— Выходит, ты наводчик, Провидец! — оскалился Клещ. — Подкалывай дальше! — огрызнулся Прохор. — Не боишься рядом со мной оставаться? Ты ведь теперь тоже мишень! — Не боюсь, — продолжая ухмыляться, сказал Клещ. Кивнул в сторону Буки: — Пока с нами вот он, я спокоен. Этот парень знает, как выжить в этом гнилом месте. — Я одного не пойму: как они на меня вышли? — задумался Прохор. — Если нейрофона у меня нет, то и отследить нельзя. — А здесь и с нейрофоном не отследишь, — сказал Бука. — Связь нестабильна. Охотники за хабаром сюда с аналоговыми рациями ходят — и то толку мало. — Может, следит кто за нами? — подала голос Лола. Бука повернулся в сторону Лолы, ткнул пальцем в ее сторону: — Умница! Думаю, так и есть. И сейчас тот, кого послали следить, где-то рядом. Он должен удостовериться, что мы ликвидированы. — Вот гнида… — протянул Клещ. — Потом, я полагаю, он должен донести заказчикам о выполнении. Причем лично — беспроводная связь, как я говорил, здесь паршивая. — А проводная? — отозвался Прохор. Жестом показал, как снимает с телефона трубку, и покрутил в воздухе пальцем, набирая номер на воображаемом диске. — Ты же сам пробовал: в Зоне никогда не знаешь, кто на самом деле на другом конце провода. — А ну-ка, тихо… — Лола вдруг напряглась, как дикая кошка, вглядываясь куда-то во мрак. — Видели — там что-то двигалось! — Где? Прохор только обернуться успел, а Лола уже сорвалась в бег, легко набирая скорость. — Стой, дура! — сдавленно крикнул вслед Клещ. — Еще вляпаешься в какую-нибудь срань… А, черт! Клещ бросился следом. Пара секунд — и оба уже скрылись в кустах. Из темноты послышалась возня, сдавленные крики. — Может, помочь им надо? — дернулся было Прохор. Бука остановил его, ухватив за рукав, со словами: — Без тебя справятся. Посмотри лучше, какое небо! Растерянно последовав неожиданному предложению, парень не пожалел. Небо изменилось. В тучах образовалась гигантская, на полнеба, идеально круглая дыра. Подумалось даже: эту дыру, небось, пробила та самая гелеобразная масса, рухнувшая с небес, чтобы прибить четверых людей, как тараканов. Но выяснять ничего не хотелось, потому что все дурные мысли мгновенно прогоняло завораживающее зрелище звездного неба. Чужого неба. То, что такое небо невозможно увидеть с поверхности Земли, было ясно любому, кого обучали прикладному ориентированию по звездам. А Прохора обучали. И он точно знал: с Земли невозможно увидеть подобное. Огромная, занявшая полнеба серебристая полусфера — как будто они находятся на поверхности спутника планеты-гиганта. Крупные, колкие звезды, слишком густо рассыпанные, отчего начинало глаза резать. И странный, совершенно неуместный бледноватый диск, который просто невозможно увидеть на небе невооруженным взглядом. — Что это? — завороженно глядя в небо, спросил Прохор. — Это же… Галактика?! — Туманность Андромеды, — отозвался Бука. — А эта планета-гигант? — Не узнаешь? Кратеры на поверхности тебе ничего не напоминают? — Луна?! Но как?.. — Гравитационное увеличение, — не отрывая взгляда от зрелища, сказал Бука. — Так это назвал мой знакомый — тот самый ученый. Вроде как пространство над нами сейчас искривлено каким-то образом и превратилось в линзу размером с Млечный Путь. Не спрашивай, как это работает, — на это даже мой друг-ученый не находил ответа. А он был поумнее нас на порядок. — Судя по всему, ум не помог ему выжить. — А в Зоне ум — не самое главное. — А что главное — опыт? — Опыт тоже не гарантирует от самой идиотской ошибки. — А что тогда? «Чуйка»? — Нет ничего более обманчивого в Зоне, чем «чуйка». — Что же тогда? — Удача. Точнее, пруха. Так это здесь называют. — Как-то совсем глупо. Надеяться на везение… — Надеяться на него бесполезно. Удача или есть, или ее нет. Зона это четко проявляет: везунчик ты или потенциальная жертва. В Институте даже специальный отдел изучал феномен «прухи». И статистика подтверждала железно: люди здесь четко делятся на везучих