– Просит он, – покачал головой участковый, решив проигнорировать выпад подростка. – Кто тебе-то мешает? Листовки сделайте, в отряд «Лиза Алерт» обратитесь, я матери Никиной телефон дал, в соцсетях напишите… Рассказывай, когда ты в последний раз с ней разговаривал? – Да вчера же! Около двух часов она сама позвонила. Жарища, вот мы и решили вечером на речку. Народу никого, вода теплая… Я ждал-ждал, а она не пришла. Стал звонить – телефон отключен. Пошел встречать, думал, задержалась… Вот. А ее нигде нет. – Какой дорогой пошел? – Какой она обычно ходит: через мост, дальше до Старого поселка, потом по Ленина до самого магазина. – Кого-то встретил? – Только Ваню-дурачка на мосту. Еще удивился, чего его на мост занесло, он же воды боится и высоты… Прогнал домой и дальше пошел. Под мостом ребятня плескалась. И мелкие, и постарше. А больше никто по пути не попался. Жара, чего шляться-то? Дмитрий сделал пометки в новеньком блокноте, которым до сих пор ни разу не пользовался: «Мост; Ленина; магаз.; Ваня-дур.; дети». Чуть не сунул в зубы кончик дешевой синей ручки, вовремя опомнился и посмотрел на Царева. Взвинченный. Не сидит спокойно, ерзает на стуле. Глаза краснющие. Брови страдальчески заломлены. Руки – в кулаки. Здоровенные такие кулаки-то. И костяшки набиты. – Где занимаешься? – А? – не понял парень. – Где боксируешь, спрашиваю. – Уже нигде. В школе баловался… Так, качаюсь только немного. Мне в армию осенью. – С Никой у тебя как, серьезно? Сергей вскинулся, покраснел, аж уши запылали: – Достали вы! Мы поженимся, как я вернусь! Будем в городе жить! – Тихо! Чего орешь? Ты спал сегодня? – Нет. И не собираюсь! Нужно Нику искать. Лейтенант, ну не сиди, ищи ее! Может, в район позвонить, пусть собак пришлют? – Так, Царев, не умничай. Иди ищи. Без тебя разберусь, что мне делать. Узнаешь что-нибудь – сразу мне звони, понял? Номер запиши. Дмитрий продиктовал парнишке номер своего мобильного, чего клялся никогда не делать, и выпроводил горе-жениха из участка. Вернулся к столу, открыл блокнот и записал: «Сергей Царев – мотив?» Пропажа девочки в таком месте, как Малинники, где даже по пьяни мужики скорее спать расползутся, чем драку затеют, была чем-то нереальным. Он никак не мог поверить, что с Никой что-то случилось, хотя неприятный холодок в затылке, который можно было бы назвать нехорошим предчувствием, верь лейтенант в подобную ерунду, намекал на то, что с девочкой стряслась беда. «Подожду до завтра, – решил он, – а потом позвоню в район». Но ждать – не значило сидеть без дела, и участковый отправился в Панельки. Глава 4 Поиски Когда Лидия вышла из участка, ей стало совсем плохо. Она покачнулась и грузно осела прямо на ступени. Андрей, который шел позади, едва не врезался коленями в широкую спину жены. «Бывшей, – горько поправил он себя, – бывшей жены». – Лида, ты чего? – Ничего. Сейчас пройдет, – слабо прошептала она, пытаясь подняться. – Посиди. Вон фельдшерка стоит. Сейчас позову. – Не надо, – слабо отмахнулась Лидия, но Андрей не слушал. Он быстро подошел к Валентине Царевой и кивком указал на обмякшую у перил Лидию. Валентина всплеснула руками и заторопилась к крыльцу: – Лидочка, посмотри-ка на меня. Лидия подняла голову. Площадь перед зданием администрации поселка плавно плыла, покачиваясь и увеличиваясь в размерах. Навес над остановкой, до которого было от силы метров двадцать, показался Лидии далеким и крохотным. Ее бросало из жара в озноб, она тяжело дышала и даже не пыталась сфокусировать взгляд на лице Валентины. Одна-единственная мысль удерживала Лидию от провала в спасительное забытье: «Ника! Я должна искать свою дочь!» – Конечно-конечно, – быстро проговорила Валентина, как будто Лидия сообщила ей об этом вслух. А может, и сообщила? Реальность продолжала ускользать. – Андрей Владимирович, а ну-ка, иди сюда! Помоги мне! – громко скомандовала Валентина. От ее голоса в голове Лидии словно бомба рванула: мир заволокло красной пеленой, и она отключилась. В себя пришла в чистеньком и уютном «лазарете» – фельдшерском пункте. Лежать было неудобно и жестко, правый бок и правая рука свешивались с края кушетки, которая не была рассчитана на пациентов такого объема. Лидия, кряхтя, повернулась, опустила на пол босые ноги и села. За приоткрытой дверью слышались негромкие голоса, но кто и о чем говорит, разобрать не получилось. Стоптанные тенниски стояли под пустой вешалкой. Лидия с удивлением заметила, что они грязные, и не только они – ноги оказались еще грязнее… Ну конечно! Ведь она всю ночь ползала по пустырю и заброшенным участкам за пустырем в Тропинках, а потом отправилась прямо к участковому. На секунду она ощутила неловкость, но только на секунду. «Ника…» – полоснула мысль. Провалялась здесь неизвестно сколько, а дочку никто не ищет! Лидия поднялась, подцепила ногами тенниски