Она нажала на уведомление — открылась новая публикация Андреа. Селфи с подписью о ностальгии по тем временам, когда она спала в комнате старшей сестры. Присмотревшись, Зои разглядела на заднем плане плакат с Вайноной Райдер — постер к одному из ее любимых фильмов «Прерванная жизнь», купленный на следующий день после похода в кинотеатр и висящий с тех пор над кроватью. Взгляд Зои скользил по знакомым предметам за спиной сестры: письменный стол, старая лампа, маленькая тумба у кровати. На фотографии Андреа улыбалась, а в глазах стояла грусть, и выглядела она моложе, почти подростком. Зои вдруг затосковала по дому. Она даже хотела оставить едкий комментарий, напомнив сестре, что та могла бы прямо сейчас спать в квартире старшей сестры. Потом передумала и вместо этого написала: «Скучаю» — и добавила сердечко для убедительности. Последние пару недель они почти не разговаривали. Зои толком не знала, из-за чего. Они созванивались несколько раз, но разговор не клеился: Андреа мучительно искала тему для беседы, а Зои изо всех сил старалась не испортить все в первую же секунду. Это из-за нападения Гловера на Андреа? Разговор с Зои напоминал ей о той ночи? Или это Зои невольно вспоминала, что из-за нее сестру чуть не убили? Скорее всего, и то, и другое. Зои отложила телефон и раскрыла папку с документами. О’Доннелл прислала электронные версии материалов дела, а Бентли распечатала первичный отчет и восемь фотографий с места преступления. Разложила их в два ряда, по четыре снимка в каждом. Тело Кэтрин Лэм, накрытое одеялом и без него. Кровавые следы ботинок. Один снимок спальни, один — ванной. Пятна крови на раковине. Это был акт садизма: двое мужчин врываются в квартиру одинокой женщины, насилуют и убивают ее. Выглядит как случай беспримерной жестокости. Для Кэтрин, безусловно, все так и было. Однако при внимательном рассмотрении Зои поняла, что преступление не было единой пьесой. Оно состояло из коротких действий, в каждом из которых на первый план выходил один из мужчин. Кто из них выбрал жертву? Кто продумал нападение? Кто вводил жертве иглу? Каждое действие могло что-то сообщить о преступнике. Обычно детали складываются в единую картину, создавая образ подозреваемого. Но здесь Зои сначала придется кропотливо разделить все, что им известно, на две группы. В детстве у нее была коробка с любимыми пазлами. В ней хранились два, с Микки Маусом, каждый из сотни фрагментов. Микки-гольфист и Микки-лыжник. Кусочки неизбежно перемешивались в коробке. Когда Зои начинала складывать картинку, ей всегда приходилось сортировать фрагменты. На обороте каждого кусочка были метки, чтобы различать их. Крестики — Микки на лыжах, кружочки — Микки на гольф-поле. В каком-то смысле это напоминало новое дело. Зои не могла описать убийц, не зная, какие роли они исполняли. Детали преступления нужно разделить. К сожалению, на них нет ни крестиков, ни кружочков… Зои схватила блокнот и принялась составлять список: Знакомство с жертвой Выбор жертвы План Раны от иглы Изнасилование Убийство удушением Одеяло, накрывающее тело Кровавые следы Трофей Цепочка Вчитавшись в список, Бентли задумалась об отношениях между преступниками. У работавших в паре убийц могло быть несколько схем поведения. Иногда они испытывали друг к другу романтические чувства и действовали на равных — но здесь явно не тот случай. Слишком уж отличалось их поведение. Нет, в этом деле один доминировал, а другой был ведомым — типичные взаимоотношения для жестоких преступников. Зои мысленно дала убийцам обозначения: субъект альфа и субъект бета. За разработку плана отвечал альфа. Вероятно, ему же принадлежала сама идея преступления. Он был предводителем. Жертву выбирал тоже он. Хотя это вовсе не означает, что именно он знал Кэтрин. Возможно, с ней был знаком второй преступник, бета. Альфа выбрал ее, чтобы убедить напарника вступить в игру и затем манипулировать им. Несмотря на ее решимость забыть о Гловере, Зои не могла не заметить, что поза жертвы и следы удушения походили на его почерк. Женщины, задушенные во время изнасилования. Одновременно изнасилование и убийство. Это признак одержимости, стремления к власти и господству. Характерно для альфы. Кусая губы, Зои обвела в списке то, что, по ее мнению, относилось к убийце альфа. В наушниках мягкий голос Адель просил предавать ее нежно. В этот момент кто-то похлопал Зои по плечу, вызвав в ней волну раздражения. Она терпеть не могла, когда ее отрывали от работы в середине песни. Выключила музыку и повернулась к Тейтуму. — Что тебе? Услышав ее тон, он улыбнулся, при этом удивленно вскинув брови. — Только что звонила О’Доннелл. Судмедэксперт проделала ту штуку с микроскопом. — Штуку? — Зои несколько раз щелкнула авторучкой в такт прерванной песне, звучавшей у нее в голове. — Ну, ты поняла, о чем я. Чтобы найти слюну. — Флуоресцентная спектроскопия. — Точно! — При