– Очень приятно, Павел, – пожал мою протянутую ладонь мужчина. – Проходите. Он провел нас на кухню, такую же серую и новомодную, как коридор. На столе уже ждал «Макбук» Виталика и жесткий диск, который на моих глазах выковырял из чужого системного блока Ромка. – Информации мало, боюсь, и порадовать тебя нечем, – Павел взъерошил волосы и кивнул на «железо». – Фотографии, музыку, историю браузера я достал, так же нашел пару незаконных скриптов, пользоваться ими не советую – схлопотать за такое можно по полной. Почта была открыта, сам ее прошерстишь. На рабочем столе найдешь документ, там все сайты, пароли которых у него были сохранены в браузере, может, сможешь найти что полезное. Из плохого: основную деятельность он вел в темном сегменте сети, а с этим, как понимаешь, я помочь уже не могу, уровень не тот, да и отследить подобных типов могут только спецслужбы и то, только в том случае, если типы допускают ошибки. Так что думаю, никаких страшных секретов в том, что я для тебя нарыл, ты не найдешь. На этом все, как говорится, помог, чем смог. – Спасибо, – Ромка поднялся с мягкого стула на деревянных ножках и подал мне руку. Я протянула свою, кивнула Павлу и последовала за фокусником к выходу. Руки так и чесались поскорее засесть за чужой компьютер и выудить на свет белый все секреты. В предостережения насчет даркнета я решила особо не верить. Ромка, словно читая мои мысли, до дома домчал нас с ветерком и припарковал «Зефирку» с первого раза, будто водил ее уже не первый год. – А у тебя есть машина? – поинтересовалась я в лифте, хотя и понимала, что с вопросом припозднилась. Нужно было спрашивать, еще до того, как уступила ему руль собственной любимицы. – Конечно. Пришлось на время с ней расстаться, так же, как и с квартирой. Когда я открыла дверь собственной, и мы вошли, Джокер уже поджидал нас в прихожей. Он начал виться у ног фокусника и, урча, тереться лысыми пятнистыми боками о его джинсы, мне же досталась кучка экскрементов возле закрытой двери, ведущей в мою спальню. – Лучше бы тебе кота пришлось оставить, – вздохнула я. – Иди, убирай, – кивнула я в сторону «подарочка». – Джокер! – для вида воскликнул фокусник, даже не постаравшись, прозвучать хоть каплю искренним. – Это что за безобразие? – он подхватил кота на руки, поднес к коричневой кучке и пару раз ткнул носом, приговаривая: – Это что еще за фокусы? – потом снова взял свое чудовище на руки и принялся наглаживать лысый загривок. Кот опять заурчал. Я посмотрела на это жалкое подобие наказания, выполненное скорее для публики в моем скромном лице, закатила глаза и отправилась мыть руки. По пути шлепнула на комод пачку антибактериальных салфеток и со словами: – Полы потом протри, – скрылась в ванной. – Не удивительно, что у него кот таким наглым вырос, – бурчала я, глядя на свое отражение в зеркале. – Если б меня подобным образом наказывали, я б еще и не такое выделывала… Решила ждать Ромку на кухне – не у меня же в спальне компьютер Виталика смотреть. Гостиная, в которой теперь ночевал фокусник, тоже перестала восприниматься, как общее пространство, скорее это уже была комната Ромки. Тем более что рассованные по всем углам чисто мужские вещи, например, часы, духи, я уж молчу о носках, этому весьма способствовали. – Ро-о-омка! – взревела я не хуже паровоза, глядя на разбросанный по кухонному полу мусор. – У тебя не кот, а исчадие ада! Земля из горшка с хозяйским кактусом, до этого самого дня мирно стоявшего на подоконнике, была смешана с очистками от овощей, пустыми банками из-под йогуртов и апельсиновой кожурой. Сверху, словно кот готовил для нас