Только такая Кайрит сможет противостоять Грегору, владыке и всему Средимирью – если потребуется! Так что я проглотила содержимое ложки и тут же наполнила ее вновь. Мне нужны силы. Когда Рес выбрался из своего кокона, он не просто стоял на ногах. Он разрушил защитника Нани и напал на меня. Он ни одним движением и ни одним жестом не выдал своей усталости. И пусть его тело было погружено в стазис, в отличие от моего, я по сравнению с ним – изнеженный домашний цветочек. Мне даже смотреть и слышать больно! Убрав на столик чашку с бульоном, я поднялась на ноги. Сама. Подошла к зеркалу. Посмотрела на свое отражение с бледноватым цветом лица, с мешками под глазами и отсутствием какого-либо блеска в этих самых глазах… Нет, так не пойдет. Преодолевая себя, отправилась умываться, затем позвала служанок и молча указала на голову. Мне сделали такую прическу, что кожа лица буквально натянулась на череп. На лицах служанок читался ужас, на моем – убойная решительность. Каждый раз, как одна из девушек пыталась ослабить натяжение волос, я сухо произносила: «Туже». Дело не в том, что я мазохистка, а в том, что могла сосредоточиться на этой боли и отвлечь себя от всего остального. То же самое произошло и с платьем, цвет которого я оставила без комментариев: с захватчиками не спорят. Я попросила так туго зашнуровать корсет, что прислужницы едва не плакали, выполняя мою просьбу. Они не понимали, что этими «зверствами» помогали мне справиться с внутренней слабостью и желанием забиться под одеяло и носу не показывать до конца своей жизни. Да, новая Кайрит выглядела настоящей холодной принцессой в удивительно строгом белом платье с глухим воротом, расшитым драгоценными нитями. Но за всей этой броней продолжала скрываться обиженная и испуганная девушка, лишенная спины, за которой можно спрятаться… лишенная плеча, на которое можно опереться… лишенная близких и родных людей, к которым можно обратиться… И выброшенная в воды интриг императорского дворца. Но, полагаю, в каждом человеке сидит этот маленький ребенок, так что стыдиться нечего – главное, чтобы в процессе борьбы от меня не осталась одна лишь броня… И, конечно, никто из тех, кто будет на меня смотреть, никогда не увидит моих обид и страхов. Они будут видеть лишь ту Кайрит, которую я им покажу. Уверенную в себе и знающую свой путь. Отпустив служанок, я провела рукой по гладко зачесанным в тугую прическу волосам, прикрыла глаза… и решительно их распахнула. Потому как в мою дверь вошел Грегор, во всем своем наследном блеске. Весь его вид источал уверенность и силу, а взгляд внушал желание пасть ниц и подчиниться. Вот только мне почему-то впервые не страшно было на него смотреть. Напротив, я чувствовала какую-то внутреннюю свободу от возможности так просто лицезреть его перед собой. Да, он запирал меня в коконе, он лгал мне, обманывал людей, отправил мою мать в темницу, – но теперь я хотя бы понимала его мотивы. Он избавлялся от всех препятствий на пути к трону. Он уже не был тем «загадочным наследником», который пугал меня своими не менее загадочными речами и вводил в ступор странными предложениями. Теперь, когда я знала его цель, я поняла одну простую вещь: он тоже боится. Только скрывает это намного лучше, чем я. А это значит, что мне вполне по силам с ним тягаться. Подняв подбородок, я посмотрела на братца отстраненным взглядом: – Мне поздравить вас, ваше высочество? Грегор прищурился и окинул меня новым, более внимательным взглядом. – Признаюсь, надеялся застать тебя замотанной в простыню и бунтующей против белого платья, – заметил он через несколько секунд. Как я уже говорила… – С захватчиками не спорят, – произнесла, не шелохнувшись. – Полагаю, что захватчик – это я? – с легкой улыбкой спросил наследник. – Вы обещали устроить мне встречу с императором, – напомнила сухо. И вновь Грегор задумчиво оглядел меня… – Я помню о своих словах. Ты встретишься с моим отцом. А сейчас я думаю развлечь тебя легкой экскурсией по дворцу. – И он предложил мне свой локоть. Бровь. Только бровь дернулась на моем лице. – Вы предлагаете мне экскурсию, цель которой… – Познакомить сестрицу с ее будущим