Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 4 из 16 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Ссора? – Голос напоминал скрежет ржавого рашпиля по железу. («Слишком много курит…» – подумала Кирстен.) – Но если умысла не было, зачем убийца принес в церковь обрезок трубы? – Скорее всего, умысел имел место, – ответила Кирстен. – Но Паульсен сопротивлялась. У нее на ладонях порезы от монстранции. Они дрались, и в какой-то момент Паульсен потеряла одну кроссовку. Глаза Рыбины коротко сверкнули. Она посмотрела на Каспера, перевела взгляд на Кирстен. – Ладно. В таком случае как ты объяснишь, что в кармане убитой мы нашли вот это? Биргит Стрём откинулась назад и выудила из-за спины прозрачный файл (до времени скрытый ее внушительным задом). Движение всколыхнуло не менее впечатляющий бюст. Каспер и другие офицеры из группы расследования проследили за ней глазами, как за Сереной Уильямс, подающей на матч [15]. Кирстен знала, что лежит в файле. Потому-то они и вызвали ее из Осло. А в здание провели, минуя главный вход на улице Всех святых, через узкую бронированную дверь с кодовым замком на улице Хальфдана Хьерульфа, словно хотели скрыть присутствие гостьи. Клочок бумаги. Надпись сделана от руки. Крупными буквами. Каспер просветил Кирстен вчера, позвонив в Крипо меньше чем через час после обнаружения тела. Так что сюрприза не получилось – она знает. На листке были написаны ее имя и фамилия. КИРСТЕН НИГААРД 2. 83 души Вертолет летел поперек шквалистого ветра, движимый двумя мощными турбинами «Турбомека». В полумраке кабины Кирстен упиралась взглядом в затылки двух пилотов в шлемофонах. Сегодня вечером им понадобятся все их таланты, профессиональная выучка и выдержка. Буря разразилась нешуточная. Так говорила себе Кирстен, облаченная в спасательный жилет. Она сидела сзади и как завороженная смотрела на единственные «дворники», едва справлявшиеся с пощечинами дождя по стеклу кабины. За бортом царила ночь. Кирстен помнила, что последняя авария с вертолетом, обслуживающим платформы в открытом море, имела место в 2013 году. «Супер Пума U2». Восемнадцать человек на борту. Четверо погибших. До этого, в 2009-м, у берегов Шотландии рухнула «Пума AS332». Шестнадцать погибших. В 2012-м – две аварии без человеческих жертв. Несколько последних дней погода стояла такая, что больше двух тысяч человек, работавших на платформе и курсирующих между Ставангером, Бергеном и Флорё, были прикованы к земле. Этим вечером дали разрешение на вылет, но условия оставались критическими. Кирстен посмотрела на Каспера (он сидел справа, с приоткрытым ртом и мутными глазами), перевела взгляд на ветровое стекло и наконец-то увидела ее. Платформа вынырнула из мрака метрах в двадцати над поверхностью невидимого океана, похожая на космический корабль. Широта: 56,07817. Долгота: 4,2032167. От побережья: 250 километров. Одиночество и оторванность от мира… Внизу темнота была непроглядной, и Кирстен, как ни старалась, не могла разглядеть высокие стальные опоры, принимавшие на себя удары беснующейся волны. Дна они касались на глубине ста сорока шести метров – высота сорокавосьмиэтажной башни, с той лишь разницей, что место надежного здания занимали четыре металлические ноги, казавшиеся очень хрупкими. Вокруг ревел и грохотал океан, а они крепко держали плавучий город… Чем ближе подлетал вертолет, тем больше платформа «Статойл» напоминала шаткое хаотичное нагромождение разнородных частей. Между мостиками, переходами, лестницами, кранами, контейнерами, километрами кабелей, трубами, загородками, буровыми вышками и шестью этажами жилых кварталов, составленных из модулей «Алжеко» [16], не было ни одного свободного квадратного сантиметра поверхности. Все это богатство ярко освещалось, образуя в некоторых местах чередование видимых и невидимых