– Если дух не развоплотился при атаке универсалкой, то… – подстегнула я умственный процесс. – У него есть материальная привязка! – закончил разноголосый хор. А потом Кьяри-младший вытянул руку, указав на стену, и проявил чудеса сообразительности: – Зеркало светится. Любого другого я бы похвалила, дракон – обойдется. – Плохо, Кьяри! На меня покосились и сын, и отец, отбивающий атаку зеркальницы. – Ваше внимание остановилось на процессе, но не на его свойствах. Какого цвета свечение мы наблюдаем? Теперь зеркало изучало все собравшееся сообщество, даже драконище успел кинуть беглый взгляд в ту сторону, прежде чем горным козликом перепрыгнуть через стол, уходя от ледяных объятий зеркальницы. – Фиолетовое, – уверенно заявил Ронни Дуглас Кьяри и нахмурился: – Но при чем тут свет? Достаточно разбить зеркало… – Кьяри – вы дальтоник? – уточнила я, испытывая особое удовольствие от того, что могу задирать сразу двух драконов. – Это темно-пурпурный, – тихонько подсказал кто-то из девочек. А я окинула группу сердитым взглядом: – Ну же, охламоны, хотя бы изобразите умственные потуги! Кьяри, а ну не трогайте зеркало! У нас тут учебный процесс в самом разгаре. Думайте, господа студенты, думайте. Вспомните уроки агрономии, представьте себе сорняк на грядке. И тут неожиданно для всех, даже для меня, ожил ледяной демон: – Темно-пурпурный – это холодный оттенок фиолетового, значит, перед нами не просто зеркало, а предмет портального типа, – заговорил Камаль, холодя воздух своим дыханием. – Зеркальница, а я подозреваю, что это именно она, способна перемещаться через любые отражающие поверхности. Агрономы же знают, что рвать только верхушку сорняка бесполезно – траву надо вырывать с корнем. Значит, госпожа Браун пытается подсказать нам, что уничтожение этого зеркала ничего не даст. Сущность исчезнет из библиотеки и появится где-то еще, мы же по глупости разобьем полезный артефакт. – Вот! – воскликнула я. – Молодец, Черный Плащ. Наконец-то хоть кто-то начал соображать головой, а не бицепсами! Камаль нервно одернул свой балахон, а обладатель упомянутых бицепсов развернул ко мне корпус и уничтожил взглядом. Послав в ответ самую широкую улыбку, на которую была способна, я хлопнула в ладоши и напомнила: – Надеюсь, все усвоили урок, а теперь бегом на поиски утраченных источников! Практикум никто не отменял, а часики-то тикают. Стеная и перешептываясь, группа дружно развернулась в направлении общего читального зала. Среди спин библиотекарей на миг мелькнуло лицо профессора Хельмерга. Поймав мой взгляд, старичок показал кулак с победно поднятым большим пальцем и скрылся в боковой секции. Угрюмый Кьяри, словно актер, которого покинула публика, за пару пассов поймал и заключил зеркальницу в магическую сеть, стряхнул с костюма налипшую во время поединка грязь и направился ко мне, разглядывающей померкшее зеркало. Подошел, навис, загораживая обзор широкими плечами. – Гарпия. Честно говоря, я даже не поняла: комплимент это или оскорбление, так меня встревожило внезапно вспыхнувшее подозрение. – А как давно здесь висит это зеркало? Ярко-зеленые глаза дракона зажглись той же мыслью. Эрг Гай Кьяри медленно кивнул, давая понять, что понял, и скрылся в портале. * * * – Господин ректор, она отрицательный минус нашего факультета! – рычал недовольный оборотень. Я закатила глаза. Уж как только меня не склоняли, но до такой словесной эквилибристики не додумались. – Наша Академия славится на весь материк… Слушать далее завывания профессора Фаркаса «о великих предках-основателях» и прочую патетическую ересь я не стала. И начала присматриваться к другим участникам этого разговора в кабинете ректора. К слову, могли не экономить и обставить кабинетик получше, а то страшно высокопоставленных драконов приглашать. Вон как прогнулось днище дивана под весом господина Кьяри. Того и гляди прорвется, и окажется достопочтимый декан на полу, чтоб ему всю жизнь с отбитым копчиком ходить. Мне, как и Юлае, скромной преподавательнице по грезам, пришлось занять скрипучие стулья для посетителей, а вот милый старичок Хельмерг сладко похрапывал в кресле у выхода. И даже рычание Фаркаса ему не мешало. А тот возмущался так, словно я ему на хвост случайно наступила. Вообще-то на кафедре темных искусств