— Знаете что! — разозлился пытавшийся уснуть на полу Пашка. — Если хотите — пробуйте. Только не говорите, что я вас не предупреждал… — Тихо! — указывая на дверь, сказала Шанель. — Видите? Дверь явственно подергивалась — не давала открыться ручка двери, притянутая к кровати полотенцами. — Ой, мама… — пискнула Шанель. — Лезут! — ахнула Настя. Пашка подпрыгнул на полу, схватив ножку стола, быстро подошел к стене в стороне от двери, крикнул: — Лучше не суйтесь! Мы все про вас знаем! Мы уже полицию вызвали! — А черта не вызывали? — глухо донеслось из-за двери. — «Фауста» уже проходили? — Очень смешно! — сказал подошедший к завалу Ромзес. — Кто вы? Я не узнаю ваш голос. — Твоя мамочка, — прохрипели за дверью. — У меня нет времени на детские игры! Откроете? — Нет! — крикнула Настя, несмотря на предупреждающий знак Ромзеса. — Ну, ладно… Обитателям тридцать третьей еще не доводилось видеть, как дверь, которой предназначено открываться наружу, открывается внутрь. Собственно, открылась не просто дверь, а вся дверная коробка, заодно разметав, как легкий картон, всю замысловатую баррикаду. Сопровождалось это крепким ударом и треском ломающегося дерева. Через груду обломков в комнату вошел здоровенный, с наголо выбритой головой мужик. Следом — спортивного вида парень, чуть пониже и поуже в плечах. Но напряглись все не в этот момент, а когда следом за ними в комнате показалась Грымза, собственной персоной. — Правильно, что не открываете незнакомцам, — одобрительно сказал лысый. — Значит, так: меня зовут Клещ, этого — Провидец. А эту… — он вопросительно поглядел на женщину. — Ну, вы ее знаете. — Ребята, — чуть виновато сказала Грымза. — Мы все в большой опасности. Нужно уходить поскорее. Объяснения не заняли много времени. Подростки схватывали все на лету. И главное — практически с ходу поверили в нагромождение всего невероятного, что творилось вокруг в последнее время. Видать, триумфальное завоевание рынка нейрофонами не прошло для них незаметно. Это только изнутри ничего не понять. Когда сам пользуешься нейрофоном, ты моментально привыкаешь к фантастическим возможностям, которые дает этот гаджет. Но при этом ты незаметно перестаешь контролировать собственное поведение, привычки, саму свою внешность в реальном мире. Многие полностью перебираются в иллюзорный мир дополненной реальности, сверкающий, как волшебная сказка. При этом внешне вполне могут опуститься до облика бомжа и даже не заметить этого. Эвакуация «неохваченных» казалась почти завершенной. Всего-то требовалось выйти из корпуса через ту же незаметную дверь запасного выхода и добраться до автобуса. Но радоваться было преждевременно. Едва они вышли на задний двор жилого корпуса, как что-то изменилось в окружающем пространстве. Сначала в воздухе запахло озоном и воздух сгустился, как перед грозой. Показалось даже, что стало пасмурно — а может, просто потемнело в глазах. — Что такое? — озираясь, пробормотал Прохор. — Дождались-таки, мать его! — прорычал в ответ Клещ, отбрасывая сумку, из которой успел выхватить дробовик. — Всем — на землю! Головы не поднимать! Оружие, ну! Последнее было адресовано Прохору. Тот запоздало выхватил из кобуры пистолет, но использовать по назначению его не успел. Оружие выбило из рук ударом кого-то, внезапно подобравшегося со спины. Прохор не успел развернуться, как неизвестный сбил его с ног, навалился сверху всей массой и принялся душить. Это был действительно крепкий мужик в спортивном костюме. И, похоже, он всерьез собирался убить Прохора, причем на лице человека сохранялось противоестественное равнодушие. Сбросить его с себя удалось не сразу. Над головой грохнули пара выстрелов — Клещ со своей пушкой не дремал