– Да, что-то ты бледненькая, – подхватила мама. – Ты случайно не заболела. – Нет, – нервно хохотнула я. – Алиса, покажи, где здесь у вас уборная, пожалуйста, – пришел мне на помощь Быстров, и я охотно покинула стол. – Кто звонил? – верно понял Ромка причину моего состояния, когда мы вышли из кухни, что была совмещена с гостиной. – Игорь Дмитриевич скоро приедет, он документы везет, – пожаловалась я и уставилась на фокусника, ожидая, что он сразу же придумает решение. – Ты и дальше будешь утверждать, что твой начальник кристально чист? – хмыкнул Ромка. – Объясни свою логику, – потребовала я. – Ну а с какой стати еще ему за тобой увиваться? Я притормозила и уперла руки в бока. – Например, потому что я ему тоже нравлюсь? Я припомнила все милые жесты шефа: то, как он водил меня в ресторан на обед, как угощал потом конфетами, когда заметил, что я практически ничего не съела, как предлагал подбросить до дома, булочки, что он привозил совсем недавно, его желание познакомиться с родителями… Не мог он все это делать только из-за каких-то подозрений. И вообще, с подозреваемыми себя так не ведут! – Тогда бы он повел тебя на свидание. – А он и водил! – обиделась я за шефа и похвасталась, потому как соглашаться с Ромкой категорически не собиралась: – Мы обедали в ресторане! – И о чем вы там говорили? – Обо всем, кроме хакеров, флешек и прочих фокусов! – огрызнулась я и объявила, распахнув дверь: – Туалет! И, кстати, считаю, ты просто ревнуешь! – А может, и не без этого, – Ромка нахально подмигнул, захлопнул дверь, проигнорировав уборную, и, взяв меня за руку, повел обратно. Оставшееся время до приезда начальника я провела нервно. Родители странно поглядывали, а вот Быстров был необычайно безмятежен, и только я мучилась, анализируя его поведение и слова. Все же отравленные семена подозрений, что посеял в моей душе фокусник, дали свои ядовитые всходы. Я все так же продолжала считать Игоря Дмитриевича идеальной кандидатурой в мужья, и вообще – на редкость завидным мужчиной, но теперь шеф еще и казался мне странным. Наконец, мы все услышали сигнал автомобиля. – Это ко мне! – подскочила я и поспешила на улицу, встретить начальника, пока никто из родственников не успел начать задавать неудобные вопросы. Ворота распахивать не стала, открыла калитку и вышла на дорогу. Не очень-то гостеприимно, но обстоятельства не оставляли особого выбора. Шеф уже ждал, опираясь о капот автомобиля и скрестив ноги в лодыжках. Я залюбовалась высокой фигурой. Кожаная куртка с более чем известным логотипом сидела как надо на широких плечах, фирменные джинсы слегка обтягивали крепкие бедра, а белые кеды с изображением тигра сбоку и вовсе ввели в ступор – очень уж они выбивались из образа всегда строго одетого мужчины. И я неприлично пялилась на красочную аппликацию, пока начальник не поздоровался. – Куда больная на улицу без куртки выскочила? – отчитал он и, освободившись от фирменной кожанки, накинул ту мне на плечи. В нос тут же ударил знакомый запах духов, а щеки начал подогревать жар смущения. – Как себя чувствуешь? – продолжил экзекуцию босс. – Выглядишь значительно лучше. – Спасибо, – смутилась я и уставилась на мужской, чуть квадратный подбородок. Кожа на нем была гладкой и чисто выбритой. Смотреть шефу в глаза было до жути стыдно, как и обманывать человека, давшего мне мою первую работу. От самой себя сделалось противно. Кажется, с того самого момента, как в моей жизни появился Ромка, я только и делаю, что кручусь как уж на сковородке, а огонь под ней со временем