– Боже, как же вы грязно работаете, – Эванс брезгливо оттолкнула раздробленный и окровавленный пластик, снятый с лица убегавшего грабителя, а теперь распластавшегося на асфальте. Ох, как Адаму было это знакомо: едкий голос за спиной, запах сигарет, бесящие циничные высказывания в дело, и особенно, не в дело. Полное отсутствие человека в реальности при его реальном присутствии. Адам уже думал, что повернется и встретиться взглядом с Ашером, зажавшим сигарету в зубах и подмигивающим ему, мол, хватай деваху, чего теряешься, но знал, что друга там не будет. Икар спалил свои крылья, а за спиной Ларссона его младший правопреемник – адская фурия, чьи потерявшие перья кожистые крылья покрывает пепел. Горький сигаретный пепел. «Молчи, Адам. Просто молчи», – уговаривал он себя. Справился со старшим Эвансом, справится и с ней, но, будто вторя его мыслям: – После вас такой котлован, хоть бетон заливай! – возмутилась воплотившаяся в женское тело бесовская сущность Нордэма с запредельной концентрацией скепсиса и желчи, добивая Адама нокаутом от знакомых слов. И Адам не сдержался, хотя отсутствием выдержки и терпения не страдал. Выпустил давившее невербальное через вербальное, витиевато вымаравшись, и отлегло. Всего на мгновение, но стало легче. Благо, отборной матерщиной марал он не свою честь, а честь друга, но с покойника и спросу нет. В спину ударила тишина, и иллюзия нахождения за ней Кельта растворилась в сигаретном дыму. Ашер бы не смолчал, а добавил, много, емко, с чувством, с расстановкой. Но в ответ Адаму тихо. Его личное Тихо. «Молчит – значит, думает», – очень к месту вспомнил Ларссон, что родственниками римских легионеров, гостивших на Туманном Альбионе, Эвансы не являются, и делать несколько дел одновременно не их стезя. – Прошу тебя, уйди, – резко сказал Адам на выдохе, а низкий голос задребезжал не хрустом расколотого свинца, а потрескивавшей на электродах медью. – Он меня просит… – прыснула в темноту наследница родового цинизма, и теперь разговаривала сама с собой, игнорируя Ларссона. После ответа женщины детектив Янг уже отчетливо услышала бранные выражения, произнесенные шепотом, но обзор ей мужчина все еще не открывал. Расправил плечи и навис над ней черной скалой, словно ограждая от чего-то, защищая. Хотя от чего здесь можно было защитить, оставалось для Янг загадкой, ведь в подворотне было тихо. Оно растеклось между стенами и поглощало все окружавшие их звуки, затягивая в себя, как в черную дыру. – У меня просто слов нет! – возмутилась Эванс, и поднятый с земли Узи был выброшен в сторону и приземлился в лужу возле вырубленного грабителя. У Адама безграничный запас терпения. Почти неисчерпаемый, как и большинство его ресурсов, но у некоторых людей с определенной фамилией, есть особенность подводить его к той самой грани, перейдя которую уже не вернешься. Очень не вовремя напомнив, что Адам Ларссон сейчас отсыпается за последние пару суток, паранойя в его голове повесила табличку «не беспокоить» и захлопнула дверь к его рассудительности и хладнокровности. Теперь уже мистер Тотальный Контроль заполнил его сознание, и Адам сорвался с места, метнувшись к Мрачному Жнецу, вышедшему на жатву. Ни скоростью, ни силой безудержной силе ее не сломить. Костлявая резко выпрямилась и встала непреодолимым барьером перед ним, не испугавшись и не отступая. Даже не выбросила сигареты, вонь от которой неприятно просачивалась сквозь запахи паленой резины, пороха, плесени и неприятно щекотала ноздри. – Уходи, пожалуйста, – выдавив из последних сил, Адам все еще надеялся договориться, что слышалась весьма странным даже для него. Слышалось бы вполне приемлемым для Адама Ларссона, но паранойя в его голове заперла комнату с его собственным «Я» на еще один оборот ключа, а Тотальный Контроль настаивал на перевод просьбы в превосходящую ее степень приказа. – Вы не в праве меня о чем-то просить, Символ Нордэма, – негромко и низко добавила почти бестелесная от темноты сущность, растворявшаяся в дыме сигареты и сумеречном свете. Бесовская натура поднимала в душе нечто темное, тягучее, скручивая нервы в канаты. Заставила выстоять даже перед напором непреодолимой силы. – Ни сейчас, – продолжила Эванс тихо и