– Они оставили девочку в покое, когда я подошла. Но им как будто нравилось над ней издеваться. Беньямин очень встревожился. Щеки покраснели, глаза забегали; он заозирался, словно хотел убежать. – Мне не нравится, что ты с ними связался, – сказала Симоне. – Я могу делать что хочу. – Ты еще слишком маленький… – Перестань, – перебил он сдавленным голосом. – А что? Тоже собрался сделать татуировку? – Нет, не я собирался. – По-моему, это ужас – делать татуировку на шее и на лице… – Мама, – перебил он. – Гадость. – Аида тебя слышит. – Хотя мне кажется… – Ты не можешь выйти? – резко перебил Беньямин. Симоне посмотрела на него. Она не узнавала свой голос, но знала, что она и Эрик все чаще говорят с одинаковой интонацией. – Поехали домой, – спокойно сказала она. – Поехали, только сначала ты выйди. Симоне вышла из салона и увидела Никке – он стоял перед витриной, скрестив руки на груди. Она подошла к нему, пытаясь выглядеть приветливой, и указала на его карточки с покемонами. – Все любят Пикачу, – сказала она. Мальчик с отсутствующим видом кивнул. – Хотя мне больше нравится Мью, – продолжала Симоне. – Мью учится всяким вещам, – осторожно сказал мальчик. – Извини, что я накричала на тебя. – С Вайлордом ничего нельзя сделать, никто с ним не справится, он больше всех, – продолжал он. – Он правда больше всех? – Да, – серьезно ответил мальчик. Симоне достала карточку, которую он уронил. – Кто вот это? Подошел Беньямин, глаза у него блестели. – Арцеус, – ответил Никке и положил карточку сверху. – Он очень симпатичный, – сказала Симоне. Никке широко улыбнулся. – Пойдем, – вполголоса позвал Беньямин. – Пока, – улыбнулась Симоне. – Покавсегохорошего, – заученно ответил Никке. Беньямин молча шел рядом с Симоне. – Давай лучше поедем на такси, – решила она, когда они подошли к метро. – Надоело ездить под землей. – Ладно, – согласился Беньямин и повернулся. – Подожди чуть-чуть, – попросила Симоне. Она заметила одного из мальчишек, которые издевались над девочкой. Он стоял возле турникетов метро и как будто кого-то ждал. Симоне почувствовала, как Беньямин тянет ее прочь. – В чем дело? – спросила она. – Ну пойдем, нам же надо поймать такси. – Я только поговорю с ним. – Мама, да ну их, – умоляюще сказал Беньямин. Он побледнел, явно встревожился, но остался стоять на месте. Симоне решительно направилась к мальчику. Она положила руку ему на плечо и развернула к себе. Ему было лет тринадцать, но он не испугался и не удивился. Мальчишка ухмыльнулся, словно Симоне попалась в расставленную им ловушку. – Пойдем-ка со мной, к охранникам, – решительно сказала она. – Ты чего, старушка? – Я видела, как ты… – Захлопни пасть! – оборвал ее мальчик. – Заткнись, если не хочешь, чтобы тебя отымели. От изумления Симоне не нашлась, что ответить. Мальчик сплюнул ей под ноги, перепрыгнул через турникет и исчез в переходе метро. Симоне затрясло. Она вышла и подошла к Беньямину. – Что он сказал? – спросил тот. – Ничего, – устало ответила она. Они подошли к стоянке такси и забрались на заднее сиденье первой же машины. Когда машина выезжала из центра Тенсты, Симоне сказала, что сегодня звонили из школы. – Аида хотела, чтобы я был с ней, когда она будет менять татуировку, – тихо объяснил Беньямин. – Очень мило с твоей стороны. Они в молчании ехали по Юльствэген вдоль ржавых рельсов на насыпи из бурого гравия. – Ты говорила Никке, что он идиот? – спросил Беньямин. – Я сказала глупость… это я идиотка. – Как же ты могла? – Иногда я делаю глупости, Беньямин, – ответила она вполголоса. Когда проезжали по мосту Транебергсбрун, Симоне глянула вниз, на Стура-Эссинген[5]. Лед еще не лег, но вода казалась застывшей и бледной. – Похоже на то, что мы с папой разведемся, – сказала Симоне. – Вот как… Почему? – Ты здесь совершенно ни при чем. – Я спросил “почему”. – У меня нет хорошего ответа, – начала она. – Твой папа… Ну как объяснить? Он – любовь всей моей жизни, но… любовь может закончиться. Об этом не думают, когда встречаются, рожают детей и… прости, не нужно было об этом говорить. Я просто хочу, чтобы ты понимал, почему я сейчас не в себе. И вообще, мы еще не решили наверняка, что разведемся. – Я не хочу иметь к этому отношения. – Прости, что я…