начинает пылать все ярче и ярче. И уже недалек тот роковой момент, когда придется или окончательно сгореть, или, собрав оставшиеся силы, выпрыгнуть наружу. – Когда тебя ждать в офис? – вернул на землю вопрос начальника. – Завтра к врачу поеду, посмотрим, что он скажет. – Отвезти хоть есть кому? – хитро прищурил синие до невозможности глаза босс. – Да, конечно! – горячо заверила я, все так же глядя исключительно на подбородок мужчины, и растянула губы в натужной улыбке. – Добрый день, – кивнул кому-то за моей спиной Селезнев. Я обернулась и увидела, как, нахмурив брови, к нам приближался отец. Чужая куртка на моих плечах, расслабленная поза начальника вкупе с новеньким «Мерседесом» не укрылись от папиного взгляда. Боюсь даже представить, что теперь отец подумает обо мне… Что дочь в первый же месяц самостоятельной жизни пошла по рукам? – Добрый, – все так же хмуро, несмотря на открытую улыбку Игоря Дмитриевича, отец пожал протянутую начальником руку. – Прошу прощения, что отвлекаю в выходной, я привез Алисе документы. Без нее, как без рук. – Так вы ее… – Начальник, – подхватил шеф. – Селезнев Игорь Дмитриевич. А вы, так понимаю, отец? – Верно. Виктор Андреевич, – представился папа, но словно нехотя. Мне даже обидно сделалось за шефа. – Очень приятно познакомиться, наконец, с вами, – заявил Селезнев. – Наслышан о вас! И конечно был рад взять вашу дочь в штат, для меня это можно сказать удача. Ни секунды не сомневался, и она не разочаровала. – Думаю, вы меня с кем-то путаете, – спокойно перебил папа. А я уж начала воображать невесть что. – Не думаю, – уверенно возразил шеф и послал отцу тонкую, знающую улыбку. – Я владелец кадрового агентства, – он протянул папе золотистую визитку. – Буду рад, если смогу быть вам чем-то полезен. Сотрудничать с таким человеком – большая честь для любого. Пока папа неохотно кивал, а я переваривала необычное поведение начальника, из-за спины вновь послышались чьи-то шаги. С огромным дутым пуховиком в руках к нам приближался Быстров. На его губах играла улыбка из тех, что принято именовать оскалом, смотрел он четко в глаза Игоря Дмитриевича, и хорошего в этом взгляде было мало. Так смотрят на соперника, которого собираются уничтожить. – Замерзла? – показательно ласково обратился фокусник ко мне. – Я тебе пальто вынес. Ромка чуть ли не силой сдернул с меня куртку Селезнева, швырнул ее тому в руки, а меня укутал, будто на дворе стояло не бабье лето, а крещенские морозы как минимум. Игорь Дмитриевич играл желваками и сверлил Быстрова взглядом, я краснела за поведение спутника и пыталась мимикой дать понять придурку, что он тут лишний, ну а папа с доброй усмешкой наблюдал за нашим трио и не собирался вмешиваться. – Роман, жених Алисы, – приветственно протянул руку шефу Быстров после того, как закончил нахлобучивать на меня синтепонового монстра. И где его только нашел? – Игорь Дмитриевич, начальник Алисы, – шеф, несмотря на жгучую ненависть во взгляде оппонента, пожал протянутую руку. Честно говоря, я думала, от их рукопожатия искры во все стороны полетят – с такой силой они стискивали ладони друг друга, будто и не здоровались вовсе, а устраивали спарринг по армрестлингу. Роста они были примерно одинакового, как и комплекции, поэтому определить вероятного лидера в схватке было непросто. Шеф нахально ухмыльнулся и протянул: – Что ж за невестой так плохо следишь, Роман? Простудилась где-то… – Говорит, на работе продуло, – не остался в долгу фокусник. – Странно, я сквозняков у нас в офисе не замечал, а мы