Констанс оправдывала свое имя – она показала себя преданным другом в первые недели их знакомства, всегда занимала место рядом с собой для Лилли за обеденным столом или на лекциях, не забывала включить ее в групповые прогулки по их воскресным полувыходным. Прогулки в Фолкстоне по променаду Лис, откуда открывался поразительный вид на Ла-Манш, были любимыми прогулками Констанс, и она почти каждую неделю уговаривала своих соседок по номеру и Лилли присоединиться к ней. Когда они в этот день в первый раз вышли после обеда на улицу, дул порывистый, холодный ветер, и другие девушки стали возражать. Но вскоре в небе появились просветы, ветер стих, сменился бризом, и в первый раз в этот день показалось солнце. Прогуливаясь по променаду, они обнаружили далеко внизу зигзагообразную тропинку, стремившуюся к берегу. Берег был пуст, если не считать стаек парящих в воздухе чаек. Остальные девушки ушли далеко вперед к пирсу, и Лилли и Констанс вскоре погрузились в благодатное молчание, обе ушли в свои мысли. Лилли была занята видом на том берегу Ла-Манша. До Франции здесь было подать рукой – миль двадцать пять. В ясный день (но не сегодня) можно было разглядеть очертания берега в дымке. Констанс первая нарушила молчание. – Обещай мне, что не обидишься, Лилли, но я волнуюсь за тебя. – Ты это о чем? – Да не пугайся ты! Просто наши разговоры всегда такие односторонние. Я болтаю об отце, о матери, о своих детских шалостях, а ты никогда не говоришь о своей родне. А мне было бы интересно узнать о них. Правда. С ними что-нибудь не так? Расскажи, тебе станет легче. Она посмотрела на Констанс, на ее нахмуренные в тревоге брови и почувствовала прилив нежности к подруге. Запинаясь, ответила настолько честно, насколько отважилась. – Спасибо, Констанс. Ты так добра, переживаешь за меня. Но я в полном порядке. Извини, что не рассказываю тебе о моей семье. Просто… понимаешь, и рассказывать-то особо не о чем. Я не очень близка с моими родителями, а моя жизнь до поступления в ЖВК была очень скучна. Так что я и не знаю, о чем тут можно говорить. Ну вот. Немного правды, спрятанной в пустословии. – А кому же ты строчишь все эти письма? Лилли, брось. Видела бы ты свое лицо, когда приносят почту. Видно же, как ты жаждешь тут же на месте вскрыть конверт и погрузиться в чтение. – Эти письма от моего брата Эдварда. Он уже больше двух лет воюет во Франции. И от Шарлотты, моей подруги. Я знаю ее с тех пор… со школьных времен. – И где она теперь? – Работает медсестрой в Лондоне. А твой друг, насколько я знаю, работает в ВДП, верно? Констанс закатила глаза и рассмеялась. – Хорошая попытка, Лилли, но я не позволю тебе сменить тему. Пока еще не позволю. Ты получаешь письма только от брата и Шарлотты? Лилли не ответила, и это каким-то образом только еще больше раззадорило ее подругу. Констанс схватила ее за руку, ободрительно сжала. – Ну же. Мне ты можешь рассказать. – У моего брата есть друг. Его лучший друг на протяжении многих лет. И он, я думаю, мой друг тоже. Я его очень люблю… как сестра, конечно. – Конечно. – Констанс не сумела скрыть шутливую нотку в голосе. – Но моим родителям он не нравится, и я выросла, приученная не говорить о нем. – Ну, мне-то о нем ты можешь рассказать, – не отставала от нее Констанс. – Как его зовут? – Роберт. Роберт Фрейзер. Но я его называю Робби. – Ты говоришь, он друг твоего брата. Они дружат со школы? – Да. То есть они вместе учились в университете. – В университете. Ну и ну. А чем он занят сейчас? Или лучше будет спросить, чем он занимался до войны. – Он состоит в Медицинской службе армии. Он сейчас во Франции. Работает в полевом лазарете хирургом. – Еще более впечатляющая история. А твой брат тоже доктор? Ответить на этот вопрос было посложнее. – Нет, он армейский офицер. Служит в Пограничном полку близ Ипра. Констанс, казалось, удовлетворилась этим, по крайней мере на сегодня. – Ну, видишь, как все просто? Тебе нужно всего лишь немного практики. – С этого дня буду стараться изо всех сил. Обещаю. – И ты мне скажешь, если приставание Анни и Бриджет станет еще более несносным? – Да все это не так уж и плохо. Правда… – По мне, так отвратительно. Ада тут обмолвилась об их проделках, как выключат свет. Им должно быть стыдно. Будто тут есть чем гордиться. Не обращай на них внимания, Лилли. Правда, не стоит. Они просто завидуют. – Мне? Нет, я так не думаю. – Конечно, завидуют. Они бы на убийство пошли, чтобы иметь такие манеры, как у тебя. Ты настоящая леди до мозга костей. Поэтому-то они и пытаются смутить тебя своими неприличными разговорами. – Я их не виню. Мне нужно было