и неудачников. Эти качества никак не связаны с тем, что из себя представляет человек там, за Периметром, в Большом мире. Там он может быть самым успешным политиком или бизнесменом — а в Зоне умрет, уколовшись иголкой. И наоборот, самый никчемный человек из «обычного мира» становится здесь лидером группировки или лучшим охотником за хабаром. Здесь удача имеет другую природу — это не случайность, это какой-то особый закон природы… — Погоди, Бука! Что-то наши притихли… — А что им шуметь? Вон они, обратно идут. И не одни. Зрение у Буки было как у кошки. Прохор так и не смог разглядеть друзей во мраке — пока те не вышли в полосу лунного света. Прохор невольно поднял голову, чтобы проверить, не показалось ли ему увиденное на небе. Но там уже было обычное небо и обычного размера Луна. Видимо, эффект «гравитационной линзы» был кратковременным. Прохор снова поглядел на Клеща с Лолой. Те волокли под руки какого-то согнутого пополам типа. Дойдя до Буки с Прохором, пнули пленника по ногам сзади, и тот безвольно упал на колени. — Поймали наводчика, — сообщила Лола. — Он через тепловизор за нами наблюдал. Хотел удрать, да вот эта хреновина тяжелая, с ней от меня не убежишь. Она бросила на землю странной формы увесистый предмет. Из темного металла, напоминавший покрытое сложным узором вытянутое яйцо. — Какое-то оружие «мусорщиков», — сообщил Клещ. — Вызывает нечто вроде орбитального удара этой слизью. Он кивнул в сторону ДК, с которого продолжали стекать и испаряться остатки убийственного «геля». — По площадям бьют, собаки, — смакуя каждое слово, добавил Клещ. — Лучше бы вы меня отпустили, — хриплым голосом сказал пленник. — У вас будет фора, чтобы из Зоны убраться, а потом спрятать подальше свои задницы. Это хоть какой-то шанс. Хотя я на вашем месте сам бы к «мусорщикам» явился, пощады просить стал. Жалости они не знают, но вдруг вы докажете, что можете быть им полезны? Приглядевшись к пленнику, Прохор крякнул: — Так этого я видел, Бука! Он через твой московский портал с приятелями проходил! Только у него еще противогаз был. — А он и есть — вон, в подсумке у него, — сообщила Лола. — Так что, сдаваться пойдем? — оскалился Клещ. — Ага, — отозвалась Лола. — Только губы накрашу. Или что там еще накрасить, чтобы «мусорщики» оценили? Клещ заржал, оценив шутку подруги. Прохор болезненно поморщился, юмор у этой парочки был более чем непритязательный. — Чего с этим будем делать? — Клещ ткнул чужака в бок коленом. — Отпускать нельзя — сдаст сразу. — С собой его таскать — тоже не особо интересно, — добавила Лола. — А пусть Бука решит, — предложил Прохор. — Ему лучше знать, как с пленными врагами поступают в Зоне. Пленник несколько сник, гонору у него заметно поубавилось. Бука же рассматривал его без злости, даже с некоторым сочувствием. Сказал наконец: — А что с него взять? Обыкновенный мародер, которого взяли в оборот — просто как расходный материал. — Почему это я — расходный материал? — мгновенно окрысился пленник. И тут же получил в бок коленом от Клеща. — А кто ты — вершитель судеб? — спокойно, даже эдак по-отечески, сказал Бука. — Ты кончишь, как и все наемники вроде тебя. На моей памяти из таких, как ты, никто не протянул в Зоне больше двух-трех лет. — Да пошел ты! — огрызнулся пленник. — «Мусорщики» союзниками на разбрасываются! Клещ не выдержал и заржал. Лола лишь хищно улыбнулась. Пленник не понял юмора и процедил сквозь зубы: — Это вы все — рабы и еда для господ из другого мира. И даже не понимаете этого. — А ты, стало быть, все про них понял? — восхитился Прохор. — Да! — глядя исподлобья, с вызовом бросил пленник. — Они уже поделили все человечество на кукол и надсмотрщиков. И если выбирать больше не из чего — я предпочту стать надсмотрщиком, чем безмозглым живым манекеном! — Хороший выбор, — признал Прохор. Наморщил лоб, соображая. — Но ты еще принесешь пользу тем, кого считаешь рабами. Ты покажешь нам дорогу в штаб своих хозяев.