участков. Жесточайший порыв ветра сбил железную стрекозу с курса. «Чертова ночь!» – выругалась про себя Кирстен. На платформе сосуществовали люди тридцати национальностей: поляки, шотландцы, норвежцы, русские, хорваты, латыши, французы… и иже с ними. Девяносто семь мужчин и двадцать три женщины, поделенные на бригады. Неделю – ночная смена, неделю – дневная, по двенадцать часов в течение месяца. А через четыре недели – ура! – двадцать восемь дней отпуска. Некоторые улетали в Австралию гонять по волнам на доске, другие катались на лыжах в Альпах; многие возвращались к семьям; разведенные веселились на полную катушку, ударялись в загул, проматывая бо?льшую часть заработанных денег, или искали в Таиланде новую подружку, только-только вошедшую в «дозволенный» возраст. Таковы преимущества профессии: хорошие деньги, много свободного времени и возможность путешествовать, накапливая бонусные мили. Но… Куда девать стресс, проблемы психического здоровья и конфликты, неизбежно частые на борту? «Впрочем, руководство не обременяет себя подобными проблемами, – рассудила Кирстен. – На платформе, без сомнения, хватает сумасбродов, отчаянных типов, полубезумных сорвиголов и личностей типа А [17]. Интересно, Каспер уже отнес ее к одной из категорий? Занудой он тебя точно считает. А сам – этакий большой плюшевый мишка типа В [18]: не карьерист, не агрессивный, толерантный… И спокойный, слишком спокойный. Но этой ночью всё иначе: покинув земную твердь, он наконец расстался со своим идиотским добродушно-снисходительным видом и стал похож на перепуганного мальчугана». Тридцать метров до воды. Зона приземления (или уместнее будет сказать – приводнения?) представляла собой плохо освещенный шестиугольник, покрытый натянутой сеткой, с большой буквой Н в центре. Все вместе зависало над пустотой, на краю платформы. Металлическая лестница вела в рубку. Каспер не спускал глаз с буквы Н, мечущейся в ночи в такт бешеной пляске вертолета, как движущаяся мишень в видеоигре. Кирстен на секунду показалось, что Стрэнд от ужаса сейчас уронит глаза на пол… Она заметила пламя факела, горящего на верхушке буровой установки; заветный шестиугольник приблизился. «Вертушка» крутанулась, и посадочная полоса на миг исчезла из поля их зрения. Потом коснулась посадочной площадки, осуществив последнее рыскание [19], и Кирстен показалось, что Каспер икает. «Да уж, – подумала она, – пилот у нас просто ас!» Как только они выбрались на платформу, ледяной дождь набросился на их лица, как разъяренный пчелиный рой. Ветер завывал и дул с такой силой, что Кирстен вдруг испугалась – не оказаться бы за бортом! Она сделала шаг, другой, зацепилась каблуком за сетку и едва не упала. Темноту вокруг рассеивали неоновые лампы, горевшие на уровне пола. Из ниоткуда вынырнул мужчина в каске и больших наушниках и схватил ее за руку. – Не становись против ветра! – крикнул он, крутанув ее, как волчок. – НЕ СТАНОВИСЬ ПРОТИВ ВЕТРА! Да поняла я, поняла, но откуда налетают порывы? Кирстен показалось, что буйный ветер дует сразу отовсюду. Мужчина подтолкнул ее к лестнице. Между ступенями виднелась пустота, и у Кирстен закружилась голова, стоило ей прикинуть, что от твердой поверхности их отделяют тридцать метров, а чуть ниже океанские волны разбиваются о сваи платформы и упрямо продолжают бег по Северному морю. – Кошмар какой… – простонал у нее за спиной Каспер. Она обернулась, подняла глаза и увидела, как крепко он держится за ограждение. Кирстен хотела было спуститься на следующую ступеньку, но не сумела. Невозможно. Ветер стоял стеной, дождь и град хлестали по щекам. Может, она по ошибке попала в аэродинамическую трубу, где проводят испытания авиационных двигателей? – Черт, черт, черт! – промычала Кирстен, униженная, но неспособная сделать даже маленький шажок вперед.
