– Не беспокойтесь, – беспечно отозвался Энджел. – Это же консультант и его фамилиар. С ними ничего не случится. Бреннон положил руку на грудь Лонгсдейла и спустя минуту ощутил долгий, протяжный удар сердца, а сразу за ним – слабый неглубокий вздох. Комиссар защелкнул крышечку часов и сухо сказал: – Он не умер. Пес неподвижно лежал на кушетке, придвинутой к кровати Лонгсдейла, и не дышал. Но шкура зверя оставалась теплой. – Однако он и не шив, – произнесла мисс Эттингер. – Понимаете? – Он жив, – упрямо ответил Натан. Часы больно врезались в ладонь, и он сунул их в карман. – Но мы не мошем гарантировать, што в результате такого мошного облушения он остался прешним, – мягко заметила консультантка. – Ви понимаете? – Нет, – буркнул Бреннон. – Не понимаю. Намекайте потоньше, чтоб я и дальше не понимал, к чему вы клоните. – Это я виновата, – выдавила Джен. – Я должна была позаботиться! Мне следовало помнить, что он почти как человек! – Герр Бреннон, он спас мне шизнь, и я никогда не стала би так говорить в иной ситуации. Но если он превратится в нешить, тошнее, в то, чего никто из нас никогда не видел – ведь никто не знает, каким сушеством станет консультант после облушения, – то уше мошет бить поздно. – Он не превратится. Он живой. Пума обнюхала пса и издала настороженное урчание. Натан коснулся холодного лба и ледяных рук Лонгсдейла. Но он не умер. Он же не может умереть! Консультант не умирают просто так! – Если бы я успела, – прошептала ведьма. – Я должна была, должна – и не успела! – Я понимаю, што герр Лонгсдейл вам дорог, однако наш долг и здравый смысл… – снова начала мисс Эттингер, и Бреннон смерил ее тяжелым взглядом: – Нет, вы не понимаете. Где его душа? – Што? – растерялась консультантка. – Вы знаете, где его душа? Если он помер, с концами, то ей положено отлететь. А если она еще здесь, то ни черта он не нежить! Мисс Эттингер в смятении переглянулась с Джен; глаза ведьмы с надеждой загорелись. Натан помнил, что вопросы о душе среди консультантов неприличны, но ему было плевать. Он наклонился к Лонгсдейлу, вгляделся в его на удивление умиротворенное лицо в поисках еще каких-нибудь признаков жизни и процедил: – Однако в каком бы состоянии ни находился мистер Лонгсдейл, я намерен отыскать брата Бартоломео и свернуть ему шею. Дверь тихо отворилась, и в спальню вошла Валентина. Натан поднялся ей навстречу и крепко обнял. – Как ты? – обеспокоенно спросил он. – Со мной все в порядке. – Но ты осталась около приюта… – Чума с той стороны не может мне навредить. К тому же следовало позаботиться о том, чтобы она не распространилась. Сейчас горожане в относительной безопасности. – Относительной? – повторила мисс Эттингер. Валентина склонилась над Лонгсдейлом. Джен умоляюще уставилась на нее. Вивене озадаченно нахмурилась. – Ну что? – спросил Бреннон. – Он ведь жив? – Он не мертв, – медленно произнесла Валентина. – Но в нем что-то изменилось. – Я ше говорила! – Он не превратится в монстра с той стороны, – с холодком продолжила вивене. – Но мне нужно время, чтобы понять, что произошло. – Ну слава богу, – с облегчением подытожил комиссар: уж если за это дело возьмется Валентина, то за консультанта можно не волноваться. – Пока ты будешь присматривать за Лонгсдейлом, мы займемся монастырем. Мне не терпится лично познакомиться с этим выдающимся знатоком той стороны. Джен склонила голову, будто прислушиваясь, и сказала: – Прибыл кардинал. – Отлично. Присоединитесь ко мне? – Бреннон повернулся к мисс Эттингер. Консультантка кивнула и последовала за Натаном, обойдя Валентину по широкой дуге. «Наверное, это потому, что частично они все же нежить, раз души-то внутри нет», – подумал Бреннон по дороге к столпу церкви. По хребту пробежал холодок: это ж надо