работало семь человек, но почтить своим присутствием внеплановое собрание смогли только мы. Риттер скончался, а профессор Анна Сминт просто проигнорировала приглашение. Насчет последней поговаривали, что в юности этот божий одуванчик давала жару всем, но с возрастом и четвертым внуком решила немного остепениться. Как по мне, то профессор Сминт как-то не так трактовала понятие «остепениться», потому что молодой любовник и увлечение мотогонками в это понятие никак не входили. А оборотень все продолжал топтаться по моей репутации. – Мы должны поддерживать славное имя нашей Академии Светлых и Темных исукусств, вековые традиции, преподавательскую этику… Но эта!.. И меня обожгли злым взглядом. – Она подрывает наши методики преподавания. Правильно! Предать меня, негодяйку крылатую, педагогической анафеме! – После ее потоковой лекции третьекурсники отказались писать конспекты, а старшие группы вообще не явились на занятие, оставив записку «прочтем в учебнике»! Припомнила свои прошлые лекции. Ничего противозаконного и попирающего преподавательские методики вроде бы не делала. Так чего Фаркас косится, как сокол на добычу? – Достаточно, господин Фаркас. Я все понял, – наконец прервал словесный поток Галактион Белозерский, вздохнул и потер переносицу. – Все свободны. Эрг и госпожа Браун, задержитесь на пару слов. Преподавательница по грезам охотно вскочила со своего места и подхватила под локоток проснувшегося Хельмерга. Фаркас выходил последним, с таким нескрываемым злорадством на лице, словно ректор попросил задержаться нас не на пару слов, а перечислил сотню-другую способов расправы над ар-теро. – Господин ректор, а в этой Академии весь преподавательский персонал такой злопамятный и узколобый? Честное слово, если так и дальше пойдет, то лучше верните меня обратно в камеру. – С превеликим удовольствием, – хмыкнул дракон. – Хоть сейчас портал открою… – А ну-ка хватит! – Ректор хлопнул в ладоши, обошел стол и строго глянул сперва на дракона, потом на меня. – Эрг, вы поговорили? Я заинтересованно оглянулась. Драконище, по-прежнему продавливающий диванчик тяжестью своего непомерного эго, скрестил руки на груди и упрямо отвернулся. Что сие значило, мог догадаться только сильный менталист и ректор. – Понятно, – заключил Белозерский. – Знаете что, я сейчас выйду из кабинета и дам вам ровно час на то, чтобы наладить рабочие отношения. Выскажите друг другу все, что думаете. Можете даже подраться, если так уж приспичит… Все ясно? – Это лишнее, – поморщился Кьяри, но ректор его уже не слушал. Руководитель Академии сделал на прощание ручкой и был таков. С его уходом в кабинете воцарилось мрачное и крайне недовольное молчание. Драконище нервно барабанил пальцами о лакированную ручку дивана – бесило страшно! – и старательно отводил глаза. Пожав плечами, я решительно встала и начала хозяйничать. Открыла дверцу секретера, покопалась в его заваленных глубинах, отыскивая стакан почище, налила воды из кувшина. А вот промочить горло не успела, с решительным вздохом «Ладно!» Эрг Гай Кьяри встал и направился ко мне. – Эй, ты чего?! – насторожилась я, отступая. Уж больно странно драконище себя вел. – Налаживаю рабочие отношения, – буркнул Кьяри-старший, продолжая медленно, но неуклонно наступать. – Эм… На всякий случай уточняю, про «можете подраться» – это Белозерский пошутил. На губах дракона появилась многообещающая усмешка. – Не волнуйтесь, госпожа гарпия, этот час мы проведем куда как интереснее. Еще один стремительный шаг, быстрый захват, и вот я уже прижата к твердой мужской груди и куда-то проваливаюсь. Портал вынес нас в знакомый закуток библиотеки, где не так давно состоялась эпичная битва дракона с зеркальницей, но это я осознала не сразу. Во-первых, сложно ориентироваться, когда тебя держат в захвате, от которого стонут ребра. Во-вторых, лицо Эрга Гая Кьяри оказалось непростительно близко к моему. При пристальном осмотре крупные черты его лица – тяжелая нижняя челюсть, большой нос, темные брови, широкий лоб и тронутые улыбкой губы – показались мне еще больше. М-да, не эталон красоты! Вообще не эталон. Гипнотизируя колдовским сиянием ярко-зеленых глаз, драконище неожиданно ткнулся носом в мою рыжую гриву и с нескрываемым удовольствием сделал глубокий вдох.