Волнительным удивлением. Но это не помешало мне сказать ему да. И теперь мы со Степой звезды этого вечера. Мне неловко от таких вопросов Сони. Я краснею, потому что мне кажется, что вопросы беременности слишком интимны и личные, чтобы обсуждать их при всех, но подругу ничего не смущает. Она зачерпывает приличную ложку торта и трамбует его у себя во рту. У Сони прекрасный аппетит. Это заметно по килограммам, отложившимся у нее в щеках, в бедрах и ягодицах. Всю беременность у Софьи прекрасный аппетит, и ее не мучал токсикоз. У них с Богданом тоже двойня, и Соне рожать… кажется, ей нужно было родить около года назад, потому что ее живот – это что-то запредельное. Он огромный. Он нереально огромный, и мне страшно представить, что будет со мной. Две недели назад Богдан привез Соню сюда. Подруга будет рожать здесь, и первое время после родов она останется жить с малышами в доме родителей, а ее муж планирует курсировать между Сочи, где у них гостиничный бизнес, и семьей. У ребят будут две девчонки. Кто будет у нас со Степой, мы пока не знаем. Но я уже их люблю. Кто бы там ни был, я люблю их безусловно. Потому что они – результат нашей любви, которой мы занимались весь год, как только Игнатов переступал порог съемной квартиры в Израиле. Соня активно работает челюстью и закатывает глаза от удовольствия. Наверное, торт, который испекла моя мама, действительно вкусный. Но я еле держусь, чтобы не сорваться к унитазу. Меня адски тошнит. – Нет, не хотелось, – кручу головой и сглатываю кислый комок, подступающий к горлу. – А что хочется? – не унимается Софи. Слева от себя слышу приглушённый смешок. Поворачиваю голову и смотрю на Степана, который с трудом себя сдерживает. Гневно стреляю в него глазами и возвращаю внимание ожидающей моего ответа Софи. – Да, в общем-то, ничего не хочется, – пищу я и опускаю глаза в пустую тарелку, ощущая, как пальцы моего будущего мужа обхватывают под столом мое бедро. Ну да, я вру! И он знает об этом! Но не говорить же всем сидящим за столом о том, что с беременностью я стала сексуально озабоченной?! У меня нет изощренных предпочтений в еде, зато у меня появились изощрённые предпочтения в любви. Я хочу своего жениха постоянно! Как ненормальная, но, как ни странно, занятие сексом мне помогает справляться с тошнотой. Мне действительно становится потом лучше. Это правда! Яростно хлопаю ладонью по руке Степки, который ржет не стесняясь. – М-мм, – тянет Софи. – Кстати, Степ, а ты знал, что, когда мама была беременна нами, она тоже постоянно хотела томатный сок? – обращается к брату. – Да, было такое! – встревает тетя Агата, подтверждая. Степка отрицательно качает головой, не забывая орудовать под моим сарафаном своими хирургическими пронырливыми пальцами. – Юль, ты уже знаешь, чем планируешь заниматься? – неожиданно подает голос Богдан, до этого будто спящий открытыми глазами. Он двадцать часов без остановки гнал из Сочи сюда, и выглядит дико уставшим. Мне не нужно время на размышление. Я знаю ответ на сто процентов: – Возобновлю свою цветочную мастерскую, – говорю мечтательно с придыханием. Я не удержалась, и уже успела побывать в своем салоне, внутри которого все покрылось тонным слоем пыли. Я скучала. Безумно скучала и очень жду момента, когда мне станет полегче, и я смогу творить цветочную красоту, а пока меня тошнит даже от запахов цветов. Но я надеюсь, что игнатовские головастики вскоре сжалятся надо мной и позволят окунуться в любимое дело, которое, кстати, я не бросала. На первом этаже дома, где мы снимали квартиру, размещался цветочный салон, куда я устроилась работать до обеда флористом. Я не осилила иврит, но язык цветов – международный, и за меня говорили букеты, которые я собирала для благодарных клиентов. – О! А можно я буду тебе помогать? – воодушевляется Соня, но я не успеваю ответить, потому что лежащий на столе телефон рядом с Агатой взрывается торжественным маршем. – Диана звонит, – сообщает тетя, глядя на экран. Слышу жалобный визг Германа, после которого бедолага срывается прочь, сверкая пятками. – Доча, привет! – мазнув пальцем по экрану, Агата с широкой улыбкой приветствует Принцессу. Диана не смогла сегодня быть с нами, потому что в Москве у нее начались какие-то супердорогие фотосъемки. – А у нас тут… – мы все моментально замолкаем и настораживаемся, когда лицо Агаты бледнеет. – Диана, что случилось? Ты плачешь? – я вижу, как подбирается дядя Леон, прислушиваясь. – Что-о? Подожди! Когда перезвонишь? Диана! – Агата бесцветно смотрит в экран телефона, а потом растерянно сообщает, – Диана беременна, – впивается прожигающим взглядом в крёстного. – Игнатов, – предупреждающе цедит сквозь зубы. – А я-то тут причем? – вспыхивает дядя Леон и вскакивает со стула. – Кто успел заикнуться про развод? – Агата пытливо обводит нас всех сощуренным взглядом, пока все ошарашенно переглядываются. – Ну всё, Диана беременна – всем кабзда! – режет всеобщее замешательство голос то ли Мишки, то ли Пашки!