— Нет, что вы, директор, пока не захватил. И ведь вроде ответил, но как тонко и многозначительно… «Пока?» «Ага». — Ладно… хи-хи… Будем считать, что наш конфликт исчерпан. Ты же просто защищался. А теперь… У нас осталось всего двадцать семь секунд, если ты не обманывал старого доброго демона. Но на всякий случай: не мог бы ты сделать так, чтобы штаны Билли не воспылали? Пожа-а-а-луйста? — Не переживайте, директор. Всё в штанах Билли в порядке. Я не умею видоизменять природу камней Первозданного. Как и никто не смог это сделать вот уже семь тысяч лет. «Ого, ты что-то не умеешь?» «В вашем теле, ага». — Хи-хи, понятно. Как же легко обмануть старого директора. «Обратите внимание, мастер. Он поверил в то, во что никто бы на его месте не поверил. К тому же смог пережить магию обители. И задаёт очень мало вопросов, предпочитая делать выводы самостоятельно. Лёд, который он растопил, — не просто лёд. Он крепче мифрила. Вероятность текущего исхода равнялась трём к сотне. Пожалуй, добавлю демонёнка в свой список сильнейших Варгона. На последнее место. А там посмотрим, на что он ещё способен». — Так что, мы договорились, директор? Экзамены и профессорская должность. Сегодня же. — Завтра утром. Не требуй невозможного. — Договорились. — Договорились, хи-хи… Это будет интересно. На меня, конечно, обрушится ряд проблем, ведь в истории Академии Эфира такие молодые сорванцы никогда не претендовали на профессорскую должность. Но мы ещё посмотрим, пройдёшь ли ты экзамены, хи-хи… Он осматривает свой замороженный кабинет. — Ох, какой беспорядок, придётся попотеть, чтобы всё это убрать… — Этот лёд так просто не убрать, директор. — Хи-хи, я заметил. Ну ничего, ничего… «Мастер, вы чувствуете? Он сейчас лопнет от восторга. Еле себя сдерживает. Он разложит свой кабинет на кусочки и изучит каждую сосульку». «Так и планировалось?» «Разумеется. Это мой третий подарок, и он это понимает». Уже собираюсь выходить, оставив директора с его подарками, как он говорит в спину: — Кстати, студент. Я тут подумал… — Да? — оборачиваюсь. — Чтобы не привлекать к твоей персоне столько особого внимания, на экзамен придёт ещё одна молодая, но гениальная выпускница. Её зовут Мила. Знаком с ней? Уголок моих губ едва заметно приподнимается: — Первый раз слышу. * * * В это же время Мила очень устала, поэтому легла пораньше. Но всё равно не может заснуть. Во-первых, эта дурацкая музыка. Аристократам, конечно же, всё равно, что рядом корпус общежитий простолюдинов. Во-вторых, она не понимает, что происходит. Не может увидеть всей картины целиком. Не понимает, что ей делать. Мурашки бегут по телу, и Мила кутается в одеяло. Комнаты для простолюдинов в академии не такие уж и замечательные, как ей об этом говорили. Дует со всех сторон. И кто открыл окно? Опять соседка по комнате? Интересно, куда она пропала? Наверное, опять спит с каким-нибудь аристократом… У Милы был план, как стать профессором академии. Она была уверена, что не сможет сдать выпускной экзамен по ботанике, а значит, пришлось бы работать… работать… работать… Может быть, лет десять или двадцать. Но она его сдала! Мало того, по слухам директор чуть не уволил профессора ботаники и отправил её на переподготовку. А ещё… …буквально час назад… …ей сообщили, что завтра у неё другой экзамен! Магистратура! На профессорскую должность! Завтра! Без взноса в пять тысяч золотых! Мила три года только строила планы, как заработать эти деньги! Без подготовки! Внепланово! Такие экзамены проходят лишь раз в год! — Что происходит?.. — шепчет она, уткнувшись в подушку. — Что же происходит?.. — Это правильный вопрос. Мила открывает глаза. Её пробирает такой ужас, что она не в силах перевернуться на спину. Секунда длится вечность. Каждое мгновение ей кажется, что вот сейчас она умрёт. Её убьют. Но… Ничего не происходит. Собрав всю волю в кулак, она поворачивает голову. Он там… За развевающейся шторой. Видно только фигуру и… уши, торчащие из прорезей капюшона, закрывающего всё лицо. Таких ушей Мила не видела ни у одно эльфа или зверолюда. Высокая, под два метра, фигура стоит как изваяние. Мила сжимается от страха. Он смотрит… Но смотрит так… будто заглядывает ей в душу. — Кто вы?.. Это как-то связано с экзаменами?… Я г… готова… Он не отвечает. Он плывёт к ней, приближается. Мила пытается закричать, заметив блик от луны на… металле. Что-то очень острое и опасное он держит в руке. Перед глазами Милы пробегают моменты её жизни. Она знает, что это конец. Ничто не способно остановить смерть, надвигающуюся на неё. Об этом вопит каждая клетка её тела. «Говорила мама… куда ты лезешь…» Лезвие надвигается на неё и… Перед ней будто из воздуха материализуется ещё одна фигура, заслоняя от неминуемой, неизбежной смерти! Что-то щёлкает в разуме Милы, подсказывая, что на её глазах меняется то, что должно было остаться неизменным. Уникальное чувство… * * * Новая фигура намного меньше ростом, держит руки в карманах и слегка сутулится, но при этом от неё веет силой. Мила почти физически видит, как её заслоняют от бури, пожирающей всё на своём пути. Щёлк! Щёлк! Щёлк! Волосы на голове приподнимаются, электризуются. Маленькие искорки мелькают то там, то тут — это повсюду возгораются крупицы пыли. Воздух становится тяжёлым, при всём желании Мила не смогла бы встать с кровати — на неё будто навалилась наковальня. Долго она не протянет рядом с этими… существами. — Ты на моей территории, паук. — Голос фигуры поменьше режет словно ножом. В нём столько смертоносной угрозы, что у Милы темнеет в глазах.