торт или мороженное, все это было присыпано листиками кукурузных хлопьев, которые после завтрака я беспечно оставила на столе. Я смотрела на гадкую разноцветную кучу и прикидывала, что одними салфетками тут не обойтись. Правый глаз начал дергаться. – Чем еще бедный Джокер тебе не угодил? – возмущался фокусник, пока не появился в дверях кухни и воочию не увидел оставленный явно для двуногих подарочек. – Если для вас это в порядке вещей, – ткнула я пальцем в творчество кота (хотя, чего я ждала – какой кот, такое и творчество!) – То для меня точно – нет. – Просто ты его недолюбливаешь, и он это чувствует, – кинулся защищать любимца Клоун, еще и меня умудрился при этом выставить виноватой. Взгляд Джокера, который все так же восседал на руках у хозяина и довольно жмурился от получаемой ласки, был далек от ранимого и грустного из-за чужой нелюбви. – У нас, как посмотрю, это взаимно! – отрезала я. – Вам просто нужно присмотреться друг к другу, – сделал совсем уж нелогичный вывод фокусник, осторожно пересадил кота на стул, будто питомец был фарфоровый, и взялся за веник. Кот взирал со снисхождением, по его морде без труда можно было прочесть, кто тут истинный хозяин. Дальше я этот цирк наблюдать не стала, следовать глупому совету Ромки – тоже, и скрылась в своей комнате. Быстров объявился минут через двадцать и позвал обратно на кухню. Полы уже были вычищены, сам Ромка переодет в домашние шорты и футболку, а на столе дымились две чашки с чаем, бутерброды с плавленым сыром и коробка с конфетами, которые я хранила для особого случая. В общем, дурацкий фокусник изловчился залезть не только в мою сумочку, но и во всю мою жизнь, умудрившись ее перекроить, поставить с ног на голову и навести свои порядки. Моего мнения, правда, как всегда спросить забыл. Как только я села за стол и подперла щеку рукой, начав ностальгировать по прекрасной, но так недолго продлившейся свободной жизни, в закрытую дверь начал скрестись кот и при этом утробно орать, напоминая горбатого кита в момент брачных игр. – Не закрывай, пожалуйста, двери, Джокер этого не любит, – мягко укорил Ромка, вставая, я аж чаем поперхнулась от умильности. – Такое ощущение, что это я тут в гостях, – возмущенно откомментировала я. Фокусник тактично ничего не ответил, вместо этого взялся за ноутбук. Найденная в хакерской машинке информация на сенсацию действительно не тянула, как и предупреждал Павел. Фотографии в основном были старые, плохого качества, снятые скорее всего на телефон. Обычные изображения, у каждого молодого парня наверняка такие есть: парни в метро, парни на шашлыках, парни, иногда вместе с девчонками, в баре и на улице. В общем, кадры обычной жизни ничем не примечательного молодого человека. Музыку Виталик предпочитал тяжелую, включив наугад несколько треков, я очень быстро их выключила – басы, какофония звуков и ревущий на непонятном языке голос больно били по мозгам и по нервам. Я поморщилась и на всякий случай закрыла папку, будто в противном случае треки, в ней хранящиеся, могли заиграть самостоятельно. В истории браузера уже было поинтересней. Запросов, правда, совсем немного, но на кое-какие выводы они все же наталкивали. Как и упоминала Светлана, Виталик действительно занимался поиском работы для отца, что, учитывая все судимости мужчины, было делом нелегким и в какой-то степени даже безнадежным. Мы смогли найти резюме, составленное на имя Стряпко Ивана Степановича и вакансии, на которые Виталик от имени отца откликнулся. В основном там были предложения о найме грузчиков, подсобных рабочих, монтажников, и даже требовался один работник