- Бывает, Симон. И не такое бывает. Надо только правильно подбирать людей. И создать им подходящие условия для работы. Майор приняла удар, не моргнув глазом. - Я предложу им втрое больше. - Ты даже не знаешь, сколько я им плачу, – усмехнулся Бернар. - Все равно втрое, – с завистью в голосе сказала Симон. – Везёт же тебе. Вечно всё само идёт тебе в руки. - Ерунда. Повезти может раз, другой. Всю жизнь на везении не вывезешь. Рано или поздно рулетка тебя подведёт. Так что, мы прошли проверку? - Ещё как. Генерал Пепен будет… - В ярости? – подсказал Бернар. Симона хмыкнула. - Точно. Хотя я собиралась сказать «счастлив». Бернар взял женщину за руку. Симона вздрогнула. - Давай договоримся. Только ты и я. Без Моисея, без Пепена, вообще без всех. - Я слушаю. - Давай не будем друг другу врать. Хотя бы… - Если ты скажешь «в память о наших отношениях», я тебя ударю, – пообещала майор Робер. - Тогда давай просто попробуем. Сэкономим массу времени. Женщина задумалась. - Что-то я не понимаю. Ты меня вербуешь, Бернар? - Конечно, нет. Я только хочу, чтобы ты не участвовала в спектаклях, которые будет разыгрывать передо мной твой шеф. - Спектакли? С твоими-то козырями в рукаве? Да Пепен до сих покрывается холодным потом, чуть речь заходит о страшном графе Д’Эвре. «Она прекрасно понимает, о чем я. Но старается держать низкий профиль. Что ж, понятно. Наши прошлые отношения не секрет. Пепен наверняка её подозревает. Девочка ходит по тонкому льду». - Просто держись в стороне, Симона. Мои ребята, как ты сейчас убедилась, распознают любую игру. Если Пепен станет зарываться, я его прикончу. Я не хочу, чтобы ты пострадала. Симона взмахнула зонтиком. - Ты такой благородный, Бернар. Как в… - Если ты скажешь «в былые добрые времена»… Симона рассмеялась. - Туше. «Она обязательно передаст наш разговор генералу. Но добавит кое-что от себя. Это, конечно, не идеальная гарантия, но всё-таки позволяет надеяться, что генерал трижды подумает, прежде чем начинать саботировать работу комиссии». Бернар галантно проводил Симон до тёмно-зелёного служебного мобиля. Теперь осталось позаботиться о том, чтобы новость о фиаско, постигшем разведку, побыстрее попала в Службу Наблюдения. И тогда можно требовать от них доклады агентов за последний месяц. Где-то среди вороха бесполезной информации будут похоронены разрозненные фрагменты данных, добытые Мозаикой. Они должны вывести группу Мишеля на первую из намеченных Мозаикой целей. А дальше маховик раскрутится, и Бернару останется только следить, чтобы он не сбавлял обороты. Система жёлтого карлика НС76А-3. Доминанта: Шестая республика. Планета Сен-Сир. Главная академия Сен-Сир. «Дорогой Фредерик. Я очень виновата перед тобой. Наше знакомство совпало с некоторыми моими личными проблемами. Мне требовалась твоя поддержка, но я не должна была злоупотреблять ею и внушать тебе ложные надежды. Сейчас мои проблемы разрешились, и я тем более не вправе использовать твоё великодушие и доброту в своих целях. Надеюсь, ты скоро встретишь ту, которая сможет по достоинству тебя оценить. Будь счастлив и, пожалуйста, не держи на меня зла. Колетт Лемье». Фредерик отключил ординет. Сфера погасла. - Ну и как прикажешь это понимать? – спросил Фредерик. – Что это вообще значит? Винсент, полировавший лезвие боевого ножа, выразительно дёрнул плечом. - Женщина, – сказал он, как будто это все объясняло. - Нет, у меня просто в голове не укладывается! Всё было так хорошо! Что я сделал не так? Я, наверное, её обидел… долго не писал. Да, определённо, я сам виноват! Курс только вернулся с очередных учений – первых, в которых курсанты сражались друг с другом, взвод на взвод. Их высадили в скалистой пустыне Алжира-3. Никого страшнее эндемичных песчаных удавов и успешно адаптировавшихся к местной пустыне обычных львов на нём не водилось. Несколько видов ядовитых змей, ящериц, пауков и скорпионов не в счёт. Дюранду только однажды пришлось вмешаться в действия Этьена Безу, в чьём взводе биологу вновь довелось очутиться. Сержант вознамерился сделать привал под сенью Antiaris Algeris – Алжирского анчара. Дерева, конечно, красивого, дающего прекрасную тень, но имеющего отвратительную привычку отравлять ищущих под ним прохлады животных, чтобы удобрить их разлагающимися трупами почву. С ветвей Алжирского Анчара свисают длинные и тонкие, тоньше человеческого волоса, прозрачные липкие усики, усеянные каплями нейротоксина широкого действия. Достаточно, чтобы один усик обвился вокруг руки или прилип к щеке, чтобы жертва погрузилась в сон, из которого нет возврата. Дюранд, с которым Этьен на этот раз был подчёркнуто вежлив, отозвал сержанта в сторону и коротко пояснил ему суть грозящей опасности. Безу кивнул и взвод, ворча и бросая на биолога недовольные взгляды, тащился