Быстро затыкаю рот Ионе ладонью. — Чуче — ЧО? — изрыгает Бум, начиная что-то подозревать. — Чудесный красавец, разумеется, — улыбаюсь я. — Знакомьтесь. Это Иона. Она просто обожает чудесных, зелёных, мускулистых красавцев. Бум и Бо растягивают довольные лыбы. — Да. Мы красивый. Баб нас любить. И мы баб любить. — Эту надо не просто любить, но и уважать. Ведь теперь она ваш вождь. — Чо⁈ — хором изрекают Бум и Иона. Бо пыхтит. — Ты справишься, — подмигиваю Ионе. — Клин клином вышибают. Тренируй лидерские качества. А вы, красавцы, мои должники. Бум кивать. Тьфу ты, кивает. — Ты свободы наш спасать. Кровь требует плата. Наш кровь — твоя кровь. А ещё твой баб. — А вот тронете моих баб — зубы повыбиваю, — серьёзно заявляю я. Капилляры в глазах молчаливого Бо лопаются, но отсутствие языка не мешает ему взреветь и наброситься на меня с кулаками. Материализую на пальце перстень принца, замедляю время. После старения я намного легче переношу невзгоды временного парадокса и даже эффективно взаимодействую с объектами. Особенно с зелёными объектами. Чётко попадаю в челюсть Бо, и он заваливается мне в ноги. Для пущего эффекта пинаю его между ног. Бо рычит, хватается за пах. У орков бить лежачего по мужскому достоинству — особая тема. Типа показывает, кто тут главный. Пока мы с Бумом и Бо в тюрьме дрались за спальное место, я хорошо усвоил этот урок. До сих пор побаливает… Один раз удар пропустил… — Тебе тоже? — исподлобья кошусь на Бума. Орк скалится. — Не тоже. Не хотеть тоже. Бум — умный, всё знать. А его брат Бо — тупой. Ничего не знать. Бить его, не меня. И бьёт брата вдогонку — туда же. Бо закатывает глаза и теряет сознание, пуская слюну и почему-то улыбаясь. Иона открывает рот от удивления и шока. — Римус, они же ненормальные… — Нормальные. Пару дней пообщаешься — найдёшь подход. Если они говорят «баб — не трогать», значит не будут это делать. За спиной материализуется Торн. — Хм… Римус, может, мне их передадите? Я-то найду к ним подход. — Надо же, думал, ты будешь против. — Отчего же. Орков недооценивают. Я лично знаю нескольких… адекватных. — Понятно. Нет, пусть Иона отвечает за них. Бум, Бо — слушаться вождя Иону! Всё ясно или закрепить⁈ Бум булькает слюной, а уже очнувшийся Бо рыгает. И я точно знаю, что это означает «Да». Они будут её слушаться. Тупить, правда, тоже будут. Но если Иона научится контролировать увальней, в чём-то похожих на неё, то сможет изменить и себя. Кстати, работать они готовы за кусок мяса. Говорил же — сказка, а не мир. Глава 21 Наблюдаю за тем, как Бо пускает слюну на гнома-иуду. Гном нервничает. — Слухай, хозяин, че это он, а? — Три часа ничего не ел. Я сказал ему, что тебя можно съесть. — Не по… Бо медленно подступает к гному, тот пятится, упирается в стену. Натягиваю улыбку. — Значит, продал меня за медяк, да? Уволить бы его, да больно хорош работник. Заберёт с собой бригаду, а других искать времени у меня нет. — За пятьдесят золотых, вообще-то! Хозяин, ты чего? Там же люди-то серьёзные были? Всё равно бы прошли куда надо! Отвали от меня, дылда зелёная! Бо не мелочится. Хватает гнома за широкую талию, втягивает носом его смачный аромат. — Оправдания, — пожимаю плечами. — Предатели будут сожраны. Живьём. Гном хватается за нижние клыки орка, отпихивая от себя его башку. — Хозяин, ну ты совсем деловую чуйку растерял! Я ж говорю — они всё равно бы вошли! Тебе жалко, что я подзаработал на этом? Ух-х-х, морда ты зелёная, как же у тебя из пасти воняет! Эй, да он в натуре кусается! Хозяин, во имя молота и бороды! Прощай уже! — Больше так делать не будешь? — Не буду, молотом твою хозяйскую башку! — Ладно… Последний шанс тебе. Бо, отпусти его. Орк будто и не слышит меня. Голод не дядька. Киваю более умному Буму, чтобы тот утихомирил своего брата. И вот уже с интересом наблюдаю, как братья со всей дури мутузят друг друга, а гномы разбегаются во все стороны, чтобы не попасться под горячую руку. А что ещё прекраснее, так это то, что я заметил, как соседи опять шли до нас докопаться, но, заприметив во дворе двух дубасящихся дылд, сделали вид, что просто проходят мимо. «Мастер, я совсем забыл…» «Чтобы ты — да что-то забыл?» «Бывает такое. Я каждый раз переоцениваю мыслительные процессы смертных и забываю об отсутствии у них понимания очевидного». «Ну давай, валяй». «Как думаете, что случится, если я не сдержу клятву, данную паучихе?» «Ну, коньки отбросишь… Чего ты от меня хочешь-то? Мы же с тобой не друзья и не союзники». «Вы правда не думали, что при этом произойдёт с вами? Вы хозяин анклава, да ещё и носитель моего эфира». «М-м-м, я полагаю, что со мной… ничего не произойдёт. И сейчас ты просто хочешь меня запугать». А сам напрягаюсь. Но не показываю этого. Правда, не уверен, что Костя не замечает моего внутреннего тремора. Если я иногда чувствую его эмоции, то и он может. Это палка о двух концах. «О-о-о, мастер, не обольщайтесь. Боюсь, шанс, что вы отправитесь в великое забвение вместе со мной, — весьма велик». «Шанс? То есть ты сам не знаешь». «К удивлению, не знаю. Я никогда не нарушал клятв богам. К ним мы вообще почти никогда не прибегаем. Это, видите ли, метод неблагодарный. Даже не знаю, как это работает. Почему-то вселенная запрещает высшим существам врать друг другу и нарушать обещания. Паскуда». «Ого, ты открыто сквернословишь?» «Иногда позволяю себе эту маленькую слабость. Ну так что? Академия? Уверен, вы достаточно… хе-хе… глубокомысленны, чтобы понять, что я говорю правду». «Знаешь, я рискну…» «Ладно, я понял. Без щедрых даров вы не согласитесь». «Сечёшь». «Как насчёт тысячи лет жизненных сил из моих личных запасов?»