— А это обычная тема для обсуждения на форуме? — Не-а; вообще не помню, чтобы кто-то поднимал вопрос чистоты крови. В смысле, мы много обсуждаем венерические заболевания, но и только. Зои посмотрела на Тейтума, и по ее взгляду он понял, что беседу пора заканчивать. — Вы можете показать нам сообщения от этого Дракулы2? — попросил Тейтум. — И сам форум тоже. — Ага, сейчас, погодите… Мой ноутбук в подсобке. Не трогайте клыки на столе, хорошо? — Питер вышел, оставив их с Зои наедине. — Что думаешь? — спросил Тейтум. Он видел, как заблестели ее глаза, как она кусала губу. Явно считала, что сообщения писал убийца. — Все совпадает, — ответила она. — Совпадает время, да и все, что он писал на форуме, соответствует его профилю. Его не заинтересовали ролевые игры — значит, он пьет кровь не вследствие парафилии. Тейтуму потребовалась пауза на обдумывание. Когда они обсуждали возможные причины употребления крови, Зои сказала, что у убийцы может быть парафилия. Сексуальный фетиш. — Откуда такой вывод? — Если б фантазия имела сексуальный подтекст, он заинтересовался бы ролевыми играми. Вообще-то, он пришел бы в восторг. Но этого не произошло. Он сказал, что на него это не подействует. Тейтум понял логику ее рассуждений. — Значит, парафилию отметаем. Остается психотическое расстройство или синдром Ренфилда, верно? — Не думаю, что это синдром Ренфилда. Я даже не уверена, что такой синдром на самом деле существует, — сказала Зои. — В любом случае не похоже, что он просто хочет пить кровь. Он спрашивал о получении крови без согласия донора. Его желания несколько сложнее, в них есть жестокость. Выбранный им псевдоним, Дракула2, тоже примечателен. — Своей тупостью? — Ну… в том числе. Очевидно, ему нет дела до вампиров и их субкультуры. Любой из сообщества может, не моргнув глазом, перечислить имена сериальных вампиров или персонажей из книг Энн Райс. А убийца, решив зарегистрироваться на форуме, выбирает имя Дракула, но оно уже занято. Вместо того чтобы использовать другое имя — к примеру, Лестат, Эдвард Каллен или Спайк[5], — он просто добавил цифру два. Дело в том, что он знает только Дракулу. Ему не нужно вступать в клан или перенимать их образ жизни. Он не хочет стать частью сообщества, просто периодически пить кровь ему неинтересно. Добавь сюда упоминание антипсихотических препаратов. Я бы предположила, что у него психическое заболевание, которое вызывает навязчивый бред. Возможно, одна из форм шизофрении. — Что и делает его непредсказуемым, — заключил Тейтум. — Непредсказуемым и… поддающимся влиянию. — Почему ты спрашивала о чистоте крови? — Две недели назад он вдруг начал расспрашивать, может ли чистая кровь заменить антипсихотики. Раньше он об этом не упоминал. Думаешь, совпадение? Тейтум нахмурился. — Ты считаешь, что эту идею подкинул Род Гловер? — Не сомневаюсь. Глава 38 О’Доннелл сидела в водительском кресле, неотрывно глядя вперед. Рядом с ней сидел, допивая кофе из «Старбакс», сержант Эллис. Не считая редких автомобилей, проезжающих мимо, улица была почти пустынной. Они ждали Хорошего Мальчика Тони. — Так почему его так зовут? — спросила О’Доннелл. — Это старое прозвище, — ответил Эллис. — Несколько лет назад он еще жил с матерью. Всякий раз, когда мы, разыскивая его, приходили к ней, она говорила, что он ни в чем не виноват и что он хороший мальчик. Так и приклеилось… — Он с ней больше не живет? — Она умерла в прошлом году. — Эллис допил кофе и оглядел машину. — У вас нет пакета для мусора? — Нет. — Почему? — Потому что если положить пакет, там будет копиться мусор. От него появится запах. Поэтому в моей машине мусора не будет. — Но сейчас у меня в руке стаканчик. Это мусор. Его нужно куда-то положить. — Потом найдем мусорный бак, — сказала О’Доннелл. — Не думаю, что Тони появится. — Давайте дадим ему еще десять минут. Денек погожий. К тому же сегодня четверг. Пункт приема вторсырья «Фрэнни» работал по понедельникам, вторникам и четвергам. Если верить Эллису, «Фрэнни» приносил Хорошему Мальчику большую часть дохода. Он никогда не пропускал