и вышла в коридор, на ходу разматывая узкую полоску бинта на сгибе локтя. Что именно туда вколола Валентина – неясно, но чувствовала себя Лидия на удивление бодро, даже воинственно. * * * Андрей разговаривал с докторшей, когда из кабинета выплыла Лидия. В первую секунду он растерялся, встретившись с женой взглядом – вместо жирной (чего уж греха таить) и сварливой бабы, в которую она превратилась, он вдруг увидел ту, прежнюю Лиду, которую когда-то любил до самозабвения. Глаза Лидии горели неистовой силой, мгновенно преобразив и лицо, и даже оплывшую из-за диабета фигуру. Она словно выпрямилась, сбросила годы и килограммы, обернувшись собой прежней. Или – собой настоящей? – Андрей! – окликнула она. Даже ее голос сейчас не вызывал у него тоскливого раздражения. – Зачем ты здесь? Искать нужно… – Нужно, – послушно кивнул он. – Я с мужиками договорился, через полчаса сбор за мостом. Пацанчик Валентинин собрал одноклассников, кто еще в поселке, пошли по домам с фотографией. Наталья, секретарь главы – знаешь, наверное? Из канцелярии, молодая, – листовки печатает, – торопливо отчитался он перед Лидией. Она кивнула, все еще не сводя с мужа глаз. – Отлично. Сумку мою не видел? Там карточка, которую Димка дал. – Лид, – заговорила Валентина, – позвонили уже. Тебе бы полежать еще… Андрей скептически поджал губы. Эта Лида лежать не станет. – С нами пойдешь или?.. – спросил он. – С вами. Только девчат своих обзвоню. Девчатами была ее бригада – в основном поселковые бабы, от сорока до пятидесяти. Лидка рулила ими с самого открытия теплиц. Андрей поежился – эти и до земного ядра докопаются, если в раж войдут. Главное, чтобы не переругались. Ему все еще не верилось, что с Никой что-то стряслось. Молодая же! Мало ли какие у дочки тайны? С Лидией все по распорядку, а ей, может, свободы захотелось? Лида была сиротой. Родители сгинули в пожаре, а бабушка, которая ее растила, умерла. Так, во всяком случае, Андрей думал поначалу. Это потом уже выяснилось, что в пожаре она потеряла только мать, а отец нелепо погиб, когда ей было тринадцать. Они встретились поздним февральским вечером на остановке рейсового автобуса. Стоял такой мороз, что от дыхания слипались ресницы. Из угольной черноты за пределами фонарного света медленно и плавно падали редкие сверкающие снежинки. Сопя замерзшим носом, Андрей вышел к заметенной обочине и натолкнулся взглядом на высокую девчонку. Она закрыла нос варежкой, побелевшей и покрытой инеем, и крутилась на месте, подпрыгивая, притопывая, постукивая ногой об ногу и что-то негромко напевая в эту самую варежку. Больше на остановке не было ни души. – Автобус не приходил? – спросил Андрей. Облако белого пара сопроводило его вопрос. – Нет, – глухо отозвалась варежка, и над ней хлопнули пушистые белые ресницы. Собравшись с духом, он рискнул поддернуть рукав и глянуть на часы. Судя по времени, последнему автобусу пора было бы приехать, но обледеневшая дорога оставалась пустынной. Автобус так и не пришел, и они отправились до поселка пешком, за разговором не замечая ни холода, ни времени. * * * Лидия не почувствовала никакого облегчения от того, что сообщил ей Андрей. Хотелось бежать, действовать, а не стоять, глядя в спокойное – ничто его не прошибает – лицо мужа. Впрочем, какой он теперь муж? Она отмахнулась от горькой мысли. О нем ли сейчас думать? Пока шла к дому, проклиная ненавистное расплывшееся тело и гудящие ноги, позвонила Машке, самой бойкой из девчат. Конечно, они придут… Во дворе собрались соседи, кто был не на работе. «Суббота же!» – вспомнила Лидия. Заметив ее, загудели, как растревоженный улей. В груди у нее потеплело – мало ли какие стычки у них бывали, беда всех собрала… Даже Анна Жлобина выползла из своих хором. Даже Витюня, сынок ее непутевый, своим мотоциклом в сторонке порыкивал. – Народ! Наро-од! – зычно гаркнул сосед Рома, школьный физрук. – Тихо, все! Народ притих. – Лидия Семеновна, – обратился Рома к ней, тряхнув смоляными кудрями, – мы тут пообщались… Никто вчера после обеда Нику не видел. Похоже, она из Старого поселка не приходила, там искать нужно. Станислав Сергеевич в район поехал, в автопарк. Хочет поговорить со вчерашним водителем: может, Ника в автобус садилась? Лидия удивленно посмотрела на кивнувшую ей Жлобину. Вон как? Жлобин старую обиду забыл? Что сынка его в полицию сдала? Что же, Бог все видит, и доброе, и злое… – Спасибо, люди дорогие… – Лидия прикрыла глаза. Слова показались ей дешевыми, ненастоящими. Как можно высказать благодарность? Вот только Ника пока не нашлась… Она вздохнула и обратилась к соседям: – Я иду с мужиками за мост, кто хочет – присоединяйтесь. Переоденусь только. Там Андрей верховодит, позвоните ему, у кого вопросы будут. А у меня просьба: присмотрите тут, кто останется. Может, Ника домой вернется, пока мы ищем.