и, видать, оказался удачливее. В глазах уже потемнело — этот тип оказался слишком силен. Хорошо, что не слишком поздно пришло очевидное решение: не пытаться стащить со своей шеи железные пальцы, а просто обхватить ладонями его коротко стриженную голову. Само естество протестовало против того, чтобы убрать руки и подставить мерзавцу собственную шею. Но жить хотелось еще сильнее. Прохор резко убрал руки из-под сжимавшихся пальцев — и хлопнул напавшего с двух сторон по вискам. Стальная хватка мгновенно ослабла, и парня придавило всей массой обмякшего тела. Выбравшись из-под неподвижной туши, он увидел Клеща, стоявшего на коленях рядом со вжавшимися в землю подростками. Прохор подобрал пистолет, ища взглядом того, в кого стрелял Клещ, и не видел. — Что, ушел? — быстро спросил Прохор, имея в виду другого нападавшего. — Уйдет он, как же, — процедил Клещ. — Они без приказа не отступают, как чертовы роботы. — Кто — они? — не понял Прохор. — Хватит трепаться! Вот он! Стреляй! Резко метнувшись вбок, бешено передергивая затвор, Клещ принялся в падении разряжать дробовик куда-то, как показалось сначала, в пустоту. Но «пустота» отчего-то вспыхивала и расползалась голубыми волнами. И эти волны становились все ближе. Ярко сверкнуло — и за спиной вспыхнуло и осыпалось пеплом дерево. «Что за чертовщина?! — мелькнуло в голове Прохора. — Галлюцинации у меня, что ли?» И тут он увидел. Жуткая, нечеловеческая фигура проявилась на фоне стены. Бледная, полупрозрачная, она лишь поначалу казалась невидимой. В действительности такой эффект создавался неким эфемерным «пузырем», окружавшим фигуру. Сразу же в голове возникло определение этого пузыря — «силовое поле». Эта штука создавала незримый барьер для попадавших в него пуль, и именно от этих попаданий разбегались те самые голубые разводы. Существо казалось неуязвимым. Но разглядев его подробнее, Прохор испытал острое желание вскинуть пистолет — что он тут же и сделал. Эта тварь — не существо, а жуткая, пугающая до икоты тварь — не была человеком. Точнее, она была кошмарной пародией на человека: имея четыре конечности и нечто, напоминающее голову, она была еще дальше от людей, чем змеи. Гибкие конечности не имели суставов и больше походили на щупальца, отросток на месте головы усеивали огромные фасеточные глаза… Подробнее разглядеть не хватило времени: со щупальца твари соскользнул всполох яркого пламени — и что-то за спиной снова вспыхнуло, окатив волной жара. После этого разум отключился, и в дело вступили рефлексы. В течение пары секунд он высадил первый магазин и мгновенно заменил его на второй. Самое время запаниковать: пули исчезали в защитном «пузыре», растекаясь синими всполохами, а толку никакого не было. Тварь продолжала быстро надвигаться на людей, и становилось ясно: следующая вспышка с этого щупальца найдет своих жертв. Беречь патроны не имело смысла — и Прохор хладнокровно высадил в тварь второй магазин, пока Клещ торопливо набивал дробовик патронами. Результат снова оказался нулевой. Тварь подошла почти вплотную, и Прохор ощутил, как волосы зашевелились на голове от страха. Он не боялся смерти, но этот выходец из самого Ада вызывал в нем настоящую панику. Попытка вогнать в рукоятку последнюю обойму не увенчалась успехом — обойма просто выскользнула из дрожащих ватных пальцев. «Вот и все…» — мелькнуло в голове. Взгляд успел уловить зажатый щупальцем цилиндрический предмет, угрожающе наливавшийся светом. Парень уже знал, чем это грозит: испепеляющая вспышка, боль, тьма… И тут же над ухом грохнуло подряд три выстрела: Клещ-таки успел вскинуть оружие и теперь разряжал в «пузырь» патроны двенадцатого калибра. На третьем выстреле «пузырь» силового поля неожиданно