четверги, потому что тогда ему придется ждать до понедельника, чтобы продать собранный хлам. А это означает трудные выходные. — Тони надежен, насколько это возможно для наркомана, — убеждал Эллис. — Он придет, вот увидите. О’Доннелл зевнула, уже сожалея о своем решении отправиться на поиски Тони. Лучше б она потратила время на работу с камерами безопасности на железнодорожных станциях, как они договорились с Тейтумом накануне. Эллис мог бы и сам дождаться Тони и привезти его на допрос. Но сержант не рассчитывал на сговорчивость Тони, потому просил помощи. Эллис поставил стакан на пол машины. — Не забудьте его там, — предупредила О’Доннелл. — Не забуду. — Не хочу, чтобы салон пропах кофе. — Да, я понял. — Перед их машиной кто-то перешел дорогу, толкая перед собой тележку с мусором. Эллис указал на мужчину. — Вот он. Я же говорил. Надежен. Они вышли из машины и направились к Тони. Он был таким худым, что О’Доннелл удивилась, откуда у него берутся силы толкать тележку. Грязный свитер, джинсы в пятнах. Подойдя ближе, Холли увидела у Тони главную примету крэковых наркоманов — уродливые ожоги на губах. — Доброе утро, Хороший Мальчик, — бодро отчеканил Эллис. — Ну, как сегодняшний улов? Тони беспрерывно озирался вокруг. — Хорош. У меня двадцать три банки, в основном из-под колы. И я нашел какой-то провод, но я его не срезал; да, знаю, похоже, что я его срезал, но я не срезал, он лежал на улице. Я б мог получить хорошую цену за провод. Обычно я не нахожу так много банок, но, кажись, в школе была конференция или вроде того. Может, они раздавали колу. Я подумал, если б я знал про конференции заранее, я б мог потом всегда приходить и собирать банки. Это была б хорошая возможность, да? — Все это время он толкал перед собой тележку, сопровождая свой монолог скрипом ее колес. — Идея неплохая, — поддержал его Эллис. — Я смотрю, у тебя там еще металлическая стойка… Ты ведь не выкопал дорожный знак? — Нет, я нашел, я не краду дорожные знаки. Я знаю, некоторые крадут, но я не краду, это опасно для машин. Я собираю, что нахожу. Эллис показал на Холли: — Со мной детектив О’Доннелл. Она расследует убийство. Глаза Тони забегали. — Хорошо. — Тони, мне кажется, ты уже понял, зачем мы пришли. — Я много кого знаю. Никто не умер. И никто не убивал. Я не ищу неприятности, ко мне никто не пристает. У меня есть друг, он умер два месяца назад, но его никто не убивал, он умер от холода. Ночью иногда очень холодно, и он спал на улице, поэтому умер от холода. Когда его нашли, он лежал полуголый. Вы знаете, что иногда от переохлаждения людям кажется, что им очень жарко? Поэтому они снимают одежду. Вот что случилось с Рэнди. Он был моим другом, покойничек-то. — Мы хотим спросить про то, что случилось три ночи назад. Ты ведь стоял под мостом на Саут-Халстед-стрит, Тони? Казалось, наркоман глубоко задумался. Тяжело дыша, он толкал скрипучую тележку. О’Доннелл семенила маленькими шажочками, чтобы подстроиться под Тони. — Да, — наконец произнес он. — Ты там кого-нибудь видел? — спросила О’Доннелл. Тони не отвечал. — Это важно, — сказал Эллис. — Ты говорил, что не хочешь попасть в неприятности, но мы знаем, что ты там был. Если не расскажешь, что произошло, нам придется отвезти тебя в участок на допрос. — А как же мои вещи? — спросил Тони. — Мне нужно сдать вещи. «Фрэнни» закрывается в четыре. Если я не приду к четырем, придется ждать до понедельника. Кто-нибудь украдет мои вещи. Летом кто-то украл мои вещи. Ударил меня и забрал вещи, а полиция ничего не сделала. — Расскажи, что ты видел, и мы от тебя отстанем. — И мне не нужно ехать в участок и давать показания? — Сейчас — нет, — сказала О’Доннелл. — Но мы запишем твой рассказ. — Она достала телефон и начала запись. — И мне не нужно будет давать показания в суде? — Возможно, потом придется, — признал Эллис. — Но это будет через несколько месяцев, если твои показания вообще понадобятся. И мы закроем глаза на то, что ты курил крэк. Мы пришли не за этим. Тони остановился, колеса тележки перестали скрипеть, и О’Доннелл облегченно вздохнула.