый срез дерна, не прикрытый ветками. Он, конечно, не баба, в обморок не грохнулся, но мороз по коже продрал его основательно. Догадаться, что в лесу, возле самой реки, он наткнулся на свежую могилу, было несложно. Еще проще было понять, кто именно небрежно прикопан под березой – из-под листьев выглядывал краешек голубой ткани. В каком именно наряде исчезла дочка Лидии, дед Антон знал досконально. В то утро столкнулся с девочкой на лестнице. Как всегда, веселая и приветливая, она поздоровалась и, обогнав его, легко сбежала вниз по ступенькам. Короткий голубой сарафан мелькнул в дверном проеме у выхода, и больше Копылов ее не видел. Выходит, навстречу смерти торопилась. Дед Антон вздохнул и, крякнув от назойливой боли в коленях, присел на корточки. Осторожно смахнув листья и комочки сухой земли с уголка ткани, он покачал головой. Так и есть, Никино это платьице… * * * Лидия сидела у окна, подперев тяжелую голову руками. Ни о чем не думала. Ничего не чувствовала. Вчерашняя истерика, когда последние поисковики развели руками, собрали свои вещички и укатили кто куда, была лишь вершиной того айсберга боли и непонимания, который разрывал ей душу. Прошло пять дней, говорили ей. Люди устали, говорили ей. Ее нигде нет, говорили ей, но она ничего не желала слушать. Она да похудевший Сережа Царев – вот и все, кто еще верил. Даже Андрей сдался, хоть и делал вид, что продолжает верить тоже. Слишком хорошо она его знала. Никто ничего не видел, никто ничего не слышал. Ну разве такое бывает? Чтобы живой человек бесследно испарился среди бела дня? Во входную дверь постучали, но Лидия даже головы не повернула. В прихожей зашуршало, тихий голос осторожно спросил: – Лида, ты дома? И только потом из-за угла вывернула Галина с пирамидкой в руках, составленной из пластиковых коробочек. – Вот и хорошо, что дома. Давай поешь немного. Она принялась снимать разноцветные крышки, загремела тарелками, по-хозяйски выдвинула ящик кухонного стола, чтобы достать приборы… Лидия продолжала сидеть неподвижно. Они были очень добры. Все они: соседи, подруги и недруги, старики и молодежь. Никино исчезновение никого не оставило равнодушным ни в самих Малинниках, ни в Березняках – небольшой деревне в пяти километрах ниже по течению, ни в районе. Но это никак не помогло, Ника не вернулась. Лидия отвернулась к окну. Теперь она никого не хотела видеть. Даже несчастную, а когда-то такую веселую и заводную Галку, Галину, Вани-дурачка мать. * * * Сначала позвонили во входную дверь, а потом в его комнату осторожно постучалась мама. Дима со вздохом закатил глаза: это уже переходило всякие границы! Он запретил матери звать его к телефону в нерабочее время, так обнаглевший народ теперь будет прямо домой являться? Накинув рубашку, он вышел в коридор как был – в боксерах до колен и босиком. У двери стоял прямой, как палка, дед Антон с лицом графа Дракулы – холодным и загадочным. Кого-кого, но его Дима увидеть не ожидал. Да и не пришел бы сварливый старикан без веского повода. – Добрый вечер, вы ко мне? – выполнил Дима ритуал. – Одевайся, милиция, я соседскую девчонку нашел. У Димы упало сердце. Буквально – провалилось куда-то в живот и залегло холодным камнем. Он растерянно уставился на старика Копылова, понимая, что выглядит глупо и беспомощно, но не мог заставить себя сдвинуться с места. Дед Антон криво усмехнулся и обронил: – Я снаружи обожду. Да поторопись, что ли. Далеко это. Пока лейтенант суматошно метался по комнате, хватаясь то за брюки, то за дежурный планшет с бланками протоколов правонарушений, в голове сталкивались и отскакивали друг от друга обрывки мыслей. «Живая? Вряд ли. Вот ужас-то! Дед Антон сутками в лесу пропадает… В лесу она! Чертов старый уголовник, каменное сердце, даже в лице не изменился… Как же я Лидии Семеновне говорить буду?» * * * Дед Антон смирно сидел на скамейке, не замечая нахального комара, присосавшегося к морщинистой, дочерна загорелой руке. «Вот так-то, Гришка, отомстил тебе Боженька, комсорг хренов! – думал он. – Да только это еще не конец истории. Я свое слово пока не сказал!» Лидину девчонку было жаль, но из жалости шубу не сошьешь, а вот месть и без меха согреет. И ведь не ждал, не гадал Антон Кирьянович Копылов, что события таким боком повернутся, думал, что в могилу унесет все тайны да обиды. * * * Дмитрий с сомнением смотрел в сторону леса, где над молодыми деревьями кое-где до сих пор торчали голые черные стволы, такие мощные, что даже через столько лет не повалились на землю. – А мы дотемна дойдем? – спросил он деда Антона. – Дойти-то дойдем, а вот вернуться можем не успеть. Да ты не трусь. У меня там хибарка есть, переночуем. Перспектива ночевки в лесу, рядом с трупом несчастной девочки, лейтенанта не обрадовала, но и оставлять все как есть до завтра тоже казалось ему неправильным. – Ладно. – Он с силой захлопнул дверь машины. – Пойдемте, раз так. Со слов Копылова он уже знал, что тело Ники похоронено в неглубокой могиле, и, пока они продирались сквозь лес, который, к слову, неделю пропахивали поисковики с собаками, лейтенант пытался понять, как она могла попасть так далеко в чащу. «Парень, Сергей Царев, утверждал, что они не ругались. Лидия косвенно подтвердила его слова, рассказав, что днем дочь позвонила и сообщила, что собирается на речку с Царевым после работы. Оба потрясены пропажей девушки сильнее всех. Оба продолжают ее искать. С отцом в этот день она не виделась, хотя возможность такая не исключена. До появления Сергея Царева в доме Ирины Степцовой Ника уже полтора часа как отсутствовала, а по грунтовке от Центральной до дома в Тропинках минут пятнадцать хода». Все это он выяснил еще на прошлой неделе, проводя опрос каждого, кто хоть как-то мог быть причастен к исчезновению девушки. Почувствовав, что старик забирает вправо, к реке, Дима включил геолокацию. Они действительно двигались в сторону от Старого поселка, туда, куда не забирались даже самые отчаянные грибники. Впереди должны быть сплошные завалы… И они до них добрались. Глядя в спину восьмидесятилетнему деду, который с обезьяньей ловкостью карабкался по толстенным стволам, покрытым мхом, перебирался через нагромождения заросшей ивняком пади и подныривал под растопыренные корневища, Дима, пыхтя и потея, удивлялся: как могла пройти здесь девушка в открытых босоножках и летнем сарафане? Именно в такой одежде она ушла из дома в последний раз и в такой одежде ее видели в тот день покупатели магазина. – Дед Антон, – просипел лейтенант, – а другого пути туда нет? – Я другого пути не знаю, – не оборачиваясь, ответил старик. В старый лес вошли в сумерках. Возможно, на открытой местности и было еще светло, но под густыми кронами уже поселился мрак. – Черт! – воскликнул Дима, запнувшись обо что-то в полегшей траве, которая и без того цеплялась за ноги, и рухнул на вытянутые руки. – Черт! – вырвалось у него снова, когда увидел, что чуть не ткнулся носом в изножье или изголовье свежей могилы. Детали прятались в темноте, но тяжелый запах намекал на то, что на свету зрелище окажется драматичным. Поднявшись на ноги, он включил фонарик на телефоне, и в яркое пятно света попал клочок голубой ткани. Последняя надежда на то, что дед Антон ошибся, напутал что-нибудь по старости лет, растаяла. Трясущейся рукой лейтенант поставил отметку на карте, дважды сверившись по геолокации, и обернулся к Копылову. – Где ваша избушка на курьих ножках? – А недалеко, – невесело усмехнулся тот. – Пошли, что ли? * * * Ночь показалась ему бесконечной. Уснуть Дима не смог и просидел до первых проблесков света, скрючившись на жестком топчане, который уступил ему хозяин. Едва стало возможным разглядеть стволы деревьев, он разбудил похрапывавшего во сне старика и выбрался наружу. На свету все выглядело совсем неприглядно. Кроме краешка платья, из неглубокой ямы виднелась сильно раздутая фиолетовая стопа трупа. Ногти на пальцах были покрыты нежно-голубым лаком, и это зрелище неожиданно вызвало у лейтенанта приступ тошноты. Пытаясь скрыть свое состояние от удивительно спокойного старика, он достал телефон, посмотрел на часы и набрал номер майора Шонкина, который приезжал открывать дело Ники Бойко. – Слушаю, – сонно отозвался тот. Дима тянуть не стал. В конце концов, ему едва исполнилось двадцать девять и это был первый труп, который ему пришлось обнаружить. Мучительно хотелось скинуть тяжесть такого груза на чьи-нибудь плечи покрепче. – Мы нашли ее, товарищ майор. В лесу. Тело лежит в неглубокой могиле, скорее всего оно в плохом состоянии, но по всем признакам принадлежит пропавшей. – Твою… – сипло выругался Шонкин. – Дай сообразить… Раньше двенадцати мы к вам не доберемся. – По поводу добраться, – вздохнул лейтенант, – тут есть одна проблема. Вам, наверное, понадобится катер, но даже с него попасть на место будет непросто. – Ты там бредишь, лейтенант? Может, авианосец тебе подогнать? – Мне не до шуток, товарищ майор, – обиделся Дима. – Я провел ночь в лесу рядом с трупом не потому, что люблю ужастики, а потому, что выбраться отсюда не так-то просто! Сейчас скину вам координаты, сами убедитесь. Только имейте в виду, что на местности все куда хуже, чем на карте. – Ладно, лейтенант, прости. Шесть утра, труп в лесу… Ты там это, огороди пока место, что ли?