– Так и есть, и немаленькое. Стоит вытащить один штекер, как активируются все прочие, отправляя сигнал на телефонный узел. В мгновение ока к вам слетятся все копы Лондона. – И что предлагаете? Реймонд нервно потеребил манжеты: – Понятия не имею. Нужно придумать, как одновременно выдернуть все штекеры. Опоздаете на долю секунды – и прощайте королевские драгоценности! Мужчины замолчали, размышляя над загвоздкой в их плане. Хакер кликнул по экрану мышкой, и там вновь появилось внутреннее расположение секретного дома. Тишину нарушил детский плач – дочь Марша громогласно требовала к себе внимания. Хакер вышел из комнаты, и Эдвард услышал, как тот успокаивающе воркует над малышкой. Вернулся Марш вместе с ребенком. – Я, кажется, придумал! Знаю, как нам это провернуть… только переодену дочку, – похоже, она наложила в подгузник. Рика пожелала близнецам спокойной ночи, а сама села, пролистывая «ТВ таймс», когда зазвонил телефон. Она ждала, что это Джимми, ведь он уехал на весь день. – Мистер Вилкокс дома? – Нет, он еще не вернуться. – Меня зовут Сильвия Хьюитт. Вы не могли бы попросить его перезвонить мне? У него есть мой номер. Скажите, что это очень срочно, хорошо? – Кто это? – Сильвия Хьюитт. Он вернется сегодня? – Да. Я сказать про ваш звонок. Сильвия… – Хьюитт. Прошу, передайте ему мое сообщение. Рика взяла ручку, блокнот и стала записывать информацию, но потом скомкала листок и выбросила в корзину. Она не сомневалась, что Сильвия Хьюитт охотилась за ее мужчиной. Эта женщина так грубо общалась с ней, словно Рика была служанкой. Де Джерси с широченной улыбкой на лице покинул дом хакера. Мимо проехало такси, замедляя ход. В салоне горел свет, и Эдвард увидел внутри светловолосую миссис Марш. Она расплатилась с водителем и вышла, нагруженная пакетами и коробками с логотипом «Харродс». Де Джерси проследил, как женщина зашла в дом, а когда такси развернулось, приблизился к дороге и махнул рукой. Он попросил таксиста отвезти его до станции «Уимблдон». – Мне повезло, – просиял водитель. – Я как раз из района Найтсбридж. Не думал, что встречу пассажира на обратную дорогу. Таксист включил счетчик. – Ваша предыдущая пассажирка неплохо прогулялась по магазинам, – заметил де Джерси. – Интересно, откуда у нее столько бабок. Она наняла в «Харродсе» двух швейцаров, чтобы донести покупки до машины. Сказала, что ее муж выиграл на скачках. Вот бы он и мне что-нибудь посоветовал. Де Джерси откинулся на сиденье, а водитель принялся разглагольствовать про свое невезение на ипподроме. – А вы увлекаетесь скачками? – наконец спросил таксист. – Вовсе нет, – ответил де Джерси. – Стоило бы. Это игра для дураков, – сказал водитель и взглянул на де Джерси, лицо которого было скрыто в тени. – Значит, не игрок? – Нет. – Рисковать не любите, да? – Не люблю, – ответил де Джерси и закрыл глаза. Глава 21 Де Джерси пересилил себя и сократил еще больше работников, а также продал шесть лошадей. Такие резкие меры пустили по поместью волну слухов. Все переживали за будущее конюшен и свои рабочие места, и никому не показалось странным, что с началом сезона скачек де Джерси все больше и больше отсутствовал. Флеминг лишь сообщил персоналу, что босс переживает финансовые трудности. Сам он заботился о Флэш-Рояле не менее внимательно, чем раньше: он надеялся, что этот великолепный скакун добьется грандиозных результатов. К счастью, тренировки показали, что жеребец почти полностью восстановился, даже несмотря на дурной нрав и агрессию на конюшнях и с тренерами. Все зависело от его настроения: он мог буквально лететь по ровной поверхности, но, бывало, начинал забег медленно, набирая полную мощь лишь к середине пути. Даже Микки отмечал происшедшую в нем перемену: после старта скакун не сильно спешил вперед, однако потом жокей еле удерживал его. Ни одна лошадь не могла с ним сравниться. Де Джерси становился все ближе к самому рискованному предприятию в своей жизни, а тем временем его драгоценный Флэш-Рояль готовился к первому заезду сезона в