Он улыбнулся ей в ответ. — Вот в последнее время на тебя смотрю. — Да, смотришь. А почему? — Есть причины. — Верю! Он рассмеялся. Выведенная из равновесия, Мелинда широко раскрыла глаза: — Не шути со мной, Вик. — Трикси рассказала тебе новый анекдот? Гуляют две черепахи… — И не меняй тему. Боже мой, я ведь так стараюсь! — воскликнула она. Он понимающе улыбнулся. Перед ним снова была прежняя Мелинда. — Я просто хотела… Я хочу сказать, что восхищаюсь тобой, что ты мне дорог. Мне нравится все, что ты делаешь. Даже твои улитки. И я прошу прощения за то, как вела себя раньше. — Трудная, наверное, речь — как на прощальном вечере в школе. — Да нет, не трудная. Я сказала это, потому что должна буду возместить весь ущерб, который нанесла. — Мелинда, чего ты хочешь? Она подошла к нему: — Вик, давай попробуем начать все сначала. — Давай, — ответил он, улыбаясь. — Я уже давно пробую. — Знаю. Она коснулась его волос, и он, вздрогнув, уставился в край ковра. От ее прикосновения ему стало гадко. Прикосновение было оскорбительно, просто оскорбительно. Он обрадовался, когда она отвела Руку. — Завтра суббота, — сказала она. — Давай устроим пикник, поедем куда-нибудь с Трикси. — Я бы с удовольствием, да вот, обещал Хорасу съездить с ним в Уэсли, помочь выбрать строительные материалы. Он сарай строит. Не холодновато ли уже для пикников? — Пока еще нет. — А почему не в воскресенье? — В воскресенье у Трикси есть какие-то дела. — A-а. Что ж, устроим воскресный пикник вдвоем, — любезно предложил он. — Спокойной ночи, Мелинда. Спи спокойно. И он ушел. 26 В воскресенье Трикси действительно была занята. Ее пригласили в гости к мальчику по имени Джорджи Трипп. Вик должен был отвезти ее туда к часу дня. Трикси думала, что знает, как доехать до Триппов (они жили за городом, у проселочной дороги, и она уже бывала у них), но заблудилась, и пришлось возвращаться домой, где остались указания миссис Трипп, которые та утром дала Мелинде по телефону. Когда Вик вошел в дом, Мелинда разговаривала по телефону с Доном Уилсоном. Она стояла у себя в комнате спиной к Вику — не услышала, как он вернулся, может быть, потому, что он не закрыл дверь машины. Это было понятно по тому, как энергично она говорила: — Не знаю, Дон. Пока не могу ничего сказать… Нет. — И тут под ногой Вика скрипнула половица (он не старался идти тихо, просто шел в спортивных туфлях на резиновой подошве), и Мелинда испуганно обернулась. Потом она улыбнулась своему собеседнику и сказала: — Ну, пока все. Мне нужно идти. До свидания. — Решил все-таки взять листок с объяснениями, как проехать, — объяснил Вик. — Трикси не справилась. Мелинда взяла с тумбочки бумажку и отдала ему. Ее лицо хранило выражение удивленного испуга — так она обычно выглядела после бессонной ночи, во хмелю, когда он кормил ее яичницей, только сейчас она не была пьяна. — Как дела у Дона? — спросил Вик, поворачиваясь к двери. — Да вроде бы все хорошо. — Что ж, увидимся через полчаса, — улыбаясь, сказал он. — Может, чуть позже. Вик вернулся от Триппов через тридцать пять минут, и они почти сразу выехали. — Ты не против съездить к каменоломне? — спросила Мелинда. — Почему бы не посидеть там, ведь Трикси не с нами? — А действительно, почему бы и нет? — приятным голосом сказал он. Следующие несколько секунд он перебирал ее интонации, пытаясь определить, заподозрила она что-нибудь, связанное с каменоломней, или нет, потом ему это надоело, он устал от своего неуемного ума, от беспрестанных попыток понять, догадалась ли она о чем-нибудь. А если и заподозрила? Это не нарушит его спокойствия. Он представил себе, как через несколько минут они с Мелиндой будут сидеть рядышком, под ветром, у костра, и обгладывать куриные кости, как пещерные люди. Он тихо засмеялся. — Ты о чем? — спросила Мелинда. — Да ни о чем. Наверное, я