– Впечатлился? То-то же… Представляешь, что скажет наш генеральный? Он как раз сегодня обещался быть, проверить, как мы тут дежурим в праздники. Сахаров стал белее сугроба, наваленного у стены морга. – Ч-что это такое. Откуда… Кузьма Иванович развёл руками: – Не знаю, дорогой, не знаю. Вот у тебя пришел спросить. Слушай, Витольд, с этим надо что-то делать. Это всё-таки морг, а не ночной клуб. – Ночной клуб выглядит скромнее, – кляцнула зубами Яна, зябко кутаясь в шубку. Все невольно посмотрели на нее. Олег Адольфович грозно придвинулся к ней: – Слушай, Янка, колись! Твои проказы? Больше некому! Яна потупилась. – Мои. – И как ты этот цирк с конями на морге устроила? – Не с конями, а с олешками… – Не верти хвостом, давай отвечай! Яна отвела глаза, ей было стыдно смотреть на собравшихся. – Я перепутала адреса… Сахаров взвился: – Какие, к черту рогатому, адреса?! Говори яснее! Олег Адольфович тихонько уронил: – Перепутать адрес – это у Яны Карловны классика. Она с этого начинает и этим заканчивает… Кузьма Иванович тряхнул Яну за плечо: – Мы слушаем. Яна тяжело-тяжело вздохнула и сказала: – Простите меня. Я была не в себе. Очнулась ночью, вышла на улицу и тут мне в голову пришла мысль – украсить дом Мартина новогодними огнями… – Опять Мартин! – взвыл Сахаров. – Слышать о нем больше не могу. Яна продолжила, как ни в чем не бывало: – Я нашла в телефоне адрес фирмы, занимающейся украшением домов и сделала заказ. Хотела украсить дом Мартина, а по ошибке украсила морг. У меня всё. Все были потрясены ее простым незатейливым рассказом, который сулил невероятные неприятности сотруднику морга. А ведь он собирался оказать ей помощь в трудную минуту. Не успел – Яна Карловна сама сделала так, что помощь уже требовалась Сахарову. Первым пришел в себя Кузьма Иванович: – И во сколько же вам встало это удовольствие? – поинтересовался он. – Думаю, дорого, – просто ответила Яна. – Я оплатила с карты онлайн. Не помню сумму. – Меня с работы попрут, – мрачно вздохнул Витольд Леонидович. – А ты в Москву перебирайся. В нашей больнице будешь работать. Нам такие специалисты во как нужны, – резанул Олег Адольфович ладонью поперек горла. – Я тронут. А жить где я стану? В подъезде, в коробке из-под телевизора? – Можно у меня, – подала голос Яна. – Это же я виновата… косвенно. Не думала, что эффект будет настолько… оглушительным. – А ты вообще когда-нибудь думаешь? – съязвил Олег Адольфович. Яна надулась и отошла от него на несколько шагов. – Интересное предложение, – улыбнулся Витольд Леонидович. – Я-то не прочь, но что скажет, Яна, ваш Мартин, увидев меня на вашем диване в вашей квартире под вашим торшером в его тапочках? Боюсь даже себе представить… – Ребята, всё это очень трогательно, но вы до конца не протрезвели, что ли? – забеспокоился заведующий реанимационным отделением. – С этим надо что-то делать. А демонтировать еще дороже, наверное, будет. Просто кошмар какой-то! Лично у меня в кармане – вошь на аркане. Денег вообще нет, всю зарплату жене отдал. Яна неожиданно шагнула вперед и вдруг с криком: «Да что там демонтировать-то?! Сейчас возьмем всё и снимем…» – вцепилась в провода, опутывающие здание и рванула их что было сил. Последнее, что она помнила после ослепительной вспышки, это громогласный мужской вопль: «Не-ет!!!» Сознание вновь в очередной раз покинуло ее бренное тело, и она перестала чувствовать, видеть и слышать. Глава 8 Яна ощущала себя рыбкой в аквариуме, в который опустили водонагревательный элемент. Ее потряхивало и знобило. Бросало то в холод, то в жар, по телу бегали тысячи колючих мурашек, которые кололись, словно иголками. Ей до сих пор казалось, что ее продолжало бить электрическим током. Сквозь пелену она увидела каких-то людей, склонившихся над ней. – Всё! Очнулась! Слава богу! Слава и тебе, Кузьма Иванович… Яна повернула голову, из уголка глаза потекла слеза. – Мартин… – Опять началось! – вздохнул Олег Адольфович. Яна юрко сползла с кровати и упала чуть ли не на колени. Мужчины не успели ее поймать. – Куда ты?! – ухватил ее Олег Адольфович. – Жива! Яна только сейчас заметила, что она голая, на ней трепыхается какая-то одноразовая бумажная сорочка, которая рвалась в руках мужчин, пытавшихся оттащить ее от чужой кровати, в которую она вцепилась мертвой хваткой. – Мартин! Мартин! – голосила она, обнимая мощный голый торс неизвестного больного. – Яна, прекрати! Да что же это такое?! Больной на кровати повернул голову и совершенно оторопело уставился на действо, разворачивающееся у него перед койкой. – Извините, уважаемый, – сказал ему Витольд Леонидович. – Дама не в себе… Больной вытаращил глаза. – Яна?! – прохрипел он. – Вы ее знаете? – оторопел Олег Адольфович. Действие происходило в отделении реанимации, куда Сахарова и Олега Адольфовича пустили по знакомству. – Яна, Яночка! Ты что тут делаешь? – Мартин приподнялся на кровати и попытался ухватить Яну. – Так я же обещала тебе приехать на Новый год, вот и приехала! – Нормально… И приоделась тоже в новогодний наряд? Как ты тут очутилась, да еще в этой хламиде? Яна наконец уселась на полу и отвела длинные волосы от лица. – Нет, я сюда в морг попала. А потом меня током шандарахнуло, и вот я здесь. А тут ты… – В морг, значит? А потом еще и током для полной уверенности, что ты больше ничего не учудишь?