Пятница, 21 октября 2016 года На улицах Логан-сквер темно и тихо, до восхода еще несколько часов, и местные жители наверняка крепко спали, к зависти О’Доннелл. Она свернула на Норт-Сполдинг-авеню — и тут обстановка разительно изменилась. Мерцали красные и синие огни патрульных машин, по улице сновали полицейские. Во многих окнах горел свет: люди проснулись, чтобы стать зрителями спонтанного детективного шоу. О’Доннелл припарковала машину и, поеживаясь, вышла в ночной холод. Показала свой значок подошедшему полицейскому и направилась к лейтенанту Сэмюелю Мартинесу. Он говорил по рации, внимательно оглядывая окрестности. Заметив О’Доннелл, махнул ей рукой. — Техников все еще нет, — сказал он в рацию. Из нее раздался треск. — Браво-двенадцать, это диспетчер. Техники едут. Будут через десять минут. — Принято. Позвоните им и скажите, чтобы включили рацию. — Браво-двенадцать, принято. Мартинес посмотрел на Холли; в его очках отражались огни полицейской машины. — О’Доннелл, спасибо, что приехала. — Что произошло? — Похищение. Рею Делеон, двадцати девяти лет, схватили на улице. Несколько свидетелей утверждают, что без четверти три ее затащили в черный фургон двое мужчин, одетых в толстовки. О’Доннелл взглянула на часы. Десять минут пятого. — Есть приметы похитителей? — Ну, как я и сказал, оба в толстовках, один в черной, другой в серой. Их видели мельком, поэтому толком никто не может их описать. Белые, среднего роста. Но одна свидетельница, чей дом прямо напротив места похищения, хорошо разглядела одного из нападавших. Поэтому я и позвонил. — Что она видела? — О’Доннелл уже догадывалась, что услышит в ответ. — Она говорит, мужчина был очень худой, бледный и будто бы смутно знакомый. Когда я стал расспрашивать подробнее, она вспомнила. Видела фотографию мужчины в газете. — Род Гловер. — Слушай, я не уверен, что это он. Свидетельница поначалу сомневалась — мол, он выглядел слегка иначе… Потом заявила, что узнала его по выражению глаз. Чушь собачья, как по мне. Но думаю, вам стоит поговорить с ней. Оба замолчали, когда к ним подошел полицейский с пакетом для улик в руках. — Нашли под одной из машин, — сообщил он. Мартинес взял у него пакет, разглядывая содержимое, затем показал его О’Доннелл. В пакете лежал брелок с несколькими ключами. — Возможно, принадлежат жертве, — произнес Мартинес. — Мы нашли ее сумку с документами. А вот ключей в ней не оказалось. О’Доннелл поднесла пакет к глазам. Один ключ испещрен красно-коричневыми точками. — Лейтенант, по-моему, на одном из ключей следы крови. — Ты права. — Мартинес повернулся к полицейскому. — Положите ключи в бумажный пакет. Пластиковый может повредить образец ДНК. Подъехала еще одна машина, на мгновение ослепив О’Доннелл фарами. — Наконец-то, — проворчал Мартинес, глядя, как фургон останавливается у тротуара. Прибыли криминалисты. Лейтенант уже шагнул к машине, когда О’Доннелл схватила его за руку: — Где свидетель? * * * Свидетельницей оказалась женщина средних лет в бирюзовом платье; ее светлые волосы торчали в беспорядке, а глаза опухли и покраснели. На коленях у нее сидела, недобро прищурившись, белая кошка с подрагивающим хвостом. Хозяйка рассеянно поглаживала кошку, пока ее слова лились потоком, прерываемым только всхлипываниями. — Надо было крикнуть им, но я испугалась. Бедная девушка, она местный ветеринар, вы знаете? Она делает Дане прививки. — Миссис Уивер, — прервала ее О’Доннелл, — вы говорили, что разглядели одного из мужчин. — Я уже видела его фотографию в газете. Столько жестокости! Они ударили ее по голове, и я думала, она умерла. Но нет, она еще боролась, когда они заталкивали ее в фургон. — Раньше вы сомневались, что видели мужчину в газете. — А теперь я уверена! Поначалу я растерялась, понимаете? Он теперь похудел. Но глаза такие же. Холодные и злые — настоящий убийца. О’Доннелл внутренне согласилась с Мартинесом. Не похоже на достоверные показания. — Вы видели машину? Запомнили номер? — Ее тащили в черный фургон. Я побежала за телефоном, чтобы сфотографировать. Надо было соображать быстрее. Когда же вернулась, их уже и след простыл. — А второго мужчину вы рассмотрели? — Он стоял ко мне спиной, в толстовке с капюшоном, поэтому лица я не видела. Но один раз он… он прильнул к бедной девушке, и я разглядела его щеку и ухо. — Что значит «прильнул»? Миссис Уивер поерзала на стуле, и глаза кошки стали еще злее. — Он… Я думаю, он ее поцеловал. Такая жестокость… не очень похоже на поцелуй. Но я растерялась, и все произошло так быстро, так жестоко… Наверное, он ее поцеловал. Подозрительно. — Вы не уверены, что именно он сделал? — Он прильнул к ней. Она сопротивлялась. — Вы сказали, на поцелуй не очень похоже. А на что похоже? Женщина смутилась. — Похоже, что он ее облизывал. О’Доннелл подалась вперед. — У нее шла кровь в тот момент? Недолгая пауза. — Да. Кровь шла. Текла по лицу. — Как вы думаете, он мог слизывать ее кровь? Глаза миссис Уивер расширились. — Да, — прошептала она. — Я сначала так и подумала… Но это же нелепость. С какой стати? О’Доннелл промолчала, борясь с подступившей тошнотой. Если Гловер с напарником похитили Рею Делеон, шансы найти ее живой ничтожно малы. Глава 46 Все тело болит. Ноги и ребра в синяках — один из мужчин несколько раз ударил ее ногой и кулаком. Она пыталась позвать на помощь, но в горле пересохло из-за кляпа. Пластиковая стяжка, охватившая запястья, врезалась в кожу. Хуже всего — голова, будто зажатая в тисках. В ушах нескончаемый звон, перед глазами пляшут черные пятна. Сотрясение мозга, сомнений нет.