по солнцепёку ещё два часа, пока, наконец, не добрался до испещрённой многообещающими пещерками скалы. Выкурив оттуда трёх плюющихся гадюк и передавив скорпионов, взвод, наконец, получил возможность отдохнуть. Марш-бросок по пустыне увенчался сражением, в котором Фредерика условно убили. Причём, что самое обидное, буквально за несколько минут до окончания учений! Просто не вовремя высунулся из-за камня – и готово: на щитке шлема немедленно расплылось зелёное пятно краски, а ординет, пискнув, высветил короткое сообщение: «Вы убиты. Проследуйте на место сбора». Так что вместо отличной оценки биолог получил всего лишь хорошую. А тут ещё и это письмо от Колетт! Нечего сказать, достойное завершение отвратительного дня! - Наверное, она решила, что она мне безразлична, раз я целую неделю ей не писал, – продолжил сокрушаться Фредерик. Винсент поднёс нож к глазам, рассматривая заточку лезвия. - Я вообще-то с тобой говорю! Из-за злополучного письма в душе юного биолога что-то оборвалось. Обычно он стоически переносил жизненные неурядицы, но сейчас с удивлением понял, что молчать о сердечной ране просто не в состоянии. Ему казалось, что нужно только понять, что же пошло не так, и всё можно будет исправить. Он напишет Колетт письмо, объяснится и дальше всё снова станет хорошо. - Да что тут обсуждать-то… – Винсент недовольно поцокал языком и вновь принялся за заточку. – Девушка дала тебе отставку, вот и всё. - Что значит «вот и всё»?! – вспылил Фредерик. – Должна же быть какая-то весомая причина! - Так она тебе ясно написала, у неё были проблемы, а теперь кончились. - И это ты называешь «ясно написала»? Лично мне ничего не ясно! Хоть Винсент Энри и не мог похвастаться большим опытом в любовных делах, но даже тех мимолётных связей, которые случились у бравого десантника, хватило, чтобы понять кое-что об особенностях женской натуры. - Какая причина? – хмуро процедил он. – Да никакой особой причины нет. Все просто. Когда у девушек проблемы, они тянутся к первому попавшемуся сильному мужчине. Это у них инстинкт, понимаешь? Вот ты – сильный мужчина? - Ну… наверное. То есть, разумеется, да! Но я не какой-нибудь первый попавшийся! – запальчиво возразил Фредерик. - Ну да, ты же у нас почти граф. Дюранд ткнул десантника в бок. Объяснение Винсента его совершенно не устраивало. - Если бы ей нужна была моя поддержка, она бы так прямо и сказала: «дорогой Фредерик, у меня такие-то проблемы, не мог бы ты мне помочь?». Разве не так? - Понятия не имею, – признался Винсент. - Именно так. Это же логично! Но она меня ни о чем не попросила. Мы просто ходили, разговаривали… Погоди, – испуганно вскинулся Фредерик. –Может, ей просто стало со мной скучно? - Мне-то откуда знать? – Винсенту надоели сетования приятеля. К тому же нож, наконец, достиг нужной остроты и сиял как новенький. – Скажу тебе одно, дружок. Если женщина просит оставить её в покое, то тебе, офицеру республики, не пристало ходить за ней хвостом и скулить. - Я не скулю! – вспыхнул Дюранд. – Я просто хочу понять… докопаться до правды. Что-то же заставило Колетт… Высшие! – осенённый внезапной идеей, выдохнул он. – Ну конечно! Как я сразу не догадался! Вот же я тупица! Ну конечно, теперь мне всё понятно! - Да? – Винсент аккуратно вложил нож в кожаные ножны, застегнул на кнопку и, наконец, посмотрел на друга. – И что же тебе понятно? - Её вынудили порвать со мной! Это же видно невооружённым взглядом! - Брось, – поморщился десантник. – Кому это нужно? - О-о, друг мой. Я знаю, кому. Не буду называть имён, но… – Фредерик стиснул кулаки. – Ну ничего! Мне бы только добраться до Парижа, а там… - А там ты наделаешь таких глупостей, что про них можно будет написать целую книгу, – резюмировал Винсент. Дюранд надулся. До очередной увольнительной оставалась ещё неделя. Целая бесконечная неделя! Фредерик потратил её в основном на то, чтобы окончательно увериться в своей правоте и накопить достаточный градус злости. Ничьих аргументов он не слышал и не желал слышать. Винсент Энри сумел добиться только одного: Фредерик передумал бомбардировать Колетт отчаянными письмами, как он планировал вначале. Да и то, чтобы убедить друга, Винсенту пришлось пойти на хитрость. - Если твою Колетт действительно вынудили написать это письмо, ты ей только навредишь. Ведь её переписка наверняка под контролем. Ты же не хочешь, чтобы из-за тебя у неё были неприятности? Фредерик пламенно заверил друга, что ни за что не подвергнет Колетт опасности. В доказательство своих слов он стер почти готовое пятистраничное письмо, в котором несколько раз признавался Колетт в безграничной любви, предлагал всё бросить и сбежать с ним на какую-нибудь отдалённую планету, где они смогут начать всё сначала и где никто не сможет помешать их счастью.