на городское кладбище. Сразу же вспомнились те двое, что так ловко закапывали гроб сегодня утром, а я-то гадала, какие жизненные обстоятельства могли сподвигнуть людей на подобную работу. Ответ оказался прост, хотя и суров. Что примечательно, ни один из работодателей на предложение не откликнулся. Среди спама, заполонившего электронный почтовый ящик, удалось найти квитанцию на бандероль, отправленную в другой город. Ромка тут же забил адрес в поисковик, а вспомнила, что тот же адрес видела в блокноте, который умыкнула из квартиры Виталика. – Это тюрьма, – повернулся он ко мне. – Отправлял отцу посылку? – предположила я. – Похоже на то, – согласно кивнул фокусник, а меня изнутри скребла одна мысль, и сообщать ее Ромке уж очень не хотелось, но и оставлять столь ценные сведения при себе я не могла. – В том городе у нашей фирмы филиал есть, – буквально выдавила из себя и прикрыла глаза, ожидая реакцию. Ромка аж подпрыгнул, чем вызвал короткий недовольный мявк питомца. – Я же говорил тебе! Значит, отец Виталика пропал, и он заподозрил вашу контору. А иначе, зачем еще ему мстить твоему боссу. – Попахивает криминалом. Как ты вообще себе это представляешь в современном обществе? Люди приходят искать работу и исчезают без вести? Бред какой-то, – покачала я головой. – Мало ли при каких обстоятельствах мог пропасть бывший заключенный, тем более рецидивист. – Ты просто не хочешь видеть связи, потому что неровно дышишь к своему боссу, – отмахнулся от меня Ромка. – А я тебе говорю, что вся суть спрятана совсем не там, где ты ожидаешь ее увидеть. Достойно ответить не дал звонок домофона. Мы переглянулись и, не сговариваясь, на цыпочках вышли в коридор. – Кто? – прохрипела я в трубку, от напряжения и страха голос дал слабину. В ушах шумело, а сердце колотилось так, будто я марафон пробежала, как минимум, поэтому сообразила я, о чем говорит трубка, не сразу. – Алиса, это я, Игорь Дмитриевич, – ошарашил знакомый голос начальника, что оказался легок на помине. – Приехал тебя навестить. Открой дверь, пожалуйста. – Не хочу вас заразить, – пропищала я в отчаянии и закашлялась для убедительности. Не хватало еще только, чтобы босс узрел мой далекий от болезненного вид, да еще и болтающегося поблизости Ромку, одетого уж очень по-домашнему. – Алиса, открывай, я все равно не уйду, – добавив металла в голос, потребовал начальник, и мне не осталось другого, как начавшим дрожать пальцем надавить на пластиковую белую кнопку. Все тело охватила паника: в ушах уже стучало набатом, перед глазами принялись яро мелькать мушки, а воздуха вдруг стало не хватать в ожидании скорого и неизбежного провала. – Что делать? – заорала я на Ромку и ухватила того за грудки. – Сейчас он войдет и все увидит! – продолжала я трясти сожителя в такт каждому слову. – По-твоему, я похожа сейчас на больную? – Сейчас – да, – уверенно заявил этот гад. – Видела бы ты себя в зеркале, кто угодно испугается. – Идиот! – выругалась я. – У меня из-за тебя и так вся жизнь кувырком, а сейчас вообще все прахом пойдет, – на последних словах я не удержалась и всхлипнула. – Сейчас что-нибудь придумаем, – тяжело вздохнув, пообещал Ромка и погладил мои все еще сжатые кулаки. Потом легонько похлопал, намекая, что неплохо бы мне разжать пальцы, и я послушно его отпустила. Можно подумать, если бы я разорвала на нем футболку, стало бы хоть каплю лучше… – Да что мы тут успеем, пока он в лифте поднимается, – в успех я не верила от слова совсем. Однако Ромка приободрился, сжал мое плечо и потащил на кухню. – Есть одна идейка, только быстрее давай! Было видно, что его неслабо так