было вообще до такого додуматься! Не живые, не мертвые, не способные умереть, почти неуязвимые… Да если консультанты взбунтуются, то небо с овчинку покажется! Желание потолковать с этим непризнанным гением созидания становилось все более жгучим. – Как себя чувствует сеньор Лонгсдейл? – спросил Саварелли после приветствий. – Дышит, – неопределенно ответил Бреннон. – Но пока без сознания. Моя супруга о нем позаботится. – Хорошо, – деловито кивнул кардинал. – Мои люди готовы начать охоту на брата Бартоломео, как мы и планировали. Не думаю, что стоит откладывать. – Я тоже. Уверен, что в одиночку наплодить такое количество нежити невозможно, если только не заниматься этим сутки напролет. Однако наш чернокнижник успевает еще проводить ритуалы и организовывать покушения. Значит, у него есть целый штат помощников, а не только те двое или трое, что уцелели после нашего налета на склад. Преосвященство о чем-то напряженно задумалось и наконец высказалось: – Но зачем он затеял открытие портала на ту сторону в приюте, если его цель – Лиганта? Комиссар повернулся к мисс Эттингер, подавив неприятное чувство – раньше он обратился бы к Лонгсдейлу и пес, а не пума с насмешкой смотрел бы на него, как на неразумное дитя. – Мои коллеги все еще работают в приюте, – неохотно ответила дорнгернка. – Но я позволю себе предполошить, што откритие одного портала рядом с другим, ошень крупным, долшно было раскашать лодку. – В смысле? – резко переспросил Бреннон. – Сейшас здесь все находится в хрупком равновесии. Однако при появлении другого портала баланс мошет рухнуть, и тогда… – Никакой купол не сдержит провал на Лиганте, – закончил кардинал. Мисс Эттингер кивнула: – Полагаю, на это и бил расшет. – А сейчас? – встревожился комиссар. – Лонгсдейл закрыл портал, но даже попытка открытия может пошатнуть этот ваш баланс? Пума недовольно засопела: видимо, Натан ей не нравился. – Пока не снаю, – отозвалась консультантка так удрученно, что ее акцент усилился. – Я намерена съестить к Лиганте и осмотреть ее хотя би исталека. – Рискованная затея. Я бы рекомендовал взять с собой Джен. – Благодарю, но я справлюсь. К тому ше сильние эманации той сторони лишают ведьм сил. – А если, – спросил Саварелли, – хоть мне и не хочется так сразу предполагать худшее, но все-таки купол над островом треснет, то что вы намерены делать? Регина Эттингер провела рукой по лбу и переглянулась с пумой, потом подошла к окну, взяла подзорную трубу и навела ее на остров. – Расстояние, – пробормотала женщина, – слишком мало… – Что? – резко спросил кардинал. – Оно слишком мало, штоби ви успели эвакуировать всех. Саварелли задохнулся и стал багроветь. – У нас есть другое средство, – заметил Бреннон. – Если жахнуть по провалу Молотом Гидеона… – Это безумно идиотская идея, – резко сказала мисс Эттингер. – Удар Молотом приведет к абсолютно непредсказуемим последствиям! – Хорошо, тогда какие у вас варианты? Консультантка хмуро промолчала: с вариантами явно было негусто. – Я отправлюсь к дожу, – процедил его преосвященство. – Даже если он будет орать и упираться, я выдавлю из него приказ о начале эвакуации горожан собственными руками! – Эвакуации куда? – вздохнула мисс Эттингер. – Ви даше не представляете радиус порашения. – Значит, начать нужно немедленно! – Кардинал повернулся к Бреннону, и комиссар согласно кивнул. – Мои инквизиторы в вашем распоряжении, как и все архивы и хранилища. Ни в чем себе не отказывайте. Я не знаю, когда вернусь из Золотого Дворца, но если возникнет что-то срочное – немедленно посылайте за мной. – Хорошо, – сказал Бреннон. – Я дождусь здесь остальных консультантов. Мисс Эттингер, будьте осторожны, не приближайтесь к Лиганте слишком сильно и постарайтесь вернуться как можно скорее.