– Миссис Пирт? Я получил ваш мейл, спасибо! Ответное приветствие миссис Пирт прозвучало довольно вяло. Мэтт мог лишь надеяться, что не врач ее так расстроил. – Извините за беспокойство, старший инспектор, все закончилось несколько раньше, чем я думала, а нам обязательно нужно побеседовать. Не могли бы вы подъехать? Мэтту хотелось ответить «конечно, да», но в нынешних условиях столь дальняя поездка была невозможна. – В любое другое время я уже выезжал бы на шоссе, но мы сейчас работаем по очень важному делу, и я никак не могу отлучиться. Если по телефону обсудить невозможно, давайте я пришлю кого-то другого. – О нет! – По ее тону было ясно, что она колеблется. – Или я пришлю за вами автомобиль и мы побеседуем здесь. В трубке послышался вздох. – Как и в вашем случае, в любое другое время я бы согласилась не раздумывая, однако сейчас, боюсь, этому препятствуют определенные обстоятельства. – В голосе миссис Пирт опять слышалась нерешительность, наконец она продолжила: – Что ж, похоже, выбора нет. Только я не знаю, как это лучше сказать… – Вы обнаружили нечто, что могло бы помочь? – Насчет вашего расследования я не уверена. То, что я нашла, очень личное. – Она замялась на секунду, потом добавила: – И касается вас. Мэтт слегка напрягся, потом слабое ощущение беспокойства сменилось откровенным страхом. Что бы там Пирт сейчас ни сообщила, если оно касается лично его, то это и есть причина, по которой убийца поместил телефонный номер на фото Лоры. Очевидно, женщина восприняла его молчание как приглашение продолжать. – Прошлой ночью я провела у себя на компьютере поиск по делам, которые могли бы иметь отношение к Фенфлиту или ближайшим окрестностям. Таких оказалось совсем немного. И у нас точно не было ни одного ребенка из ваших краев. Потом я расширила поиск, включив в него семьи, сменившие место жительства, и наткнулась на одно старое дело, доставившее в свое время и мне, и моему покойному мужу немало переживаний. Мэтту хотелось наорать на нее, чтобы не отвлекалась. Ее семейная история его сейчас совершенно не интересовала, только факты! – Потерпите еще минутку. Очень важно, чтобы вы знали все сопутствовавшие обстоятельства. Среди дел об усыновлении встречаются такие, когда, кажется, все идет наперекосяк, а данное обернулось настоящей трагедией. Меры, принимаемые для того, чтобы защитить интересы ребенка, не сработали как минимум трижды. Девочку забрали из семьи, где ей было небезопасно находиться, в возрасте пяти лет. Ее отчим, имевший привычку в пьяном виде впадать в буйство, угодил под арест за избиение матери. В тот раз она не стала выдвигать обвинения, но, когда это случилось во второй раз, ей пришлось провести некоторое время в больнице. Тогда она согласилась пойти в суд, надеясь также, что это поможет вернуть дочь. Но не успела – он снова на нее напал. Опять оказавшись в больнице, женщина убежала оттуда, как только оказалась в состоянии ходить. Аккуратно сложенную одежду, принадлежавшую ей, нашли в уединенном месте на морском берегу в пяти милях от ее дома в Нортумберленде. Хотя тела так и не обнаружили, с учетом всех обстоятельств было естественным предположить самоубийство. Девочку снова забрали в приют, затем передали в приемную семью. С учетом обстоятельств исчезновения матери формальное удочерение было невозможно, во всяком случае, до истечения определенного срока. Первая приемная семья оказалась не слишком удачной. Девочка снова попала в поле нашего зрения в возрасте семи лет, когда полиция изъяла ее из очередной неблагополучной семьи. Слава Господу, мы наконец-то смогли найти для нее любящих и заботливых родителей, местную пару в Брауншилле. И девочка наконец-то получила должную опеку. Мэтт уже начал отчаиваться. – Не понимаю. Я-то тут при чем? Тем более что все вроде бы хорошо закончилось. – Даже когда ее приняли в новую семью, продолжали всплывать жуткие подробности о тех местах, где ей довелось побывать до этого. Бедная девочка! Мэтт заскрипел зубами. – Но какая тут связь с Фенфлитом? И со мной? – Новая семья переехала в ваши края двенадцать лет назад, потому-то дело и всплыло в моем поиске. Я его вспомнила сразу же, как только увидела. – Пирт глубоко вздохнула. – Поэтому решила копнуть еще. Я спустилась в подвал и нашла соответствующие бумаги, потом с помощью Интернета разыскала