предостерегающе. – Ни когда-либо еще, – и без малейшей опаски развернулась к нему спиной, нарочно демонстрируя уверенность в безнаказанности за подобное поведение и слова. Рыцари на то и рыцари, чтобы смело идти в бой. Стоять на передовой и не отступать до победного конца. Нести знамя, которое Адам с гордостью и честью держал в руках, сея разумное, доброе, вечное в разумных для него пределах. Каламбур на лицо, но и его лицо скрывала темнота. Адам, подтверждая данную ему характеристику рыцаря сейчас не сияющих и даже не в доспехах, не желал так быстро сдавать позиций, да и для тактического отступления было заведомо рано. Без преувеличения, титановской хваткой вцепился в бестелесную сущность перед ним, выдергивая ее из тьмы за руку. Он будто вытаскивал беса из его естественной среды полутеней и полутонов на свет, заставляя принять человеческий облик и предстать перед мнимым спасителем. Ларссон грубо дернул Эванс за локоть, потянув к себе. Янг вздрогнула, не ожидая от него подобного обращения к женщине, но не за то она переживала. Незнакомка, ничуть не испугавшись грубой хватки, замерла и не двигалась. Смотрела на руку, в том месте, где ее сжимала черная перчатка, и нарочито медленно подняла взгляд к лицу, едва закрытому шарфом. Пауза длилась достаточно долго, чтобы буквально кожей почувствовать их противостояние, в котором оба наметили полное наступления до отступления противника с полной капитуляцией. Каламбур был бы забавнее некуда, если бы ни физически ощущавшееся напряжение в царившей темноте переулка. – Отпустите, – с предостережением сказала материализовавшаяся темнота, дергая руку из захвата. Бес в женском воплощении не побоялся оскалиться и щелкнуть зубами, предостерегая. Бес Адама, что был многим тому сродни, только сильнее сжал ее руку и опять дернул ее на себя, притягивая ближе, почти полностью закрыв Эванс собой. Замершая в нерешительности Янг, до настоящего момента высматривавшей каждую деталь этого разговора, почувствовала себя неуютно, словно она ребенок, заставший родителей за ссорой. Возможно, это было очень близко к истине, но черное вцепилось в черное, не намереваясь отступать, хоть немного светлея. – Повторять дважды не буду, – предупредила та, что была вдвое меньше ожившей городской легенды, глубоко затянулась сигаретой и провокационно выдохнула дым мужчине в лицо, на что незамедлительно последовал очередной рывок за локоть, и теперь они стояли вплотную друг к другу. Янг непроизвольно отступила назад, и уставилась во все глаза, на что смотреть вроде бы как не хотелось. Незнакомка оказалась очень близко к тому, кто представал в образе Кельта, закрытая им. Сизый дым ее сигареты клубился в слабом желтоватом свете фонарей, окутывая их, и тихо опять накрыло пространство непробиваемым куполом. – Как знаете, – со смирение ответила темнота в край упавшего на нее чужого шарфа и тут же продолжила громко и отчетливо: – Шерри, фас! Мимо Эллен пронесся огромный пес размером с нее, если не больше. Зверь по команде прыгнул на спину мужчины, сбивая того с ног и роняя на землю. Женщина же умело вывернулась из стальной хватки, будто отрабатывала это годами, и отскочила в сторону невредимая, наблюдая за нападением своего жуткого питомца. Пес щелкал зубами, намереваясь вцепиться мужчине в шею, но тот не спешил отбиваться, брыкаясь, словно боялся навредить животному, вгрызавшемуся в кожу куртки и ткань шарфа. Человек быстро скинул с себя животное парой хлестких ударов наотмашь и перевернулся на спину, а Эллен в ужасе бросилась шарить руками по подворотне в поисках потерянного ствола Маркес. Прокатившись по асфальту, Адам оказался лицом к огромной клыкастой пасти, разинутой в сторону его горла. Мощные лапы с когтями прошли по куртке на груди, разодрав ее в клочья, но ощутимого вреда телу почти не причинили. Схватив пса за загривок, Адам оттащил подальше от себя Шерри и его пасть, из которой на лицо капала слюна взбешенного зверя. Шарф окончательно съехал с лица, открывая его падающему свету и атаке животного. Зубы полуволка щелкнули возле подбородка Адама, опускаясь ниже, затем еще раз и еще. Схватка не на жизнь, а на смерть. С каждым рывком огромного зверя его зубы оказывались на дюйм ближе к