чем тут микроскоп? — Так тебе интересно, что она нашла? Или будешь дальше высмеивать мое невежество? — Что она нашла? — Щелк-щелк-щелк — Зои продолжала истязать ручку. — Вокруг большой колотой раны обнаружены следы человеческой слюны. Ты была права. Зои кивнула, щелчки прекратились. — Он пил кровь. — Похоже на то. О’Доннелл сказала, что токсикологический отчет еще не готов, поэтому пока нельзя утверждать, что жертве не делали инъекцию. — Угу. — Зои повернулась к своему списку и вычеркнула «Раны от иглы», написав рядом: «Употребление крови». — Слушай, я уже есть хочу. А ты не проголодалась? — Слегка, — рассеянно пробормотала она. — Надо подумать. — Долго не тяни. Не то я съем свою клавиатуру. Как только Тейтум ушел, в наушниках снова запела Адель, но Зои не слушала ее и даже не подпевала. Употребление крови. Один из убийц пил кровь жертвы. Вероятно, еще набрал немного про запас. Вопреки общепринятым убеждениям, человек, пьющий кровь, необязательно сумасшедший. Им определенно владеют крайне нетипичные фантазии; тем не менее в ряде случаев люди, склонные к каннибализму или питью крови, не безумны с медицинской точки зрения. И далеко не все из них совершали убийства. Психиатры расходятся во мнениях относительно клинического вампиризма, называемого еще синдромом Ренфилда. Одни считают его мифом, другие — реальным заболеванием. Многие специалисты полагают, что употребление крови человеком — не более чем симптом другого заболевания, например шизофрении. Зои не знала точно, где проводились научные дискуссии и описан ли синдром Ренфилда в медицинской литературе, но припомнила исследователя из Атланты, который изучал это явление последние семь лет. Она нашла адрес его электронной почты в Интернете и быстро набросала письмо. Объяснила, что столкнулась со случаем клинического вампиризма при расследовании, и спросила, есть ли сведения о пострадавших от него в Чикаго. Затем вернулась к списку. До сих пор она приписывала все проявления агрессии субъекту альфа и допускала возможность, что бета оставался лишь зрителем, наблюдавшим за альфой, но сильно в этом сомневалась. Тот, кто надел на жертву цепочку и накрыл ее тело, не мог забрать трофей. Он чувствовал себя виноватым. Значит, он сделал больше, чем зритель. Он участвовал в нападении. Это, вероятно, означало, что кровь пил именно он. По словам Альберта Лэма, Кэтрин почти никогда не снимала серебряную цепочку. Человек, надевший украшение на жертву, скорее всего, был с ней знаком. Он заметил, что цепочки нет, отыскал ее и надел на Кэтрин. Зои продолжала делить список, поглядывая на фотографии, чтобы найти подтверждение своим догадкам. Наконец получилось два списка поменьше. Альфа — выбор жертвы, план, изнасилование и убийство, трофей Бета — знакомство с жертвой, употребление крови, одеяло, цепочка А что с кровавыми следами? Судя по отчету полиции, в спальне обнаружили много отпечатков ботинок сорок третьего размера. Видимо, они принадлежали субъекту бета, который искал цепочку. Выходит, большинство следов — его. Он случайно наступил в пятно крови, потому что метался вокруг тела жертвы. Во всей квартире найден лишь один частичный отпечаток ботинка другого размера. Альфа заметил, что наступил в кровь, и вытер подошву ботинка. Аккуратно, спокойно, помня об осторожности. Он наверняка убивал и раньше. Бета же был новичком. В животе громко заурчало. Зои проголодалась. Она выключила музыку, сняла наушники и окликнула Тейтума, сидевшего за перегородкой: — Эй, ты еще хочешь есть? — Еды… скорее, — просипел он в ответ голосом изможденного в пустыне. Бентли закатила глаза. — Ладно-ладно. Только давай найдем кафе посимпатичнее. Мне нужно сменить обстановку. Глава 9 Желудок мужчины склонен к непостоянству. Обсуждение кулинарных запросов затянулось в основном по вине Тейтума. Он внезапно ощутил острое желание съесть бургер, поэтому отклонил несколько предложенных Зои кафе, где бургеры не готовили. Когда она раздраженно потребовала решать скорее, бургеры ему уже есть расхотелось. В конце концов остановились на заведении «Таверна Нико» с неплохими отзывами, включая один пятизвездочный: «Здесь мне сделал предложение Тони, любовь всей моей жизни!!!!!!! Шашлычки-сувлаки очень неплохи». Свободных столиков почти не оказалось, но один все-таки нашли — в дальнем углу у окна, выходившего на оживленную улицу. Внутри было шумно: разговоры десятков посетителей и звон посуды с кухни смешивались с веселой греческой мелодией, раздававшейся из динамиков под потолком. К ним тут же подбежал официант — круглолицый мужчина с проседью в волосах и широкой улыбкой под густыми усами. Он предложил попробовать «Особое меню Нико для пар», которое состояло из нескольких блюд. Хотя парой они не были, предложение сочли заманчивым. Тейтум также заказал себе стакан узо — анисовой водки. — Музыка действует мне на нервы, — пожаловалась Зои.