заметки в тогдашних местных газетах и другую информацию, которую в те времена было не найти. И теперь я уверена, что девочка была дочерью женщины с фотографии, вашей Лоры Скофилд. – Лора? Она родила дочь? Когда? – Мэтта словно оглоушили предательским ударом сзади. – Ребенок родился в тысяча девятьсот девяностом году. Что совпадает с датой исчезновения Лоры, – ответила миссис Пирт. – Через два года она без особого шума сочеталась гражданским браком и взяла фамилию Финдли. Сегодня в три часа ночи я обнаружила, что ее девичья фамилия – Скофилд. – Лора вышла замуж? За сукина сына, который ее избивал? – Мэтт заскрипел зубами. – Вы уверены? Пирт, казалось, готова была расплакаться из-за того, что вынуждена говорить о столь чувствительных вещах напрямую и тем причинять собеседнику боль. – Теперь вы понимаете, старший инспектор, отчего я настаивала на встрече? Я рассмотрела всю имеющуюся у меня информацию, перепроверила все, что только можно, и, если я не совершила чудовищную ошибку… Похоже, у вас есть дочь. Во рту у Мэтта пересохло, сердце бешено колотилось в груди. – Быть того не может! Почему Лора вообще сбежала? Почему мне не призналась? В голосе на другом конце провода звучало сострадание. – Вы не представляете, какая буря чувств кипит в душе у девушки, которая узнает, что беременна. Некоторые с трудом с ними справляются. А некоторым так и не удается. Мэтт почувствовал, что на глаза наворачиваются слезы. Впервые за все эти годы у него действительно возникла уверенность – Лора мертва. Полицейский в нем пытался напомнить, что доказательства тому крайне неубедительны, что все эти утверждения еще предстоит тщательно проверить, по сути дела – провести полноценное расследование. Однако в глубине души он был уверен, что обнаруженные Алексис Пирт факты подтвердятся. Она была разумной женщиной и никогда не стала бы сообщать такое, не будучи во всем твердо уверенной как минимум на девяносто девять процентов. Он почувствовал еще один, почти физический удар – дошли последние слова Пирт. Боже! Если все правда – у него есть дочь. И не где-то, а здесь, в Фенфлите. – Миссис Пирт… – Слова давались с трудом. – Как зовут приемных родителей? – Джеймс и Линда Годдард. Имя девочки – Джемма. Прошло десять минут с окончания разговора, а Мэтт все еще мерил шагами пол кабинета. В голове бушевал коктейль из причудливых предположений и безумных идей. Джемма? Его дочь? Сколько ей лет? Неужели двадцать семь? Она выглядит намного моложе. Есть ли в ней что-то от Лоры? От него самого? Цвет волос у нее как у Лоры. А энтузиазм по поводу выбранной карьеры – как у него. Да, точно такой же целеустремленный полицейский. Она никогда не упоминала, что выросла в приемной семье, – да только кто вообще про такое говорит? Если верить миссис Пирт, жизнь у нее сперва не задалась, быть может, она делала все, чтобы забыть свои первые годы с их травматическим опытом. На мгновение в Мэтте вскипел гнев по отношению к Лоре, которая убежала от него, забрав нерожденную дочь, и тем самым обрекла ее на муки. Он принялся до боли тереть глаза. Самое горькое – она не сказала ему, что он станет отцом. Чего она, спрашивается, боялась? Да он был бы на седьмом небе от счастья!.. Или нет? Мэтт вдруг вспомнил свои первые годы в полиции. Он прямо-таки пылал тогда карьерными амбициями. А говорил ли он Лоре, как мечтает, чтобы она стала его женой? Не видела ли она лишь амбиции? Может, она вовсе и не виновата? Он хотел вызвать к себе Джемму, усадить на стул и поговорить обо всем – и вдруг резко вернулся с небес на землю. Да черт возьми! Ты что, совсем бесчувственная задница? Мэтт опустился в кресло, почувствовав вдруг приступ болезненной тошноты и столь же тошнотворных мыслей. Что, если все это – садистские шуточки, возникшие в больном воображении убийцы? И во всем – ни грамма правды? Что там говорила Лиз? «Помни, Мэтт, он ловкий манипулятор». Да если задуматься, что ему известно об этой Пирт? Может, это сообщница? Ему было позарез необходимо все с кем-нибудь обсудить, но сперва требовалось привести в порядок голову, иначе он – и не впервые за последнее время – будет выглядеть совершеннейшим придурком. Где-то Мэтт слышал, что мозг способен справляться не более чем с десятью вещами одновременно; если их больше, он вынужден от чего-то избавляться, чтобы не