Лингфилде. Для допуска на дерби требовалось занять призовое место. Эдварду позвонила Памела и сказала, что состояние Вестбрука ухудшилось. Она посоветовала де Джерси навестить лорда и не откладывать решение до дня ограбления, когда будет слишком поздно. Де Джерси поблагодарил Памелу и повесил трубку, после чего тихо выругался. Только он решил, что все под контролем, как возникли проблемы другого рода. Кристина рассказала ему о звонке Сильвии Хьюитт, а во время утренней встречи в амбаре Вилкокс и Дрисколл также сообщили, что им звонила эта женщина. – Я нашел записку в мусорной корзине, – сказал Вилкокс. – Рика уверена, что у меня интрижка на стороне. – Оставьте это дело мне, – проговорил де Джерси. – Я заеду к этой даме и узнаю, чего она хочет. – Вероятнее всего, денег, – предположил Вилкокс. Стояла середина апреля, и Реймонд Марш с головой погрузился в дела. Как, впрочем, и его жена. Он купил две дюжины дизайнерских шелковых рубашек, костюмов и ботинок, а также компьютерные аксессуары, телевизоры, мебель. Хакер готовился покинуть страну. После ограбления он планировал сбежать в Южную Америку. Его мошенничество с кредитными картами достигло крупных размеров, но он нуждался в наличных средствах, чтобы обеспечить безопасный отъезд и иметь при себе достаточно денег. Дом был выставлен на продажу. Марш не думал о том, как его действия могли отразиться на де Джерси. Стоило выявить хотя бы один украденный номер кредитки, и хакера арестовали бы за воровство. Де Джерси так и не перезвонил Сильвии Хьюитт. По телефону ей снова ответила Кристина. – Это Сильвия Хьюитт. Миссис де Джерси, могли бы вы попросить мужа перезвонить мне? Я не шучу, когда говорю, что вопрос срочный. Кристине поведение этой женщины показалось возмутительным. – Алекс Морено, – проговорила Сильвия. – Скажите, что у меня появилась интересная информация касательно мужчины по имени Филип Симмонс. Как и в прошлый раз, Сильвия резко повесила трубку, оставив Кристину в полном недоумении. Она никак не могла взять в толк, почему эта женщина так грубо разговаривала с ней. Дьюлэй подготовил в Монако все необходимое. Он договорился с экипажем яхты, стоявшей на якоре в ожидании четырехдневного круиза от Монако до Брайтона. Мотор уже проверили, так что оставалось только ждать. Последние недели перед примеркой королевских регалий тянулись очень медленно, но мастерские Дьюлэя уже были оборудованы должным образом. Все замерли в ожидании зеленого света. Ювелир сидел в уличном кафе на пристани Монте-Карло, попивая третью по счету чашку кофе, когда к нему подошел де Джерси. – Ты опоздал, – сказал Дьюлэй. – Я сижу здесь уже час. – Прости. Смотрел на твою яхту. – Она готова. Хочешь прокатиться? – У меня нет на это времени. Ты договорился о встрече? – Да. Он приедет в Париж всего на два дня. – Остановится в «Ритц-Париж»? – Да, только ему не слишком понравилось, что я попросил встретиться с тобой. Ты же знаешь, как у этих ребят с понятием чести. Нужно постоянно кланяться. С ним не так просто. А еще тебе постоянно дышит в затылок тот второй парень. – Одджоб. – Что? – Ничего. Это его телохранитель? – Да. Водитель у него тоже громила. Я назначил встречу сегодня днем в Лувре. Он увлекается искусством. Ты знал, что, если японец купит картину и продержит ее у себя два года, она становится его собственностью, даже будучи краденой? – Не знал. Поль, я хочу встретиться с ним с глазу на глаз. – Что? – Ты слышал. Чем меньше нас видят вместе, тем лучше. – Ради всего святого, это ведь я организовал встречу! – Знаю. Но все равно хочу пойти один. Де Джерси напомнил Дьюлэю, что в день ограбления ему следовало находиться на приличном расстоянии от берега. Эдвард поручил ему приобрести и протестировать водонепроницаемый ящик. После непродолжительной беседы де Джерси ушел. Он взял такси обратно до аэропорта и арендовал двухмоторный самолет, чтобы долететь до Парижа. Снова сел в такси и прибыл в Лувр ближе к трем. У него оставалось чуть меньше получаса до встречи с мистером Китамо.