домом… конечно, если к концу дня ее не покинет желание становиться законной наследницей, – странно ответил Грегор со столь же странной улыбкой. Я взяла его под руку, и мы вместе вышли из моих покоев. – Кстати, твои друзья здесь, во дворце. Думаю предоставить вам время для общения… – протянул наследник, чем вызвал еще большее недоумение. – Вижу, вы твердо уверены, что я откажусь от статуса наследницы, раз делаете мне подобные одолжения, – заметила я без эмоций. – Это не одолжения, сестрица. Повернув к нему голову, я ждала продолжения фразы, но наследник даже не подумал заканчивать мысль. – Обеденный зал, – ровно произнес он, открывая передо мной двери. Я посмотрела на богатое убранство помещения без особого интереса, внутрь заходить не стала, шагнув дальше. – Это вы были в приемной комиссии, а не ваш отец, верно? – спросила, как только зал остался позади. – Почему ты так решила? – Вы владеете магией иллюзии. Это редчайший дар. – Ты полагаешь, что император не владеет подобной силой? – с усмешкой уточнил наследник, открывая очередные двери, и без интонаций провозгласил: – Зал заседаний. Какое убогое название. Любопытно, кто здесь заседает? Очередные марионетки его высочества?.. – Я не знаю, какой силой владеет император, – заметила справедливости ради. – Такой, какую ты и представить не в силах, – совершенно просто произнес Грегор и закрыл двери. Я не стала комментировать его слова. – Кстати, почему именно черный цвет? – спросил он с едва уловимым любопытством. От неожиданности вопроса я не сразу сообразила, что ответить. Посмотрела на подол своего белого платья, поморщилась от яркости цвета и ровно сказала: – Не знаю. Сколько помню себя в детстве, мать всегда носила черное. Наверное, я хотела быть похожей на нее… а со временем привычка носить только этот цвет въелась в мозг. – Тебе некомфортно в белом? – поинтересовался наследник, но я оставила его вопрос без ответа. Это же очевидно. Смысл спрашивать? – Твоя мать надела на себя черное в тот момент, когда умер мой дядя. И с тех пор отдавала предпочтение только этому цвету. Потрясение. Это слово четче всего может охарактеризовать мое состояние в эту секунду. Она настолько любила его?.. Или она похоронила вместе с ним возможность радоваться жизни?.. Это и стало причиной того, в какое равнодушное чудовище она превратилась?.. – Ваш дядя… – произнесла я отстраненно, – он действительно умер? Грегор остановился и повернулся ко мне. – Почему ты спрашиваешь об этом? – Холодный тон, и взгляд настолько колючий, что меня пробрал озноб. – Я… я не знаю всей силы наследников императорского рода… вдруг он… – Что – вошел в проход и остался жив? – резко закончил за меня Грегор, прищурившись. Стиснув зубы, я проглотила и это. Ссориться с наследником не входило в мои планы. – Это лишь предположение, – ответила ровным голосом, не отводя от него глаз, – ведь в моих силах открывать порталы в мир Хаоса. – И ты думаешь, что, попав в ситуацию, опасную для жизни, сможешь открыть портальчик и сбежать в нижний мир? – подняв бровь, с каким-то странным выражением на лице уточнил Грегор. Напряженно молчу. Да, были у меня такие мысли… – Боже… это будет проще, чем я думал, – посмотрев почему-то на потолок, сказал наследник, затем схватил меня за руку и стремительно направился вперед. – Куда мы идем? – стараясь, чтобы голос звучал не встревоженно и уж тем более не нервозно, спросила я. Заострять внимание на его «боже» я не стала. Пусть эта карта останется в руках – до поры до времени. – В покои младшего наследника, – бросил Грегор через плечо. – К малышу Голдбергу?.. – удивленно выдохнула я, вспоминая, что с братом Грегора произошла какая-то очень нехорошая история, из-за которой император и решил вызволить Реса. На него было совершено нападение. – К нему самому. Наследник завернул за угол, вошел в стену (ЧТО?! Но я вошла в этот скрытый магией проход вслед за ним) и быстро спустился по лестнице. И вот мы уже мчимся по секретному ходу мимо самых разных по форме окон, выбитых в стенах и ведущих… во все комнаты первого этажа. – Но как?.. – Едва начала вопрос, до меня дошло: – Окна тоже скрыты магией! – Естественно.