перегреться. Похоже, что в нынешних обстоятельствах его рассудок – первый кандидат на вылет. Если не хуже. И тут в дверь постучали. Интересная перспектива. Как мне, черт возьми, вести себя нормально после таких новостей? На пороге появился Брин. – Извините за беспокойство, шеф, пришел муж сержанта Хэйнс. Проводить его в кабинет? Мэтт чуть было не расхохотался. Вот здорово! Все веселей и веселей. Старина Гэри! Однако ответил он спокойным и уверенным голосом, чему сам впоследствии немало дивился – сознание его в этот самый миг попросту вопило, требуя какого-нибудь успокоительного поэффективней. – Да, Брин, и распорядись насчет пары чашек кофе. Мой – самый крепкий, а у него сам спросишь. Через щель закрывающейся двери мелькнула спина шедшей по коридору женщины-констебля. Джемма? На мгновение сердце подпрыгнуло, потом он резко отодвинул в сторону всю эмоциональную муть, грозящую поглотить его с головой. Это лишь злобная шутка. Очередной циничный поворот мрачного сценария. Нужно сохранять хладнокровие. Разбираться с проблемами по очереди. Сначала поговорить с Гэри, потом с Лиз и следом – с суперинтендантом. К тому моменту рассудок должен вернуться. Сойдет за план. А что ты еще можешь предложить, Шерлок? * * * – Боже мой, ну и толпы тут! Едва протолкался сквозь патрульных. Можно подумать, вас в осаду взяли, – заметил Гэри. – Мы отовсюду вызвали подкрепления для участия в поисках. – Протянув руку, Мэтт приготовился вытерпеть еще одно пожатие стальных тисков. – Проходите, подполковник, присаживайтесь. – Отодвинув для гостя стул, он принял две чашки кофе из рук подоспевшего Брина. – Будьте добры, без формальностей. Гэри, и все. – Осторожно опустившись на стул, здоровяк улыбнулся. – Позвольте звать вас Мэттом? Мы ведь уже знакомились, а Лиз мне про вас столько рассказывала… Поставив чашки на стол, Мэтт попытался не встретиться с гостем взглядом – во всяком случае, до той поры, пока не удастся подавить вспыхнувшее чувство вины. – Со мной та же история. – Обойдя вокруг стола, он плюхнулся в кресло и наконец осмелился поднять взгляд на офицера. Красавец, каких поискать. На первый взгляд кажется недурно сложенным, но не слишком-то отесанным верзилой, однако если присмотреться, становится ясно, что это лицо способно выражать тончайшие эмоции, а глаза, в данный момент озабоченные, могут искриться теплотой и юмором. – Лиз говорит, что вы возвращаетесь в Ирак. И понятно, что будете за нее волноваться. Если я в состоянии как-то облегчить ваше беспокойство, говорите, не стесняйтесь. – Волноваться – не то слово. Точнее будет сказать – бояться до усрачки. Удивительно, что-то не припомню за собой подобных чувств. – Наклонившись вперед, Гэри обхватил ладонями горячую чашку, словно ища в ней поддержки. – Лиз говорит, вы распорядились, чтобы она вместе с еще одной сотрудницей на время переехала к инспектору Джейсону Хэммонду. – Совершенно верно. Мы полагаем, что на текущий момент это самый безопасный вариант. И я уж точно не хотел бы, чтобы она оставалась дома одна. – Как и я сам, тут и обсуждать нечего. Но я хотел уточнить, готовы ли вы поручиться за своего инспектора. – За Джейсона? Обеими руками! Поверьте, таких, как он, еще поискать. Я его знаю много лет, и о каком-либо недоверии даже речи не идет. – Он слегка приподнял брови. – Единственный недостаток – не весельчак. – Да будь он хоть совершеннейший сыч, лишь бы на него можно было положиться. Трудно доверять человеку, которого совсем не знаешь. – Ручаюсь, Джейсон очень надежен, отличный семьянин, а поскольку их там будет трое, это означает еще большую безопасность. – Ну, считайте, что в этом отношении мне полегчало. – Гэри откинулся на спинку стула и отпил кофе. – Понимаете, Мэтт, я вовсе не наивен. Ясно, что вы не можете следить за каждым ее шагом, что вам нужно работать, и все-таки ситуация мне не нравится. Все равно что когда патрулируешь местность и понимаешь – поблизости снайпер. Как ни удивительно, после нескольких командировок ты их начинаешь нюхом чуять. Чувствуешь, что сукин сын где-то здесь, – но, разумеется, не видишь. Просто ждешь, что прилетит пуля и снесет тебе черепушку. – Буду откровенен, Гэри. С подобным преступником я еще никогда не сталкивался. – Он почувствовал, что по спине бегут мурашки. – И молю бога, чтобы это было в последний раз.