Две руки придали ей ускорение, толкнув в спину, и она преодолела препятствие, ступенька за ступенькой. Капитан платформы, высокий бородач лет сорока, ждал их внизу вместе с парнем, потрясавшим оранжевыми куртками со светоотражающими полосками. – Всё нормально? – поинтересовался он. – Приветствую, капитан. Я – Кирстен Нигаард, офицер Крипо, а это Каспер Стрэнд из криминальной полиции графства, – сказала она протягивая руку. – Йеспер Нильсен. И я не капитан, а супервайзер. Надевайте, здесь это обязательно! Властный тон, высокомерный взгляд. Кирстен взяла тяжелую, явно неудобную куртку – и утонула в ней. – Где капитан? – Занят! – Нильсен повысил голос, перекрикивая шум, и махнул рукой, приглашая их идти следом. – У нас здесь все равно что в улье – работа никогда не останавливается! Учитывая суточную стоимость содержания платформы, время тут бесценно! Кирстен отбросило на поручни, согнуло пополам, дождь слепил глаза, но она упрямо шла за провожатым. Они повернули направо, потом налево, снова направо, спустились на несколько ступенек, прошли по мостику с металлическим решетчатым полом, свернули за большим контейнером, который на миг укрыл их от ветра. Мимо туда-сюда сновали люди в касках и защитных очках. Кирстен подняла голову. Всё на платформе было вертикальным, головокружительным, враждебным. Лабиринт из неона и стали, испытываемый на прочность штормами Северного моря. Повсюду запрещающие таблички: НЕ КУРИТЬ, НЕ СНИМАТЬ КАСКУ, НЕ СВИСТЕТЬ (возможно, потому, что, несмотря на шум, любой непривычный звук мог быть признаком опасности и, следовательно, важной информацией), НЕ ЗАСТУПАТЬ. Все вибрировало, грохотало, ревело и выло: трубы ударялись друг о друга, машины разговаривали, море билось о платформу. Направо, налево, направо… Наконец-то дверь. На последнем издыхании они ввалились в своего рода шлюзовую камеру с лавками и шкафчиками. Супервайзер открыл один из них. Снял каску, перчатки и страховочные ботинки. – Безопасность у нас – дело всех и каждого, – пояснил он. – Несчастные случаи происходят нечасто, но бывают тяжелыми. Платформу подкарауливают самые разные риски. Сейчас на буровой площадке идет сварка – потребовался срочный ремонт. Мы называем это горячей работой. Деликатная фаза, которую нельзя отсрочивать. Не хочу, чтобы вы в такой момент вертелись у нас под ногами, поэтому будете в точности исполнять всё, что я скажу, – добавил он непререкаемым тоном. – Конечно, – миролюбиво согласилась Кирстен. – Мы подчинимся, если получим полный доступ во все помещения. – Не думаю, что получится. – Э-э-э… Йеспер, верно? Мы расследуем преступление, жертва – одна из ваших… – Вы меня не поняли. – Он перебил ее, не подумав извиниться. – Мой приоритет – безопасность. Не ваше расследование. Я ясно выразился? Кирстен вытерла лицо и заметила, что Каспер упрямо набычился. Он тоже разгадал нехитрую тактику супервайзера и недоступного капитана: они, как коты, давно пометили свою территорию. Стратегию поддержали «шишки» компании: хозяева на борту – они, следовательно, норвежская полиция сможет действовать в обозначенном ими периметре и определенных ими же условиях. Кирстен открыла было рот, но Каспер успел раньше: – Ваш капитан когда-нибудь спит? Бородатый забияка посмотрел на него как на слабоумного. – Конечно. – Значит, кто-то его заменяет? – К чему ты ведешь? – Я задал вопрос. Тон был таким, что поежился не только супервайзер, но и Кирстен. «Не такой уж он тип В, этот Каспер Стрэнд!» – подумала она. – Конечно. Каспер вплотную подошел к мужчине, и тот вынужден был отступить, несмотря на преимущество в росте. – К чему я веду? К чему я веду?! У вас есть помещение для собраний-заседаний? Бородач кивнул, с опаской глядя на полицейского. – Очень хорошо. Вот что ты сделаешь… – Подождите, подождите, это какой-то бред, я ведь все объяснил… Вы должны будете… – Заткнись! Кирстен улыбнулась. Нильсен побагровел. – Внимательно слушаешь? – поинтересовался Каспер. Нильсен кивнул, сцепив зубы, глаза стали злыми. – Вот и отлично. Сейчас ты проводишь нас в этот ваш зал. Потом к нам присоединятся твой капитан и весь руководящий состав платформы. Все, чья работа в этот час не является жизненно важной, ты меня хорошо понял, дружок? Я плевать хотел на вашу фазу – и горячую, и холодную. Это норвежская платформа, и власть здесь одна – Министерство юстиции Норвегии и национальная полиция Норвегии. Я достаточно ясно выражаюсь?
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!