– Отнюдь. И даже наоборот. – Калмус, прищурившись, посмотрел на меня. – По словам миссис Блаунт, она объяснила вам ситуацию. Могу я что-нибудь добавить? У вас есть вопросы? – Да. Что это за факт, который известен лишь вам и мистеру Блаунту? Калмус, на секунду округлив глаза, снова прищурился: – Знаете, это был бы хороший вопрос, если бы дело вел Вулф. Но поскольку он его уже не ведет, а миссис Блаунт объяснила вам ситуацию, то вопрос неуместный. Вам понятно? Я решил спихнуть ответственность на Салли, ведь музыку заказывала она. Если после того как я навел шороха, Салли, несмотря на давление Калмуса, продолжит стоять на своем, то для меня все будет решено раз и навсегда. – Это был бы хороший ответ, если бы мистер Вулф отказался от дела. Но насколько мне известно, он не отказывался. Давайте спросим мисс Блаунт. Это она наняла Вулфа. – Я повернулся к Салли. – Ну, что скажете? Вы хотите, чтобы Вулф отказался от дела? – Нет, – выдавила она, а потом уже громче повторила: – Нет! – Вы хотите, чтобы мистер Вулф продолжал работать? И я тоже? – Да. – Тогда у меня есть предло… – Салли, кончай ребячиться! – Калмус повернулся к девушке. – Упрямая маленькая чертовка! Если бы твой отец был здесь… А он здесь, ведь я его представитель. – Он стукнул себя в грудь. – Я! И у меня от него приказ. Ты не можешь ослушаться приказа своего папы. – Нет, могу. – Салли попятилась от нависшего над ней Калмуса. – И я бы сделала это, даже если бы он был здесь и сам мне это сказал. Он вам доверяет, а я – нет. – Чепуха! Ты не уполномочена судить о моих профессиональных качествах. Ты ведь даже… – Дело не только в ваших профессиональных качествах. Я не доверяю лично вам. Арчи, скажите ему. И я сказал, обращаясь к спине Калмуса: – Мисс Блаунт считает, что, если ее отца осудят за убийство, вы сразу начнете подбивать клинья к его жене, и мисс Блаунт опасается, что это повлияет на ваши суждения. Именно поэтому… Резко развернувшись, он занес сжатую в кулак правую руку, и кулак этот целился прямо мне в лицо. Анна Блаунт попыталась повиснуть у Калмуса на локте, но безуспешно. Племянник сделал шаг вперед и остановился. Я, конечно, мог поднырнуть и врезать Калмусу по почкам, но он оказался таким неповоротливым, что было проще отступить в сторону и вывернуть ему руку, что реально больно. Мало того, чертов болван замахнулся на меня левой, и я резко дернул его за запястье. Пока он падал на колени, я поднял глаза на Фэрроу, который сделал еще один шаг в нашу сторону. – Не советую. Я в лучшей форме, и у меня больше практики. – Я посмотрел на Калмуса, пытавшегося подняться. – Если хотите кого-нибудь стукнуть, стукните мисс Блаунт. Я только передал вам, что она думает. Именно поэтому она обратилась к Ниро Вулфу, и именно поэтому она не отступится. – Я повернулся к Салли Блаунт. – У меня есть к вам предложение. Оставаться здесь для вас будет не слишком приятно. Если вы хотите переночевать у какого-нибудь друга и нужно собрать вещи, я с удовольствием вас отвезу. Но пожалуй, мне лучше подождать внизу. Впрочем, если вы предпочитаете остаться здесь и принять… – Нет. Я упакую вещи. – Салли направилась в сторону арки, я пошел следом. Миссис Блаунт начала что-то говорить, но ей не удалось нас остановить. В прихожей Салли сказала: – Я недолго. Вы меня подождете? Я кивнул, взял пальто и шляпу, вышел из квартиры и сел в лифт. Шансы, что или мать, или Калмус, или они оба уговорят Салли остаться, по моим прикидкам, были пятьдесят на пятьдесят. И поэтому, спустившись в холл, я рассмотрел альтернативные варианты. На часах было 22:41. Итак, я решил дать Салли пятнадцать минут, потом либо подняться наверх, либо позвонить ей из телефона-автомата на Мэдисон-авеню, либо вернуться домой и доложить Вулфу, чтобы тот принял решение, исходя уже из своего опыта и здравого смысла. Но Салли сняла с моих плеч тяжкое бремя выбора. Когда в очередной раз я посмотрел на часы, которые показывали 22:53, двери лифта закрылись, а через пару минут снова открылись, и из лифта вышла она – в манто из серебристой норки, тюрбане в тон и с багажом в руках, причем не с дорожной сумкой, а с кожаным коричневым чемоданом средних размеров. Лицо Салли было мрачным, но решительным, зубы стиснуты. Швейцар бросился к ней, чтобы взять чемодан, но я оказался проворнее. Я попросил швейцара поймать такси, а когда он вышел, поинтересовался у Салли, удалось ли ей до кого-нибудь дозвониться, и она ответила, что еще не решила, куда поедет. Мы остановились у дверей, поскольку швейцар не спешил выпускать нас в снежную ночь. У тротуара затормозило такси, и, пока швейцар с таксистом укладывали чемодан в багажник, я усадил Салли в машину, дал швейцару четвертак и велел таксисту остановиться у ближайшей телефонной будки. Салли собралась было продолжить разговор, однако я приложил палец к губам и покачал головой. Ведь таксист мог не только знать адрес Мэтью Блаунта, сидевшего в тюрьме за убийство, но и видеть его дочь на фото в газетах, а нам не стоило посвящать посторонних в наши планы. Такси свернуло на Семьдесят восьмую улицу, затем – снова на Мэдисон-авеню и через два квартала затормозило перед аптекой. Нагнувшись к переднему сиденью, я сунул таксисту долларовую банкноту: – Вот, возьмите. Идите и потратьте на что хотите. Купите аспирин, сигареты, губную помаду для жены. Все, что душе угодно. А нам нужно посовещаться. Через десять минут я за вами приду. Может, и раньше. – Не могу, – ответил он. – Закон не позволяет. – Глупости. Если появится коп, я скажу, у нас возникли непредвиденные обстоятельства. – Достав визитницу, я показал свою лицензию. Шофер посмотрел на нее и сказал: – Это меняет дело. – Он взял доллар и вышел из такси. Салли состроила забавную рожицу и выпалила: – Я рада, что вы это сделали! Очень рада! – Конечно. Я подумал, нам нужно побыть наедине. У таксистов слишком длинный язык. Итак, если вы решили… – Я не об этом. Нет, я рада, что вы сказали моей матери. И ему. Мне давно хотелось это сделать, но не хватало духа. А теперь они знают. Как вы догадались? – Методом дедукции. Я лицензированный детектив, поэтому мне позволено гадать. Так вы решили, куда поедете? – Да. Я поеду в отель… в какой-нибудь маленький отель. Вы ведь разбираетесь в отелях? – Да. Но разве у вас нет друзей с диваном для гостей? – Конечно есть. Я даже собралась позвонить подружке. Но что я скажу ей? Так неожиданно, в одиннадцать вечера… Придется дать хоть какое-то объяснение… Ну и какое? После всех этих разговоров… – Она покачала головой. – Нет, я еду в отель. – Ну… – Я обдумал сложившуюся ситуацию. – Что ж, могло быть и хуже. Конечно, вы можете назваться другим именем, но, если кто-нибудь вас вычислит и об этом напишут в газетах, пойдут разговоры. Заголовки в газетах. ДОЧЬ БЛАУНТА ГЛУХОЙ НОЧЬЮ УХОДИТ ИЗ ДОМУ. Возможно, кто-нибудь упомянет о том, что я вас сопровождал. Швейцар, например. Я показал таксисту свою лицензию. – Ох, это будет ужасно! – Салли посмотрела на меня. Долгое молчание. Затем она осторожно коснулась моей руки, лежавшей на сиденье. – Это всего лишь предположение. – Ух ты! Но все именно так, как вы говорите. Ну ладно. Как вам, должно быть, известно, я живу там, где работаю, – в доме Ниро Вулфа. На третьем этаже, прямо над его спальней, есть комната, которую мы называем Южной. А в комнате – хорошая кровать, два окна, а еще собственная ванная с горячей и холодной водой, кашанский ковер пятнадцать на одиннадцать футов и задвижка на двери. Лучший повар Нью-Йорка Фриц Бреннер приготовит вам завтрак, который вы сможете съесть или в своей комнате, или на кухне вместе со мной. Его оладьи на кислом молоке выше всяких… – Но я не могу, – выпалила Салли. – Возможно, мне придется пробыть… Ну, я не знаю, как долго… – Плата за месяц будет меньше. Мы вычтем ее из ваших двадцати двух штук. В любом случае вам не по карману счет в отеле. Ведь вы даже продали свои драгоценности. Конечно, вам придется жить в одном доме с тремя холостыми мужчинами, один из которых француз, но не будете же вы ночевать в парке! – Арчи, вы все пытаетесь превратить в шутку. А мне сейчас не до шуток. – Конечно нет. Девушка в манто за десять тысяч долларов, с собственной спальней в шестнадцатикомнатных апартаментах на Пятой авеню, с кучей так называемых друзей, с кредитом в любом отеле города, нуждается в безопасном месте для ночевки? Ну конечно, это шутка. Салли попыталась улыбнуться, и ей это почти удалось. – Хорошо, – сказала она. – В один прекрасный день я, быть может, еще посмеюсь над этим. Хорошо. Я вышел из автомобиля и отправился за таксистом. Глава 6 Во вторник в четверть десятого утра, сидя с Салли за кухонным столом, я передавал ей масло гуаявы для третьей оладьи. Когда в час ночи я поднял чемодан Салли в Южную комнату, то ознакомил девушку с нашим утренним распорядком дня: в 8:15 Фриц относит завтрак Вулфу в спальню, после чего в 9:00 Вулф отправляется в оранжерею на свидание с орхидеями, где остается до 11:00; я завтракаю на кухне в любое время, когда спущусь вниз, если, конечно, у меня нет поручений вне дома, после чего иду в кабинет вытереть пыль, поменять воду в вазе на письменном столе Вулфа, распечатать почту, дочитать утренний выпуск «Таймс», который не успел прочесть за завтраком, а также выполнить различную домашнюю работу. Вулф вел себя вполне прилично, насколько это возможно. Когда мы с Салли вошли в кабинет в 11:30, он сидел за письменным столом с «Африканским генезисом» и, по крайней мере, не вышел из комнаты, когда я сообщил, что у нас в доме гостья. Что-то проворчав и пару раз тяжело вздохнув, он отложил книгу, а когда я спросил, дать мне краткий или подробный отчет, то выбрал последнее. Положа руку на сердце, мне было гораздо приятнее пересказывать вчерашнюю беседу в присутствии участницы этой беседы. Точно так же много лет назад в Огайо побудительным мотивом для маленького мальчика по имени Арчи залезть на макушку самого высокого дерева была стоявшая внизу девочка. Или пятнадцать-двадцать девушек. Итак, когда я закончил и Вулф задал пару вопросов, он в общих чертах рассказал мисс Блаунт о посетителе, побывавшем у нас накануне вечером: о ее крестном отце, Эрнсте Хаусмане. Этот рассказ был полезен и для меня, поскольку вчера Салли позвонила в тот момент, когда Вулф предположил, что Хаусман самолично подсыпал мышьяк в шоколад. Однако Хаусман не сломался и не раскололся. Он отпустил в адрес Вулфа пару грубых замечаний и сразу ушел. После чего Вулф, не оставив мне инструкций, отправился спать. На двадцать седьмой полосе «Таймс» была помещена крошечная заметка, где было сказано, что Арчи Гудвин сообщил