разбирало, видимо, идея была гениальной, потому как, отпустив меня, Ромка начал лихорадочно распахивать дверцы кухонных шкафчиков. – Где у тебя тут перец лежит? Я молча взяла коробочку со специями и подала фокуснику. А зря! Могла ведь вспомнить, как поступила с ним всего несколько дней назад. Быстров вот не забыл… Он резко рванул упаковку, зачерпнул горсть черного молотого перца и дунул мне прямо в лицо. – Готово! – торжественно объявил он, отряхивая руки, а я, чихая и кашляя, схватилась за скалку. – Ах ты, козел недоделанный! – попыталась я проорать, но в горле першило и хрипело, поэтому вышло как-то сдавленно и ни капли не грозно. Практически ничего не видя из-за льющихся слез, я махнула деревяшкой наугад. Естественно, в придурка не попала, зато смахнула на пол графин с кипяченой водой. Это я поняла по звуку разбившегося стекла и брызгам, полетевшим на мои ноги. Повезло еще, что воды там было немного. Штук восемь чихов подряд задержали меня, а Клоун за это время успел выскользнуть в коридор. – Я на балконе побуду, так что не пускай его к себе в спальню, – донеслось до меня. – Кроссовки свои я, кстати, забрал. И не благодари… – Нет уж, я отблагодарю, я обязательно отблагодарю, – хрипела я под жизнерадостную трель дверного звонка. Хорошо хоть живу на двадцать первом этаже, а не то пришлось бы Игорю Дмитриевичу все это время топтаться под дверью, а так хоть на лифте современном покатался. – Ого, – вместо приветствия выдал начальник, когда я открыла. – Здравствуйте, – просипела я недовольно, краем глаза зацепив свое отражение в зеркале. Всклокоченные до невозможных объемов волосы, красные, больные глаза, лицо все в пятнах, из носа позорно течет… Если я и надеялась скромно хоть на что-то до этого момента, то теперь стараниями одного циркача ничего мне с обаятельным шефом уж точно не светит. Увидев подобное чучело, нормальный мужчина будет мчать в сторону заката, не оборачиваясь и сверкая пятками, лишь бы страшилище осталось как можно дальше. Сам Игорь Дмитриевич выглядел как всегда на все сто: костюм с иголочки, ботинки из тонкой кожи, крупные фирменные часы на запястье. Стильная стрижка лежала волосок к волоску, а подбородок, несмотря на вечернее время, был идеально чист. «И этот мужчина лично приехал проверить мое самочувствие!» – никак не могла уложить я в голове. Глава 8 – Не думал, что тебе настолько плохо, – внимательно осмотрев меня, выдал шеф. Кажется, мое лицо вдобавок ко всему покрыл жгучий румянец стыда. – Ты почему не в постели? – Да, вот только-только перед вашим приходом поплохе… – договорить не дал утробный вой кота и звук скрежета когтей о пластиковую дверь. Игорь Дмитриевич дернулся от неожиданности, а я чихнула, шмыгнула носом и заискивающе пояснила: – Котик погулять просится. – Может, стоит его выпустить в таком случае? – начальник дернулся в сторону моей спальни, где партизански засел Ромка в благородном стремлении спасти мою честь. Ну, или не выдать нас с головой раньше времени, что больше было похоже на правду. Хотя, мне все-таки нравилось думать про честь. Допустить шефа в комнату я никак не могла, а потому, буквально рухнув в его объятия, слабым голосом проблеяла: – Проводите меня, пожалуйста, до дивана. Апчхи! Джентльмен в Селезневе победил животнолюба, поэтому, аккуратно подхватив за талию, босс медленно повел меня в гостиную. Мы чинно уселись на диване, который Ромка не иначе как чудом убрал еще утром, и я придвинула к себе плед, чтобы при случае незаметно вытирать все еще слезящиеся глаза. – Я тебе булочки привез, с малиной, – спохватился начальник и вернулся в коридор за пакетом.