бы с ними быть подружелюбнее с самого начала. – Будь подружелюбнее теперь. Поделись с ними какими-нибудь вестями из дома. По ним сразу видно, что у них пенса лишнего нет. А теперь, – продолжила Констанс повеселевшим голосом, – какое время показывают твои хорошенькие часики? – Половину пятого. – Пора идти назад. Давай попытаемся догнать остальных. Эй, вы! – крикнула она группе впереди, а потом удивила Лилли, перейдя на бег. Это случилось так неожиданно, что Лилли только оставалось стоять, раскрыв рот, и глазеть, а потом, сняв шапку, она как сумасшедшая понеслась за Констанс по зыбучему песку берега. После целого месяца обучения езде на «Даймлере» Лилли и ее однокашницы пришли утром в гараж и обнаружили там мисс Дэвис, администратора подразделения, надзиравшую за ходом их обучения. Она ждала их вместе с каким-то незнакомым им инструктором. – Доброе утро, леди. Вы все с поразительным успехом прошли первый этап обучения, и я теперь полагаю, вы должны пересесть на более крупное авто. Капрал Пайк – наш штатный специалист по грузовику «20/25 Кроссли», и его откомандировали с работы из Армейского эксплуатационного корпуса для вашего обучения. – Гмм, – проговорил капрал Пайк. – Водил ли кто-нибудь из вас «Кроссли»? Никто? Ничего страшного. Для этого-то вы и здесь. Приступайте, капрал Пайк. Надежды Лилли на то, что капрал Пайк будет впечатлен их коллективным владением авто «Кроссли», умерли, как только первая из них села за руль грузовика. – Стойте! – взревел капрал. – Это ваша первая ошибка. Кто-нибудь из вас знает, какую ошибку совершила ваша подруга? Как вас зовут? – Блайт, сэр. Эллен Блайт. – Не называйте меня «сэр». Я не офицер. Достаточно говорить «капрал». – Да, с… то есть да, капрал. – Правило номер один, мисс Блайт. Всегда начинайте с проверки под капотом. Водитель, сидевший за рулем перед вами, мог долить жидкости, а мог и не долить. Так что вылезайте, мисс, и убедитесь, что бензин, масло и вода имеются в надлежащем количестве. Проверьте и сообщите мне, что вы видите. – Радиатор полон, капрал. – А коробка передач? Достаточно в ней масла? – Ммм… да, достаточно, капрал. – А как насчет шасси? Муфты сцепления? Соединений тормозной тяги? Они смазаны? И так до бесконечности. К тому времени, когда Эллен Блайт снова уселась за руль, ее лицо было красным, как помидор, а руки дрожали, как у старухи. Капрал Пайк завел для нее рукояткой мотор, все время бормоча себе под нос «бестолковые девки», и Эллен ловко повела «Кроссли» по асфальтированному двору. Капрал, казалось, направлял ее в открытое пространство, предположительно предназначавшееся для стоянки авто в неучебные часы, когда машина затряслась и резко остановилась, и снова раздался крик капрала. Когда несколько минут спустя машина вернулась к основной группе, мисс Блайт сидела на пассажирском сиденье. – Слушайте все, – начал капрал, явно пребывавший на грани нервного срыва, а может быть, уже и перейдя эту грань. – Я не могу тратить на вас весь день. Кто-нибудь из вас должен уметь водить этот грузовик – иначе как вы здесь оказались? Ведь чтобы помогать нам, верно? В противном случае вы только добавляете работы мне и моим товарищам! Лилли поняла: сейчас или никогда. Если никто из них не вызовется, то они рискуют быть переназначены на другую работу – в кухню или куда похуже. Она вышла вперед, чувствуя, как зарделись ее щеки, когда всеобщее внимание обратилось на нее. – Простите, капрал. Я знакома с грузовиками «Торникрофт», которые, как мне кажется, сходны с грузовиками «Кроссли». Можно мне попробовать? – Прошу вас, мисс, – усталым голосом ответил капрал. – Не затрудняйте себя проверкой – мы это уже сделали. Давайте сразу перейдем к вождению. – Да, капрал. Лилли уселась на водительское место, попробовала ногами педали. Педаль сцепления оказалась очень далеко, и она поняла, что ей нужно сидеть на самом краешке, чтобы дотянуться до педали ногой. Ее сердце колотилось, когда она включила передачу и медленно тронулась с места. Капрал Пайк попросил ее проехать по периметру парковочной зоны, что она и сделала, выйдя в конечном счете на четвертую передачу. Они уже подъезжали к концу асфальтированной зоны, и она стала переключать передачи вниз, тщательно нажимая педаль сцепления при переходе в нейтраль, а потом делая перегазовку для плавного входа в более низкую передачу. Наконец она отпустила сцепление и поехала на первой передаче. Капрал тихонько присвистнул. – Ух ты, я и подумать не мог. Слава богу, одна из вас знает, что нужно делать. Теперь остановитесь и дайте задний ход. Так, хорошая работа. Все верно. Время возвращаться.