незащищенному ничем лицу человека. Почти вгрызлись в него, и едва не достигнув цели, пес неожиданно замер, принюхиваясь. Огромный серый зверь встал лапами на широкую грудь мужчины, придавливая его к земле и нюхая его лицо. Осторожно и неуверенно водил носом над голой кожей, а потом… Никто из присутствующих не мог поверить своим глазам. Пес принялся облизывать человека, при этом радостно поскуливая и немного виляя висевшим хвостом. – Да чтоб меня! – Эванс со злостью бросила сигарету в сторону. Та ударилась о стену и отскочила, падая на асфальт. – Сговорились? – осуждающе мотала она головой, причитая. – Шерри, фу, плохой мальчик, брось каку, фу, я сказала! – мягко позвала она пса, признавшего Адама, как родного, лизавшему его лицо розовым языком, и радуясь невесть чему. Шерри соскочил с Адама, позволяя ему подняться на ноги, и принялся вертеться вокруг него, игриво виляя хвостом и поскуливая. Ластился к его руке и нарезал круги, посылая в небо радостный волчий вой. Адам не смог сдержать улыбки на теперь уже открытом лице и старательно прятал ее от глаз женщин, недоуменно наблюдавших за этой картиной. – Хороший мальчик, – шепнул он Шерри, учуявшему запах своей пары, которую Адам отмывал от грязи и сажи несколько часов назад. Рука в черной перчатке легла волкособу на голову и потеребила его между ушей, но что полуволк опять принялся облизывать Адама и подпрыгивал, как игривый щенок. – Издеваетесь? – раздосадовано спросила Эванс, адресуя вопрос сразу к обоим: к Ларссону и к Шерри. Адам не ответил и чесал Шерри между ушей, успокаивая животное, готовое выть от свалившегося из ниоткуда счастья, и попутно приговаривал что-то псу. – Отведи ее домой, Шерри, – наказал он волкособу, наклонившись к его морде, на что тот с чувством лизнул подбородок и скулу Ларссона. – Меня бы не было здесь, если бы не… – Эванс осеклась, замолчав, и, всплеснув руками, опрометчиво вышла на освещенный участок, сделав шаг вперед. – Это убийцы, а не уличная шпана! – отчитывал ее Адам, которого Эванс уже успела порядком достать, выпрямился и сделал шаг ей навстречу. – А то я без вас не в курсе! – зашипела она в ответ водой прыснутой на раскаленные угли, и уже видела, как раздуваются ноздри и легкие набирают воздуха, заставляя трепетать лоскуты разодранной куртки, но, счастье в неведение, и Эванс не суждено услышать его ответ. – Руки за голову, лицом вниз, – немного не к месту, но очень вовремя напомнила о своем присутствии детектив Янг, отыскавшая потерянный ствол, и направляла его на людей, несмотря на скудный запас патронов в магазине. Оба повернулись к ней, одарив скептическим взглядом. Эллен не могла отчетливо рассмотреть выражения их лиц из-за бывшего ей в глаза после пребывания в темноте пусть и тусклого света фонаря, но была уверена, что на них отразилось недоумение вперемешку со скепсисом. Чего еще от них ожидать, это же Нордэм! – Ваша краля заскучала, – едко выплюнула женщина, чем подняла волну праведного гнева внутри самодостаточной и независимой ни от кого Янг. Она детектив убойного отдела при исполнении, черт возьми, а не краля, и уж тем более, не его! Не то, чтобы она совсем уж против, но Эллен Янг – в первую очередь личность, а не бесплатное приложение к рыцарю не в сияющих, но все же доспехах пусть и разодранных огромным псом, с которым тот сражался. – Вы имеете право хранить молчание, – тверже сжав рукоять ствола Маркес, Янг начала зачитывать права и была уверена, на лице незнакомки вздернулась бровь. Эллен не видела этого в темноте, но что-то ей подсказывало органичность этого жеста, учитывая социотип данной личности. – Все, что вы скажите… – с каждым словом у нее выходило все увереннее, жаль, что никого это все еще не убедило. – Хм, я воспользуюсь этим правом, – надменно высказалась Эванс. – Не уж-то! – в тон ей ответил Ларссон, и, не обращая совершенно никакого внимания на детектива, держащего их обоих под прицелом, двое снова вернулись к выяснению отношений, разворачиваясь друг к другу. – У меня все было под контролем! – восклицал Адам. – То-то я и смотрю! – вторила ему Эванс, не поверившая ему ни на унцию. – Разве бывает иначе!