В любом случае, «Honey Honey»[22], я стараюсь взять себя в руки, чтобы письмо не получилось слишком эмоциональным или грустным. Потому что в наших письмах мы всегда старались поднять друг другу настроение. (Даже когда обижали друг друга.) Поднять настроение, наверное, можно было бы песней «The Name of the Game»[23], но боюсь, что не смогу сдержаться. Сегодня вечером я во власти эмоций. У меня в голове постоянно звучит песня «The Day Before You Come»[24], никогда не могла бы представить себе, насколько время, проведенное с тобой, изменит восприятие моей теперешней жизни без тебя. Теперь, когда ты появился и исчез, я понимаю, насколько ярче становится мир, когда ты рядом. «When All Is Said and Done»[25], я нахожу, что мне очень трудно жить без тебя. Но я не стала яснее понимать, как могли бы сложиться наши дальнейшие отношения. Не слишком ли многого я требую от тебя, говоря «Take a Chance on Me»[26], когда могу подвести тебя? Просто я не знаю верного ответа. Все, чего мне действительно хочется, – это сказать тебе «Lay All Your Love on Me»[27], но я боюсь и посылаю во вселенную сигнал «SOS», чтобы она помогла мне выбрать правильный курс. Господи, я потерпела полный провал, стараясь обратить все в шутку. Получилась бессвязная, удручающая филиппика моей беспомощности вперемешку с букетом песен «ABBA». Но я хотя бы заработала очки за то, что включила их в письмо, как ты просил? Как бы то ни было, я скучаю по тебе. Очень скучаю. В каком городе, ты говорил, будет прямая трансляция концерта, чтобы я смогла посмотреть? Кажется, это будет ближе к концу турне? С нетерпением жду, когда смогу увидеть тебя, Гриффин. Хотя я должна была бы присутствовать там, прошу тебя, знай, что я очень горжусь тобой, тем, как ты выходишь на сцену и выступаешь, даже находясь в подавленном состоянии. Это отнимает много сил. И я знаю, что причина некоторых мыслей, которые в последнее время, приводят тебя в уныние, во мне. Мне ужасно хочется все изменить. Но измениться должна я. А это очень трудно. Я люблю тебя. Лука P.S. «Hasta Manana»[28] (прикинь, я припомнила еще одну). * * * Спустя несколько дней раздался звонок. Мое сердце забилось чаще, когда я увидела номер Гриффина. Я сняла трубку. – Привет! – Молодец, малышка! Мне доставили письмо в гримерную в театре «Palladium». Я знал, что ты не подкачаешь. Мое сердце затрепетало. – Я так рада, что оно дошло до тебя. Я переживала, что оно потеряется или просто не застанет тебя, и тогда мне придется придумать способ доставить его по другому адресу. – Нет, все отлично. – Он нерешительно замолчал. – Послушай, у меня немного времени, потому что мне пора на саундчек, но я хочу предупредить тебя кое о чем. Я подумал, что ты не узнаешь об этом, если все еще держишь свое обещание не гуглить меня. У меня внутри все оборвалось. О чем я не знаю? – Да… – На сайте знаменитостей разместили фотографии, на которых мы с тобой покидаем отель в Чикаго во время пожарной тревоги. Я с облегчением выдохнула. – Понятно. – Ты ведь иногда читаешь желтую прессу в супермаркете, а я пока не знаю, появились ли какие-то из этих снимков в журналах, но я хотел предупредить тебя на случай, если ты вдруг увидишь их. – Все нормально… Веришь или нет, я не слишком тревожусь, что меня могут сфотографировать. Конечно, это вторжение в личную жизнь, в чем нет ничего хорошего, но у меня совсем не началось паники или чего-то в этом роде. – Что же, у меня гора с плеч, потому что поездка и без того довольно сложная, не хватало еще показаться тебе подлецом. – Все в порядке. Не тревожься из-за этих фотографий. Он шумно выдохнул, и я поняла, что ему полегчало. Да мне и не хотелось спорить по пустякам. Поскольку я заслуживала упреков во многом, имея в виду наши отношения, то самое малое, что оставалось в моих силах, – это выкинуть из головы злосчастные фото. – Я по-прежнему удивлен, что они не узнали тебя. Если бы они обнаружили, как тебя зовут, то начался бы кромешный ад. Могу представить себе заголовки новостей… Он на секунду умолк прежде, чем сменить тему. – Кстати, о желтой прессе, я сегодня позвонил отцу. Я удивилась. – Правда? – Да. Не знаю, что на меня нашло. Думаю, мне показалось, что пришло время. Он просит меня приехать к нему погостить в Лондон. Он вроде как извинился за свой поступок и хочет загладить вину. – Это замечательно, Гриф. – Да. Но мне придется вести себя осторожно, не хочу, чтобы он снова причинил мне боль. – Понимаю. Его слова немного расстроили меня, мне ведь не хотелось быть той, кто причинит ему боль. Я услышала, как кто-то окликнул его, и он сказал: – Мне нужно идти. – Иди. Готовься к концерту. Спасибо, что позвонил. – Я люблю тебя, Лука. – Я тоже тебя люблю. Глава 28 Гриффин Перед входом на стадион я заметил одну девчушку. Сделав пару шагов назад, я подал знак охране, что мне нужна минута. Они терпеть не могли, когда я слишком близко подходил к толпе, но я не мог удержаться от того, чтобы не поприветствовать зрителей. Несколько дюжин фанатов вопили, беснуясь за деревянными барьерами, выставленными вдоль прохода, ведущего от места, где мы остановились, ко входу на концертную площадку. Одно маленькое ангельское личико в толпе показалось мне чертовски похожим на Луку. Я наклонился ближе к ней. – Привет. Как тебя зовут? Девочку лет шести или семи с длинными темными волосами можно было принять за дочь Луки: те же огромные зеленые глаза и густые черные ресницы. – Фрэнки. – Фрэнки, а? Классное имя. Это сокращение от чего-то? Она кивнула. – От Франсины. Вмешалась ее мамаша. – Она знает все слова ваших песен. Серьезно, мы думали написать вам и попросить спеть для нее таблицу умножения. Я улыбнулся. – Это так, Фрэнки? Тебе нравится моя музыка, а? Она торопливо кивнула своей восхитительной головкой. – Как думаешь, ты сможешь спеть для меня что-нибудь? Какая твоя любимая песня? – «Я не двигаюсь с места». Ого! Довольно трудная песня для малышки. Многие думают, что я сочинил ее о девушке, в которую безумно влюбился, но на самом деле она была написана в честь моей мамы. Медленная сольная баллада рассказывала о том, что я не понимал, какое важное место она занимала в моей жизни до тех пор, пока она не умерла. – Можешь напеть мне чуть-чуть? Малышка посмотрела на мать, а та ободрила ее. – Вперед, милая. Все в порядке. Казалось, Фрэнки нервничает, поэтому я решил помочь ей. – А что, если я начну, а ты подхватишь, когда будешь готова? Она кивнула.