Джокер дернул ухом, явно услышав, что речь идет о нем, но предпочел сделать вид, что никакого отношения к происходящему не имеет. Глава 13 – Он молодой просто, скучает в одиночестве, вот и мстит. – Заведи ему для компании какого-нибудь бультерьера, – ласково посоветовала я, не принимая такой любви к вредному питомцу. Пока я была занята работой, Ромка убрал диван и засел на нем с ноутбуком. Что он там делал, мне неведомо, и я бы и дальше не обращала на него никакого внимания, но спустя какое-то время Быстров позвал: – Алис, Алиса! – его голос звучал настороженно, а между бровей вновь залегла вертикальная морщинка. – Ну? Чего тебе? – я неохотно отвлеклась от работы. – Твоего отца точно зовут Мельников Виктор Андреевич? – голос Ромки звенел от напряжения. – Да, а что? – Не Николай? Мог он имя поменять? – Зачем? – не поняла я. – Тут написано, что в девяностых Николай Мельников был бандитским авторитетом, правда, ОПГ находилось в соседнем городе, почему-то. – Что за чушь? – я встала из-за барной стойки и подошла к фокуснику. – На экране его ноутбука светилась статья, рассказывающая о жизни бандитов из лихих девяностых. – Вот, – ткнул он пальцем в экран. – Тут говорится, что лидером группировки Светлановских был Мельников Николай Андреевич. А теперь посмотри на фотографию. На оцифрованной копии старого снимка была изображена компания мужчин, расположившаяся на зеленой лужайке, на заднем фоне стоял внедорожник с открытой дверцей. Все, как один, одеты в футболки и спортивные штаны или джинсы, у некоторых на глазах солнечные очки. Внизу под фото надпись: «из материалов уголовного дела». Качество изображения оставляло желать лучшего, но отца, занимавшего центральное место на снимке, я узнала с легкостью. Только шрама на щеке не хватало. – Это папа? – я подняла растерянный взгляд на Ромку и плюхнулась на диван – ноги держать отказывались. – Почему тогда написано, что он Николай? – Не знаю. Давай дальше посмотрим, может, в статье это как-нибудь объяснят? Но дальше стало только хуже. После перечисления имен самых активных и отличившихся участников группировки и сроков, которые те получили в итоге, шло сообщение о том, что главарь банды был взорван в собственной машине. – Папа подстроил смерть и просто сменил имя? Почему тогда фамилию и отчество оставил? Чушь какая-то… Давай еще раз глянем фото, может, там все же не он? – со слабой надеждой попросила я. Но ей не суждено было пожить долго – с экрана Ромкиного компьютера на меня смотрел родной отец. Именно такой, каким я привыкла его видеть на моих детских фотографиях. – Думаю, лучше него самого нам этого никто не объяснит, – внес здравую мысль Ромка. – Но тогда и нам придется сознаться во всем, как на духу. Может, еще и помощь какую получим. Зато все сходится. И те бандиты, которые, только увидев, твоего отца, с извинениями и почтением дали заднюю, и твой Селезнев, так легко принявший тебя на работу… А я-то гадал все, почему меня гоняют, как вшивого по бане, а тебя и трогать никто не собирается? Признавать правоту местного Копперфильда не хотелось, но в этом свете разговор шефа с моим отцом приобретал совсем другой оттенок. Что если все внимание ко мне босса основано лишь на его желании сблизиться с криминальным авторитетом, которого он каким-то макаром распознал в моем папе? Я точно знаю, что при приеме на работу биографию каждого сотрудника изучают чуть ли не досконально. И я даже была с этим согласна! Оправдывала эти действия элементарной техникой безопасности и заботой о репутации компании. Только вот об этом ли в действительности переживал мой шеф? Или трясся из-за своих грязных секретов, оберегая то, что человеку с улицы не должно стать известно? Потому что если его так сильно заинтересовала дружба с криминальным авторитетом, пускай условно и бывшим, чем он там на самом деле промышляет, и так ли уж законна деятельность нашей компании? – Ты и правда думаешь, что я бандитская дочка? – несчастным голосом спросила я спустя какое-то время. – У твоего папы «Гранд Чероки», – был мне незамысловатый ответ. – Мы справимся, слышишь? – Ромка вдруг притянул меня к себе, а я, поддавшись моменту, уткнулась в теплую мужскую шею. Пахло Ромкой, немного парфюмом и нашим общим гелем для душа, что достался нам вместе с квартирой. – Во всем разберемся, обещаю. Веришь мне? – Не-а, – по привычке ответила я и замотала головой, елозя губами и носом по чужой коже, и совсем этого не стесняясь. – Если люди начинают верить фокуснику, непременно рождается чудо, – понизив голос, высокопарно сообщил Ромка, я хотела было фыркнуть, но что-то едва зародившееся, звеняще тонкое, почти совсем невесомое внутри меня не дало испортить момент. Прекратил наше внезапное единение мой подавший голос желудок. Быстров встал к плите, а я вернулась к документам, которые на тот момент интересовали меня в последнюю очередь. Не знаю, каким образом, но в стопку договоров за прошлый месяц затесались бумаги из нашего филиала, находящегося в другом городе. И я уже взяла телефон в руки, чтобы позвонить начальнику, как вдруг внезапная мысль обернулась случайной догадкой. – Ром, – позвала я и потрясла стопкой А4. – Ромка! Смотри, тут компания, клиент нашей фирмы, обращалась за наймом сотрудников в наш филиал. Те компании мы не догадались проверить. Быстров отложил лопатку, которой переворачивал омлет и с азартом, играющим в самой глубине его зрачков, спросил: – А мы можем получить доступ к тем клиентам? – Не знаю, – призналась я и даже плечи опустила, – надо подумать, задачка не из легких. – Давай пока ужинать, на голодный желудок думается только о хлебе насущном, – мудро заметил Быстров. И как бы непривычно было это признавать, фокусник-таки оказался прав! Хоть я и не почувствовала особо вкус яиц и бекона, будучи погруженной в собственные мысли, под конец трапезы озарение на меня снизошло. – Каждый месяц они нам присылают отчеты, после принятия те архивируются и хранятся в специальном облаке. – Скажи, что знаешь пароль! – потребовал Ромка. – Мне по долгу службы положено, – кивнула я. – Правда я заходила всего пару раз, и на моем рабочем компьютере Володя настроил менеджер паролей… – Ты не знаешь пароль! – простонал Быстров, а я поспешила договорить, пока он не ушел в депрессию: – Но после того как твой Виталик грохнул нам все системы, я, не доверяя больше технике, тихонько перенесла все пароли на бумажку, хоть делать этого и было нельзя. Пароли устанавливал наш сисадмин, поэтому запомнить сложную комбинацию, состоящую из букв из цифр, никаких шансов не было, если только ты не Карякин. – Ты ж мое золото! – Ромка в порыве чувств чмокнул меня в щеку, но я списала это на эмоциональность момента. – Тащи эту бумажку, надеюсь, она у тебя с собой. На последних словах Быстрова мы переглянулись, одновременно припомнив, что вещи для внезапного переезда собирали в спешке, и только самый минимум. А мне еще оставалось вспомнить, куда я сунула несчастный клочок бумаги. – Он в потайном кармашке, в сумочке. В той, с которой я хожу на работу, – почему-то испытывая стыд, я почесала за ухом. – Отлично! Неси ее, – уставился на меня Ромка, наивно не понимая, о чем я толкую. – Сумочка для работы, – еще раз уточнила я. – А отсюда я ехать на работу не собиралась… – Ну и что? Я же видел, ты была с сумкой. Ты везде ее с собой таскаешь. – Это разные сумочки, – как несмышленышу пояснила я. – Та, что нам нужна, осталась в моей квартире. – Куколка, ты меня с ума сведешь! Одевайся, пойдем добывать пароль, хорошо хоть тут недалеко. Сколько их у тебя, если не секрет? Сумочек, я имею в виду. – Десять! – с гордостью ответила я чистую правду, Ромка посмотрел с такой жалостью, будто я говорила о количестве мужей, как минимум, а не об обычных женских аксессуарах. Собрались быстро, и уже минут через пять бежали вниз по лестнице. Ромка взял меня за руку, чтоб не упала, а после забыл отпустить. Но я против не была – темным осенним вечером так было спокойнее. Мы перешли дорогу возле подъезда, чтобы срезать через двор, как кто-то неизвестный нам свистнул. Один короткий, похожий на «пиу» свист, и Ромкина рука с силой стиснула мою. – Роман Николаевич, – из «Тойоты», припаркованной неподалеку вылез громила, одетый во все черное. В темноте двора я с трудом распознала в нем Миху, который не далее как сегодняшним утром лебезил перед моим отцом. – Побазарить бы, – подал голос вылезший следом с водительского сиденья Валек. Быстров одним движением задвинул меня себе за спину и крикнул: – Опять вы? Не набазарились еще? – Да нам в натуре только перетереть, мы же с понятиями, – поддержал товарища Миха. – У нас к тебе предъявы нету, хоть ты и вальцанул нас нехило, – Валек осторожно дотронулся пальцами до синяка, украшавшего его глаз. – Но чикса одна прессануть тебя заказала. Мы порешать приехали, – обрадовал под конец витиеватой речи бандит. – Да чисто терки, безо всякого оружия, – подтвердил Миха. Я закашлялась, чувствуя себя в каком-то театре абсурда. Если я правильно поняла, ребята приехали просто поговорить, потому что Быстров умудрился насолить некой дамочке. – Что за чикса? – подал голос Ромка, копируя интонацию ребят, пока я, обмирая от страха, комкала руками нижний край его куртки. Вот так и знала, что фокусник еще где-то умудрился накосячить! Оно и не удивительно, с его-то наклонностями. – У нас деловое предложение. – С чего я вам должен поверить? – Да ты че? – вполне искренне возмутился Валек. – Мы ж Мельнику слово дали, что вас не тронем. Но и с той бабой надо че-то решать. – Ну, давайте решать, – хмыкнул Ромка, но так и остался стоять на месте. – Не здесь же, – резонно возразил Валек, он вообще, как я успела отметить, был сообразительнее товарища. – Можем у нас в машине перетереть. – Тут ресторан недалеко есть, там и поговорим, – отклонил сомнительное предложение Быстров. – Мы на такси доедем. – Пересечемся на точке, – кивнул Валек, хрустнул пальцами и сел за руль.