поплыл каким-то подобием помех — и лопнул. Так это, во всяком случае, выглядело. Налившаяся светом штуковина в жуткой «лапе» рассыпалась синими искрами. Тварь издала визжание, переходящее в ультразвук, от которого сводило уши. — А, черт… зарычал Клещ, безуспешно пытаясь передернуть затвор. — Заклинило! Долгих объяснений не потребовалось. Пока тварь, оставшаяся без своего «пузыря», что-то ревела и булькала, Прохор успел подхватить и вогнать в рукоять пистолета упавший магазин. Щупальце метнулось в его сторону, обвилось вокруг руки с пистолетом, с силой рвануло, пытаясь выбить пистолет. Прохор не стал даже пытаться освободить руку. Просто нажал на спуск — раз, другой, третий… Похоже, на этот раз пули настигли пункта своего назначения. Щупальца ослабли, тварь обмякла и повалилась на асфальт. Серая кожа, частично прикрытая такой же серой, переливчатой тканью, пошла вдруг пузырями и складками, стала съеживаться, омерзительно забулькала, источая неописуемую вонь. Прямо на глазах существо превращалось в разлагающуюся биомассу. — Что это за… — деревянным голосом спросил Прохор. — Кто это? — Все потом! Уходим! — скомандовал Клещ. — В автобус — быстро! Подростки, подгоняемые Грымзой, бросились вслед за Клещом в сторону автобуса. Только Пашка развернулся вдруг и подошел к неподвижно лежавшему человеку в спортивной форме. Присел рядом с телом, вытащил обгоревший нейрофон у того из уха, оглядел, отбросил в сторону. Растерянно поглядел на Прохора. Спросил: — А что с нашим физруком? Умер? — Надеюсь, что нет, — нервно сказал Прохор. По отношению к тому, кто его душил, никакого сочувствия он не ощутил. Тем не менее присел рядом, положил руку ему на голову. Закрыл глаза, ощутил знакомое покалывание в пальцах. Физрук застонал и зашевелился. — Живой! — обрадовался Пашка. И вдруг изменился в лице, взгляд стал растерянным. — А он не… Прохор понял: — Надеюсь, он перестал быть куклой. — Какой еще куклой? — прохрипел физрук, тяжело поднимаясь — сначала на колени, затем на ноги. Его качнуло, Пашка подхватил его под руки и спросил: — А вы не помните? Что с вами сейчас было? Физрук нахмурился, обвел окружающее пространство мутным взглядом, остановил его на мрачном Прохоре. И вдруг смутился: — Послушайте… Я не специально, правда. Что-то со мной произошло — не понимаю… — Ладно, — нервно отмахнулся Прохор. — Вы с нами? — С вами? — физрук недоуменно поглядел вслед убегающим подросткам. — Куда? — Пойдемте! — Пашка схватил физрука за рукав, потащил за собой. — Они сейчас еще своих пришлют, и тогда всем хана будет! Физрук, даром что только что был безмозглой куклой, с ходу проявил покладистость и вместе с остальными загрузился в автобус. Когда взревел двигатель, вокруг машины стали вспыхивать неприятно знакомые голубые сферы. — Они прибывают! — крикнул Клещ. — А ну, держись! Никто не ожидал такой прыти от машины такой неуклюжей внешности. Хотя вряд ли кто думал об этом в сполохах убийственных вспышек. Было ясно: если попадут — бронированная коробка станет братской могилой. Но Клещ свое дело знал: бросив тяжелую колымагу в управляемый занос, он сшиб бортом сразу пару «пузырей» вместе с их живым содержимым. И, с трудом «подхватив» машину, на всех газах рванул прочь из квартала. Уже мчась на всех газах по проспекту, рыкнул Прохору: — Кнопку! — Какую кнопку? — крикнул в ответ Прохор. — Большую! Желтую, чтоб тебя! Дави! Он увидел: большая, почти с ладонь желтая блямба выступала над приборной панелью. Клещ вполне мог бы дотянуться — но он бешено лавировал между машинами, рискуя устроить нешуточную аварию. С размаху Прохор шлепнул по кнопке — и ощутил, как вдруг потемнело в глазах. Выдохнул, переведя дух, вытаращился на Клеща: