Пожилая женщин покачала головой. — Вы не знаете, где он? — Нет. Я не знаю. — Чего тебе нужно? — спросил кто-то из глубины дома. Когда он подошел ближе, Чарли увидела, что это один из тех мужчин, что сидели с Адамом в пабе. Давид? — Я хотела бы поговорить с Адамом. — Он поехал по делам. Чего тебе от него нужно? — Мне нужно с ним поговорить, — ответила Чарли. — И ты тоже? Здесь только что побывал Микке из полиции. Что-то случилось? — Мой мальчик! — внезапно вскричала пожилая женщина. — Мой любимый сыночек! Он обещал не брать машину. Он обещал. Она вцепилась в руку Чарли. — Отвези меня к нему. Дай мне взглянуть на тело. Дай мне обнять его в последний раз. Она начала всхлипывать. Давид обнял ее за плечи и сказал, чтобы она успокоилась — Адам просто уехал по делам, он скоро вернется. Похоже, Давид не понимал, что мама Адама находилась в другом времени, что говорила она не об Адаме. — Ты знаешь, где Адам? — спросила его Чарли. — Думаю, он поехал на кладбище. На парковке у церкви стояла только одна машина, и на ней красовалась надпись «Садовые и земляные работы в Гюльспонге». По каменной стене прогуливался черный кот с желтыми светящимися глазами. Чарли прошла мимо больших огороженных семейных могил к скромным надгробиям, где, по ее представлениям, мог покоиться брат Адама. Однако она не обнаружила ни могилы, ни Адама. Может быть, он просто поставил машину у кладбища, а сам пошел в другое место? Она как раз собиралась развернуться, когда заметила его. Он стоял у крана с водой под большим каштаном. Услышав ее шаги, Адам вздрогнул. — Ты меня напугала! — воскликнул он. — Чего тебе нужно? — Хочу поговорить с тобой. Адам закрыл кран. — Я хотел полить могилу брата. Бросив взгляд на потемневшее небо, он добавил: — Хотя, похоже, в этом нет необходимости. «А там было что поливать?» — подумала Чарли. — Что ты делал вчера? — спросила она. — Я был в пабе — ты же и сама там была. — А до того? — Дома. Почему ты спрашиваешь? — Моего друга вчера жестоко избили. Он на грани между жизнью и смертью. — Правда? — Адам поднял брови в преувеличенном удивлении. — А ко мне это какое имеет отошение? — Что у тебя с рукой? — спросила Чарли, показывая на свежую рану между большим и указательным пальцами на правой руке Адама. — В смысле? — Адам шагнул к Чарли. — Что ты хочешь сказать? Ты думаешь, что я… Он поднял руку — на несколько мгновений ей показалось, что он собирается ее ударить. — Это мама, — буркнул он, держа руку у нее перед глазами. — Иногда ей покажется что-то не то и она начинает царапаться и кусаться. Кто-то окликнул их. Обернувшись, Чарли увидела Микке и Улофа, идущих от парковки. — Что ты тут делаешь, Чарли? — спросил Улоф, подойдя ближе. — Она преследует меня, — сказал Адам. — Пришла за мной и обвиняет меня черт-те в чем, когда я навещаю могилу брата. — Я просто хотела задать пару вопросов, — проговорила Чарли. — Тебе лучше всего поехать домой, Чарли, — сказал Улоф. Он обернулся к Адаму. — А ты не мог бы поехать с нами? Нам нужно побеседовать с тобой. — С какой стати? — Адам рассмеялся. — Да брось, Улоф. Микке, вы чего? — Будет лучше всего, если ты поедешь с нами и мы спокойно побеседуем. Некоторое время Чарли стояла на месте, глядя вслед удаляющемуся трио. Она вспоминала, как Адам развязно отплясывал с женщиной накануне вечером. Может ли человек так весело развлекаться, только что дав по голове другому? Да. Она знала — некоторые так могут. «Боже, пусть уж это окажется он, — подумала Чарли. — Пусть окажется, что за всем стоит Адам — за нападением на Юхана, за исчезновением Франчески, так что все это наконец закончится». Она попыталась отогнать от себя образы из сна, которые, как она знала, были настоящими воспоминаниями: «Иди сюда, Чарлин, поздоровайся с Франческой Мильд». Франческа Я буквально не находила себе места. Мне ужасно хотелось напиться допьяна, поговорить с людьми, побыть… нормальной? Я хотела пойти на вечеринку к той женщине со спутанными волосами и диковатым взглядом, которую видела в деревне и в кондитерской. Что-то подсказывало мне, что именно такое мероприятие мне сейчас и нужно. Но она не сказала, где живет. Я позвонила Якобу и спросила у него. Мы не разговаривали с того дня, как я побывала у них, и, строго говоря, я должна была бы испытывать смущение, но в том состоянии, в каком я находилась, был один плюс — я не обращала внимания на многие вещи, которые меня обычно заботят. Я вернулась из мертвых. У меня не было ни сил, ни желания испытывать всякие нелепые чувства. Я сказала, что приглашена на вечеринку к женщине по имени Бетти, но не знаю, где она живет. — Бетти Лагер? — спросил Якоб. — Ты ее знаешь? — Бетти знают все. В его голосе прозвучали нотки сомнения. — Что-то не так? — Да как тебе сказать. На ее вечеринках народ дико развлекается. По крайней мере, я такое слышал. Я чуть было не сказала, что люблю дикие развлечения, но потом подумала, что в этом можно усмотреть сексуальный подтекст. Вместо этого я спросила: — Так где же она живет? — Точно не знаю, но это на другой стороне поселка. Довольно далеко от Гудхаммара. Могу тебя подвезти, если хочешь. — Они собирались потом на какой-то праздник урожая. Не хочешь пойти со мной туда? Якоб ответил, что не хочет. Он не любитель вечеринок. В его голосе мне почудилось разочарование по поводу того, что я, похоже, любитель. — Жаль, — сказала я. — Но я с удовольствием тебя отвезу, — повторил Якоб. — Только узнаю поточнее, где это. — Спасибо, — сказала я. — Давай встретимся в конце нашей аллеи. В семь пойдет?