– Вышла замуж за Эрнеста де Эглантина, и уехала с ним и дочкой в поместье, пока судно стоит здесь. – А ты куда? – На пристань в трактир. Мой муж наверняка опять с портовыми шлюшками. – А кто твой муж? – Англичанин Уэйн Диксон. – О, поздравляю, видный мужчина. – Это-то и плохо. Красавцев бабы любят,– потом Бланш оглянулась на Алларда и хмыкнула,– А в твоём случае – даже мужики не прочь переспать с твоим мужчиной. Бланш пошла к трапу. К Гарсанде подошёл Дре с просьбой: – Дорогуша, кок зовёт тебя помочь ему с обедом. Он там замыслил нечто грандиозное, но не успевает. – Конечно, помогу. – Я провожу тебя до кубрика. Бланш в трактире тянула Уэйна из-за стола: – Пойдём, милый, я купила копчёной рыбки, а то здесь какое-то отвратительное месиво. – Хорошая выпивка скрашивает все кулинарные промахи. Я научил местного трактирщика готовить английский королевский пунши из коньяка, рома, сока лайма и крепкого чая с взбитыми яичными белками. – Почему ты каждый день идёшь в пивную? – Primum vivere! А, ты же не понимаешь…Это латынь: «Прежде всего жить!» Толстяк Эльзеар провозгласил: – Сдаётся мне, это была хорошая речь, чтобы чокнуться. – Да, неплохой тост,– кивнул плотник и ударил своей кружкой по кружке экс-навигатора. Жена заплакала и упрекала: – Ты находишь здесь других женщин. – Заткнись! Ты не можешь мне указывать! Ты сама шлюха! Обиженная выплеснула пунш мужу в лицо. Взбитый белок смешно повис на волосах. Эльзеар протянул: – Ты глянь: какой экземпляр… Бланш гордо поправила толстяка: – Я не экземпляр, я – женщина! Уэйн вытерся рукавом и рявкнул на новобрачную: – Эй, своеобразный подарок короля Франции! Не нарывайся на мой кулак! А то и так худая, как грабли, зашибу с одного удара. Я возвращаюсь к тебе, вот и радуйся. Другого такого дурака не найдёшь потому, что от вида твоей рожи рыгают даже свиньи, а комары так боятся, что разворачиваются и летят к другим! Жена заплакала, выговаривала неверному: – Пусть тебя всю ночь кусают клопы, пауки и бельевые вши! Она убежала. Эльзеар покачал головой: – Умеешь ты раздавать комплименты. Бланш вовсе не страшненькая. Обыкновенная. Просто слишком худая. – А ты справляешься со своей Корали? – Молчит пока. Заподозрю в измене – отдам собакам. – Ловлю на слове. То, что она тебе не устраивает истерик более, чем подозрительно: всех женщин роднит ревность. Все – собственницы. – Не всегда. Иногда, чтоб удержать нужного мужчину, женщины идут на многое: в гарем, или терпят любовницу прям у себя в постели. Кстати, капитан хочет, чтобы ты сделал брандер для поджога вражеских кораблей. – Надо, значит – сделаю. Пусть уточнит: каких размеров делать это судёнышко. – Сдаётся мне, ты не тот, за кого себя выдаёшь…По-французски болтаешь лучше меня. Латынь знаешь…Пунши какие-то королевские тебе подавай…Ты – дворянин. Лицо рыжего англичанина сделалось красным, но он опровергал эту догадку толстяка: – Ты перепил, дружище, просто я служил слугой у дворян, с детства слышал французскую речь, был вхож на кухню. Скажи, какой дворянин умеет работать топором и рубанком? В тесной кухне Гарсанда нарезала варёную морковь для салата с ветчиной. Кок Флорентин взбивал майонез. Он подмигнул девушке и дружелюбно посетовал: – У, хитрюга, заманила нашего штурмана в ловушку. Дре чистил чеснок и рассказывал были об их пиратских походах: – На город Веракрус в провинции Юкатан мы на нашей «Морской Звезде» пошли с кораблями самых уважаемых флибустьеров, их имена: Мишель де Граммон, Лоран де Графф, к нам пристали ещё 3 корабля купца-бельгийца Николя Ван Доорна. Это был 1683-ий год. В Веракрусе стоял гарнизон в 3000 человек, но они не смогли отстоять свой город. Мы, пираты, прикрываясь трупами товарищей от картечи, захватили город. Целые сутки, опьянённые кровью и победой, мы грабили, насиловали и убивали. Тогда богатый был улов: китайский фарфор, золотые монеты, украшения, ковры, сукно. Знать взяли в плен для выкупа. Доорн и де Графф тогда не поделили пленников и в сабельной дуэли, купчишка погиб. После этой вылазки перфект французских колонистов Серж де Кюсси, получив самый знаменитый рубин Глория от Граммона, сделал того губернатором южноамериканских земель Сан-Доминго. Тогда как Лоран де Графф получил лишь чин полковника, переодев своих вояк во французские мундиры. И вдруг во время морской прогулки ботик Мишеля де Граммон разлетелся на куски. И его пост тут же занял Лоран де Графф. – И Габриель де Аллард тогда был в команде «Морской Звезды»?– интересовалась женщина. – Да, так же, как все насиловал испанок и убивал испанцев,– кивнул субъект с неординарной внешностью. Гарсанда высказала своё мнение: – Всё же убийство есть убийство в глазах Господа. И грабёж – тотальное слово, которое по последним тенденциям моды почему-то решили сделать добрым. Мол, испанцы – это не люди. Но я считаю: это очередная попытка объяснить слёзы крокодила. Тот, кто грабит и убивает – не может иметь душу ангела. Пока она горячо говорила, Дре сзади аккуратно разбил яйцо и вылил ей осторожно белок на стул рядом с юбкой. Желток проглотил, а скорлупу бросил в шелуху чеснока. Пират возражал: – Мы грабим с соизволения своего короля. Ещё Франциск Первый разрешил французам пиратствовать и обчищать трюмы испанцев. Флорентин буркнул: – Я в каюту-кладовку за пряностями сбегаю. Кориандр закончился. Кок вышел. Дре замолчал, он помыл руки в тазике. Отложила нож и Гарсанда. Она встала из-за стола со словами: – Теперь кок успеет и без меня. На кухню вошёл Аллард. Дре, проходя мимо женщины, специально прижался к ней сзади. Габриель поражённо сказал: – Водо меня не обманул. Помощник плотника нагло напирал на штурмана: – А ты что тут шатаешься, нашему соитию мешаешь? Женщина вырвалась из рук обманщика. Судоводитель излагал: