– А вам, мэм? – спросил лейтенант. Нэнси тоже покачала головой. В этот самый момент Принцесса заметила что-то на траве и быстро это подобрала. Что-нибудь съедобное? Что бы это могло быть? – Возможно, они использовали другие имена, – сказал лейтенант Стайн. – Я принес несколько фотографий, но если вам будет удобнее в более позднее время… Граф молча протянул руку. Лейтенант Стайн достал из внутреннего кармана куртки фотографии и ступил на лужайку. Берни последовал за ним, и я тоже. Затем он показал фотографии Боргезе. – Нет, – сказал он. – Незнакомцы. Берни подошел поближе и указал на фотографии. – У этих двоих теперь волос меньше, а у этого – пышнее борода. Также… – С волосами или без волос, – сказал граф, немного отодвигаясь от Берни, – с бородой или без, они – незнакомцы. Совершенно незнакомые люди. – А вы их не видели, мэм? – спросил лейтенант, поворачивая фотографии к Нэнси. – Такие зловещие лица, – сказала Нэнси. – Я бы их запомнила, если бы видела раньше. – А вы видели? – спросил Берни. Нэнси бросила на него раздраженный взгляд. – Разве я только что не сказала? – Не вполне. – Тогда скажу проще. Н-е-т. Н-е-т? Странный способ произносить слова. – А как насчет Сьюзи Санчез? – спросил Берни. – Еще одно незнакомое имя, – сказал граф. Нэнси коснулась его руки. – Журналистка, – напомнила она. – Ах да, – сказал граф. – У нас не было для нее никаких комментариев. – Когда вы в последний раз что-нибудь от нее слышали? – спросил Берни. Граф пожал плечами, развел руками, поднял брови – у него было много таких размашистых жестов, и за ним было интересно наблюдать. Интересно в том смысле, что мне почему-то хотелось легонько его куснуть. – Подумайте, – сказал Берни. Голос у него был сейчас не очень вежливым – возможно, он чувствовал то же, что и я. Лейтенант Стайн положил ему на плечо руку. Граф вздернул нос – большой и костистый, тоже очень интересный. – Прошу прощения? – Я знаю, что сейчас неподходящее время, – сказал Берни, теперь его голос звучал уже мягче. – Но у нас осталось еще одно нераскрытое дело. – Об этом я ничего не знаю, – сказал граф. – В последний раз, когда мы общались с журналисткой – Сьюзи как ее там? – вы были тут вместе, – сказала Нэнси. – Так что теперь, если не возражаешь… – Мы хотим побыть одни, – сказал Боргезе. – Конечно, – сказал лейтенант. – Мы свяжемся с вами по поводу, э-э, доставки… миссис Боргезе. – Графини, – сказал Боргезе резким тоном. – Графини де Боргезе. Там, над моей головой, происходили вещи, которые я не до конца понимал. А здесь, на зеленом газоне, мы с Принцессой были вместе, и вроде как предоставлены сами себе. Я наклонил голову, чтобы слегка подтолкнуть ее носом. И что это? Она укусила меня за нос? И как же больно! – Чет? – Что это значит? – сказал лейтенант Стайн. Дело было позже тем же утром: мы встретились на скамейке возле офиса шерифа в том городке, который Берни назвал Нигдевиллем. Берни и лейтенант сидели на скамейке, я лежал в тени под ними. Я все еще так и не поспал, и эта сила, оттягивающая мои веки, все набирала силу. Я и сам довольно силен, но из-за того, что все мои ресурсы уходили на то, чтобы держать глаза открытыми, я, возможно, пропустил часть разговора. Я почти уверен, что слышал, как Берни произносит: – Что значит «что»? И после этого лейтенант сказал что-то о том, что Аделину нашли в машине Сьюзи. – Разве мы не работаем как раз над этим? – сказал Берни. – Над тем, что это значит? – Конечно, мы над этим работаем. Но что говорят тебе твои инстинкты? – Ничего. – Ну же, Берни. Я не буду на тебя давить. И даже когда ты служил в полиции, несмотря на все, ну… трения – твои инстинкты были хороши. – Трения? – спросил Берни. – Берни, нам обязательно сейчас это делать? Как насчет того, чтобы после того, как мы закончим с этим делом, сделать вот как: я подставлю тебе подбородок, а ты как следует размахнешься, и дело с концом? – А как насчет того, чтобы я сделал это прямо сейчас? Я открыл глаза. Да, они успели закрыться, и я был на полпути в страну грез – для меня это почти всегда каньон за нашим домом на Мескит-роуд, где меня ждут такие же приключения, как и в каньоне наяву, а иногда и лучше. Из сна меня выдернуло ощущение, что Берни и лейтенант Стайн готовы вот-вот броситься друг на друга. И что это вообще сейчас такое происходит? Лейтенант Стайн выпятил подбородок? У него и так