счастлив. — Иногда мне кажется, что ты сходишь с ума. Тебе никогда такое в голову не приходило? — По-моему, я уже давно сошел с ума. Так что не о чем беспокоиться. Они подъехали к заросшей тропе, которая вела с грунтовой дороги к каменоломне. — Кажется, где-то здесь? — спросил он. — А ты не знаешь? — Мы так давно здесь не были. Она промолчала. Машина продиралась сквозь заросли, жесткие ветки, с которых облетела листва, царапали бока и дверцы. Они выехали на знакомый плоский пятачок перед карьером и остановились. Вик сказал, что день выдался хороший, ясный, и Мелинда что-то пробормотала в ответ, словно обдумывая, как ей быть дальше. Нет, это не связано с каменоломней, подумал он и, насвистывая, пошел собирать хворост для костра. Вик, якобы в поисках сучьев и веток, приблизился к краю карьера и остановился шагах в шести от обрыва, с которого упал Камерон. Место, где Камерон пошел ко дну, было наполовину в тени, но на поверхность ничего не всплыло. Разумеется, с такой высоты трудно что-нибудь разглядеть. Вик присел на корточки и, подперев подбородок большим пальцем, всмотрелся в глубокую воду. Ничего не было видно. Он встал и тут же обернулся: к нему приближалась Мелинда с торжествующим, застывшим выражением лица. Он инстинктивно уперся ногами в землю и улыбнулся. — Вот сколько набрал, — сказал он, показывая охапку хвороста. — Ну что, попробуем? Он пошел к камню, у которого решили развести костер, но Мелинда не последовала за ним. У камня Вик оглянулся. Она смотрела вниз, в карьер. Если она предложит прогуляться по тропинке вниз, подумал Вик, он туда ни за что не пойдет. Его пугало не место, а то, что Мелинда может заметить пятна крови — вдруг они выглядят иначе, чем пятна ржавчины. Но покамест она никуда не собиралась, а расслабленно стояла у обрыва. Вскоре она подошла к костру и предложила выпить. Они налили из термоса два стакана скотча со льдом и водой и закусили фаршированными яйцами. Поначалу костер не хотел разгораться, зато потом запылал. Было прохладно, но Мелинда стоически сняла пальто, расстелила его на каменной плите и улеглась лицом к огню. На ней были бежевые вельветовые брюки и старый коричневый свитер с дырками на локтях. Вик сообразил, что они не взяли с собой плед, и неловко пристроился на камне сбоку от Мелинды. — А все-таки о чем Тони с тобой разговаривал? — вдруг спросила Мелинда. — Я же тебе рассказывал. — Не верю. — Но почему? Она все смотрела на огонь. — А может, ты пригласил его прокатиться и выбросил из машины… мертвым? — Как это мертвым? — Может быть, задушил, — с удивительным спокойствием сказала она. — И спрятал труп в лесу. Вик усмехнулся: — Господи, Мелинда! Он ждал, не придет ли ей в голову мысль о каменоломне. Возможно, сейчас она перебирает в уме все укромные уголки леса, где можно спрятать тело. Мелинда прекрасно знала окрестности. Неужели она ни разу не вспомнила о каменоломне? Или решила, что Вик не смог бы одолеть грузного Камерона и столкнуть его вниз? В общем, было непонятно, почему каменоломня не вызывает у нее подозрений. — Ты не проголодалась? — спросил он. — Я с удовольствием съел бы кусочек курицы. Мелинда лениво встала и помогла Вику выложить еду из корзины. Роджер очень заинтересовался курятиной, но ему, конечно же, не дали. Вик забросил палку подальше, и щенок побежал за ней. Потом, как Вик и предполагал, они с Мелиндой сели бок о бок у костра и принялись за курицу, но даже в первобытные времена люди вряд ли вступали в примитивные брачные союзы, если до такой степени не доверяли друг другу. Предыдущий разговор не отбил у Мелинды аппетита. Вик улыбнулся, глядя, как она сосредоточенно жует куриную грудку. Они заговорили о покупке велосипеда Трикси на Рождество. Идея принадлежала Вику. А потом Мелинда сказала: — Знаешь, по-моему, ты убил Чарли. И Тони тоже. Сознавайся. Я это приму.