– Ты вчера говорил, что больше не желаешь видеть Яну. – Я тебе ничего не говорил. – Но как же… Она же там точно будет со своим князем. Зачем тебе это надо? Мартин! Хочешь, останемся здесь? – Ты плохо слышишь? Или не понимаешь русский язык? Я сказал, что еду в центр. Что неясного? Тебя я не приглашаю. – Ну, это без меня… Я вспомнила, мне надо к соседке зайти, – засуетилась Стефания Сергеевна, поднимаясь из-за стола. Мартин повернулся и пошел к себе в комнату. – Ты куда? Чего ты молчишь? – засеменила за ним Василиса. – Я всё сказал. – Он закрыл перед ее носом дверь и подошел к окну. Под окном стоял красавец-мотоцикл «CVO Limited» последней марки. На руле красовался миленький синий бантик. Яна знала про его любовь к мотоциклам, знала, что такой модели у него не было. – Черт… – Я с тобой! – заскреблась в дверь Василиса. Мартин открыл дверь, взял девушку за руку и они отправились в гараж. Через несколько минут Мартин выехал из подземного паркинга на своем «мерседесе». Василиса сидела рядом с ним. Некоторое время они молчали, но потом Мартин начал разговор: – Я должен тебе сказать… – Нет! – вдруг воскликнула она, словно догадываясь или подозревая, о чем он скажет. – Васенька, ты молодая, красивая, классная… Но я не могу вводить тебя в обман, потому что в искушение, видимо, уже ввел. Это несправедливо по отношению к тебе. Никаких «нас» нет и не может быть. Я виноват, что вчера напился как свинья, и ты оказалась рядом. Это омерзительно. Просто прости меня, если сможешь. Но больше между нами ничего не будет и не может быть. Если хочешь меня стукнуть, обругать, наказать – всё что угодно! – Я любить тебя хочу. Я же могу доказать, ты дай мне шанс! Я не эта твоя московская верти… – Стоп, Вася! Говорить что-либо про Яну я тебе вообще запрещаю, просто не смей. – Неужели ты будешь унижаться перед ней? – Дело не во мне, дело в нас. За то, что произошло, мне стыдно. Я этого не хотел, я ничего не соображал и ничего не помню. В трезвом состоянии этого не повторится. – Это что? – Слезы навернулись на глаза Василисы быстро и обильно, словно у маленького ребенка. – Ты хочешь сказать, что со мной можно только по пьяни? – Господи, Вася! Я не это имел в виду! Я вчера напился в лохмотья. Я просто не люблю тебя, ты должна это понять и принять. Так бывает. Это жизнь. Ты не заслуживаешь того, чтобы я просто спал с тобой и твои лучшие годы прошли впустую. А я давно уже этим не балуюсь, стараюсь не использовать женщин ради своих физиологических желаний. – Ты целовал меня… – Я подонок. Прости. – Ты любишь эту… Яну?! Так вы же расстались! Смысл переживать? Жить надо! Я могу находиться с тобой и без твоей любви! – А я нет. Если захочешь и простишь, то мы останемся друзьями. Я всё сказал. – Мартин отвернулся и стал смотреть на дорогу, не отрывая взгляда. Василиса зябко обхватила себя за плечи. Счастье было так рядом и так близко, и вот ускользает, улетучивается, тает… «Я не сдамся. Я буду бороться за него, – подумала она, краем глаза косясь на Мартина. – Все-таки он самый желанный мужчина. Мне очень повезло. Я буду на этом приеме с самым красивым…» – Вася, приехали. Ого, как торжественно. Парковка… – Ваши пропуска? – подошел охранник у въезда в паркинг. Мартин опустил стекло. – Мы должны быть в списке приглашенных, – ответил Мартин, называя свое имя и имя своей спутницы. Охранник уставился в свой планшет и долго там что-то высматривал. Потом повернулся к Мартину: – Да, действительно, Мартин Романович, ваши имена были в списке приглашенных, но недавно их заблокировали. Это означает, что вы посетить это мероприятие не можете. Я сожалею. Не могли бы вы отъехать, а то за вами уже выстроилась очередь из машин. – Один – один… – хмыкнул Мартин и отъехал в сторону. Василиса поняла, что сейчас ее выход. Она схватила телефон. – Папочка, привет! Ты представляешь – беспредел! Меня и Мартина не пускают на открытие центра. Я отвечаю за сладкое! Что? Да я знаю, что пирожные и торты пропустили. А нас нет! Ты же у меня самый главный, там же вся еда твоя! Они еще не знают, с кем связались! Пожалуйста, разрули ситуацию. – Потом она долго молчала в трубку, слушая, что говорит отец, и отключила связь. – Мартин… – Что? – с долей иронии повернулся к ней Мартин. – Мне впервые отец отказал. Представляешь? Он для меня ничего сделать не может. Если нас вычеркнули, значит, вычеркнули… – О’кей… У меня есть свои каналы. Моя очередь на звонок, – подбодрил ее Мартин. Минут через пятнадцать его «мерседес» снова подъехал к этому же пропускному пункту. – Мы приглашены на открытие этого уникального центра. Наши имена… – Я запомнил ваши имена, – прервал охранник. – На вас нет пропуска. – А вы проверьте еще разок, пожалуйста. – Мартин был сама любезность. Лицо охранника вытянулось, он закрыл планшет. – Проезжайте, ваше место… Яна вышла из клуба. Ее трясло от нервного перевозбуждения, она шла, сама не зная, куда идет. Неожиданно перед ней выросла фигура Германа Викторовича. – Яна, что с тобой? На тебе лица нет. Господи, почему ты мокрая? Что с твоей шубой? Ею словно пол мыли, хоть выжимай… – Ой, Герман… Очень много вопросов. Поехали… Отвези меня в отель… Знаешь, где это? – Ну, конечно. В центре. Это очень достойная «тройка», но всё равно не из дешевых из-за местоположения. – В этом отеле все наши артисты остановились, с ними и заночую. – Какие артисты? – Волжского театра юного зрителя, – вяло отмахнулась Яна, у которой до сих пор в глазах стоял молчаливый Мартин в обнимку с Васей. – Актеры… – эхом повторил Герман. – Так ты тоже актриса! Ну, конечно! Всё теперь сходится, и красота, и эксцентрика! Хотел бы я увидеть тебя в деле. – Ты уже видел, – хмыкнула Цветкова. – Нет, я не актриса. У меня мама актриса, а у меня врожденный талант. – Это видно! Но я, – несколько смутился Герман Викторович, – не вижу тебя на сцене Театра юного зрителя, ты, конечно, актриса более высокого полёта. В смысле я не это хотел сказать… – совсем запутался Леднев. – Я поняла, что ты хотел сказать, – улыбнулась Яна. – А еще сегодня я совершенно добросовестно выполняю роль извозчика. Замочил тебя кто-то другой, не я и не Изольда. – Это точно, – подтвердила Яна. Глава 14 Приехав в отель, Яна сейчас же направилась в номер Клавдии Ильиничны. Увидев ее, та всплеснула руками, начисто потеряв дар речи. Мокрая с ног до головы, Яна представляла устрашающее зрелище. Она вошла в номер, оставляя на ковролине мокрые следы, как водяная или утопленница. Сбросив на пол мокрый ком шубы, Яна направилась прямиком в ванную комнату, откуда и вышла в белом махровом гостиничном халате. Она молча плюхнулась на диван и устало вытянула босые ноги. Клавдия Ильинична засуетилась вокруг нее. – Чаю, Яночка? – предложила она. – Горяченького? Тебе сейчас не помешает. И где же ты так наплавалась, а?