уже был довольно большой подбородок, а теперь он выглядел совсем огромным. Берни сжал кулак и отвел руку назад. Я начал выбираться из-под скамейки без каких-либо особенных мыслей в голове, кроме той, что мне нравится лейтенант Стайн. Он был источником множества пончиков – стольких, что я и сосчитать их не мог. Ладно, это плохое сравнение, потому что я всегда перестаю считать после двух. А почему бы и нет? Двух вполне достаточно. Но вернемся к кулаку Берни, большому такому, я видел, на что он способен. Наверное, лейтенант Стайн тоже видел, и не хотел увидеть это снова. Он закрыл глаза и весь сжался, как маленький ребенок, что выглядело очень странным, учитывая его суровое лицо. Берни нанес удар, затормозив только в самый последний момент. Его рука расслабилась, и он легонько похлопал Стайна по щеке. – Ты самый большой придурок в штате, – сказал лейтенант. – Второй по величине, – ответил Берни. Что, черт возьми, происходит? Понятия не имею, и разобраться в этом у меня не было времени, поскольку в этот момент дверь в офис шерифа открылась, и оттуда вышел Эрл Форд со звездой на груди и ковбойской шляпой на голове. – Доброе утро, ребята, – сказал шериф. – Простите, что вас отвлекаю – у нас тут срочное сообщение. Время наступает на пятки. Поехали. – Куда поехали? – спросил Берни. – В дом Турмана Баргера. – И что там? – Хочу чтобы вы, мальчики, увидели все сами. И мы поехали – сначала патрульная машина шерифа, затем – лейтенант на своей патрульной машине, а потом уже мы. Какое-то время я не сводил глаз с пяток Берни, но ничего странного не заметил. Невидимая сила вновь потянула мои веки вниз, и они стали совсем тяжелыми. Вскоре я весь отяжелел, да так, что было трудно даже сидеть. Я опустился на сиденье и лежал так, пока мое сознание не заполнил тяжелый плотный туман. Подо мной грохотала машина. Я проснулся. Обычно я просыпаюсь посреди какого-нибудь захватывающего сна, но не в этот раз. Что, никаких снов? Я попытался вспомнить хоть что-нибудь, хотя бы какой обрывок, но не смог. Снились мне сны или нет, чувствовал я себя довольно хорошо, можно даже сказать, великолепно, если только не считать легкой жажды. Я сел и огляделся. Мы были в каком-то новом месте – у незнакомой мне стоянки для трейлеров. Я любил трейлерные парки – у нас было много приключений в трейлерных парках, в том числе одно, которое я никогда не забуду: там был бандит с домашним аллигатором… Ладно, может быть, это история для следующего раза, суть не в этом, а в том, что мы не свернули в этот трейлерный парк, а вместо этого продолжили ехать по дороге. Мы ехали мимо каких-то заколоченных зданий и пустырей, вверх по изрытой колее дороге, прямо к рощице пыльных деревьев в самом ее конце. Среди деревьев стояло несколько деревянных зданий, больше похожих на старые лачуги – они были все выцветшие и покосившиеся. Мы припарковались и последовали за Эрлом Фордом к самой большой лачуге. Дверь со скрипом открылась, и наружу вышел помощник шерифа. Из уголка его рта торчала зубочистка, которая сразу привлекла мое внимание. Мне очень хотелось заполучить эту зубочистку себе. Как бы этого добиться? Ничего не шло в голову. Я задрал ногу на стену лачуги, сам не знаю, почему. – Следы он за собой подчистил, – сказал Лес. Зубочистка так и подпрыгивала вверх-вниз. – Похоже, старина Турман собирался улететь куда-то далеко, возможно, на Аляску – по крайней мере, так говорят источники. – И что? – сказал лейтенант Стайн с некоторым раздражением в голосе. – Зачем мы здесь? Лес улыбнулся не самой дружелюбной улыбкой – в ней не участвовали глаза, только губы, и вообще больше было похоже на то, что он просто показал нам зубы. Я показал свои зубы, но никто на меня не смотрел. – Он оставил в гараже одну маленькую вещицу, – сказал Лес и направился к другой лачуге, стоявшей чуть дальше на участке. У нее были большие двойные двери. Лес распахнул их и сказал: – Та-да! В пахнущем машинами гараже с земляным полом был припаркован старый ржавый пикап. Не тот грязно-белый пикап, из которого я сбежал – этот показался мне зеленым. – Зеленый пикап, – сказал лейтенант Стайн. – Бинго, – сказал шериф. – Совпадает с описанием машины, которую использовали для похищения, не так ли? – Какое еще описание? – спросил Берни. – Разве свидетель в итоге не оказался слепым? – Нашелся еще один свидетель, – сказал шериф. – Кто?