репортеру «Таймс», будто Ниро Вулф получил задаток в связи с делом об убийстве Пола Джерина, однако Дэниел Калмус, адвокат Мэтью Блаунта, заявил об отсутствии каких-либо договоренностей с мистером Вулфом. За завтраком мы с Салли решили следующее: 1) миссис Блаунт должна знать, где находится ее дочь; 2) Салли сообщит ей об этом по телефону; 3) Салли может выходить, когда ей угодно, но в 11:00 она должна быть у себя в комнате на случай, если Вулф захочет ее увидеть, когда спустится из оранжереи; 4) Салли может брать любую книгу с полки в библиотеке, кроме «Африканского генезиса»; 5) Салли подождет меня дома, пока я схожу в банк положить двадцать две тысячи; 6) она присоединится к нам с Вулфом за ланчем в 13:15. В одиннадцать утра я, сидя за столом в кабинете, услышал звук лифта, которым Вулф пользуется постоянно, а я никогда. Вулф вошел с орхидеями для своего письменного стола, поздоровался, поставил в вазу Laelia gouldiana, сел за стол, просмотрел утреннюю почту, затем уставился на меня и произнес: – Где она? – В своей комнате. Позавтракала со мной на кухне. Умеет вести себя за столом. Позвонила своей матери сообщить, где находится, затем отправилась на Восьмую авеню купить косметические салфетки, так как наши ей не нравятся, после чего вернулась домой и взяла с моего разрешения из книжного шкафа три книги. Я сходил в банк. Встав с кресла, Вулф подошел к книжному шкафу. Сомневаюсь, чтобы он действительно мог определить по пустым местам среди тысячи двухсот книг или около того, что именно взяла Салли, но биться об заклад, что это не так, я бы точно не стал. Вернувшись на свое место за письменным столом, Вулф прищурился и сказал: – И больше никаких номеров. Не на этот раз. – Возможно, – согласился я. – Но когда миссис Блаунт сказала, что мы можем оставить себе залог, уплаченный мисс Блаунт, это прозвучало оскорбительно, и я не сдержался. Или вы имеете в виду то, что я сказал Калмусу? – Ни то ни другое. Я имею в виду то, что ты привел сюда девушку. Конечно, ты это сделал, чтобы надавить на меня. Пф! Отлично понимая, что я скорее приведу в дом тигра, чем женщину, ты решил, что я… – Нет, сэр. Я невиновен. – Мой настрой был самым решительным. – Ну, я начинаю на вас давить или пытаюсь это делать, только когда вы отлыниваете, а вы занимаетесь делом Блаунта всего двадцать четыре часа. А мисс Блаунт я привез сюда лишь потому, что если бы она отправилась в отель, то последствия могли бы быть непредсказуемыми. Она могла бы передумать. Могла бы скрыться. Я сказал миссис Блаунт, что вы берете только те деньги, которые заработали. И было бы неловко, если бы мы не смогли вернуть клиенту незаработанные деньги, так как клиент недоступен. Соглашусь, что вы навели шороху, заставив меня слить информацию Лону Коэну. Вам даже предложил пятьдесят штук потенциальный убийца. И что дальше? Рассчитываете на лучшее предложение от кого-нибудь из оставшихся? – Я поговорю с мисс Блаунт после ланча, – скривился Вулф. – Сперва мне нужно увидеть их… Мистера Йеркса, мистера Фэрроу, доктора Эйвери и, если возможно, мистера Калмуса. Быть может, это… – Эйвери не был посредником. – Но он оставался в больнице с Джерином до самого конца. Мистер Эйвери сказал мистеру Блаунту, что не исключил возможность отравления, еще в клубе «Гамбит», после чего осмотрелся по сторонам, даже спустился на кухню. Если есть хоть какая-то надежда получить… Речь Вулфа прервал звонок в дверь. Я отправился в прихожую и, посмотрев в одностороннее стекло во входной двери, вернулся в кабинет.