Игнорирую Костю… В заметках Шапаша я нашёл много полезной информации. В том числе о Сииле из «Праздного Дома». Хозяева заведения давно хотели себе эту красотку, но та отказывалась. Поэтому её сначала вогнали в долги, а потом попытались сделать убийцей. Это похуже, чем отобрать паспорт у гастарбайтера, приехавшего на подработки в другую страну. Ух и мрази же в этом Аббатстве. А с виду такие все цивильные. Кстати, о мразях… Я вроде бы и дал ей выбор, а она сама согласилась мне служить, но не сильно ли я распылил на неё свою королевскую волю? Это, конечно, не магия разума, а демонстрация силы… А, ладно. Будем считать, что я нормальный мужик. А девочка просто падка на сильных мужчин. Так, ладно, подышали свежим воздухом, а теперь можно и возвращаться к развлечениям. Сиила же не виновата, что я отказался от её услуг. Теперь главное — не нарваться… «Мастер, она близко». «Знаю…» «Хитроухая мерзавка не прошла через временной цикл. Умеет пользоваться кнутом. Знает про будущее то же самое, что и мы. Мастер, меняемся». «Справлюсь без тебя». «Мастер. Это для меня важно». Думаю полсекунды, усмехаюсь. «О, да неужели? Забыл? Мы не союзники и не друзья. За пятьсот лет жизненных сил». Костя хрюкает. «Моя школа. Я не могу вам передать жизненную силу, но… могу дать кое-что получше». «Тик-так, Костя. Она близко». «Как насчёт знаний об одном плетении восьмой ступени?» «Десятой». «Да я и не знаю особо таких плетений». «Врёшь. Плетение связано с какой-то обителью бледной зимы и объятием матери». «Так-так-так. Кто-то залез глубже, чем я планировал». «Ага. В общем, как хочешь. На нет и суда нет. Говоришь, кнут — это цель твоей жизни?» На этот раз думает Костя. «Мастер, вы не понимаете. Я не хочу делиться знанием не потому, что это такая страшная тайна, а чтобы лишить вас соблазна использовать это плетение. Поверьте, даже если у вас и получится — вы не выдержите. Эта сила разложит вас на молекулы. А это противоречит моим интересам». «Обещаю, что использую его, только если буду подыхать и захочу уничтожить всё вокруг». «А, ясно… Вы не знаете, как работает это плетение». «Не особо…» В голове Кости я нашёл только фрагменты названия этого плетения. Школа Бледной Зимы… Объятие матери. Чёрт знает, какой матери и зачем она кого-то обнимает. «Ладно, мастер. Ваша взяла. Разбирайтесь с ней сами. Ишь чего захотел! Плетение десятой ступени ему…» Хм, это не так должно было сработать. Пожимаю плечами. Проиграл так проиграл. «Ладно, давай восьмой ступени». «Не-а. Надо было сразу соглашаться. Я передумал. Пожинайте плоды своего упрямства, мастер». Эльвину я чувствую намного раньше, чем вижу. Силуэт проявляется справа, в тени. Но я не показываю вида, что знаю о ней, спокойно иду дальше, посвистывая. Сам же напрягаюсь, как струна, захожу за угол, накидываю на себя капюшон, замедляю время… * * * Тысяча триста пятьдесят лет спустя Два неизвестных существа переговариваются на неизвестном языке, разглядывая величественный и древний монумент прошлой эпохи. Он далеко от них — возвышается посреди пустыни. Город вокруг давно превратился в пыль, но монумент остался цел. Женщина и мужчина гуманоидной расы сошлись в смертельном бою. Создатели монумента старались в камне выразить исходящую от фигур силу. Каменные отростки, похожие на разряды молний, расходятся от них во все стороны. — Они сражаются, — констатирует первое существо. — Образ богов прошлой эпохи. В их языке не бывает вопросов. Лишь констатации. — Вряд ли. Обожествлённые магические существа. — Монумент имеет символическую значимость… —…Основанную на грубой силе. — Необходимо изучить находку вблизи. — Нет необходимости. Подобные сооружения не несут в себе практической пользы. — Принимается. Снести. — Снести. * * * В тот день многие наблюдали ужасную и одновременно прекрасную картину в небе над Аббатством. В день, священный для всех почитателей Первозданного. В этот день Первозданный много тысяч лет назад сразил Великое Зло, пожертвовав собой. И вот спустя столько времени ОН напоминает верующим, что ещё бьётся со злом. Бьётся за них… Бьётся вечность и будет биться до скончания веков, оберегая их покой. Там, наверху, — между облаками… Сверкала гроза, лил дождь, полыхало пламя. Многие видели две фигуры, сошедшие в священном бою. Дева, покрытая тьмой, и муж, объятый светом. Долгих десять минут они кружили в танце поединка, пока на главной площади не собрались сотни инквизиторов, десятки сильнейших магов и членов Гильдии Авантюристов. Что они в тот день сделали — достоверно неизвестно. Но всплески магии и мощные обряды вынудили сражающихся завершить поединок. По слухам, подданные помогли воплощению Первозданного выиграть свой очередной смертный бой со злом… * * * Мы с Эльвиной лежим на спинах и оба тяжело дышим. Где-то в лесу, в паре километров от Аббатства. Её сверкающий доспех покрыт трещинами, а моя одежда порвана и опалена. Мы оба выбиты из сил и не в состоянии даже пошевелиться. Никто из нас не может закончить бой. А ведь достаточно просто встать, схватить во-о-он тот булыжник и с хлюпающим звуком размозжить голову противнику. Чёртовы инквизиторы, чуть не надрали нам обоим зад за этот концерт. Даже директор что-то там наколдовал… Мы с Эльвиной драпали, как первоклашки за последней булкой в столовке, хватая друг друга за футболки и подставляя подножки. На это ушли последние силы. Как у неё, так и у меня. — Да уж… — с хрипотцой говорю я. — Ты больная… Психичка… В центре Аббатства… — Не надо было сопротивляться… Её грудь вздымается, а голос охрип не меньше моего. — Надо было дать себя зажарить? — Откуда… такая сила? — Не твоё дело, ненормальная. Я думал, эльфы… более рациональны… Последние силы уходят на разговор. Выиграет тот, кто первый сможет подняться на ноги. Не знаю, как эта истеричка, но, кажется, я смогу это сделать только через неделю. Я не чувствую ног и не понимаю, есть они у меня или нет. «Мастер, у неё не было с собой кнута. Знаете, что это значит?» «Костя… не до тебя…» «Это значит, что пока я жив — он снова мне недоступен».