– и снова провоцировала его на выпад, и в пылу спора добилась своего. – Нет! – обрубил он мерзавку, окончательно разозлившись. – Когда ты вмешиваешься! – Адам повысил на нее голос, забыв его намеренно исказить. – Я вмешиваюсь? – задыхаясь от негодования, почти провизжала Эванс. – Да! – и Адам грубо осадил ее. – Все вечно идет наперекосяк, когда дело касается кого-то из… вас! – опять прикрикнул он на Эванс, а пес метался между ними, поскуливая, и потирался мордой то об Адама, то о Мию. – Право на адвоката, – мантрой повторяла Эллен, но все еще не определилась, кого именно стоит задержать, и переводила ствол с женщины на мужчину. – Перед вами подозреваемый в убийстве Банды Залива, детектив! – резко и колко отметила девушка и обращалась к Эллен, но смотрела на собеседника в упор, задрав голову кверху, чтобы смотреть прямо в глаза. – Не хотите его арестовать? – задала она очень хороший вопрос, и глаза мужчины расширились, а пес припал к земле и заскулил. – Оба, – окончательно обретя уверенность, Янг точнее навела прицел и сощурилась, стоя против света. Патронов хватит на них обоих, стрелять Эллен будет по ногам. В подтверждении своих намерений она опустила пистолет ниже уровня глаз. С такого расстояния грех промахнуться, а коленные чашечки на дороге не валяются, если в них не шмальнуть из девятого калибра с расстояния меньше пяти ярдов. – Ваша цыпа, вы и разбирайтесь! – пренебрежительно выплюнула девушка, смерив мужчину надменным взглядом. Янг уже набрала воздуха для продолжения зачитывания прав очень грубым тоном специально для ехидной нахалки, но мужчина сорвался с места в ее сторону и, отодвинув наведенный на него ствол, подцепил Эллен под локоть, утаскивая за собой. – Сюда! – послышалось издалека, а затем топот толпы и выстрелы со стороны главной улицы. – Быстрее! – скомандовал Эллен низкий и опять ровный голос над головой. – Шерри, домой! – приказал он, и пес сорвался с ног, убегая в противоположную от людей сторону. – Ну же, времени мало, поторопись, – подгонял ее Адам, но детектив не вовремя решила начать сопротивляться. Как оказалось на практике, вывернуться из его хватки за локоть было не так-то просто. После нескольких попыток, Янг почувствовала боль в суставе и бросила эту затею, позволяя тащить себя вперед, и ткнула ему дулом пистолета в спину. Мужчина, опять отталкивая оружие, словно игрушку, дернул девушку на себя и бесцеремонно схватил Янг за талию, потащив к ближайшему мусорному контейнеру. Хватка его руки поперек ее тела была настолько крепкой, что у Эллен закружилась голова от нехватки воздуха. – Что… – Янг не успела договорить, как почувствовала резкий рывок вверх, и ее ноги оторвались от земли. Она приземлилась спиной на крышку контейнера, куда ее закинули как пластмассовую куклу. Над ухом раздался грохот, и следом мужчина приземлился рядом с ней. Он опять настолько же собственническим жестом сгреб ее в охапку, подняв одной рукой, а затем положил руки, Эллен не могла в это поверить, на ее зад, подсаживая вверх. – Хватайся! – приказал он. Топот с улицы приближался, медленно заполняя пространство гулом вперемешку с раздававшимися неразборчивыми криками. Задрав голову, Янг увидела над собой край пожарной лестницы и ухватилась за него, карабкаясь вверх, когда крики в переулке стали громче. – Она? – забеспокоилась Эллен, правда, не столько за женщину, сколько за свой бесценный зад, который сейчас терпел посягательства незнакомого лица противоположного пола, и попыталась переключить внимание мужчины на кого-то другого. – Не за то беспокоишься! – усмехнулся он и в прыжке схватился за край лестницы, дернувшейся от его веса, и Янг едва не стряхнуло вниз. – Позер! – донеслось до слуха Эллен сквозь шум ветра в ушах, оглушительный топот и крики. – Периметр оцепить! Копов не подпускать, пока я работаю! – командовала Эванс бегущим в переулок людям. – Пошла на ху… – карабкаясь вверх, Эллен отчетливо слышала грубый мужской голос. – Романо тоже так скажешь? – проорала в ответ девушка, что было слышно даже Янг. – Оцепить периметр! – все тем же командным тоном, говорила оставшаяся внизу особа, за которой Эллен и ее спаситель наблюдали с высоты, уже стояв на крыше обеими ногами. – Выполнять, – недовольным тоном согласился темнокожий мужчина, передвигавшийся благодаря трости.