с Алисой Викторовной рядом сидим… – Спасибо за куртку, Рома, – поспешила я вмешаться и подошла ближе к мужчинам. Те нехотя расцепили ладони. – Игорь Дмитриевич, документы, – напомнила я. Шеф нагнулся к машине и вытащил с переднего сиденья папку. – Спасибо, ты очень меня выручишь, – проникновенно произнес он, не спеша отпускать папку, хотя я ее держала уже достаточно надежно. Расставание вышло неловким. Первым попрощался Быстров, как бы намекая, что начальнику уже пора, и по-хозяйски приобнял меня за плечи. Отец равнодушно кивнул, а я хоть и попыталась сгладить ситуацию, вырваться из крепких объятий фокусника не смогла. – До свидания, Игорь Дмитриевич, я все сделаю, – слишком активно махала я рукой и интенсивно краснела одновременно. – Давайте в дом, артисты, – хмыкнул отец, когда машина шефа скрылась за поворотом, и первым прошел в калитку. – Слушай, Шляпник… – шипела я, скидывая с себя руку Быстрова и прожигая того взглядом, почище, чем он – моего шефа. – Почему сразу Шляпник? – ухмыльнулся Ромка, явно оставшийся довольным своим выступлением. – Да потому что шляпа – ты, а не человек! – эмоционально пояснила я, всплеснув руками, и поспешила догнать папу. Объяснять что-либо Быстрову – дохлый номер, эту печальную истину я уже усвоила. – Постой! – догнал Ромка. – О чем вы там разговаривали? Ни за что не поверю, что этот индюк из-за одних только документов приезжал. Кто о чем, а вшивый – о бане! – А вот представь себе! Или никак не можешь пережить, что я ему нравлюсь? Причем настолько, что человек потрудился и разузнал все о моем отце и даже предлагал ему сотрудничать! Крыть Ромке явно было нечем, потому как он призадумался и замолчал, я же, довольная произведенным эффектом, поспешила укрыться в доме. Помогла маме убрать со стола, а потом и мы с Ромкой засобирались восвояси. – Тут что-то нечисто, – заявил Ромка, выводя машину с участка. – Я чувствую. – Ты мне жизнь портишь уже целую неделю, и все основываясь на каких-то там ощущениях. А толку с них – ноль! Мы только глубже в задницу зарываемся… – Лучше расскажи о своем отце, – отмахнулся Быстров. – Да чего о нем рассказывать? Обычный папа, ты же сам видел. Сейчас у него сеть пекарен по городу, мой старший брат с ним работает, помогает, а я не захотела. Надоело под постоянным присмотром быть. – Это сейчас у него бизнес, а раньше твой папа чем занимался? – Работал. Начальником на хлебозаводе, а что? – Пытаюсь кое-что сопоставить. Вы всегда в нашем городе жили, или переехали откуда-нибудь? – Переехали, когда я маленькая была. Отцу тут должность хорошую предложили. – Ничего странного из детства не припоминаешь? – Ты о чем сейчас? – я посмотрела на Ромку. – Пытаюсь понять, что в твоем отце такого, что твой смазливый шеф перед тобой чуть ли не на задних лапках прыгает. – Ты совсем уже рехнулся! – я лишь покачала головой и продолжать неприятный разговор не стала. Обратный путь прошел в тишине. Я разбиралась с документами, а Ромка, поняв, что я не в настроении, докучать не спешил. Временный дом нас встретил погромом и обиженным мявканьем Джокера. Вместо того чтобы вставить коту как следует, Быстров принялся с ним сюсюкать на манер любвеобильной от одиночества и скуки старушки. Кот заурчал и довольно распушил уши. Я фыркнула, выражая свое отношение к происходящему, и уселась за барную стойку работать. Пока проверяла наличие всех подписей и печатей, проставленных дат и прочей лабуды, Ромка взялся за веник. – Кот твой – помоечный, – ткнула я пальцем в устроившееся поверх моей подушки животное.